Батлера не то что бы перекосило, но удивился он знатно.
– Вы Валерия Константиновна, – вымолвил он, наконец. – Уж больно чудно меня величаете. Выходит, что я и не майор даже, а только его товарищ – вроде как капитан что ли…
– Ой! – закрыла рот руками Лерка.
– У нас в армии, господин премьер-майор, такое обращение принято. Не господин, а товарищ. Понимаете? – полез с объяснениями я. – И ещё, в нашей армии чин майора только один. Премьер-майоров и секунд-майоров нет. Просто майор. И всё.
– А-а-а! Вот в чём дело! – похоже, товарищ майор и правда, понял. – Только Вы всё равно про товарища… не надо, в общем. Не все поймут. Да что это я?! Никто не поймёт, пока не объясните, а всем и не объяснишь! Кто-нибудь обязательно сатисфакции стребует. Я бы вот точно смог бы! – он малость сбавил тон: – Ну, это если б не знал, что вы не отсюда.
Повисла неловкая пауза. Ну, про неловкую это я так, для красного словца, просто пауза. И я решил её заполнить:
– Николай Михалыч, а почему они так называются: секунд-майор и премьер-майор?
Батлер посмотрел на меня, как будто раздумывая, потом сказал:
– Премьер значит первый, а сэконд – второй. Вот и получается, что премьер-майор главнее секунд-майора. Этот первый, а этот второй.
Как ни странно, но всё действительно сразу встало на свои места. Просто и понятно. И как это я сам про склад не догадался?
Лерка тоже решила прояснить для себя кое-что:
– Николай Михалыч, а что у вас в Сибирии означает слово товарищ? У нас – это просто такое обращение, типа господин или сеньор. А у вас?
Батлер снова задумался.
– Товарищ – это вроде как помощник, но такой важный, серьёзный помощник. – Он опять задумался.
– Заместитель? – предположил я.
– Что? А, да! Скорее всего, именно заместитель.
Лерка мочканула прямо от души:
– Тогда получается, что Вы – Товарищ подполковник! Так?
У дяди Коли просто челюсть отвисла.
– Ну, Вы же у подполковника Латышева заместитель? – Блин, и как это она фамилию начальника гарнизона запомнила? Н-да…
– Заместитель… верно. – Медленно, наверное, пытаясь осмыслить сказанное Леркой, проговорил премьер-майор, которого, похоже, сроду так не обзывали. – Только господин Латышев полуполковник, а не этот, как Вы изволили выразиться подполковник.
– А! Ну, тогда товарищ полуполковник! – выпалила ничуть несмутившаяся Лерка.
Дядя Коля Батлер, товарищ полуполковника Латышева и первый майор Армагорска, похлопал глазами, не находя, что сказать, но собрался-таки с мыслями и произнёс:
– Так-то оно, конечно, верно, только лучше всё-таки не надо. Лучше говорите, как у нас тут заведено и в артикуле, кстати, прописано тоже. Говорите «господин премьер-майор», и все поймут, а так как Вы придумали… так нет… так не нужно.
Было видно, что это всё ему далось не просто, но из уважения, которое ему своими навыками рукопашника внушала Лерка, он сдерживался. Сама же победительница великанов, наверное, поняв нэвмэстность своих умствований, решила перейти прямо к делу:
– А сколько, господин премьер-майор, солдатиков Вы обучить хотите?
– Так всех! – озвучил свои скромные запросы дядя Коля.
– Всех??? – Лерка так удивилась, что даже пару ложек супа отхлебнула.
Я посмотрел на озадаченную сестру и спросил:
– А сколько их всего?
– Три кумпанства инфантерии да эскадрон ландмилиции. – Не задумываясь выдал нам военную тайну замначгара. – Есть ещё батарея о шести пушках и фортификаторы, но их учить не надо.
Лерка посмотрела на меня, типа «давай ты». Я ни хрена не понял, поэтому начал уточнять:
– А кумпанство – это что такое?
– Рота линейной пехоты с хозяйством.
– Рота – это сто человек? – постарался угадать я.
– Двести двенадцать. А иной раз и поболе. – Осадил меня Батлер.
– Ого! Шестьсот тридцать чаловек. Да это же целый полк! – быстренько сосчитала Лерка.
– Шутите, Валерия Константиновна! Какой же полк? Батальона и то не наберётся! Вот и командует ими капитан Алексеев. Все сроки на секунд-майора уже выслужил, ан нет! Всё ещё капитан.
– А милиция? – напомнил я. – Эскадрон.
– Ландмилицией секунд-майор Мохов командует. Хотя и у него эскадрон только о четырёх ротах. А надобно пять.
– Вот ещё восемьсот пятьдесят. – Прикинул я. – Полторы Тыщи!
– И как их всех учить? – спросила у меня Лерка.
Я не знал ответа. Хотя, чего тут думать? Всех вместе учить их не реально. Я так и сказал.
Батлер призадумался. Молчал он минуты две-три, потом всё же начал рассуждать вслух:
– В гарнизоне у нас… так… одно кумпанство в карауле, это значит, два плутонга на постах, да два на подмену. – Он то загибал пальцы, то снова их разгибал. – Кумпанство по казармам. Один плутонг при заводах, да плутонг на подмену… и два по казармам…
Мы с Леркой сначала просто молчали, но подсчёты продолжались, и мы всё-таки чуток похлебали супчика. Как-никак обед.
В итоге оказалось, что полэскадрона где-то в уезде шарится, а из двух оставшихся рот одна патрулирует город, и только одна постоянно в казармах. Опять же конная рота малость поменьше пехотной, в ней только сто пятьдесят человек. Но был и ещё один неприятный момент. Казармы пехотинцев располагались в получасе ходьбы от кавалеристских. И это как-то надо было учитывать.
– Нет! – решительно сказала Лерка. – Не сможем мы одновременно учить пятьсот человек. Надо как-нибудь по-другому.
Как именно по-другому она не объяснила, а я не знал. Не знал и Батлер. Ситуация зашла в тупик. Но поскольку некоторые вопросы на трезвую голову вообще не решаются (в том смысле, что без полулитры не разберёшься), главный майор Армагорска снова наполнил наши рюмки. Мы выпили, и дело сдвинулось.
– А точно их всех учить надо? – осведомилась Лерка.
– Лучше бы всех. – Ответил ей Горбунов.
– Всех сразу всё равно не сможем. – Настаивала та.
– Да, действительно! – поддержал я сестру. – Может лучше по очереди?
– Саша! – занервничала напарница. – По очереди мы их до ишачей пасхи будем учить!
– До чего? – заинтересовался было Батлер, но Лерка была лаконична:
– Очень долго и совсем безрезультатно.
– Да! – снова поддержал её я. – А Вам ведь не надо безрезультатно?
– Нет! – согласился дядя Коля. – Безрезультатно не надо. Надо результатно.
– Во-о-о-о-от! – протянула Лерка, назидательно потрясая указующим перстом.
– Ты что-то придумала? – спросил я.
– Пока нет. Надо обмозговать. – И взяв ложку, начала обмозговывать.
Я последовал её примеру. Суп, конечно же, остыл, но мозговой деятельности это не мешало.
– А спортзал у вас большой? – осведомилась Лерка.
– Кто? – не понял Батлер.
– Зал. Помещение для занятий. – Пояснил за неё я.
Батлер задумался.
– Нет у нас такого. – Выдал он, наконец.
Это было одновременно и хорошо и плохо. Хорошо потому что прямо сейчас занятия начинать негде, а значит, можно повременить с ответом и всё хорошенечко обдумать. Плохо потому что если зала не будет, то мы не сможем оказать услугу товарищу майору, а он ведь и обидеться может. Не хотелось бы.
– А просто на улице нельзя? – предложил решение Батлер.
– А дождь? А снег? А грязь? – напомнила ему Лерка.
Товарищ майор погрустнел. Но ненадолго.
– Так если без него никак, то и построить не грех. Какого размера зал нужен?
Мы переглянулись. Лерка взглядом предоставила объясняться мне. Я задумался. Всё опять упиралось в численный состав группы. Хотя, чё это я?! Больше пятидесяти человек за раз учить всё равно не выйдет. То есть можно, конечно, но эффективность такого обучения резко падает. Взвод! Точно! Так и надо. Взвод у них здесь, если я правильно понял, плутонгом называется.
– Лер, – обратился я за поддержкой. – Если по писят человек? Осилим?
Она тоже не сразу ответила, прокачала идейку.
– Только если вдвоём.
– Вдвоём, вдвоём!
– Тогда осилим. А какой размер зала? – вопрос был обращён ко мне, и я снова задумался.
Блин! А чё я туплю?! Школьный спортзал как раз на сорок человек.
– Десять на двенадцать саженей. – Озвучил я результаты воспоминаний о спортзалах. – Лучше, конечно, десять на пятнадцать. Это если снаряды ставить.
– Что ставить? – переспросил дядя Коля.
– Тренажёры. – Пояснил я, но Батлеру яснее не стало.
– Это такие специальные штуки, которые нужны для обучения. – Вмешалась Лерка.
Батлер в этот раз долго не думал:
– Ну, надо так надо. Пятнадцать так пятнадцать. А внутри как устроить?
– Полы нужно сделать такими, чтобы по ним босиком ходить. – Озвучил я первую же пришедшею в голову мысль. – Потолки сажени две, лучше три. И окна большие. Чтоб светло было и чтобы проветривать.
– Раздевалки нужно сделать, чтобы переодеваться. Одну для них и одну для нас.
– Переодеваться? – с сомнением переспросил главный майор Армагорска.
– Ну, да! – подтвердила Лерка. – После интенсивной тренировки они у Вас взмокнут все. И это… мы же не будем прямо в этой одежде заниматься. – И она показала на костюмчик, в котором вчера так ловко дралась на рынке.
– Понял, продумаю. – По-военному чётко ответил ей дядя Коля. – Лизавета!
Дождавшись её появления, хозяин произнёс буднично, но с достоинством:
– Подавай горячее.
В роли горячего очень убедительно выступил жареный гусь. Лерка бросила на меня уничижительный взгляд и предложила Батлеру самому порезать его, гуся, в смысле. Ну, да. Я же и курицу правильно порезать не смог, а тут целый гусь.
Товарищ майор непринуждённо расчленил важную птицу высокого полёта, Лерка умилительно вежливо попросила себе кусочек грудки, ну, и за меня тоже словечко замолвила. То есть, чтобы дядя Коля и мне такой же положил. Дядя Коля, не моргнув глазом, выполнил обе просьбы.
Под «дичь» хозяин разлил ещё по одной. Закусив, мы приступили к следующему раунду переговоров.
– Николай Михайлович, – вкрадчиво начала Лерка. – Нам просто необходимо обсудить один безумно важный вопрос.
– Какой же, Валерия Константиновна?
– Гешефт. – Мягко произнесла сестра.
Николай Михайлович приподняв брови, переспросил:
– Что простите?
