Теперь молодой человек рванул вперед в отчаянной попытке освободиться от пут. Он знал, что Келли будет обеспокоена. Девушка всегда спасала его, когда парень исчезал, но успеет ли она в этот раз?
Впрочем, молодой человек опасался, что его трясло не только по этой причине. Он знал, скоро его тело справится с героиновой ломкой. Почему этот чертов урод просто его не отпустил? Тут не было вины похищенного. В любом случае, он не заслужил таких издевательств.
Началась дрожь. Она только усилится. Обычно парня ничто не пугало, тогда как сейчас он в ужасе размышлял. Непонятно, сколько времени молодой человек уже здесь пробыл и не приходил в сознание. Парень знал, что не выйдет отсюда живым, если не случится чудо.
Он следил, как человек в белом комбинезоне рассматривает множество предметов, лежащих на металлической скамье. Юноша прищурился и наконец увидел кучу вещей, словно из стандартного ящика с инструментами, и несколько приспособлений для сада. Пистолета там не было. Этот факт парень отметил с небольшим облегчением. Хотя так все произошло бы намного быстрее.
У парня все оборвалось внутри, когда истязатель поднял тяжелый секатор и мягко погладил его руками в латексных перчатках. «Острый», – с содроганием подумал юноша. Неужели эта сволочь хочет отрезать пальцы на его правой руке? Парень наблюдал, как незнакомец взял тряпку и бережно вытер секатор. Похоже, пленник догадался – мужчина хотел снова использовать этот инструмент.
– Скоро ты меня покинешь, – заметил мужчина. Его слова сопровождал щелчок. Мужчина отрезал секатором маленький кусок дюбеля. Довольный результатом, он двинулся к пленнику.
– Не собираюсь притворяться. Сейчас тебе будет больно. Для моего маленького плана нужны твои пальцы. Ты ведь хочешь избавиться от меня и выйти отсюда?
Да, но не так. Парень в бешенстве изо всех сил затряс головой. Он вцепился в балки здоровой рукой. Молодой человек мог лишь кричать через кляп. Путы все сильнее впивались в его тонкие руки. Вдруг пленник почувствовал теплую кровь, струящуюся по запястьям, и понял – все бесполезно.
Парень плохо видел во тьме. Он не мог ни кричать, ни толком бороться. Внезапно молодого человека вырвало, и он ощутил, как горькая рвота вырвалась из-под кляпа и теплым потоком мерзкой жидкости спустилась до его живота. Пленник неожиданно понял: он умрет здесь – голый, в холоде и грязи.
– Расслабь-ка руку, – проговорил мужчина успокаивающим тоном. Он еще ближе подошел к юноше и сморщился от неприятного запаха. – Выглядит болезненно… – похититель взглянул на зазубренные остатки кости, торчащие из правой руки парня, и на то, как бежит его кровь, присоединяясь к другим жидкостям на полу.
– Дай рассмотрю, – мужчина держал пленника твердой хваткой и вспомнил анатомию. – Надо же, никогда раньше об этом не задумывался, а ведь как очаровательна человеческая рука! – Истязатель отпустил ее и взялся за другую руку. Он мягко улыбнулся парню, отделил указательный палец несчастного, взмахнул секатором и сделал надрез чуть ниже сустава.
– Итак, один, к сожалению… – Мужчина сосредоточенно нахмурился.
Боль в руке была настолько невыносимой, что парень попытался закричать. Но звуки, доносившиеся из-под кляпа, больше напоминали вой дикого зверя. Измученное тело молодого человека дергалось. Он терял сознание. Болевой шок отбросил его обратно в темноту.
* * *
Человеку в белом комбинезоне явно понравились усилия парня. Он достал мобильный телефон. Похититель напряг зрение в тусклом свете и нашел функцию видеосвязи. Мужчина развернулся к пленнику, находящемуся без сознания, и направил камеру на его окровавленную руку.
– Непонятно, что мне с этим всем делать, – пробормотал он себе под нос и пожал плечами. – Одно ясно: скоро стану известным. Кто знает, может к вечеру ты станешь интернет-сенсацией? – ухмыльнулся мужчина и хлопнул юношу по лицу. – Жаль только, что тогда тебя уже не будет рядом. Погреться в лучах славы тебе не удастся.
Похититель взял секатор в одну руку, а мобильный в другую, и отсоединил средний палец молодого человека.
– Два для радости, – демонически улыбнулся он. – Сейчас ты не очень радуешься. А, дурачок?
На этот раз незнакомец ничего не услышал. Юноша находился без сознания. Мужчина ловко срезал оставшиеся пальцы. Он напевал и снимал эту дикую маленькую сценку. Похититель записал абсолютно все: начиная с первого мучительного пореза и кончая тем, как пальцы один за другим шлепнулись в лужицу мочи на полу, словно свиные сардельки.
Мужчина собрал пальцы в пластиковый пакет, специально приготовленный для этой цели в ящике под столом. Истязатель завязал пакет и бросил его на скамью. В этот момент он обратил внимание на другой пакет. В нем лежали деньги, которые он нашел у парня, когда похищал его. Мужчина в белом комбинезоне и не ожидал, что их будет так много. Торговля наркотиками явно приносила отличную прибыль. Эти деньги – проблема, которую он пока никак не мог решить. Похититель обязательно подумает. Что-то должно прийти в голову.
Мужчина не мог оставить парня-наркоторговца в таком состоянии. Крошечные обрубки, когда-то бывшие пальцами, обильно кровоточили. Он и впрямь должен избавить молодого человека от страданий, совершить какой-нибудь добрый поступок.
Похититель взял длинный и острый нож. Только осилит ли он кость? Он засомневался и не стал отпиливать конечность. Мужчина взял топор и внимательно его изучил. Им он рубил дрова. Мужчина всегда держал свои инструменты в хорошем состоянии. Они были острыми и удобными в обращении. Похититель пробежался указательным пальцем вдоль лезвия топора. Подойдет ли это орудие для его целей? Топор пробьет кость или всего лишь ее расколет? Мужчина совсем мало соображал в человеческой анатомии, но одно знал точно – сильного кровотечения не избежать.
Истязатель каждый день жадно просматривал прессу в поисках новостей об исчезновении парня. В итоге собралась большая кипа газет. Мужчина собрал их и положил на полу под ногами молодого человека.
Газеты теоретически могли бы впитать немного крови и облегчить задачу по очистке помещения. Тело просто негде было хранить. Мужчина планировал разобраться с парнем и втиснуть его тело в морозильник, вместе с другим. У похитителя не было выбора. Оба тела придется разрезать на более мелкие, более удобные части.
Теперь мужчина в белом комбинезоне даже не сомневался, что поступил правильно. К началу следующей недели все узнают об истязателе. Именно он станет главной новостью. Дрожь от возбуждения пробежала по спине мужчины, а на лице появилась самодовольная гримаса. Он воспользуется топором.
Мужчина в качестве тренировки несколько раз взмахнул орудием и подошел к молодому человеку. Тот стонал – сознание возвращалось. Юноша услышал шаги и резко потянул за путы. Истязатель восхищался волей парня. Видимо, некий первобытный инстинкт самосохранения побуждал его сражаться, хотя сил на это оставалось все меньше и меньше. Мужчина мрачно улыбнулся и заметил:
– Ну, осторожнее. Тебе, наверное, больно.
От молодого человека исходил мерзкий запах: рвота все еще капала с его груди. Он истекал кровью, стоял в собственной моче и других отходах. Совсем скоро мужчина избавит его ото всех страданий.
Истязатель поднял топор над головой и уверенно замахнулся. Раздался глухой стук стали о плоть, брызнула кровь. Мужчина услышал успокаивающий лязг, когда топор врезался в ржавую чугунную балку за левой коленной чашечкой. Довольный, он вновь замахнулся, на этот раз выше правого колена юноши.
Он отступил назад и посмотрел на кровь, льющуюся на пол, и на парня, чье тело ходило ходуном от шока и боли. Похититель смотрел на него, пока молодой парень не перестал двигаться. Мужчина в белом комбинезоне был рад такому исходу.
Теперь он хотел сделать снимок, как странно выглядят отрезанные ноги юноши, все еще связанные в лодыжках. Он поискал мобильный. Незнакомый электрический разряд удовольствия пронзал все его тело.
К этому чувству он мог привыкнуть.
Глава 2
Понедельник
Том Кэллэдайн мог куда лучше провести утро понедельника, но боль не давала ему уснуть основную часть ночи, поэтому Тому пришлось лишь стиснуть зубы. Мужчина поднес руку к челюсти и попробовал потереть больное место. Дантист отодвинул его руку, тыча в ухо Кэллэдайна.
– Еще чуть-чуть потерпите, инспектор, и я закончу, – заверил он Тома и продолжил работу. – Все, готово. – Дантист протянул ему ручное зеркальце. – Смотрите, как новенький! – В голосе врача звучала гордость.
Том Кэллэдайн потер подбородок и поморщился: ему было все равно, как и что там выглядело, лишь бы не болело.
– Скоро успокоится, – ободряюще улыбнулся дантист, снял перчатки и сполоснул руки в раковине. – Если вновь сильно заболит, просто примите пару таблеток парацетамола. Ничего сильнее не потребуется.
Том надеялся, что доктор его не обманывает. Сидеть битый час в кресле, с открытым ртом, зажатым чем-то вроде металлической конструкции, – вот все, с чем он готов был мириться в течение одного дня. Кэллэдайн терпеть не мог ни дантистов, ни хирургов, впрочем, как и их инструменты, и знание, что «дальше будет больно». Лечение зубных каналов особенно удручало.
– Увидимся через полгода, инспектор. Настоятельно советую внимательно следить за зубами, – предупредил врач, кивнув на рот Тома Кэллэдайна. – В вашем возрасте это очень важно. Знаю, насколько вы заняты, Том, но не забывайте и о своих зубах.
«Снова говорят о моем возрасте», – недовольно подумал Кэллэдайн. Да, ему исполнилось пятьдесят, и что с того? Значит, его тело скоро испустит дух и выпадут все зубы? Тома утомили бесконечные замечания от людей, которые якобы знали лучше. Они должны понимать, что с его физической подготовкой он был способен еще долго и жить, и работать.
Том Кэллэдайн пробубнил что-то невеселое, встал со стула и снова включил мобильный. Он совсем не хотел говорить о возрасте или, тем более, о работе, а просто намеревался вернуть комфортные ощущения во рту и выпить чашку крепкого чая. Мужчина почувствовал облегчение сразу, как зазвонил телефон. Том бросил извиняющийся взгляд на врача и ответил.
– У нас в Хобфилде ужасный случай, – произнесла сержант Рут Бейлисс.
Склонностью к преувеличениям она не страдала, и если говорила именно «ужасный», значит, так оно и было.
– Бегун и собака нашли несколько отрубленных пальцев в пакете на пустыре сегодня утром.
Кэллэдайн обдумывал услышанное. Воцарилась тишина.
– Ну, наверное, это не несчастный случай, – промямлил он. Онемение во рту пока не прошло.
– Я думаю, что нет, босс. По словам доктора Хойла, пальцы были грубо отрублены, а пакет оставили на сиденье детских качелей, – заметила Рут. – Его оставили там нарочно.
– Ты говоришь о детской площадке на краю поля?
– Да, она рядом с Лисдон-центром, – подтвердила женщина. – Неподалеку располагается детский сад, и дети часто на ней играют. Представляешь, эти пальцы мог найти ребенок!
Итак, оно закончилось. Долгое, ничем не примечательное лето все-таки закончилось. Шокирующий конец, но он казался куда нормальней, чем странная неопределенность, в которой инспектор находился в последние месяцы. Дело, разумеется, кошмарное, однако Том Кэллэдайн все равно почувствовал знакомый холодок на спине.
В районе Хобфилд несколько недель было так тихо, что они уже начали делать ставки, когда же он вновь «взорвется». Никаких неприятностей вроде побоев, очень мало арестов. Они нервничали по этому поводу. Работа Кэллэдайна шла так тихо и скучно, что он все время практически засыпал.
И тем не менее одни только образы, которые эта новость вызвала в его сознании, заставили мужчину содрогнуться. А вдруг отрубленные пальцы – дело рук сумасшедшего, вышедшего на охоту? Может, это очередное безумное увлечение, обрушившееся на район? Конечно, Том привык к жестокости, нормальной для этой адской дыры, но только когда дело касалось бандитов и наркоторговцев. Даже Кэллэдайну такое изуверство казалось… исключительным.
Разве весенняя стрельба не была такой же дикой? Да поможет им бог, если тут есть какая-то связь. Бо?льшую часть жизни Том Кэллэдайн пытался поддерживать порядок в районе Хобфилд. Это ядовитое место так и кишело детьми без амбиций. Здесь не было и речи о перспективах. Мужчина опасался, что однажды кто-нибудь из них возвысится и погрозит полицейским кулаком или что если появится радикально новый главарь банды, который нарушит все их неписаные правила, то возникнет и впрямь тяжелое дело. Эти немногие правила нужно было соблюдать.
Он даже не мог предположить, кто это мог быть, поскольку знал бо?льшую часть правонарушителей. Неужели появился претендент на его место?
Сержант высказалась:
– Может, происшествие связано со стрельбой.
Рут понимала, что именно такая версия первой придет Кэллэдайну на ум.
– Тогда мы сможем хоть чуть передохнуть. Один бог знает, как нам это нужно!
– Нет-нет, только не такой перерыв.
Не слишком ли резко женщина выразилась?
– Поспешные выводы сейчас излишни. Этот инцидент может быть связан с чем угодно, но, например, если речь идет о возмездии, то у нас будет прорыв в расследовании. А если дело не связано с возмездием?
Наступила тишина. По телу Тома пробежала дрожь. Ни один из вариантов не подходил полностью. Возмездие означало, что кто-то в Хобфилде находился всего в шаге от Тома Кэллэдайна. С другой стороны, и захват, и война за территорию как предположения отнюдь не радовали. Обе причины – слишком серьезные и поэтому могли помешать местной полиции справиться с делом.
– Нам нужно как можно быстрее раскрыть преступление. В противном случае о нем узнают местные банды и начнут воплощать в жизнь уже свои идеи.
– Не исключено, что совершивший это злодеяние выяснил, кто виновен в смерти мальчика, и решил разобраться сам, – заметила Рут.
Она не удивила Кэллэдайна такой версией, поскольку была хорошим детективом. Впрочем, Тому от ее слов нисколько не стало легче. Если даже непрофессионал раскрыл это дело, то почему он не смог?
Прошло очень много времени с тех пор, как убили ребенка. Однажды темной ночью его застрелили. Жизнь мальчика погубила единственная пуля, выпущенная с близкого расстояния. В районе преступления с применением оружия были крайне редки, и этот случай заставил всех нервничать. Бо?льшую часть лета Том Кэллэдайн расследовал это дело, но в результате полиция закрыла его.
Кэллэдайн не поверил выводам полиции. Во-первых, мальчик не был членом банды. Во-вторых, и это всерьез беспокоило Тома, все было слишком чисто, никаких улик на месте преступления. Удача для убийцы или нечто более зловещее?
Жертва, Ричард Поуп, казался мальчиком нехарактерно хорошим для Хобфилда. Тогда кто мог желать его смерти? Вопросы не исчезали. Почему он стал мишенью? У Ричарда Поупа было в целом безобидное прошлое, он не только не попадал в большие неприятности, но и вообще не выделялся. Том Кэллэдайн при желании мог придумать куда более достойных кандидатов на убийство.
Мужчину раздражало, что за несколько недель они так и не раскрыли это дело. Никто не видел преступления и не мог сказать ничего полезного о мертвом мальчике. Полиция вложила все свои ресурсы в расследование, но за шесть месяцев они так и не достигли результата: ни свидетелей, ни доказательств преступления, за исключением пули. Их слабость раздражала и подавляла Кэллэдайна.
Что касается района Хобфилд, то между различными противоборствующими группировками все лето царил какой-то странный, нечестивый, неправильный мир.
Кэллэдайн должен был как можно скорее завершить дело. Предположение Рут, что кто-то добился того, чего не смог достичь Том, а теперь мстил им, заставило мужчину содрогнуться.
– Хорошо, Рут. Я недалеко. А ты где?
– Я на краю пустыря, рядом с кольцевой дорогой. Район оцеплен, но я стараюсь не привлекать к себе лишнего внимания. Если повезет, какой-нибудь зевака отреагирует на это как на очередную сгоревшую машину. – Женщина сардонически хмыкнула. – Доктор Хойл быстро ушел. Он отнес пакет и пальцы в морг. Джулиана я уже предупредила, поэтому криминалисты будут осматривать пакет.
Сержант Рут Бейлисс отошла от остальных и добавила:
– Криминалисты прочесывают все вокруг, обыскивают окрестности, а Доджи делает обход на Серп-Роуд.
Доджи – это детектив-констебль Майкл Доджсон, новобранец в команде.
– Я добралась сюда прежде, чем что-либо там трогали, – сказала она Тому Кэллэдайну. – Пакет лежал на качелях. Кто-то очень хотел, чтобы его нашли и заговорили об этом случае.
– Мы должны предотвратить это, по крайней мере пока. Поговори с бегуном. Не хочу, чтобы пресса прознала о таком случае.
– Уже все улажено, сэр. Оказывается, он адвокат, а значит, понимает, почему должен держать рот на замке.
– Зафиксируй его показания. Видел ли он что-нибудь или кого-нибудь поблизости?
– Бегун видел только в 7.15 автобус до Манчестера, проехавший по дороге и забитый пассажирами. Кто-то в автобусе мог их видеть. Должны ли мы подумать о том, чтобы что-то выпустить, создать обращение? Конечно, не вдаваясь в подробности.
Кэллэдайну эта идея не слишком понравилась. Пока он не поймет, к чему все идет, он не хотел бы вмешательства прессы. Он ответил Рут:
– Рано. Ты молодец, все уладила. Проверь, нет ли камер видеонаблюдения, особенно вдоль ряда магазинов, а потом встретимся в морге. Узнаем, что скажет доктор Хойл.
Мужчина вздохнул. Конечно, перспектива заняться делом после длинного летнего перерыва казалась ему захватывающей, но наличие человека, ищущего возмездия за убийство, и возможная новая нарковойна в Хобфилде не доставляли ему особой радости. Хобфилд – настоящая выгребная яма, воплощение всех проблем этой области. Здесь вряд ли можно было вести настоящее расследование.
* * *
На дорожном указателе при въезде в Лисдон было написано: «Поселок Лисдон», но определение «поселок» для такого обширного и застроенного места было неверным.
Том Кэллэдайн наблюдал, как растет Лисдон, видел его недолгий расцвет в 70-е годы, а потом и пик развития после постройки Хобфилда.
С середины 80-х район неуклонно катился вниз. Том подумал, что это очень печально, ведь Хобфилд расположен прямо посреди фантастической сельской местности.
Именно здесь Кэллэдайн провел основную часть своей жизни. Он родился и вырос в Лисдоне, а сейчас жил в маленьком коттедже неподалеку от Хай-стрит.
Лисдон был одним из нескольких поселков, расположенных в предгорьях Пеннин и погруженных в промышленную историю. Причудливые каменные коттеджи окаймляли дороги. Старые фабрики по производству камня и шерсти раньше служили основным источником работы, но уже давно превратились в дорогие квартиры. Это обстоятельство привело к появлению деловых, трудолюбивых людей, которые были рады каждый день ездить в Манчестер и платить втридорога за крошечный квартирный уголок.
В Лисдоне не было никакого облагораживания. Этот поселок – исключение из правил.
После возведения района Хобфилд не произошло никакого развития. Поселок обрекли на статус вечного бедного родственника желанного и в других отношениях престижного района. Распространились новости о сомнительной репутации Хобфилда, поэтому застройщики держались в стороне.
Здесь было мало удобств и магазинов – ни одной крупной сети, и даже два десятка лет отсутствовал банк, с того времени, как какой-то дурак попробовал его ограбить.
Полицейский участок Лизворта остался – то место, где Том Кэллэдайн собирался проводить все свое рабочее время. Конечно, в поселке была больница, обслуживавшая местный район и население за его пределами. Теперь он направлялся туда.
Коттеджная больница, как ее все еще ласково называли, имела небольшое отделение неотложной помощи, несколько палат и морг. Том надеялся, что Хойл даст ему что-нибудь полезное. После перестрелки ничего не произошло. Кэллэдайн довольно хорошо знал этого человека, чтобы понять: Хойл чувствует неудачу так же остро, как и он сам.
Другими словами, и Себастьян Хойл, и Кэллэдайн были людьми старой закалки. Доктор мог легко продвинуться по карьерной лестнице и перейти в одну их самых больших больниц в районе Большого Манчестера, но он этого не сделал, а, как и Том Кэллэдайн, укоренился в Лисдоне. Этот факт связывал обоих мужчин.
