Тайна
Виктор Улин
Мужчина и женщина #40Рассказы #12
Шесть коротких рассказов сборника не просто объединены главными героями – безымянным мужчиной и женщиной по имени Людмила. Пунктирно нарисована их общая судьба. Секс для них является смыслом существования, без которого не стоит встречать новый рассвет. Но предпочтения меняются, приходится искать новые пути. Финальный вариант может показаться надуманным, но каждый человек живет по-своему. Книга изобилует откровенными, острыми эротическими сценами, Однако в них нет ничего, кроме реальной жизни.
© Виктор Улин 2007 г. – фотография.
© Виктор Улин 2021 г. – дизайн обложки.
Содержит нецензурную брань.
Виктор Улин
Тайна
Людмиле С…вой
«Также, если лежат двое, то тепло им;
а одному как согреться?»
(Еккл. 4:11)
Косточка
1
Однажды у меня была недолгая связь с весьма своеобразной женщиной.
Это случилось, когда я уже развелся с первой женой, но еще не определился на будущее.
Свободный и раскрепощенный, я – как выразился бы бездарный русский писатель – сорвался в пучину разврата.
Я едва перевалил за половину четвертого десятка, был полон сил.
Имени той подруги называть не стану.
Времена меняются; возможно, она успокоилась замужем, воспитывает наследников и выключает телевизор, когда там мелькает женский сосок.
Людмила, о которой речь впереди, на самом деле была и есть Людмила.
Эту назову, пожалуй, Ириной.
В моем послужном списке пять Ирин; я не брошу тень ни на кого конкретного.
Женщина перешла ко мне от другого мужчины. Ее передал не одноклассник и не сокурсник по юридической академии, а сторонний приятель, которые тоже случаются в жизни.
Познакомив, он предупредил, что Ирина чрезмерна.
До сих пор я знал лишь одну нестандартную девицу – Светлану, миниатюрную, но энергичную.
Она обожала выдаивать меня в бокал с крепленым вином и утверждала, что не знает лучшего коктейля.
«Ирина» в самом деле оказалась радикальной.
Она любила порнографию на грани садизма – с зубными щетками, засунутыми в половые органы, и прочими ужасами.
До таких вариантов дело не доходило, но эксперименты начались с первых дней.
Вдаваться в подробности не хочется, поскольку воспоминания относятся не к Ирине, а к Людмиле, но скажу, что после некоторых ее фокусов я чувствовал боль.
Как ни странно, жутковатые упражнения усиливали итоговое наслаждение.
Но я не понимал, зачем это нужно Ирине.
Сама она не требовала ни прищепок на соски, ни пивной банки, засунутой во влагалище.
Пик пришел одним сумрачным утром.
Я проснулся и обнаружил, что Ирина сидит на постели, склонившись к моему животу.
От нее пахло рассветными подмышками, но что-то в ситуации показалось непривычным.
Приподнявшись, я увидел, что в Ирининых руках поблескивает какая-то проволока.
– Это что? – спросил я.
– Косточка.
– Какая… косточка?
– Обычная. Из лифчика. Ну вставляются такие под чашечки, чтобы держали грудь. Что, никогда не видел?
– Конкретно не видел, сам лифчиков не ношу, – ответил я. – Но знаю, что такие есть.
Одна из недавних женщин – замужняя Оксана, найденная на сайте знакомств – работала менеджером в оптовой фирме, торгующей колготками.
Она владела бельевой темой шире должностных обязанностей.
Сидя на мне, Оксана любила деформировать свою грудь, поясняя особенности различных бюстгальтеров.
Кое-что по теме я запомнил.
– Но зачем она нужна сейчас?
– Затем.
Ирина говорила без улыбки.
– Пришлось ее немножко разогнуть, правда.
– Но…
– Сейчас ты получишь неописуемое удовольствие.
– Какие образом?! – с ужасом поинтересовался я.
– Сам поймешь. Там на концах шарики. Главное – лежи и не дергайся.
Я шевельнулся, пытаясь высвободиться.
– Правда, предупреждаю, после этого тебе будет неприятно писать…
– Я не хочу, чтобы мне опять стало больно писать, – возразил я.
– Я не сказала про больно, просто немного неприятно.
– Все равно не хочу.
– Ну попробуй. Сам потом будешь просить!
– Нет, – твердо сказал я. – Вставляй свою косточку обратно в лифчик.
Пожав плечами, она отстранилась.
Прецедента не было, но эпизод оказался переломным.
Он свидетельствовал, что мне феерические изыски не нужны, а Ирина без них не может.
Вскоре мы расстались.
2
В течение следующих трех лет я сменил добрых два десятка женщин.
Самыми яркими оказались отношения с разведенной татаркой Назирой, которая была старше на четыре года. Впрочем, с ней все исходило от меня.
Наши встречи происходили по одному сценарию.
Сначала я удовлетворял Назиру в желаемой ею позе. Затем она забиралась на меня, придавливала тремя выпуклостями: парой молочных желез, напоминающих сдутые мячи, и мягким животом.
Назира вела активную половую жизнь, поэтому у нее стояла спираль. Я мог ничего не опасаться, думал только о себе.
Я удерживал ее за мягкие бездонные ягодицы, поднимался не спеша, а в последние минуты перед вершиной она брала телефон и звонила дочери.
Мне доставляло невероятное наслаждение – скорее умственное, чем физическое – испытывать конечные судороги, слушая, как мать воспитывает девятнадцатилетнюю дуру, а сама лежит в постели с любовником.
Кто-то мог назвать меня извращенцем, но я считал, что в сексе допустимо все, приемлемое обеими сторонами.
Назира была хороша, но я расстался и с ней.
Вообще ни с одной из женщин я не задерживался дольше, чем на две-три недели.
Потом я нашел Людмилу.
В тот год мне исполнилось сорок, ей было тридцать.
