– Я наверху, милая, – послышался сверху голос Берил. – Инструктирую тут нашу новую приходящую служанку. Через пару секунд спущусь. А вы тем временем ступайте на кухню и поставьте на огонь чайник. Будьте так добры.
Я повиновалась. Поставила кипятить воду и занялась поисками заварочного чайника. Но в эту минуту в кухню вошла Берил в сопровождении молодой девушки с очень бледным, почти бескровным лицом, облаченной в фартук и с резиновыми перчатками на руках.
– Это наша Элисон, – пояснила мне Берил. – Будет содержать дом в образцовом порядке и чистоте, когда на Рождество сюда съедутся гости. Так, Элисон? – Берил говорила медленно, отчетливо артикулируя каждое слово, будто у служанки были какие-то проблемы со слухом.
– Да, миссис Макгерк, я постараюсь.
– Вот и хорошо, Элисон. Жду тебя завтра утром ровно в восемь. Нам еще надо многое успеть до приезда хозяина.
– Да, миссис Макгерк, – снова послушно повторила девушка, бросив испуганный взгляд на свою строгую начальницу. Потом распрощалась с нами кивком головы и поспешно ретировалась из кухни.
– Боже правый! – тяжело вздохнула Берил и, открыв буфет, извлекла оттуда заварочный чайник. – Умом наша Элисон точно не блещет. Но где прикажете взять хорошую прислугу в нашей-то глуши? Слава богу, хоть ходит на своих ногах. Сможет прибегать сюда на работу каждый день. Что уже немало, особенно в зимнее время. Она тут живет неподалеку, на небольшой ферме вместе со своими родителями.
– А вы сами где живете? Далеко? – поинтересовалась я у Берил, наблюдая за тем, как она кладет ложечкой чайные листочки в заварочный чайник.
– Нет, недалеко. Я живу в собственном доме по другую сторону ущелья. Как я понимаю, вы предпочитаете чай без молока?
– Да.
– Но моего домашнего песочного печенья отведаете? Хотя бы кусочек? Оно, правда, с маслом. – Берил показала на тарелку с аппетитной стопкой бисквитов, покрытых толстым слоем карамели и шоколада. – Поскольку молочная ферма находится буквально в двух шагах от моего дома, то могу гарантированно заверить вас, что за коровами там организован образцовый уход.
– Печенье отведаю, спасибо, – ответила я, решив не вдаваться в дальнейшие дискуссии по поводу ухода за коровами. Да и не время сейчас объяснять пожилой экономке свои соображения по этому поводу. Разве не возмутительно, что маленьких телят почти сразу же отлучают от своих матерей, а тех намеренно постоянно случают и держат в состоянии вечной беременности, обеспечивая тем самым максимальные надои молока для людей? Но вслух я сказала другое: – Вообще-то мои запреты по части пищи распространяются только на мясо. И рыбу тоже никогда не ем. А вот что касается молочных продуктов, то время от времени я позволяю себе такую слабость. И молочный шоколад очень люблю, – неожиданно призналась я.
– А кто ж не любит молочный шоколад? – удивилась, в свою очередь, Берил, слабо улыбнувшись, и положила мне на тарелку кусочек своего домашнего бисквита. Я почувствовала, что мы обе сделали сейчас по маленькому шажку в направлении выстраивания добрых взаимоотношений. Правда, мне для этого пришлось поступиться своими принципами. – Ну, как вы обустроились на новом месте?
– Все хорошо, – ответила я, с наслажденьем откусывая кусочек домашней выпечки, обильно пропитанной сливочным маслом. – Вот пришла к вам, чтобы позаимствовать на время швабру и метлу. А если бы еще и пылесос, то вообще было бы замечательно. Тогда бы я убралась как следует.
– Все это есть. Сейчас дам. Мужчины привычны к грязи, правда? Могут месяцами барахтаться в собственной луже, как те свиньи.
– Наверное, некоторые мужчины действительно грязнули по жизни. Хотя мой отец, к примеру, был необыкновенно чистоплотным человеком. Я второго такого чистюли и не встречала. Вокруг папы всегда царил идеальный порядок. Каждое утро он сам прибирал свою постель, и это притом что в доме у него, у нас в доме, была экономка, которая могла бы делать эту работу вместо нас.
Берил окинула меня изучающим взглядом, видно, прикидывая мысленно, какой у меня может быть социальный статус.
– Так вы из джентри, получается? – спросила она.
Слово «джентри» было мне не знакомо.
– А что это такое «джентри»? – задала я встречный вопрос.
– Простите меня, Тигги, но у вас такой хороший английский, что я совсем забыла, что вы иностранка. Француженка, если судить по вашему акценту, да?
– Вообще-то я из Швейцарии, но мой родной язык действительно французский.
– Я хотела сказать, что, судя по всему, вы благородных кровей, из дворянства, – пояснила мне Берил. – Коль скоро у вас в доме даже была экономка.
– Вряд ли. Не думаю, что мы из дворян. Во всяком случае, мы, шесть сестер. Ведь всех нас отец удочерил еще тогда, когда мы были грудными детьми.
– Даже так? Как интересно! А отец никогда не рассказывал вам, откуда вы все родом?
– К несчастью, папа умер пять месяцев тому назад. Но он оставил каждой из нас прощальное письмо. Так, в письме, которое он написал мне, точно указано, где именно он нашел меня.
– Собираетесь наведаться в те места?
– Пока не уверена. Да и потом, меня вполне удовлетворяет мое нынешнее состояние. Я – это я, такая, какая я есть и какой была всегда. У меня было счастливое детство, у меня замечательные сестры, да и мой покойный отец, пусть и приемный, тоже был потрясающим человеком.
– То есть вам никак не хочется нарушать свою семейную идиллию, так?
– Совсем не хочется, вы правы.
– Но, кто знает, быть может, в один прекрасный день вам и захочется узнать о своем прошлом. Пока же позвольте выразить вам свое соболезнование в связи с вашей утратой. А сейчас о делах насущных. Метлы и швабры стоят в шкафчике, что слева по коридору. Берите все, что вам нужно, и держите их у себя до тех пор, пока не покончите с уборкой дома.
– Спасибо, Берил, – поблагодарила я. Меня тронули ее слова сочувствия и то, как ненавязчиво она пособолезновала мне в моем горе.
– И, пожалуйста, без церемоний спрашивайте у меня все, что вам может впредь понадобиться для того, чтобы придать вашему приюту более жилой вид. А сейчас прошу простить, но мне еще нужно позвонить Бену, нашему разнорабочему, напомнить ему, чтобы он завез Чилли, который живет в горах, немного дров.
– Чилли – это тот старый цыган, который обитает в вашем имении?
– Да, это он.
– Маргарет рекомендовала мне обязательно познакомиться с ним.
– Его всегда можно будет найти дома, милая. Ведь он почти никуда не выходит. Совсем разбил старика артрит. Как он там зимует один, в лесу, в горах, ума не приложу. Но сейчас у него хоть есть своя деревянная хижина. Хозяин летом распорядился построить ему этот домик, так что у Чилли по крайней мере тепло.
– Чар… То есть ваш лэрд проявил настоящую доброту.
– Все так, хотя я уже не раз говорила ему, что самое лучшее для Чилли – это переселить его в деревню и вверить на попечение соответствующим социальным службам. Но проблема в том, что всякий раз, как только наши социальные службы озабочиваются его судьбой, Чилли немедленно удирает прочь и прячется где-то в лесу. И его попросту невозможно отыскать. Вот в следующий раз, когда они снова нагрянут к нему, я постараюсь сделать так, чтобы он ничего об этом не знал заранее, – недовольно фыркнула Берил. – Иначе кто-то из нас должен наведываться к нему каждый день, приносить ему еду, пополнять запас дров. Как будто у нас другой работы здесь нет! В любом случае, – Берил подавила тяжелый вздох и взяла трубку радиотелефона, – сейчас мне пора уходить.
Я взяла в шкафчике метлу, швабру, пылесос и кое-как дотащила все это до нашего домика. В сопровождении Тистла, который скорее мешал, чем помогал, возбужденно прыгая вокруг меня.
– Привет, Тиг, – услышала я голос Кэла из глубины сарая. – Я здесь. Отвариваю оленьи головы. Не сообразишь нам по чашечке чая, а?
– Соображу. Только ты приходи за своей чашкой сам. Я ни под каким предлогом не переступлю порог сарая, пока ты занимаешься всем этим. Ясно?
– Хорошо, договорились! Мне, пожалуйста, два кусочка сахара.
– Слушаюсь, ваше сиятельство, – ответила я с издевкой в голосе. – Вот только сначала занесу в дом швабру и пылесос, если не возражаешь. – Я отвесила шутливый книксен уже на пороге, а потом распахнула дверь в дом.
4
До Рождества осталось ровно две недели. Дни становились короче по мере того, как зима все решительнее вступала в свои права. Но, несмотря на мороз, который затянул инеем окна снаружи, снега на дворе было еще мало, чему я была только рада. Отсутствие снегопадов очень помогло мне обустроить наш с Кэлом и сделать его гораздо более уютным и удобным для жизни. На следующий день после того, как я попросила у Берил метлу, швабру и пылесос, экономка сама пришла ко мне и принесла целую охапку красивых занавесок на окна с миленьким цветочным узором.
– Выбирайте, что вам больше подойдет. Все эти занавески висели на окнах в большом доме еще до того, как начался ремонт. А потом все там переделали, поменяли полностью меблировку, но жалко же выбрасывать их. Они еще вон какие хорошие. Остаются еще бесхозными несколько ковров на пол. Правда, кое-где их поела моль, но так они имеют вполне приличный вид. Постелите их тут, все будет теплее, чем просто ходить по голому каменному полу. Да, и скажите Кэлу, что в сарае, в том, что за домом, стоит старое кожаное кресло. Нужно будет перетащить его сюда. Отлично будет смотреться возле камина.
– О, да ты оказалась самой настоящей маленькой хозяюшкой. Вон какое уютное гнездышко свила, – пошутил Кэл, увидев результаты моих усилий по обновлению гостиной.
Как ни странно, но мне и самой понравилось заниматься домашним хозяйством и наводить уют в доме. Ведь, в сущности, у меня никогда не было своего дома. Зато сейчас я с удовольствием коротаю вечера, сидя в потертом кресле перед жарко полыхающим камином, а Кэл в это время нежится, лежа на диване и забавляясь с Алисой. Поначалу он отнесся к моей ежихе без особого энтузиазма, но постепенно попал под очарование этого маленького зверька и даже стал часто забирать ее из клетки и играть с ней, а она, наигравшись, сворачивалась калачиком и удовлетворенно засыпала на его огромной ладони. Меня немного расстраивало то, что Алисе он выписал пропуск как домашней постоялице, зато Тистла по-прежнему не пускал даже на порог.
– На Рождество собираешься к своим? – поинтересовался у меня Кэл за завтраком.
Я глянула в окно. Сверкающее инеем ущелье напоминало вполне рождественскую картину с изображением зимнего пейзажа, вставленную в переплет оконной рамы.
– Поначалу действительно планировала вырваться на пару деньков к себе домой, в Швейцарию. Но сейчас едва ли у меня получится. Столько нерешенных проблем с кошками. Да и что я там буду делать одна, без сестер? А девочки тоже, судя по всему, не приедут домой в этом году. Разве что стану горевать, тосковать без отца. Одна, в пустом доме, не очень веселая перспектива.
– А где живут твои сестры?
– Самая старшая, Майя, сейчас живет в Бразилии. Алли – в Норвегии, Стар обосновалась на юге Англии, Сиси, как всегда, странствует по миру в поисках приключений, а Электра, моя самая младшая сестра… О, она может быть где угодно. Она модель. Наверняка ты слышал о ней. Ее все знают.
– Ты хочешь сказать, что та знаменитая Электра – это твоя сестра? Та красавица высоченного роста, пожалуй, будет повыше меня. Она же вечно красуется полуобнаженной на первых полосах всех газет. Популярности у нее как у самой настоящей рок-звезды, ничуть не меньше.
– Все верно. Это моя Электра, – подтвердила я слова Кэла.
– Вау! Да ты прямо полна сюрпризов, Тиг! Честное слово! – Кэл окинул меня внимательным взглядом. – Но ты же на нее совсем не похожа.
– Потому что мы с ней не родные, – напомнила я ему, издав при этом короткий смешок. – Нас всех удочерили еще в младенческом возрасте. Я же тебе рассказывала, помнишь? Так что кровной связи между нами действительно нет.
– Тогда другое дело, – понимающе кивнул головой Кэл. – Послушай, Тиг! Скажи Электре, что если она вдруг надумает навестить тебя здесь у нас в Шотландии, то я с удовольствием сопровожу ее в наш местный паб и мы с ней пропустим там по паре стаканчиков виски. Передашь?
– Обязательно передам, когда буду разговаривать с ней в следующий раз, – пообещала я и, увидев, каким плотоядным огнем вдруг вспыхнули глаза Кэла, тут же поспешила переменить тему разговора. – А ты сам где собираешься встречать Рождество?
– Там же, где встречаю Рождество каждый год. Вместе со своей семьей в Дорноче. Кстати, приглашаю и тебя, Тигги, к нам на праздничное застолье. Тем более что ты – очень удобный гость. Не станешь покушаться на нашу индейку, – добавил он со смешком.
– Спасибо за приглашение, Кэл, но я еще пока не определилась с окончательным решением. Мне немного не по себе, что мы бросили Ма одну в доме. А она ведь растила всех нас, можно сказать, с пеленок. Возможно, я приглашу Ма сюда, к себе, – бросила я задумчивым тоном.
– Эта Ма, она что, была замужем за твоим отцом?
– Нет. Хотя, вполне возможно, какие-то отношения их связывали. Правда, ничего интимного, – добавила я поспешно. – Отец в свое время нанял ее в качестве нашей няни и гувернантки. То есть все мы выросли под ее неусыпным оком. Она всегда была рядом с нами.
– Странная у вас, однако, семейка, Тигги. Только без обид, ради бога. Во всяком случае, очень нетипичная, в сравнении, скажем, с моей семьей.
– Да я и сама это понимаю. Но, поверь мне, я люблю Ма, и Клавдию, нашу экономку, и всех своих сестер точно так же, как ты любишь своих близких. И мне вовсе не хочется, чтобы после смерти папы наша семья распалась. Правда, отец был стержнем нашей семьи, на котором держалось все. Именно он соединял всех нас. – Я подавила тяжелый вздох. – Во всяком случае, раньше все мы в обязательном порядке собирались дома на рождественские праздники.
– Да, семья – это все. Святое дело, – согласился со мной Кэл. – У каждого из нас могут быть свои причуды. Иной раз кто-то из близких и достанет тебя до чертиков. Но стоит чужаку обидеть твоего сородича, и вся семья тут же встанет за него горой. Что ж, если хочешь пригласить к себе свою Ма, то это будет здорово. А мы, со своей стороны, постараемся сделать грядущее Рождество как можно более… праздничным, что ли. Пойду, прогуляюсь по загонам, посмотрю, что и как. – Кэл поднялся со своего места и ласково потрепал меня по плечу, проходя мимо.
Чуть позже я позвонила Ма и пригласила ее встретить Рождество вместе со мной в Шотландии, но она ответила решительным отказом.
– Спасибо, Тигги, родная моя, за приглашение, спасибо, что вспомнила обо мне. Но я не смогу оставить Клавдию коротать праздники в одиночестве.
– Так пусть и она приезжает вместе с тобой, – затараторила я в трубку. – Правда, у меня тут немного тесновато. Ну да ничего страшного. В тесноте, как говорится, да не в обиде.
– Вообще-то мы уже пригласили к себе Георга Гофмана. И, конечно же, Кристиан тоже будет встречать Рождество вместе с нами.
– Тогда понятно. Ну, раз ты так решила, – пробормотала я немного расстроенным голосом, а про себя подумала: как это грустно, что за рождественским столом в Атлантисе соберутся только слуги, и никого из членов самой семьи.
– Да, милая. Мы тут так решили. Однако расскажи мне, как ты сама? Как твои бронхи?
– Все замечательно, Ма. Вдыхаю полной грудью галлоны чистейшего горного воздуха.
– Но ты там одевайся потеплее, ладно? Ты же знаешь, у тебя слабая грудка. Ты легко подвержена простудам.
– Обещаю, Ма. Буду укутываться изо всех сил. А сейчас всего тебе доброго и до свидания.
* * *
Несколько дней спустя я позвонила Маргарет, чтобы узнать, как она устроилась в своем новом доме. И она тотчас же пригласила меня на рождественский обед. Я с радостью приняла это приглашение. Слава богу, не надо будет беспокоить семейство Кэла своим неожиданным вторжением. А главное – не надо будет заставлять себя лицезреть горы запеченной птицы и прочей мясной снеди, которыми наверняка будет завален праздничный стол в доме Кэла. Я позвала Тистла, и мы отправились вместе с ним на прогулку по имению. Пес очень привязался ко мне и следовал за мной неотступно, буквально по пятам, отлучаясь только тогда, когда его забирали на охоту. Такая неожиданная преданность Тистла постоянно вызывала веселые шуточки Кэла. Я же, со своей стороны, даже пару раз пускала собаку в дом, когда точно знала, что Кэла нет нигде поблизости. Тистл тут же располагался возле камина, нежась в тепле, а я в это время вычесывала старые космы и колтуны из его шерсти, в глубине души надеясь, что хозяин не заметит, как преобразился и похорошел его пес. Сама я всегда мечтала иметь собаку.
Вернувшись с прогулки домой, я нашла там Кэла. Он возился в углу гостиной, устанавливая небольшую рождественскую елочку.
Он оторвался от своего занятия и недовольно зыркнул на Тистла, который сопроводил меня до самых дверей, а сейчас нерешительно мялся на пороге, глядя с мольбой на своего хозяина.
– Тиг, я же просил тебя! И снова повторяю. Я запрещаю пускать Тистла в дом. Иначе он отвыкнет от холода и станет плохо переносить морозы. Превратишь мне пса в бог знает кого!
– Неужели? – виновато спросила я. Интересно, догадывается ли Кэл, что я уже несколько раз нарушала его запрет?
– Именно так. Сделаешь из него неженку и лежебоку. Отправляй его на улицу, и немедленно.
Я нехотя повиновалась. Вывела Тистла во двор, прошептав ему на ухо, что заскочу проведать его попозже. После чего плотно прикрыла за собой дверь.
– Вот подумал, что елка немного поднимет тебе настроение, а заодно и украсит нашу развалюху, – обронил Кэл при моем повторном появлении. – Я выкопал елочку в лесу. Все корни целы, а потому мы сможем снова высадить ее в почву, когда закончатся праздники. Может, завтра сгоняешь в Тейн? Купишь гирлянду и елочные украшения, а?
У меня даже слезы навернулись на глаза при виде этой маленькой пушистой красавицы, стоявшей пока немного кривобоко в ведерке с землей.
– Ах, Кэл! Как это мило с твоей стороны, что ты вспомнил о елке. Спасибо тебе большое. – Я подошла к Кэлу и дружески обняла его за плечи. – Завтра же утром, как только покормлю своих кошек, поеду в город за игрушками.
– Да, постарайся съездить туда именно с утра. Потому что по всему видно, что завтра ожидаются сильные снегопады. Все эти южане, они только и мечтают, что о снежном Рождестве. Ну, а в наших краях такого добра, как снег, в избытке. Не припомню, чтобы хоть одно Рождество обошлось у нас без снегопадов и вьюг.
– Ой, не могу дождаться, когда выпадет первый снег, – улыбнулась я в ответ.
* * *
Кэл оказался прав в своих прогнозах. На следующее утро я проснулась и увидела долгожданный снег. Я взяла запасной лендровер, еще более старый и разболтанный, чем наша старушка «Берил», и отправилась в Тейн за покупками. Я вела машину с большой осторожностью.
До Рождества оставалось всего лишь несколько дней, и в маленьком городке вовсю кипела предпраздничная торговля. Я купила гирлянду и игрушки для украшения елки, потом приобрела подарок для Кэла – мягкий шарф-тартан. А Маргарет купила вязаный свитер розового цвета. Возвратившись из города домой, я увидела, что наш раздолбанный лендровер по кличке «Берил» припаркован возле хозяйского дома. Старушку все последние дни рачительно приводили в порядок, потому что ожидали, что Чарли вместе со своей семьей вот-вот нагрянет из Инвернесса на рождественские праздники, и тогда машина будет очень востребована. И лишь по завершении всех торжеств машину отдадут в пользование первым платным гостям и туристам, которые подтянутся в имение для проводов Старого и встречи Нового года.
Когда Кэл наконец появился дома, елка уже стояла наряженная, переливаясь разноцветными огоньками. Жарко полыхал камин. В гостиной негромко звучали рождественские гимны. Я специально купила в городе компакт-диск с записями и поставила его для проигрывания на старенькую портативную систему Кэла.
– Вот это да! – восхитился Кэл увиденным. – У меня такое чувство, что скоро и сам Санта-Клаус пожалует к нам в гости, свалится прямиком в дом через дымоход. – Кэл рассмеялся собственной шутке, потом сбросил с себя куртку, снял шляпу, размотал шарф и повесил все это на специальные крюки, которые я заставила его ввинтить в наружную дверь. – Взгляни в окно, Тиг. Между прочим, северный олень уже стоит во дворе. Ну чем не праздник?
Я выглянула в окно и увидела шесть красавцев оленей, которые обычно паслись на лужайке вокруг имения, но сейчас они рискнули приблизиться почти вплотную к нашему домику, явно, чтобы посмотреть на нас. Все самцы, все довольно упитанные. Кэл рассказывал мне, что они почти ручные, потому как их выхаживали и ставили на ноги, когда они были еще детенышами.
– Чувствуешь, дух Рождества уже разлит в воздухе? А уж как отведаешь моего глинтвейна, Тиг, тогда действительно поймешь, что праздник уже стучится в дверь. Что у нас на ужин?
– Запеканка из фасоли. А дичь изволь готовить себе сам, – ответила я и заторопилась на кухню.
