В горле у него встал ком. Робин слабо улыбнулась и затрясла головой.
– Она как моя прежняя.
– И все равно не та.
Вымученная улыбка на ее лице стала шире. Она спрятала руки за спиной.
– Не будем о плохом, – вмешался Каспар мягко, но Александр уже погряз в воспоминаниях.
Робин всегда была выше Александра, но если четыре года назад разница составляла всего один сантиметр, то теперь она увеличилась до четырех. Не считая десятисантиметровых каблуков, которые добавляли ей роста. Робин успокаивала себя тем, что была старше принца на год.
Оттенок светлой кожи Робин был чуть теплее, чем у Александра, на чуть впалых щеках розовел заметный румянец. Черные густые брови, серые миндалевидные глаза, обрамленные длинными ресницами, волевой подбородок и припухшие красноватые губы.
Изумившись преображению своей подруги, Александр с насмешливой улыбкой осознал, почему так негодовала его сестра.
– Что-то не так? – забеспокоилась Робин.
– Нет, все прекрасно. Безумно рад тебя видеть. Вернемся в зал? Ну же, расскажи, как проходило твое обучение.
Четыре года назад, в возрасте четырнадцати лет, Робин отправили в Шотландию, графство Йоркборн, где ей предстояло обучиться рукопашному бою, владению холодным и огнестрельным оружием, ораторскому искусству и придворному этикету. Она была не единственной: академия Йоркборн ежегодно набирала в свои ряды учениц, чтобы подготовить их к королевской или военной службе. Не все выдерживали. Зачастую в рукопашных боях применялись настоящие ножи. Так на шее Робин остался продолговатый шрам от зубчатого лезвия ее яростной соперницы – Теры Гарсии. О ней часто говорили, что она не в себе, и «как хорошо, что она на нашей стороне». Тот бой закончился воплем учительницы, который и остановил руку Теры с разящим ножом в трех сантиметрах от лба Робин. Тера снисходительно улыбнулась ей и вскочила с ее живота. Нож она оставила воткнутым в сухую песчаную землю.
– Если бы не мисс Дональд… – Робин сжала губы. – В группе Тера была сильнейшей. Лучшей среди нас. Она… невероятная. Невообразимо жестокая, быстрая и при этом очаровательная. Именно это поначалу сбивало меня с толку. Когда я увидела ее впервые, то подумала, что она, скорее, предназначена для подиумов и модных журналов. У нее очень милые, нежные черты лица.
– И за ними кроются сила и сумасбродство, – вставил Каспар, кивая. – Я наслышан о ней от мисс Дональд. Она признавалась, что сама побаивается ее. Радуется, что сила Теры будет направлена во благо, но еще неизвестно, как именно та будет ее применять.
– У нас в группе была девушка по имени Лаура. До сих пор не могу понять, что она делала в наших рядах. Нежная, наивная, добрая. До глупости добрая. Ей не посчастливилось сражаться с Терой. С поля Лауру выносили на носилках. Тера прижала ее к земле, добиваясь от нее добровольного проигрыша, но воля Лауры оказалась куда сильнее ее самой. Она стояла на своем, пока у нее не осталось целых рук: Тера сломала обе. На некоторых были сломаны пальцы. Позже врач сказала, что сломаны они были искусно, словно та, кто это сделала, не хотела мучить Лауру. Их аппаратам потребовался всего день, чтобы срастить кости, но Лауре все равно пришлось пролежать в лечебнице пару дней и еще неделю не поднимать тяжести.
– Современная медицина расширила диапазон насилия, – заметил Каспар.
– Точнее не скажешь, – согласился Александр. – И в то же время она же не может вылечить людей от мужской болезни.
Они завернули за угол. Двери зала были раскрыты нараспашку. Каспар продолжил одобрительно:
– В любом случае ты была признана лучшей и получила возможность стать телохранительницей принца.
Робин изменилась в лице.
– Я не была признана лучшей.
Они остановились у самого входа в ожидании объяснений, но впереди показались Делинда и Янмей. Робин неосознанно сжала платье во вспотевших руках. Даже издалека она заметила, как скривились брови королевы и выпучились ее зеленые хищные глаза.
– Ты ослушалась меня? Не лучшее начало карьеры.
– Она моя телохранительница, Делинда, – выступил вперед Александр. – И она выполнила мой приказ делать то, что считает нужным.
На лице Делинды замерла так и не проступившая до конца усмешка.
– Это ты их телохранитель, скорее. Постоянно их защищаешь.
– Я лишь ставлю границы дозволенного.
– Для кого?
– Для тебя. Я принц. Они мои телохранители. Не стоит вмешиваться в их жизнь.
Делинда хохотнула, словно услышала лепет ребенка, пытавшегося говорить о серьезных вещах.
– Вот бы ты мог постоять так за себя и за собственные убеждения. Тогда мне не было бы стыдно за тебя.
Плечи Александра поникли в ту же секунду, и в сиреневых глазах появилась тень растерянности.
– А ты думал, почему я не пускаю тебя в общество? Ты же не можешь связать двух слов. Ты не рожден для свободной жизни. Отбери у тебя титул, и ты пропадешь. Совершенно не умеешь цепляться за жизнь. Тебе даже не нужно раскрывать рот или совершать ошибки, чтобы другие поняли, чем все закончится. Достаточно взглянуть на твой жалкий вид. Ты так почитаем лишь потому, что ты юноша и все мечтают женить тебя на какой-нибудь принцессе. Но я боюсь соглашаться на предложения даже тех, кому симпатизирую. Ты же опозоришь меня. Поэтому единственное, для чего ты всегда был годен, – быть козлом отпущения в обрядах монахов. Наша мама поняла это раньше всех…
– Достаточно, – прервал ее Каспар.
– Что ты сказал? – неспешно спросила Делинда.
– Мы не в том месте…
– Я сама решаю, в каком месте мне раскрывать рот. И это я решаю, когда его закрывать.
Повышенные нотки в голосе королевы привлекли проходящих мимо зевак. Она оглянулась на них с неутихающим упрямством и гневом. Неохотно ей пришлось признать, что он прав, и лишь это уберегло Каспара от ее гнева.
– Убирайся с глаз долой. Не хочу тебя видеть.
Она грациозно развернулась и скрылась за спинами аристократов. Встревоженная Янмей последовала за королевой.
Робин взглянула на опустившего голову принца. У нее не было слов, чтобы поддержать его, лишь легкое касание к его плечу в знак поддержки и участия.
– Ничего, – Александр качнул головой, – я не обижаюсь на правду.
Но правда всегда оставляла на нем глубокие незаживающие раны.
– Хочу домой. Думаю, королева сама вернется.
Помимо обычая возить с собой траурную одежду, у британской королевской семьи была еще одна особенность: они передвигались на разном транспорте, чтобы в случае трагедии не погибла вся семья, включая действующего монарха и наследника короны. Только близкий круг знал, кто в каком самолете находится.
– Все равно стоит сообщить ее величеству о нашем уходе. – Каспар вытянул из внутреннего кармана пиджака телефон и отправил сообщение Янмей, молниеносно отмеченное как просмотренное. – Все, можем идти.
Проходившая мимо женщина задела Александра плечом и остановилась как вкопанная.
– Простите. – Хоть принц был не виноват, он считал, что лишние извинения никому не навредят.
Одолеваемая дрожью, женщина развернулась с испуганным, потухшим взглядом, всем своим видом вызывая жалость. По ее лбу скатывались капли пота. Ее бледное, искаженное гримасой муки лицо казалось Александру знакомым.
– Где… в-выход?
– Вот же он, мисс, – указала Робин направо от нее.
Женщина медленно повернула голову к парадным дверям. От ее прерывистого громкого кашля Александр сотрясся всем телом.
– Я не вижу, – прохрипела она. – Ничего не вижу. Прости, Господи…
В тот же миг она рухнула на пол.
– Врача! – Каспар сел рядом с женщиной, перевернул ее на спину и обратился к перепуганному принцу: – Пожалуйста, отойдите в сторону.
Александр ослушался и опустился на колени, но от вида до боли знакомой женщины вблизи испугался лишь сильнее: взгляд широко распахнутых черных глаз застыл, грудь не поднималась. По подбородку стекала капля крови.
Пока одни гости искали врача, другие указывали пальцем на тело и повторяли:
– Глава Германской империи!
6
Подпись
– Убитая – Урсула Келлер, – начала эксперт-криминалист, миниатюрная темнокожая девушка в кедах и джинсах. К кармашку ее темного классического пиджака был прикреплен бейдж с именем Лора. – Представительница Германской империи на Мировом Совете. Как и полагается участникам Совета, самый богатый человек в своей стране. После пропажи короля и королевы выполняет их обязанности. Глава скандально известного благотворительного фонда.
– Убитая? – переспросил Каспар. Вместе с Александром и Робин он стоял рядом с Лорой.
– Я более чем уверена, что ее отравили. Все признаки налицо. – Криминалистка склонилась над жертвой, придерживая фотоаппарат, и прищурилась. – И даже на лице. Анализ крови будет готов через десять минут. Он все покажет. Вам лучше пройти к остальным. Вот-вот придет следователь, говорят, дотошная тетка. Ее экстренно вызвал Мировой Совет. Вы говорили с Урсулой последними, так что вас будут опрашивать в первую очередь.
Полицейские провели их в одну из свободных комнат на втором этаже и предложили на время ожидания устроиться на антикварных креслах. Александр заметил, что, несмотря на характерную старину, мебель была в идеальном состоянии. В Букингемском дворце мастеру по антикварной мебели платили двадцать пять тысяч евро в год, но даже там мебель по сохранности уступала этой.
Не прошло и минуты, как к ним присоединились Делинда и Янмей.
– Уму непостижимо!
Королева прыгнула на свободное кресло, оставив телохранительнице единственный вариант – смиренно стоять за его спинкой. Настенные часы над массивными красными дверями пробили ровно девять вечера.
Ручка опустилась вниз под решительной рукой. Александр напрягся всем телом. У порога стояла незнакомая ему женщина лет тридцати пяти на вид. Высокая, широкоплечая, с крупными икрами. Женщина была одета во фланелевую рубашку в болотно-коричневую клетку и галстук, шерстяную жилетку на пуговицах, складчатую юбку ниже колен, черные колготки и коричневые лодочки. Несмотря на суровую внешность и строгий наряд, ее мягкие черты лица чем-то напомнили принцу Мэрилин Монро, а волнистые золотистые волосы, лежащие на плечах, лишь усилили это впечатление.
– Добрый вечер, Ваше Величество, Ваше Высочество, господа. Я Ирен Шерро, следователь, – заговорила она с легким французским акцентом. – Меня назначил Мировой Совет. Я знаю каждого из вас, представляться не обязательно. У меня есть пара вопросов к многоуважаемому принцу Александру и его телохранителям Робин Кац и Каспару Шульцу. Все верно?
– Да, мисс Шерро, – подтвердил Александр. От ее стального взгляда и твердого тона голоса у него перехватывало дыхание.
– Миссис Шерро, Ваше Высочество.
Ирен прошла в комнату уверенной походкой. В руках она держала небольшой прозрачный планшет. Каспар пододвинулся, но она не глядя подняла руку, и тому пришлось вернуться на место. Темные ресницы следователя были опущены, скрывая карие глаза, красные губы были сжаты, отчего на щеках появились морщины.
Она остановилась в двух метрах от столика, вокруг которого расположились остальные.
– Итак, – Ирен провела пальцем по экрану планшета и открыла звукозаписывающую программу, – вы не будете против, если я запишу все наши разговоры?
– Будем, – возразила Делинда с упреком.
– Это был риторический вопрос, Ваше Величество.
– Как скажете.
Александра поразило удивительное смирение сестры. Так на нее влиял Мировой Совет, незримо стоявший за спиной следователя.
– Запись начата. Первый вопрос к вам, принц Александр. Как выглядела Урсула Келлер в последние секунды жизни?
– О-она… Словно пережила свой худший кошмар. Дрожала, весь лоб был в поту, глаза навыкате, бледная кожа.
– Ничего необычного не заметили?
– Нет.
– Как вы обратили на нее внимание?
– Она задела меня плечом. Я развернулся, чтобы извиниться.
– Что было дальше?
– Она спросила, где выход. И Робин…
– Тогда вопрос к мисс Кац. Что было дальше?
Робин не могла унять дрожь в руках.
– Я ответила: «Вот же он» и указала направо. Выход ведь был совсем рядом. После этого она медленно повернулась к его высочеству и сказала, что не видит его. Что ничего не видит. А потом она что-то пробормотала. Я не услышала.
– Может быть, вы услышали, мистер Шульц?
Каспар упер локти в колени и сложил пальцы в замок.
– «Прости, Господи».
У Ирен вытянулось лицо.
– Вы в этом уверены?
– Абсолютно. А потом она упала на пол. Мы с принцем Александром перевернули ее. Она уже была мертва.
Ирен трижды кивнула ему, выключила звукозапись и прижала к груди планшет.
– Мистер Шульц, вы все-таки уверены в том, что слышали именно эти слова?
– Совершенно точно.
– В таком случае это странно.
