– А Луша-то тебе зачем? – удивился староста.
– Как зачем! Она тоже специалист. А я стал главным…
– Луша не мастер, Свад. Не перегибай, – осадил его Артем. – И помолчи, не мешай.
Гремлун надулся и отвернулся.
– Завтра утром заселяемся. Ты, Турган, выбери одно укрепление из внешнего посада. Там места хватит и вам, и скотине. Выбери наиболее сохранившееся. Справа или слева от ворот. Мы перейдем во внутреннюю крепость. Воржек, – обратился он к новому начальнику стражи, – сразу выставляй часовых на стенах и высылай парные патрули вдоль берега, но далеко пусть не отходят. Семь дней нам на обустройство. Потом могут пожаловать в гости дикари. Свад, ты должен поставить за это время и ворота, и орудия.
Артем замолчал и оглядел спокойные лица дружинников. Их мотивы он понимал. Они все вышли из бандитской среды. Иметь над собой атамана для них привычно, и им все равно, как его назовут – барон или атаман. Главное, что вернулся привычный, свободный уклад жизни. Мага они знали и понимали, что он за них жизнь отдаст. А крестьяне жались к тому, кто их защитит. А кто это может сделать? Тот, кого они признают господином. Таков суровый закон выживания в этом мире. Ну а его статус – это статус барона-разбойника, каких было полно в древние времена и из которых потом пошли благородные рода контов. Правда, прадед нынешнего короля своим указом упразднил титулы баронов и графов, оставив лишь слово «риньер», что отличало благородного потомка разбойников от простолюдинов, и наделил их новым титулом – конт, что значит «владетель феода». Здесь ему помогла церковь, которая считает, что все смертные грешны и равны перед Хранителем. А предок нынешнего короля понизил статус аристократов еще и перед самим собой, то есть королем, и они стали его слугами. Недовольных, как помнил Артем, король частью казнил, а частью отдал церкви. Их имущество поделили между собой. Оставшиеся в живых притихли.
– Вопросы есть? – спросил он.
Вопросов не было.
– Тогда в конце каждого дня собираемся на совещание, место укажу позднее, – подытожил Артем. – Идите по своим делам.
Артем впервые видел, как могут работать люди, объединенные какой-то идеей. Они не жалели сил, труда и пота. С раннего утра и до позднего вечера, словно муравьи, они обустраивали крепость, приводя ее в порядок, чистили, ломали негодные дома и расчищали места для огородов. Поселенцы выбрали для себя правый рукав крепости, что располагался ближе к реке.
Артем сначала ходил проверял, как идут дела, но быстро понял, что никого подгонять не надо. Рейтары, преобразованные в дружинников, почувствовали свой новый статус свободных людей и трудились не за страх, а за совесть. Детинец был вычищен от векового мусора, бабы два дня мыли этажи, стирали, а солдаты выгребали хлам из подвалов. А его было много. Что можно было сжечь, оставляли на розжиг печей и каминов. Два верхних этажа закрыли. Оконные проемы заколотили щитами. Всем хватало места на первом, самом большом этаже. Здесь кроме казармы были: кухня, несколько залов для приема пищи, оружейка и с десяток кабинетов, которые превратили в жилые комнаты для командного состава. Барону подобрали апартаменты из трех комнат, с охотничьим трофеями по стенам, стойками для оружия и сохранившейся мебелью. Шкафы, кресла и кровать перенесли с верхнего этажа. Нашлись там даже ковры, сотканные в княжествах Брахмы, не тронутые временем и непогодой. Но здесь скорее всего дело было в неизвестной магии – так решил Артем.
Неожиданно отличился Свад. Гремлун проявил организаторские и инженерные способности. Первым делом он облазил упавший подвесной мост. Затем набросал чертеж лебедки с большим барабаном и заставил плотников и кузнеца по его чертежам сделать заготовки. При этом он что-то «колдовал», и мастера работали так, словно они были роботами-автоматами. Когда же детали были готовы, они долго удивлялись, как это у них получилось.
Жил Свад вместе с Артемом, и тот не преминул спросить, как это ему удалось.
Гремлун отвел глаза, заюлил. Артем внимательно посмотрел на прячущего глаза коротышку и понял, что дело нечисто.
– Колись давай! – строго приказал он.
– А ты ругаться не будешь? – с опаской спросил мастер проклятий и на всякий случай отодвинулся подальше.
– Если правду скажешь, не буду, – заверил его Артем.
– Я тут алтарь нашел…
– Где тут и чей алтарь?
– На третьем этаже.
– Сумел открыть?
– А что там открывать…
– Ладно. Понимаю, для тебя это легко. И что? Кому поклоняешься, Дракону? – усмехнулся Артем.
– Никому не поклоняюсь. Наладил связь с отцом.
– С кем? – Артем даже подскочил.
– С отцом. Глухой, что ли? Я ему на алтарь камушки кладу и прошу помочь.
– Какие камушки? – Артем был сбит с толку. – Речные?
– Зачем речные? Мой отец не дурак, даром работать не будет. Алмазы.
– А откуда у тебя алмазы?
– Вот, а говорил, ругаться не будешь!
– Стой, так ты у меня камни спер?
– Не спер, на дело использовал. – Свад отодвинулся еще дальше.
– Свад, дружище, так ты молодец! Сам додумался или подсказал кто?
Свад задрал нос:
– Да кто мне может тут подсказать?.. Одни тупицы…
– Ну хотя бы я. – На диване появился Иль.
Свад вжал голову в плечи, но нагло заявил:
– Да я и без тебя догадался бы!
Артем засмеялся.
– Так, значит, идею подкинул тебе Иль. Да в общем-то какая разница кто. Ты молодец, что сумел правильно все сделать. Надо подумать, где еще может помочь твой папаша.
– Так ты не сердишься? – обрадовался Свад.
– А с чего мне сердиться? – радостно проговорил Артем. – Ты же их не в карты проиграл.
– Это точно, – засмеялся Иль. – В карты он проиграл только половину камней.
Улыбка сошла с лица Артема.
– Кому проиграл? – тихо спросил он, и Свад побледнел.
– Да мне и проиграл, – отозвался Иль. – Хотел доказать, что математика точнее магии. Смешной такой.
– Так ты его надул?
– Конечно. Я же в школе не учился, как он, но если бы он не проиграл, то с отцом работать не стал бы. А так проиграл мне желание и вынужден был исполнить его. А камни… Вот они. – Он бросил на диван мешочек из замшевой кожи и исчез.
– Вот же жулик! – воскликнул Свад. – И как вы ему молитесь? Разве ж это бог? Это… это… – Он замолчал, подбирая слова, чтобы пообиднее обозвать Иля. Но вместо этого вдруг стал мяукать.
– С тобой все в порядке? – озабоченно спросил Артем.
– Это он мне второе желание проиграл, – раздался приглушенный голос Иля из сумки.
Артем вздохнул и подобрал мешочек. Разделся и залез под одеяло.
– Я же говорил… – начал было гремлун, но Артем его остановил:
– Лампы погаси и спать иди, говорилка.
На следующее утро после сытного и простого завтрака Артем вместе с Козьмой и гремлуном решил тщательнее обследовать обширные подвалы. Входов в подвалы было несколько. Из кухни, из кладовой и один рядом с центральным входом. Одна каменная лестница вела наверх, другая вниз, в подвал. Как понял Артем, подвалы служили складами и местом для проведения магических ритуалов. Крепость, которая стала замком, была построена весьма разумно, на скале выступающей далеко в реку Безымянная. И под ней были естественные пещеры или пустоты. Вот они-то и образовали подземные этажи. Немного доработанные умелыми строителями, соединенные с крепостью и друг с другом, они выходили по своей площади далеко за пределы замка.
Несколько раз к нему приходили мысли о неуместности такого грандиозного сооружения в этом глухом месте, вдали от цивилизации. Он даже представить не мог, как долго строили эту крепость и сколько людей было задействовано. И главное, где маги взяли строителей? Неужели они уходили из королевства, забрав с собой тысячи людей?
Может статься, ответ на этот вопрос находится в комнате с книгами за залом пыток, как называл про себя Артем пещеру с клетками. Но за рабочей суетой первых трех дней у него не нашлось времени добраться до этой комнаты.
Артем отправился в правое ответвление подвала, туда, где находилась закрытая на замок пещера. На каменной лестнице, ведущей в подвал, он создал два светляка и привязал их к своей ауре. Маленькие ярко-белые огоньки, подпитываемые от запаса магической энергии Артема, разошлись в стороны, пугая и разгоняя властвующую здесь многолетнюю тьму.
Правый коридор был свободен от мусора, и дружинники сюда больше не заглядывали. Шаги Козьмы, обутого в солдатские сапоги с подковами, громко и гулко отдавались эхом в тишине. Денщик зябко поежился.
– Страшновато тут, мессир. Словно в склепе. – Он поближе пристроился к Артему, осеняя себя змейкой.
Артем искоса глянул на суеверного денщики и усмехнулся.
– Дракон Хранитель тебе не поможет, Козьма. Ты проси защиты у хранителя Иля и осеняй себя не змейкой, а крестом. Вот так. – Артем перекрестился на православный манер, проговорив: – Иль, спаси и сохрани.
Его крест вдруг вспыхнул красным пламенем и погас. Козьма, следующий на полшага сзади, в страхе отпрянул.
– Это что сейчас было, ваша милость? – трепеща, спросил он, понизив голос до шепота.
– Это, Козьма, – серьезно ответил Артем, – меня хранитель Иль от нечистой силы защитил. – Он остановился у дверей пыточной.
Свад, сидящий на плече Артема, развлекался, наблюдая, как Козьма страстно стал креститься.
– Козьма, – произнес он, – тебе это не поможет.
– Это еще почему? Вон его милости мессиру помогло…
– Так то его милость. Он у Иля в друзьях. А ты кто? Ты в его понимании еретик. Чужак, значит. Только что себя знаком Дракона осенял и просил у него защиты.
– И что с того? – не понял денщик.
Артем в их разговор не вмешивался, он изучал дверь и замок.
– А то. Вот скажи, чудак-человек, если бы я пришел к тебе и попросил еды, ты бы мне дал?
– Дал бы. Ты же не чужой его милости… только не понимаю, за что он тебя любит. Ты же, поганец, мочишься в сапоги тем, кто над тобой посмеялся…
Свад завозился, искоса посмотрел на Артема и, увидев, что тот не обратил на слова денщика внимания, важно продолжил:
– Не уклоняйся, Козьма, от темы. Я тебе, бестолковому служаке, помочь хочу. А скажи мне вот что: если придет крестьянин и попросит еды из солдатского котла, ты дашь?
– Нет, конечно, только если его милость прикажет.
– Вот! – Гремлун поднял грязный палец. Затем стал ковыряться им в носу. Достал козулю и стал стряхивать на Артема.
– Что вот? И не вытирай сопли о его милость, – недовольно проворчал Козьма.
– Свад, – вмешался Артем, – хватит болтать. Осмотри и открой этот замок.
Он снял гремлуна с плеча и поднес к двери.
– Замок открыт, – заглянув в замочную скважину, произнес Свад. – Там засов изнутри.
Артем ухватил рукой подбородок и стал задумчиво смотреть на дверь. Гремлуна снова посадил на плечо.
– Так что «вот»? – потеребил Козьма за фартук коротышку.
– Вот я и говорю… – начал гремлун. – А что я говорю?.. А? Там засов. Его надо проклясть.
– Да я не про засов, – поморщился денщик. – Я про кашу для чужого.
– А что каша? – переспросил Свад. – При чем здесь каша и я?
– Тьфу на тебя! – сплюнул на пол Козьма. – Бестолковый ты домовой. За самогоном не приходи.
– Как не приходи?!
Артем, услышав совет, снял с плеча Свада и стал плести заклинание могильного праха. Наложил на участок двери, и дерево в этом месте почернело. Артем пальцами раскрошил древесину, просунул руку, нащупал засов и открыл его. Затем толкнул дверь. С громким противным скрипом несмазанных петель та, как будто недовольная, что ее побеспокоили и разбудили от долгой спячки, открылась.
– Козьма, посторожи тут, – приказал Артем. – Свад, пошли!
– Ваша милость, мессир, тут темно! – заволновался денщик.
– И что? Ты темноты боишься?
– Темноты я не боюсь, ваша милость, мессир… Я боюсь нечистой силы. Вы-то вон защитились…
Артем понял, в чем дело, и усмехнулся. Перекрестил Козьму, и тот вскрикнул, когда в воздухе вспыхнул крест.
– Ну вот, теперь ты тоже под защитой, стой и никого сюда не пускай.
– Да кто сюда придет? – отмахнулся Козьма. – Наши уже подвал почистили. А заходить в темноту дураков нет.
– Как кто? – мстительно отозвался гремлун. – За этой дверью бродят души замученных невинных дев. Они как выйдут, как прыгнут…
– Хватит, Свад, дурака валять, – оборвал его Артем. – Нет там замученных дев.
