Дедун опять повторил: «Тихо!». Потом поинтересовался:
– Еще кто-то в доме есть?
Пленник замотал головой. Ему вкололи снотворное и надели наручники. Переложили засыпающее тело на пол, под стену, чтобы не мешало. Потом быстро проверили остальные помещения. В них действительно больше никого не оказалось.
Группа перетаскала все оружие внутрь, выбрали себе позиции.
Малышка присмотрела себе место в зале на втором этаже. Сдвинула два больших стола в глубине помещения, легла, примерилась. Встала, чуть подвинула столы вбок, открыла окно в сторону аэропорта, опять легла. Теперь ее заметить будет сложно, а она видит все, что нужно.
Дедун тоже открыл себе окно на втором этаже, сложил рядом с ним гранаты.
Толстяк устроился во дворе, в его середине, чтобы дом не мешал пуску ракет в сторону города. Развернул пусковую установку, установил на нее контейнер с первой ракетой. Рядом, на пластиковом ресторанном столике, разложил планшет с картинкой с «Зайчика» и пульт управления от него.
Бонус занял позицию у угла дома. Так он мог держать в поле зрения калитку, Толстяка и почти весь двор.
– Санта, мы готовы, – сообщила Малышка.
***
Наша группа обошла студенческие общежития. Потом, чтобы уйти с улицы, мы пролезли в дырку в заборе и оказались на обширном пустыре, задворках университетской территории. Прошли по ее краю, между кустами и деревьями, мимо свалки (хорошо, рецепторы запаха в наших телах стоят примитивные, все оттенки вони мы не смогли прочувствовать). Обошли все строения стороной, через забор выбрались на улицу. Странную такую улицу, прямо посреди которой росло несколько старых деревьев. За ней шли квадратные дворы жилой застройки с глухими кирпичными заборами. По этой улочке спокойно прошли четыре сотни метров. Никого не встретили. И еще столько же – по двум пустырям размером со стадион. Вышли к улице чуть севернее точки «Здание» – чтобы от поста на въезде на аэродром нас не заметили, когда будем пересекать дорогу.
Я посмотрел на картинку с «Зайчика». Всё спокойно.
– Переходим улицу.
Все перебежали на другую сторону. Тут росли жиденькие кустики, которые нас немного прикрывали. Сместились подальше от дороги, к бетонному забору складской зоны. Там кусты были густыми, под их защитой мы спокойно подошли к дому, который станет нашей позицией.
Свет в доме не горел.
– Остановились, наблюдаем.
Здание, похоже, в своей прошлой жизни было небольшой гостиницей. Или офисом. Во всяком случае, не особняком.
Рядом росли деревья, некоторые – высокие. Их кроны прикроют нас, когда мы будем размещаться на плоской крыше.
Около дома – небольшой дворик, огороженный бетонным забором. Наверное, там раньше было кафе или что-то похожее. Очень удачно этот дворик прикрывал черный вход в дом от глаз постовых, стоящих на въезде на аэродром.
Суслик пробежался вокруг дома. Поискал, как удобнее входить в него. Нам ведь надо было не просто захватить дом, а сделать это без шума.
Суслик: – Войти непросто. На окнах первого этажа решетки. Две двери, на обеих серьезные замки.
– Предложения?
Суслик: – Могу перепилить струнной пилой решетки и вырезать стекло, чтобы открыть окно. Но это долго и услышать могут.
Пинок: – Через окна второго этажа. Решеток нет. Удобнее всего с козырька над главным входом.
Будда: – Как вариант – можно по дереву на крышу подняться и уже с нее в дом, вряд ли там серьезные запоры. Или к окну. Справа дерево близко к стене растет.
Я оценил варианты. С козырька действовать по любому удобнее, чем корячиться на дереве. Если бы знать, что тихо попадем в пустую комнату, тогда можно и покорячиться, но мы-то не знаем, что внутри. Окна закрыты жалюзи. Если пойдем через крышу – нет гарантий, что легко войдем на лестницу, смотреть надо. Пилить решетки – вообще не наш вариант. Пилка шуршит, могут услышать, и долго это. Вот бы как в фантастических фильмах – кислотой полил, и железо само растворилось… но в реальности даже тонкий пруток будет растворяться несколько суток.
– Давайте с козырька. Суслик и Пинок сразу туда, остальные внизу ждем.
Я послал одного резервного робота сторожить дом со стороны аэродрома, с инструкцией открывать огонь, если из черного хода кто-то выбежит. Второго поставил с противоположной стороны, контролировать дверь дома и улицу.
Парни подставили руки, Суслик и Пинок влезли на козырек, встали сбоку от окна, чтобы силуэтом на фоне неба не мелькать. Штурмовик приготовил автомат, на случай неожиданностей, инженер достал инструмент и начал вырезать круглое отверстие в стекле. Потом сунул в него камеру на гибком стержне, продвинул ее между полосками жалюзи, посмотрел, что внутри.
Суслик: – Закрытая комната, людей нет. Кабинет вроде. Охранных датчиков не вижу.
– Открывай.
Суслик сунул руку в дырку и открыл окно. Первым вошел Пинок. Потом Суслик. Потом остальные.
Дверь кабинета заперта не была. И другие внутренние двери заперты не были. Мы вышли в широкий коридор второго этажа. Пинок с Дублоном начали проверять комнаты. Суслик находился рядом на случай, если потребуется помощь. Будда сразу пошел к лестнице, чтобы контролировать ее. Я поглядывал за дверями комнат, которые еще не успели проверить.
Пинок по очереди докладывал:
– Детская, три ребенка.
– Детская, два ребенка.
– Туалет, пусто.
– Ванная, пусто.
– Две девушки.
Я уточнил у Будды:
– Тут от женщин нужно ждать сопротивления? Шахидки там всякие могут быть?
Будда: – Вряд ли. Смертниц заранее готовят, женщины-бойцы бывают, но их мало, а обычные женщины за оружие хвататься не должны. Лишь бы не завизжали.
Девушек пока оставили, не стали будить.
Пинок: – Два совсем молодых парня. Оружия не видно.
– Попробуйте тихо усыпить. Если попытаются шуметь – стреляйте.
Попробовали. Получилось. Из комнаты послышались негромкая возня и мычание, потом все затихло. Правда, пришлось ждать минуту, пока подействует снотворное.
Пинок: – Мужчина с женщиной.
Эта комната была последней на этаже. Я зашел.
– Пробуйте усыпить.
Мы с Сусликом страховали, Пинок и Дублон зажали сонным хозяевам рты, ткнули им в виски стволами и на арабском предложили не двигаться и не шуметь.
Не получилось.
Хозяин дернулся, рукой сбил в сторону ствол Пинка, попытался дотянуться до ящика тумбочки. Суслик выстрелил в него два раза. Тело обмякло.
Женщина ударилась в панику, забилась в руках, замычала.
«Убить? – мелькнула мысль, – Не, не стоит».
– Усыпите ее, – приказал, а сам вышел в коридор.
Вышел я вовремя, в соседней комнате зажегся свет, открылась дверь, и из нее выскочила испуганная девушка в ярко-желтой пижаме с верблюдами. Увидела меня, остановилась.
– Тихо! Замри! – приказал с переводом на арабский.
Девушка застыла.
– Войди обратно в комнату.
Послушалась. Я вошел за ней. Вторая девушка испуганно смотрела на меня с кровати темными, почти черными, глазами.
– Не бойтесь. Мы вас не тронем. Сейчас я сделаю вам по уколу снотворного. Когда вы проснетесь, все уже кончится. Лежите спокойно.
Сделал уколы им в плечо, подождал, пока подействует.
Пинок: – Второй этаж чистый. Детей только не усыпляли.
– Суслик, можешь их как-то запереть в комнатах?
Парень осмотрел двери. Потом притащил пару стульев, подпер ручки их спинкам, попробовал. Не открывались.
Дублон: – Тетка, которой рот зажимал, мне перчатку прокусила и погрызла пластиковое покрытие на ладони, пленку с тактильными датчиками повредила. Теперь все время кажется, что я ежика держу на ладони.
– Суслик, а почему мы усыпляющий газ не используем?
– Потому что грамотный противник, услышав шипение, может просто задержать дыхание на минуту. А за минуту можно много чего сделать. Шум поднять, например.
– Ясно. Давайте вниз.
На первом этаже все прошло более спокойно. В одной комнате обнаружили спящего охранника с автоматом, лежащим рядом с кроватью. Рисковать не стали, просто застрелили его из бесшумного пистолета. Еще на первом этаже жила толстая тетка, старуха, две молодые девушки. Всех женщин усыпили. Без визга и плача не обошлось, но помешать нам этот шум уже не мог.
Вернулись на второй этаж, усыпили детей. Дети тоже шумели, но теперь это было неважно. Окна закрыты, снаружи их не услышат.
Нашли ключи от входных дверей, отперли их.
Резервных роботов я отправил к грузовым воротам аэродрома, они должны зайти через соседнюю улицу, незаметно подобраться к посту на расстояние уверенного выстрела и ждать сигнала.
Наша группа поднялась на крышу и затащила туда оружие. Только Дублон остался внизу – охранять нас от неожиданностей с тыла.
3. Аэродром, штурм
На черном южном небе ярко выделялись звезды и луна. Где-то далеко ехала машина. Ветер шелестел листьями деревьев.
Мы лежали на крыше.
К штурму аэродрома все было готово.
Шмель-1: – Через полчаса будем на месте.
Это транспортники вышли на связь, они подлетали чуть раньше запланированного времени. Не страшно – если не успеем, они могут кругами полетать, топлива должно хватить на пару часов ожидания.
В последний момент мне пришла в голову гениальная мысль:
– Пинок, возьми термобарическую гранату. Одновременно с Сусликом выстрелишь, по диспетчерской вышке.
Это я решил, что возможность сразу в самом начале боя устранить снайпера и пулемет, а может и еще кого-то, кто сидит в вышке, – стоит расхода боеприпаса.
– Сейчас включу отсчет. На пятой секунде Будда и я убираем пост у ворот, гранатометчики целятся, по готовности Суслик сжигает БТР у ворот, а Пинок – вышку. Роботы устранят пост на вторых воротах.
Задержка гранатометчикам нужна, потому что когда они встанут, чтобы прицелиться, их движение могут засечь камеры шлемов постовых. Засечь и пометить их, как цели. Вдруг часовые успеют отреагировать?
– Все готовы? – это уже вопрос ко всем нашим.
Все отчитались плюсиками.
– Включаю отсчет.
В уголке забрала замигала отметка таймера.
На счет «пять» нажимаю на спуск. Винтовка хлопает. Рядом хлопает винтовка Будды. Головы часовых дергаются от попаданий. Пуля тяжелая, так что даже если шлем не пробьет – шею сломает.
Тела еще не успели упасть, а наши гранатометчики уже встают на колено, вскидывают контейнеры на плечи и стреляют. И сразу же падают за низкий бортик крыши, потому что снайпер на вышке гипотетически мог перед смертью успеть выстрелить.
Сначала негромко пыхает взрыв кумулятивной гранаты на броне БТР, потом дымное пламя клубами охватывает всю верхнюю половину диспетчерской вышки.
В это же мгновение роботы, действующие автоматически, устранили постовых на грузовых воротах.
В окнах аэровокзала видна суета.
Стрелять во время боя дозвуковыми патронами на триста-четыреста метров – развлечение так себе. Потому что поправки на скорость цели большие, а вертикальные – так и вовсе громадные и меняются с каждым десятком метров. Не учтешь, не успеешь учесть. Поэтому мы с Буддой сразу меняем бесшумные винтовки на СВЕ с глушителем. Даже если нас засекут снайперы… свою позицию мы и так обозначили выстрелами гранатометов. Зато стрелять точно сможем.
Будда кого-то поймал – его винтовка звонко бьет в ночной тишине. Я тоже увидел цель в окне. Кто-то пытался разглядеть, что происходит. Стреляю.
Толстяк: – Побежали к броне. Пятеро.
Он у нас сейчас комментатор. Наблюдает за общей картиной, потому что остальным пока не до того. Его фраза означает, что кто-то из здания аэровокзала бросился к технике, которая находится рядом на стоянке. Я их вижу в прицел, стреляю. Промахиваюсь, поправку на скорость неправильно учел. Малышка подстрахует.
