Мне же осталось лишь удивлено открывать и закрывать рот. А ещё полуобернуться в её сторону, ловя свирепый взгляд Эн’Диары.
– О чём вы? – я всё-таки собралась с мыслями, уточняя.
Так некстати перед глазами промелькнули смятые одеяло и простынь на кровати жениха, в которой явно успел кто-то побывать вместе с ним. Неужели не она? Тем более если учесть, что Диара пришла из другого крыла. Ходила переодеваться? Я придирчиво оглядела её с ног до головы. Но нет, она всё в том же походном платье, что и ранее. Значит…
– Как ты, аристократка, смеешь до свадьбы прыгать к нему в постель? – Слова драконицы заставили опомниться. И немало так смутиться. Уж кто бы говорил! Однако злить её не стала, решила всё отрицать:
– Я не…
– Можешь мне не врать! Я встретила солдат, идущих на смену караула у его покоев. Они мне обо всём рассказали. Ты посещала его спальню!
Да уж, а причину этого посещения ей, случаем, не поведали? Хотя откуда караульным знать, о чём мы говорили с маршалом? Судя по враждебной мине на лице, с которой любовница Варна медленно шествовала ко мне, вряд ли она услышала о чём-то ещё, кроме факта нашей с ним интимной встречи.
– Пр-ростите, – кротко произнесла Пран. Оказывается, полукровка уже успела спуститься по лестнице и встать рядом со мной.
– Убира… – начала было драконица. Да только осеклась, переведя взгляд на зверолюдку. Глаза разгневанной дамы остекленели. Ничего более не произнося, она развернулась на каблуках и вновь отправилась в западное крыло, напрочь позабыв про свой боевой настрой, с которым решила пристать ко мне, если не сказать о большем – придушить или попросту испепелить огненным дыханием.
– Спасибо, – проронила я непроизвольно. Вежливость – вот то единственное, что осталось у меня в подобной ситуации. Ведь медиум меня выручила, хоть и не обязана была.
В ответ на это Пран слегка улыбнулась, но лишь на мгновение. А затем проронила подобострастно:
– Меня отправили вам в услужение. И прошу простить мою вольность, сказанное ранее предназначалось другой служанке. Я попросту не знала, с кем говорю.
Её хитрый взгляд сообщал об обратном. Но возражать я не стала. Уж если светлейшая Релания приставила ко мне столь полезную личность, то стоит быть благодарной за подобную поддержку.
А заодно и вопрос с леди Тайпан, точнее, её шантажом, решился сам собой. Я горестно выдохнула:
– Я очень устала.
Пран опустила взгляд, как будто в одночасье превратилась в кроткую овечку. Вот уж не ожидала такого поведения у дикой и своенравной представительницы кошачьей диаспоры.
Лестницы, коридоры, посты стражей – всё это пришлось миновать молча, хоть меня и распирало любопытство. А когда я подумала о Йолрифе, сердце чудом не выпрыгнуло из груди. Ведь возможно, Пран была вместе с ним на поле брани, как и леди Алабель…
При мысли о ней больно ужалила ревность, оставляя после себя в глубине души тягучее чувство предательства – осадок, который всё это время я подавляла как могла. Эх… Думала, что уже переболела нашими с ярлом отношениями.
Выходит, нет? Или я просто тоскую и хочу его увидеть? Узнать, что он жив?
Может быть и так…
Когда же за нами обоими наконец закрылась дверь моей спальни, то я не удержалась и вцепилась в свою «служанку», как в спасательный круг. Стиснула, прижимая её руки к телу, чтобы она не испытывала на мне свои ментальные трюки. Дополнительно зажмурила глаза, когда решилась начать допрос:
– Быстро говори, что с ним стало. Я знаю, ты была с Йолом на поле брани, да? Прошу, не обманывай меня. Ещё одну ложь я попросту не переживу…
– Успокойся, – приказала она. А заодно попыталась освободиться из моих объятий. Увы, неудачно. Хоть я и не кузнец, но в ходе своей рабочей деятельности успела натренировать тело. Потому держала крепко, возможно, даже болезненно.
– Уф, ладно, но только отпусти, – отчего-то быстро сдалась Пран.
И потому я ей не поверила, продолжая стискивать.
– Кто тебя подослал? А главное – зачем?
– Я всё скажу, но только отпусти. – В этот раз в голосе полукровки уже зазвучало раздражение. Пришлось всё-таки согласиться, ведь с разгневанным медиумом шутки плохи. Оглянуться не успеешь, как будешь голой бродить по городу без единой мысли в голове, словно умалишённый. Она же ответила, но только на один вопрос из множества: – Меня подослала светлейшая Релания. И хочешь того или нет, но завтра к нам присоединится и леди Алабель как твоя новая гувернантка.
– Что?! – Я изумлённо открыла глаза.
Зря.
Пран этим и воспользовалась.
– А теперь ты, как послушная девочка, идёшь, умываешься, – приказала она, гипнотизируя меня взглядом, – переодеваешься в ночную сорочку и ложишься спать.
«Вот же гадина!» – только и подумала я, прежде чем подчиниться.
Глава 7
Его чувства
Стоило Фибиан стремительно закрыть за собой дверь, покидая его спальню, рядом с деревянным косяком ударил кулак ярла, кроша камень до состояния песка. Пыльное облачко взмыло в воздух, крошки осыпались на пол.
Ярость и злость снедали Йолрифа в личине дракона. Если быть точнее, маршала ненавистных ему драконов. И сам он сейчас был готов броситься за своей невестой и затащить её в постель, наплевав на все преграды, которые в одночасье встали между ними ещё два года назад, стоило только ему полюбить.
«Зачем же мать меня предала?! Зачем?! – из раза в раз Йол задавался этим вопросом, не находя ответа. – И главное ведь хитрое оправдание выбрала, не прикопаешься. Если только не одно но. Фибиан не зверолюдка! Я был почти в этом уверен, когда она вмешалась».
И снова это слово «почти» вывело его из себя, отчего удар повторился. Его разодранный саднящий кулак ударил рядом с первой вмятиной.
Тупая протяжная боль повторно поразила мышцы руки. Но ему было всё равно. Испытываемые душевные муки были сильнее. Раньше, не видя Фибиан, он мог жить, искать решение, прятаться от матери и её людей, по пятам идущих за Йолом и его помощниками.
Релания с самого начала знала, что он не умер, а скрывается от неё. Догадалась не без помощи кровной магии. И потому бросила все силы тайного сыска на его поиски.
«Не знаю, что бы я делал, если бы не королевский аптекарь Эфклив, сильнейшая из медиумов Пран и Алабель вместе со своей диаспорой биглей. – Он вздохнул, уравновешивая сердечный ритм в попытке затолкать посетившее его бешенство подальше. – Правда, одна из них меня всё-таки предала. Лаби, эта гадина, сыграла со мной злую шутку, беспрекословно подчинившись Релании. А ведь тогда мать не была у власти, правил я, и сейчас Алабель предлагает повторно довериться своей сестре? Дать ей шанс?»
Как нельзя некстати свидетелем приступа его бешенства стала верная помощница, уточняя по привычке:
– Повелитель?
Драконица вошла в помещение, пользуясь скрытой дверью тайного хода, и сейчас уже заканчивала обратную маскировку стены сбоку от кровати.
– Маршал, – угрюмо поправил её Йолриф.
– Простите, исправлюсь, – она встала на одно колено и склонила голову. – Позвольте доложить.
Глава королевских стражей, она же графиня Алабель Либрасская из диаспоры биглей, вместо исполнения положенных ей обязанностей, пользуясь привилегиями и титулом вынуждено скрывалась под личиной драконицы из семейства Черсо, таскалась за ним по пятам незримой тенью и исполняла любые прихоти, хоть и не должна была. А её сестра, Лаби, сейчас подменяла. А теперь, во время отъезда регентши и малолетнего ярла, близняшка, получается, управляла делами королевства вместе с первым советником.
И только это шаткое положение вещей и удерживало Йола от опрометчивых действий. Хотя и в целом он не считал своё поведение идеальным, особенно если учесть подозрения любовницы, общества которой он избегал всеми правдами и неправдами. И в этот раз получилось не так, как он планировал. Вместо Эн’Диары намеренно смятое постельное бельё увидела Фибиан. Но взбесило его другое. Невеста даже бровью не повела, лишь немного смутилась. Не более.
Было ясно, что она ничего к нему не испытывала. Этот факт должен был бы его радовать. Но почему-то не радовал, а наоборот, невероятно злил.
«Да. Я пребывал сейчас в личине дракона. Но неужели тот физический магнетизм, который всегда происходил между нами, тоже исчез? Неужели магия способна маскировать даже это?» – думал он с сожалением.
– Докладывай, – приказал Йолриф, как только опомнился.
Красные волосы драконицы слегка дёрнулись, падая ниже по плечам, когда Ал начала говорить.
– Мои люди проследили за леди Тайпан, она вызвала к себе Фибиан и о чём-то её попросила. О чём, увы, подслушать не удалось. Змеелюды сторожили по периметру.
Рассказывая всё это, Алабель склонялась, не отрывая взгляда от пола. Потому Йолриф был вынужден попросить:
– Поднимись, драконы так себя не ведут. Да и ты не простая смертная.
– Простите. – С этими словами леди Алабель послушно поднялась на ноги, однако взгляд её остался прикован к носкам ботинок. Глаза помощницы слегка увлажнились, когда она попыталась выказать своё почтение и признательность: – Я готова отдать жизнь в благодарность за то, что вы не казнили мою сестру за измену. Ведь она вас предала… Нет, мы вместе с Лаби никогда не забудем вашу щедрость…
– Прекращай, – прервал её ярл.
Двигаясь уверенно и быстро, он прошёл к кровати и поднял с тумбочки новую чистую рубашку из стопки сменной одежды. Вспомнил про странную записку, зажатую в кулаке. Небрежно скинул её на столешницу бумажным комком. Стал одеваться.
– Дальше? – подтолкнул он продолжать.
– Помимо этого двери улицы Тайпанов сегодня закрылись раньше. Но Зитан помог Фиби бежать.
– Тот самый Зитан, говоришь, который её мастер? А кто он? Наш? – С этими словами ярл глянул на скомканную записку, брошенную на тумбу рядом с одеждой. Неожиданная догадка озарила его, и пальцы, застёгивающие пуговицы нижних панталон, застыли.
– Да, он из моей диаспоры, но я ему приказ не отдавала.
Ответ Ал ярлу совсем не понравился. Однако Йолриф сделал над собой усилие и попытался спокойно предположить:
– Может, это Лаби вмешалась?
– Узнаю. – Алабель отрицать не стала.
– Дальше?
– Драконы из сбежавших в город, те трое, которые отправились к змеелюдам, в конце свернули на соседнюю улицу. У них была запланирована встреча в таверне с информатором-полукровкой, но мы его перехватили.
– Что должны были передать? – заинтересованно уточнил ярл, вновь принимаясь за пуговицы.
– Координаты нашего учёного гуса, Ивона Шатса.
– А-а-а, увеличитель, да? Всё он драконам покоя не даёт.
– Ивон утверждает, что они помешаны на теме чистокровности, поэтому увеличитель для них – что-то вроде инструмента для самоутверждения.
– А ещё средство для успешного изобретения противоядия. Поэтому допускать утечку нельзя. Продолжайте проверять переписку учёного, и если там что-то запрещённое или хотя бы подозрительное, изымайте.
– Есть.
– Что же там моя матушка?
Алабель на секунду замолчала, но затем негромко ответила:
– Она отправилась в Мехонарию по приглашению градоначальника Оирба. Он передал вести через посла. И Релания в следующий день отбыла с сыном.
– Естественно, никто не знает причин? – слова Йола прозвучали риторическим вопросом. Однако помощница сочла своим долгом оправдаться:
– Встреча с мехонарцем проходила тет-а-тет, светлейшая выгнала даже фрейлин, стражу, служанок, всех. И в золотой гостиной, где она принимала посла, нет слуховых окон, вы же знаете.
– А вот это уже интересно. – Йол задумчиво перевёл взгляд на стену.
«Значит, дело настолько важное, чтобы рисковать собственной жизнью. Ведь о том, что она доверяла мехонарцам, и речи быть не могло».
– Может быть, они решили завлечь регентшу информацией о вашем местоположении? – предположила Ал.
– Нет, – оборвал её ярл. – Моя матушка не столь наивна, как ты думаешь. Она бы потребовала доказательства перед поездкой. А мы вроде бы не ошибались. Здесь что-то другое.
Он накинул поверх испачканной кровью рубашки китель военной формы Дрейконвиля. Из-за саднящего и кровоточащего кулака застёгивать его не стал, прошествовал к балкону. Пара капель крови стекли по ребру ладони и окропили пол. А Йолриф кивнул в сторону небольшого садика, в котором сейчас мерцали бледно-голубым светом ночные цветы.
– Ты полила кровные лилии ядом, как я и просил?
– Да, всё сделано. Оба цветка завяли, – отчиталась его помощница. – Но не думаете ли вы, что Релания догадается, будто это специально сделали вы, и усилит поиски? Тем более, как и оговорено, я уничтожила оба цветка: ваш и вашего брата, которые подсказывают ей о здравии сыновей.
– Нет, вряд ли она подумает, что это я. Скорее, воспримет угрозой со стороны заговорщиков и усилит охрану моего брата, что ей следовало сделать уже давно, вместо того чтобы тратить шпионские ресурсы на мою поимку. Пран и её люди наверняка устали подчищать за мной и морочить всем голову о наших делах в Эрше.
– Что вы! Мы никогда… – Алабель подняла преданно-удивлённый взгляд на ярла.
– Тише, – оборвал её он.
Помощница сдержанно кивнула и, пользуясь моментом, провела подошвой по полу, стерев кровавый след от нескольких капель.
– Ваша рука… – позволила она себе вольность, прежде чем прикусила губу. Однако тут же оправдалась: – Кровь на полу после посещения Фибиан спальни маршала может навести кое-кого на странные мысли. А прислуга очень быстро распустит слухи.
– И правда, – согласился он, но развивать тему не стал, лишь приподнял руку выше и перевёл взгляд с сада на центральную часть королевского замка. – Пран уже прибыла?
– Да, насколько мне известно, она уже с ней. Я приказала внушить королевскому советнику мысль о назначении её в качестве служанки к леди Фибиан.
– Хорошо, иначе после злобного выпада Эн’Диары там, в оружейной, даже не знаю, что она предпримет.
«Да и я хорош, вмешал Фиб в нашу свару с ненавистной драконицей».
Обернувшись же к подчинённой, холодно приказал:
– Надо от неё избавиться. Скомпрометировать, заставить уехать, что угодно. Когут надоела мне своими выходками.
– Но наблюдение? Вы не думаете, что в следующий раз за вами будет шпионить кто-то из солдат, а мы об этом не узнаем?
– Я и так окружён врагами, одним больше, одним меньше. Пока Пран и ты со мной, мне ничто не грозит, не так ли? – Йол усмехнулся одному ему известной шутке.
