Часть вторая. Жечь копирки
ФЕДЕРАЛЬНОЕ БЮРО РАССЛЕДОВАНИЙ
FD-302 (отредактировано): МЕГАН БРИСКО, БОРТПРОВОДНИЦА
ДАТА: 28 июля 2018
МЕГАН БРИСКО, дата рождения —/—/–, номер социального страхования –, номер телефона (—) –, была опрошена соответствующе идентифицированными специальными агентами ЭНН МАККОННЕЛЛ и БРЮСОМ ЗИММЕРУСКИ в МЕЖДУНАРОДНОМ АЭРОПОРТУ ИМЕНИ КЕННЕДИ сразу по прибытии самолета в США.
Интервью проводила МАККОННЕЛЛ, конспектировал ЗИММЕРУСКИ.
Получив разъяснения по поводу сути интервью, БРИСКО сообщила следующее.
БРИСКО сказала, что работает в авиакомпании 24 года. До этого работала в гостевом сервисе отелей «Довер стар» в Вашингтоне, округ Колумбия; Балтимор, штат Мэриленд; Питтсбург, штат Пенсильвания.
БРИСКО сообщила, что почти не контактировала с АЛЕКCАНДРОМ СОКОЛОВЫМ на рейсе 4094, его обслуживала бортпроводница КАССАНДРА БОУДЕН. Ей показалось, что БОУДЕН и СОКОЛОВ флиртовали, но БРИСКО сказала, что БОУДЕН «вообще немного кокетливая». Она видела, как БОУДЕН заигрывала с другими пассажирами на других рейсах. БРИСКО объяснила, что они дружат с БОУДЕН и иногда подгадывают свои расписания, чтобы попасть на один рейс и лететь вместе. Сейчас она живет в Виргинии, но приписана к аэропорту имени Кеннеди.
Она не знает, что могли обсуждать БОУДЕН и СОКОЛОВ.
На вопрос, виделась ли она с БОУДЕН в Дубае, ответила отрицательно. Она сказала, что в экипаже тринадцать человек, они разделяются на компании, и это нормально. Сама она ужинала в японском ресторане с ДЖЕЙДОЙ МОРРИС, ШЕЙНОМ ХЕБЕРТОМ и ВИКТОРИЕЙ МОРГАН.
Она не объяснила, почему не ужинала со своей подругой КАССАНДРОЙ БОУДЕН.
7
Мать Елены любила корги. Сейчас у нее жили три собаки этой породы, и одна из них была потомком пары, которую она держала, когда разводилась с отцом Елены. Для дрессировки хозяйка использовала антикварный серебряный свисток в форме луковичного купола, как на соборе Василия Блаженного в Москве или храме Спаса на Крови в Санкт-Петербурге. Этот манок был изготовлен до Первой мировой войны, то есть до революции. Если верить антиквару, когда-то он принадлежал Романовым. (Елена предполагала, что и торговец, и мать на сей счет врут, но никогда не мешала той рассказывать, что некогда свисток пребывал в Зимнем дворце.) Когти стучали по паркету, когда собаки бросались к хозяйке в ее роскошной квартире неподалеку от Кремля. Если мать сидела, собаки поднимались на задние лапы, а передние клали ей на колени – точно как она их учила. Это был ее собственный спектакль под названием «Дама с собачкой», исполняемый, впрочем, со свойственной олигархам чрезмерностью.
Корги путешествовали с ней в самолете, который она купила после развода, – роскошном частном лайнере «Манхэттен», отделанном в стиле ар-деко. Для собак даже спроектировали специальные ремни безопасности на сиденьях. Ремни мать приказала оторочить норкой – точно так же, как на креслах, предназначенных для людей.
Мать не вышла снова замуж, а отец повторно не женился. Иногда в колонках светских сплетен Елена видела фотографии, на которых красовалась увешанная драгоценностями дама в вечернем платье под ручку с каким-нибудь московским магнатом. Иногда в социальных сетях мелькали ее снимки из Большого театра или Ботанического сада.
Елена знала, что один из друзей отца после развода предлагал отравить собак. (Сейчас этот джентльмен оказывал содействие сирийскому правительству в Дамаске, именно он помог Асаду припрятать зарин в 2013 году, когда международные наблюдатели уничтожали остатки запасов.) Но отец отказался убивать животных. В отличие от некоторых своих друзей – и некоторых друзей Елены, – он не одобрял случайные убийства и расправы над мирным населением.
Похоже, Елена унаследовала эту характерную особенность от него. В том числе благодаря ей та самая бортпроводница все еще жива. В некотором роде мать обладала более укоренившимся инстинктом убийцы, чем отец. Наглядный пример – бракоразводный процесс, на котором она повела себя абсолютно безжалостно.
Мать довольно рано поняла, что Елена растет папиной дочкой. Впрочем, это было неизбежно, учитывая, как слабо маман интересовалась воспитанием ребенка. А может, так было спланировано изначально. Мать навестила Елену всего один раз, когда та подростком училась в Швейцарии, и ни разу не заявилась в Бостон, куда дочь переехала после колледжа. По правде говоря, Елена не видела ее годами и вовсе по ней не скучала. И сомневалась, что эта женщина скучает по ней.
Она снова просмотрела московскую газету, которую развернула несколько минут назад: насилие в Донецке, укрепление рубля, атака американских беспилотников в Йемене. Последняя новость наверняка привлекла бы внимание Виктора. Только Америке и Китаю пока удалось вооружить дроны, и Америка значительно опережала Китай. Русские испытывали патологическую зависть из-за боевых беспилотников, их военная разведка была буквально одержима американскими проектами. Именно поэтому Виктор проводил много времени с производителями в Эмиратах. ИГИЛ использовал игровые дроны для транспортировки взрывных устройств. А представьте себе дроны-невидимки или даже реактивные дроны, несущие химический боезаряд.
Елена допила чай и вспомнила отцовский самовар из томпака и бронзы – редкую вещь, когда-то принадлежавшую его прапрабабушке. Семье удалось его сохранить вопреки двум войнам и революции. Вопреки Сталину, Маленкову и Хрущеву. Теперь им завладела мать Елены. Разумеется. Эта женщина отхватила даже самовар, который не смогли отнять у Орловых ни большевики, ни нацисты.
8
Кэсси встретилась с представителем профсоюза за завтраком в кафе на углу Двадцать шестой и Третьей. Брови Дерека Майеса – две толстенькие седеющие гусеницы – нависали над очками в черепаховой оправе. Мужчине было под семьдесят, он почти облысел и начал отращивать второй подбородок. На его летнем пиджаке в бело-голубую полоску пятнами темнела городская пыль, но голубой гармонировал с цветом глаз. Обручальное кольцо было толстым, под стать пальцам.
– Я просмотрел ваше досье, – сказал Майес.
Он ел яичницу-болтунью, жареную картошку и бекон. Кэсси вяло ковыряла ложкой овсянку: и есть не особо хотелось, и ее слегка подташнивало от беспокойства.
– Вы были на рейсе Хьюго Фурнье. Печально известном.
– Типа того.
– Ну и влипли же тогда некоторые. Мертвец в туалете. Взбешенная вдова. Боже мой, вот это удар по имиджу авиакомпании! По профсоюзу! Помните шоу Конана О’Брайена «Сегодня вечером»? А публикации в «Нью-Йорк пост»? А как комики повторяли на все лады забытый сленг? Куколка с тележкой. Воздушная подушка. Небесный пирожок. Будто мы вернулись в шестьдесят седьмой, все снова «стюардессы», а мужчин-бортпроводников не существует.
– О женщинах все с сексуальным подтекстом. Мужчин унижают немного иначе. Почти во всех прозвищах есть слово «мальчик».
Собеседник кивнул:
– Мальчик на соке. Мальчик с тележкой.
– В любом случае я не была среди тех, кто решал, что делать с телом.
– Знаю. Если бы были, мы познакомились бы с вами уже в тот раз. Но тогда мы отбили старшую бортпроводницу, все закончилось нормально. В той истории не было никакого криминала.
– Не то что сейчас.
– Ну да, не то что сейчас. По крайней мере, я так думаю. ФБР в своем репертуаре! Не звонят в профсоюз, не предлагают вызвать адвоката. Меня это бесит. Собравшись встречать самолет, они должны были предупредить нас, чтобы мы смогли посадить на интервью наших представителей.
– Вы планируете побеседовать со всеми, кто работал на этом рейсе?
– О да! – воскликнул он и едва заметно усмехнулся над тем, как уверенно это прозвучало. – Понимаете, правоохранители интересуются всеми, с кем в последние пару дней встречался этот парень. Они опросят всех и в Америке, и в Дубае – каждого посыльного в отеле, каждую официантку и портье, и да, каждую бортпроводницу, которой он мог высказать свое «фи». Всех. Конечно, больше всего я беспокоюсь по поводу вас, Меган и Джейды. Вас троих.
– Потому что…
– Потому что вы обслуживали первый класс и имели прямой контакт с Соколовым.
– Вы говорите, они обе вам позвонили?
– Да, черт возьми. Вы тоже должны были мне позвонить, – бросил он, и она почувствовала себя так, словно ее отчитывают.
– Вы живете в городе? – спросила Кэсси.
Она призадумалась, не следует ли извиниться за то, что не связалась с ним в субботу? Но на волне облегчения оттого, что агент ФСБ Фрэнк Хаммонд не поинтересовался ее местопребыванием в Дубае, ей и в голову не пришло обратиться в профсоюз. Тогда она впала в некое подобие шока, как человек, только что счастливо избежавший пули.
Майес кивнул, прожевал еду и ответил:
– Да, я живу в десяти кварталах к югу отсюда. Мы с женой всегда хотели переехать на Лонг-Айленд, если родятся дети, но, поскольку этого не случилось, решили остаться там, где были. Нам нравится наш район. Много студентов Нью-Йоркского университета. Чувствуешь себя моложе своих лет.
– Мне тоже там нравится. Особенно в сентябре, когда приезжают первокурсники. Они такие юные.
Собеседник улыбнулся:
– И молодеют с каждым годом.
– Итак, что сказала Меган? А Джейда?
Она словно нащупывала путь в темноте. Они с Дереком уже успели обсудить ее жизнь до прихода в авиакомпанию, но Кэсси старалась особо не откровенничать. Рассказала, что ей удалось окончить Университет Кентукки благодаря финансовой поддержке и предоставленной государством подработке в коммутационном центре колледжа. Дважды в неделю с полуночи до восьми утра она сидела за панелью, такой древней, что казалось, до двадцать первого века – как до Луны. Почти никто не звонил. Чаще всего Кэсси приходилось вызывать службу безопасности колледжа, когда студенты не могли попасть в свои комнаты или девушки просили, чтобы их подвезли до общежитий. В основном она возилась с бумажками и беспокоилась о своей младшей сестре, жившей в приемной семье, куда Розмари пристроили до окончания школы. Тогда Кэсси не выпивала. Была в этом своя ирония, учитывая, что многие ее однокурсники, казалось, питались лишь бочковым пивом и коробочным вином.
Майес обтер рот и пальцы салфеткой.
– Обе сказали, что практически с ним не разговаривали. Здравствуйте и до свидания. Джейда припомнила, что в середине дня за обедом принесла ему корзинку с хлебом и спросила, хочет ли он еще булочек. Вроде как она предложила ему газету и поинтересовалась, на каком языке ему удобнее читать: английском или французском. Но обе ваши коллеги, когда я их об этом спросил, сказали, что вы с ним общались очень много.
– А почему вы спросили?
– Потому что мне нужно было выяснить, кто занимался этим парнем и разговаривал с ним, если не они. Обе ответили, что вы. Джейда сказала, что он нешуточно с вами заигрывал.
Она секунду помолчала, мысленно благодаря Джейду: та сообщила Майесу, что это Алекс с ней заигрывал, а не она с ним. Подразумевается, что он уделял ей больше внимания, чем она ему. Правда лежала где-то посередине. И все же она призадумалась: может, наступил момент, когда следует признаться? Сказать этому чиновнику, что ей нужны адвокат и помощь профсоюза? Сказать, что некая женщина, представившаяся Мирандой, может иметь отношение к хедж-фонду Алекса, а главное, она видела Кэсси в номере Алекса в отеле «Роял финишиан» той ночью? Но она упустила момент, как ранее упустила все возможности начать сначала. Дерек Майес хотел ей помочь, но она сомневалась, что их беседа защищена адвокатской тайной, способной выдержать испытание судом. Все, что она ему скажет, может обернуться против нее.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66606348&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
