Какой-то мужик спешит в нашу сторону. Судя по виду, он редко ускоряется, темп его привычной ходьбы равен скорости улитки. Если он в туалет, а если судить по бумажке, то так и есть, я вовсе не буду удивлён. Но краем глаза замечаю весёлую вспышку в глазах Мэйса, который, смотря на мужчину, говорит мне:
– Сейчас будет весело.
Он поднимается на ноги и скрещивает руки под грудью. И когда мужчина ровняется с ним, не иначе, как тарахтит:
– Мистер Картер, нужна ваша подпись, она решит все проблемы.
– Можно почитать? – сладколюбезно спрашивает Мэйс.
Мужчина протягивает ему какую-то бумажку, и следом от неё остаются обрывки. Вероятно, будь у меня зажигалка, сейчас мог остаться пепел.
Пока ректор офигевает от происходящего, я смеюсь в кулак с выходки этого придурка.
– Вы видели это? Вы видели, что сделал этот наглец? – верещит ректор, обращаясь ко мне.
Строю совершенно серьезную мину.
– Видел, что?
– Как он… Картер порвал докладную профессора с пожеланиями о его отчислении.
Он говорит с трудом, заикаясь то ли от злости, то ли просто нервничая. И мне слегка даже становится его жаль, но лишь слегка.
– К сожалению, я видел только то, что Мэйс помог вам утилизировать бесполезную бумажку, ни о какой докладной не шло и речи, – смотрю по углам стен: – И ведь даже камер нет. Получается, я единственный свидетель.
Мэйсон ржет, уперевшись ладонью на стену, а другой закрыв лицо.
– Поганцы. Пошел вон, Картер. Видеть и слышать тебя больше не намерен. Сегодня только первый день, ты портишь репутацию заведения.
– Взаимность – это прелестно.
Мэйс проходит мимо ректора, хлопнув того по плечу, но сразу же отряхнув руку. И тут же оборачивается:
– Я твой должник.
И от его слов становится ещё противнее. Если бы он знал, что я когда-то сделал, то ни разу в жизни не произнёс бы их.
Смотрю вслед парню, который весело отбивает барабанный ритм ладонями по бокам и тихо поёт очень знакомую всем песню Bon Jovi. Кошусь в сторону ректора и стараюсь не смеяться из-за того, как сильно краснеет его лицо. Картер поворачивается, и довольно громко завершает своё фееричное выступление:
– Это моя жизнь.
После этого, он скрывается за углом.
– Проходите, Фуэнтес, – цедит ректор, продолжая смотреть в сторону угла, за которым недавно скрылся Мэйс.
Выгибаю бровь.
– Вы были по планам после изгнания Сатаны.
Глава 2
Мэди
Горячая вода – лучшее изобретение человечества. Я почти в этом уверена и готова заявить об этом на весь белый свет. Конечно, я могу ошибаться, но сейчас придерживаюсь именно такого мнения. Именно тогда, когда проживаешь без неё сутки, а после, прочувствовала всю свежеть, хочешь выть и говорить, как прекрасен мир. Этот день только начинается, а я уже ощущаю всю тяжесть нового года. Наверно, просто предчувствую будущие передряги, в которые уже готов втянуть нас Мэйс. Я вовсе не против, хотя иногда от их количества кружится голова. Не знаю, как могла жить без него, но явно скучно и серо.
Натягиваю излюбленные белые джинсы, туфли и топ, который чудом откапала в шкафу, планируя осесть на головы родителей ровно столько, сколько времени планируют из моего жилого комплекса делать каменный век, а лучше сказать, что не планирую уезжать. Сейчас я готова наслаждаться теми приятными бонусами, что дарит это место: готовый завтрак, когда спускаешься вниз; возможно, даже обед, который мама вручит с собой, хотя, это уже слишком много; болтовня с утра, как это было раньше, меня подвозят и ни за что не нужно платить. Рай. Я вовсе не жалуюсь на самостоятельную жизнь, но скучаю по тем временам, когда спокойно передвигалась в этом доме. Теперь это удел Эйдена на несколько лет, если быть точной – на пять лет до выпуска.
Закрываю дверь своей комнаты и как раз ловлю младшего брата, который что-то отпинывает ногой в сторону комнаты и тоже закрывает дверь, повесив рюкзак на плечо. Ему только будет пятнадцать, а он уже выше меня почти на голову. Чувствую себя карликом этой семьи. Хотелось бы ноги подлинней и грудь побольше, чтобы идти в модели, но увы и ах. Я хотя бы могу похвастаться голубыми глазами, которые достались от бабушки, и цветом волос, который унаследовала от мамы. Отличительный признак был получен именно мною.
По пути пихаю Эйдена бедром, на что получаю улыбку.
– Почему бы тебе не прибраться в своей комнате? – спрашиваю я.
– Там и так чисто.
– Ты только что-то запнул туда какую-то вещь.
– Это был мяч.
– Ладно, первый раз принимается.
– Загляни в комнату Мэйсона.
– Боюсь, туда нельзя заходить без специальной экипировки.
Эйден издаёт смешок и проскакивает по лестнице. Он бросает рюкзак на пол у входной двери и скрывается за углом, в то время как я ещё ковыляю на каблуках по последним ступенькам. Я должна быть грациозной леди, но что-то мешает позвоночнику выпрямиться и позволить эту роскошь быть царицей.
– В этом кто-то ходит? – вскидывает бровь папа, как только я появляюсь в пороге.
– О чём ты? – хмурюсь, оглядывая себя, тем же занимается Эйден и мама, завернув головы в мою сторону.
– Что за выбор?
– Что ты имеешь в виду?
– Хотя бы кофту сверху накинь.
– Боже, ты серьёзно? – вздохнув, занимаю место за столом и беру вилку, наслаждаясь ароматом и видом приготовленного завтрака. Я же говорила: это рай.
– Вполне.
– Я не надену паранджу, пап.
Что-то буркнув себе под нос, он переводит взгляд с меня на экран телефона и начинает перебирать по нему пальцами. Смотрю на маму, которая тихо смеётся и, закатив глаза, снова стучит ручкой по ежедневнику, делая записи. Но папа вновь поднимает голову, когда я с аппетитом приступаю к завтраку, там же занимается Эйден.
– Тебя подвезти?
– Да, – соглашаюсь я.
Он устремляет взгляд в сторону Эйдена.
– Ты как?
– Своим ходом.
– Да, мама же подарила тебе карточку метро, клевая штуковина, наверно.
– За мной заедут парни.
– А как же эти разговорчики между отцом и сыном? Тебе не нужны советы?
Эйден усмехается.
– Твоя лучшая подружка живёт отдельно.
– Конечно, ты же всегда потрепаешься с мамой, – язвит папа.
– Мам, у папы ПМС? – хихикаю я. – Или так приходит старость?
Мама делает глоток кофе и внимательно осматривает папу, который в ответ смотрит на неё, томительно ожидая ответ.
– Он уже не так молод, – печально завершает она.
– Что за намёки? – смеясь, ворчит папа, подтолкнув её локтем, благодаря чему капля из кружки капает на блузку.
– Джаред! – недовольно ворчит мама, поставив кружку на стол и поднимаясь из-за стола и награждая папу смертоносным взглядом.
– Я сделал это специально, – улыбается он, поднимаясь следом и вышагивая за ней. – Мы обязательно поговорим об этом сейчас.
Я бы сказала, что жутко заинтересована в их диалоге, но это далеко не правда. Наоборот, я с удовольствием улизну из дома и как можно скорей. Как много способов что-то выяснить? Возможно, много, но не на данную тему.
– Как дела в школе? – интересуюсь, поворачиваясь к Эйдену.
– Отлично, – говорит он, улыбаясь экрану телефона.
– У тебя есть девушка?
Младший братец поднимает голову и окидывает меня скептическим взглядом.
– Нет.
– Только не говори, что твой кумир – твой старший брат.
– Скорей, анти-кумир.
– Не хочешь быть похожим на него? – хихикаю я, принимаясь за сэндвич.
– Он же придурок, кто хочет быть придурком?
– Девчонки любят придурков.
– И ты тоже? – фыркает он.
– Нет.
– Тогда, у меня есть шансы, – улыбается Эйден, поднимаясь из-за стола.
Он убирает тарелку в посудомойку, и я замечаю, как спешно братец натягивает обувь. Повернув бейсболку козырьком назад, Эйден криком уведомляет:
– Я ушёл! – и выходит за дверь, предварительно сказав мне: – Пока, Мэди.
Устремляюсь к окну и у тропинки, вижу машину, в которую Эйден запрыгивает чуть ли не с разбега, и она тут же исчезает с глаз. Мой тринадцатилетний брат крутится со старшеклассниками? Вот это новости.
– Ты идёшь? – спрашивает голос папы, который застыл в пороге.
– Что? Уже всё? – улыбаюсь я, смотря на него. – Ты точно стареешь.
– Ещё слово, и ты пойдёшь переодеваться в то, что понравится мне.
Смеюсь, собирая тарелки со стола и убираю их к той, что принадлежала Эйдену.
– Оставь сегодня кого-нибудь в живых, умоляю, – усмехается папа, когда мама проходит мимо него в новой блузке и вытаскивает из шкафа туфли. Мои любимые туфли. Я продам душу, пообещаю всё на свете, если она отдаст их мне.
– Очень смешно, Картер, я умею водить.
– С Божьей помощью.
– У тебя точно ПМС, – улыбаюсь я, проходя мимо него.
– Кофта, Мэдисон! – с толикой настойчивости, требует он.
– Ага, – киваю я, открывая дверь и выходя за порог дома. – Пока, мам.
– До вечера, – с улыбкой, говорит она.
Направляюсь к машине и, подойдя к ней, дёргаю за ручку, которая не собирается открываться, из-за чего поворачиваюсь в сторону папы, который с усмешкой смотрит на меня.
– Она не поедет, пока я не увижу кофту.
– Отлично, – смеюсь я, обращаясь к маме, которая уже подошла к своей машине: – Мам, подвезёшь?
– Хорошо, – улыбается она, на что папа закатывает глаза и жмёт на брелок.
