– Тот случай, когда она в каждой девушке рада видеть мою будущую супругу, лишь бы внуков понянчить.
Я смутилась. Асти взял у пробегающего разносчика два бокала, один протянул мне. Я сделала крошечный глоток, ароматное вино приятно заиграло на языке.
– Как зовут твоего отца? Он суров.
– Эрдориан Асти, дарат Риолийский. Да, есть немного, зато отходчив. Прости, что пришлось стать свидетельницей семейных дрязг. Я и правда им как кость в горле, – Рантар широко улыбнулся, – любимая кость.
Взгляд мага потеплел, он развел руками, словно нашкодивший мальчишка. Сейчас он совсем не походил на того холодного и неприступного декана боевиков, каким я привыкла его видеть.
– Хорошо, когда есть куда вернуться, где примут и поддержат… даже если не одобряют твой выбор.
Рантар перехватил мое запястье и легонько погладил.
– Так не всегда было, очень долго я доказывал им, что могу обойтись без всего этого. – Второй рукой он обвел шумное помещение с высоким сводчатым потолком.
Я опустила глаза, думая о своем доме.
– Огорчилась? Не стоит, сегодня непременно нужно веселиться. Хочешь потанцевать?
Я вздрогнула, вспомнив пляски с Лепортом. Асти заметил, и его лицо мгновенно ожесточилось, разом стирая беззаботного хулигана и делая старше.
– Могу устроить так, чтобы он лично перед тобой извинился.
Проницательности этого мужчины можно позавидовать. Впрочем, ход его мыслей очевиден: танцы, бал, странный всплеск силы.
– Не нужно, но если ты объяснишь…
На мои губы лег указательный палец Рантара, маг посмотрел с укоризной.
– Неприятные разговоры потом, эту ночь мы проведем, наслаждаясь каждым мгновением.
Мужчина мечты увлек меня за собой в гущу смеющихся, радостных лиц, я не сопротивлялась. Я буду следовать за ним всегда, пока он позволяет мне это делать, потому что так чувствует мое сердце. Раз в году так отчаянно хочется верить в чудо, и я уже знала, что загадаю этой ночью.
Рантар
Возвращаясь с семейного торжества, Рантар ощущал привкус горечи. Пусть он добился того, что мотылек в своей доверчивости отправился в его семейное гнездо, но победа оказалась неполной – девичье сердце не растаяло и крепость не пала. Он предвидел возможные последствия и поклялся себе сделать все, чтобы ей там не опалили крылья. Он очень старался подарить Мартинити волшебную ночь, показать все лучшее, что имелось в Сантане. И тем не менее чувствовал: ее продолжают терзать невеселые мысли. Марти улыбалась, восхищалась и вроде бы выглядела веселой, однако так, как раньше, всецело ему не открылась.
Шагая по царству своего друга, Рантар подумал об Ишидане. Тот в упор не видел недостатков ведьмы, оправдывая любые ее выходки. Асти раздражала такая система двойных стандартов, он терпеть не мог лицемерия, а ведь и сам юлил и не говорил всей правды Дакасте. В некотором роде Рантар чувствовал себя предателем и утешался лишь мыслью, что в любви и на войне – все средства хороши.
В игре «Поймай свою половинку» он, как и Лао, не стеснялся в выборе вариантов для достижения цели. Поздно Асти осознал, что Мартинити – нечто большее, чем девушка на одну ночь. Оставалось дело за малым: спасти ее от культистов, разорвать связь с ведьмой и проложить дорогу к юному сердцу. В конце концов, он же боевой маг, он брал столько крепостей, вот и Дакаста не выдержит его осады…
Проводив девушку домой, Рантар так больше и не решился украсть ее поцелуй и быстро покинул общежитие. Готовясь к великой битве, он не учел одного, о чем впоследствии пожалел: женщины, как ураган, непредсказуемы. Ему казалось, что знакомство с его родными ей польстит, наведет на определенные мысли и покажет серьезность намерений. Однако вместо смущенной, но приятно удивленной леди Асти получил разъяренную, готовую к обороне фурию.
Теперь он чувствовал себя отвратительно – хотелось напиться и забыться. Запрокинув голову к небу, Рантар вдруг вновь невыносимо остро ощутил свое одиночество. Он надеялся, что сможет с ним справиться, но стоило выпустить из рук крылышки мотылька, как стало еще хуже. Маг опасался, что, сам того не осознавая, может легко прибавить к разделяющей их стене новый ряд каменных блоков. Весь его великолепный план смешался с пылью.
Когда он уже дошел до собственного кабинета, из тени, слегка прихрамывая, вышел Лепорт. Его недовольное лицо стало тем бальзамом, который щедро оросил душевные раны Асти. Как известно, групповое страдание облегчает боль каждого по отдельности.
– Заходи, – пригласил Рантар. Им было что обсудить – последние дни оказались насыщены событиями.
Мысли декана боевиков плавно перетекли на трех болванов, решивших устроить кражу чуть ли не на глазах всего университета. Пока сам Асти занимался делами государственной важности, просиживая в кабинете начальства и выслушивая недовольства по поводу обстоятельств дела о поимке культистов, три приключенца поперлись вершить справедливость.
В итоге и серого дракона не достали, и от разгневанного декана материалистов не скрылись. Лао вмешиваться не пожелал, покрывая свою ведьму, и адепты провели несколько незабываемых дней в саду Изменения в виде деревьев. Керфус, превращая их, лишь частично заблокировал болевые ощущения, а после напустил жуков и прочую живность, аргументируя тем, что все мы твари и должны жить в гармонии с миром.
Это стало последней каплей в океане терпения Рантара, он сорвался и ничуть не сожалел о своем поведении. Давно уже он не сражался с противником подобного уровня и получил не только ранения, но и удовольствие. Бой – его стихия, себя не обмануть. На месте Зула он представлял Лепорта. В какой-то момент магический поединок перерос в обыкновенную драку, где Рантар с огромным удовольствием съездил по морде воображаемому Теодору, а потом еще раз и еще. Магия была забыта, и оба декана, как мальчишки, утонули в азарте, отпуская злость на свободу.
Асти так далеко увела фантазия, что по холеному узкоглазому лицу схлопотал и Лао. Его проклятая ведьма, даже будучи в темнице, сеяла хаос и разрушения, а степной лис с восхищением смотрел на ее чудачества. Похоже, что и Керфус видел кого-то иного на месте Рантара, потому что каждый раз он называл новые имена.
Когда они выдохлись, то вполне довольные друг другом отправились пить темный эль и обсуждать адептов. Сговорились на том, что Зул отпустит его дурней и сотрет им память о мучениях. Асти же, в свою очередь, пообещал заглядывать в гости, дабы выпускать время от времени пар, или присылать своего заместителя – Теодора Лепорта. Мол, тот тоже с удовольствием поучаствует в дружеском поединке с мастером трансформации.
Рантар перевел взгляд на Лепорта и с удовольствием отметил его бледность, усталость и общий нездоровый вид.
– Ну, чего мнешься, заходи, говорю, – повторил Асти.
– Воздержусь. – Лепорт был лаконичен.
– Чегой-то вдруг? Кто еще накапает тебе в блюдце лучшего келарского?
– С начальством больше не пью.
Лепорт поморщился и прижал руку к левому боку. Рантар поймал себя на мысли, что ему совестно: все-таки декан материалистов самый настоящий безумец, который обожает чужую боль.
– Очень зря, – пожал плечами Асти. – У меня в кабинете стоит ящик вина из семейных погребов.
– Пожалуй, отка…
– Да брось, дружище, – перебил Рантар. – Как-никак праздник.
Лепорт замер на полушаге, на его лице появилась шкодливая улыбка, заставившая Асти поднять щиты.
– Я тут вспомнил.
– Что именно? – осторожно уточнил декан боевиков, прикидывая, как лучше встать, чтобы оказаться под прикрытием несущей стены здания, мало ли.
– Замочимоль сегодня видели в очень странном состоянии. Охрана университета отметила его помятый вид и утверждает, что профессор выглядел так, словно провел ночь с демоном похоти и вожделения. С чего бы вдруг?
Рантар активировал заглушающие чары.
– А после разговора с кукольником наш любвеобильный снова превратился в незаметную летучую мышь.
– Та-а-ак… – протянул Асти, закрывая дверь кабинета.
Когда он размашисто шагал к Лао, ему в спину раздался крик Лепорта:
– Командир, так что там с келарским? Праздники ведь…
Это немного остудило пыл Асти. Он решил, что для начала спросит, и уж потом начнет швыряться заклинаниями. Вопреки намерениям, в кабинет Лао он не попал, перед самой дверью его перехватила Красная.
– Приветствую декана боевого факультета, – поклонилась она, и серьги ударились о фарфоровую шею.
– Пошла прочь.
– Как вам будет угодно, – вновь поклон, – но господина нет на месте.
– И где же он? – процедил Рантар, с ненавистью разглядывая дверь кабинета: хитрый лис затеял игру и не потрудился сообщить об этом.
– Его вызвал император во дворец Северного ветра.
В отличие от Асти, Лао являлся подданным двух государств.
– Он просил что-нибудь передать?
– Да, – кивнула Красная. – Господин вернется, когда поспеет вишня, а рябь на воде превратится в шторм.
– Ясно, – соврал Асти, развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел обратно.
– Ты быстро, командир, – удивился дожидающийся его Лепорт.
– Заходи, – бросил Рантар, и Теодор проследовал за ним в кабинет.
Всю ночь там горел свет. Мужчины пытались разгадать слова Лао. В итоге пришли к выводу, что вероятнее всего степняк вернется к Драконьим бегам, к тому же в Стране Ветров явно что-то назревает.
А еще Лепорт по-своему извинился за произошедшее. Он пьяно облапил Асти за плечо одной рукой, при этом роясь в кармане штанов второй. Рантар сначала хотел двинуть ему хорошенько, но после решил, что у подчиненного и так жизнь не удалась. И потому пересилив себя, ожидал продолжения. Каково же было его удивление, когда Лепорт достал маленькую записную книжонку. Отцепился от начальства и принялся увлеченно ее листать, на лице Теодора читалось такое довольство.
– Ща, командир… Сделаешь мне так же больно. Вот, смотри, – сунул он в нос Асти чье-то изображение.
– Кто это? – скептически поинтересовался Рантар, разглядывая смазливую девицу.
– Моя невеста, – икнул Лепорт.
– Из первого или второго десятка?
– Бери выше, командир! Третья! И без галки.
– Какой галки? При чем здесь птицы?
– Команди-и-ир… – укорил Лепорт.
И Асти понял – тот предлагал ему еще не распробованный цветок. Декан боевого факультета не знал, смеяться ему или злиться, потому как подобное было вполне в духе Теодора.
– Не стоит, – вернул он книжицу.
Лепорт помялся, после чего путано пояснил:
– Я ж ради твоего блага тогда старался.
Бровь Рантара взмыла вверх от удивления.
– Вдруг у тебя это не любовь была, ты бы сразу понял. А сейчас видим – любовь… Да и девчонка, теперь ясно, всем подряд лепестки свои мять не даст.
Развивать тему Асти не хотел, но от одного вопроса не удержался:
– С чего ты вообще решил, что у меня к ней чувства?
– Обижаешь, командир. Я тебя сколько лет знаю? Уж сумел сопоставить кое-чего.
Теодор вздохнул и засунул свое сокровище обратно. Рантар проводил взглядом исчезающий в кармане его штанов заветный список, уточнил:
– А почему не ближе к сердцу?
– Когда в том органе проснется чувство, тогда туда и положу, – не моргнув, сообщил охотник на волков.
Рантар не выдержал и заржал, он больше не злился на этого драного кота. И за примирение они распили еще одну бутылку.
– Командир?…
– Чего тебе? – неохотно разлепил глаза Асти, успевший задремать в кресле.
– Забыл сказать, ты теперь исполняешь обязанности ректора.
Рантар беззвучно застонал, проклиная свою собачью жизнь.
Глава 5
Мартинити
Холод, темнота и безысходность – я бреду по мрачным коридорам, пытаясь найти выход. Отчаяние. Мне страшно. Сухое эхо шагов заставляет вздрагивать и озираться. Почему я здесь, что это за место? Вопросы затмевает единственная мысль – вперед! Мне нужно идти дальше, меня ждут, во мне нуждаются.
Свистящий шепот подхватывает мое стремление: «Иди-и-и… Жду тебя, девочка… С-с-скорее».
Удивительно, но после этих слов бешено колотящееся о ребра сердце успокаивается, мне даже теплее становится, страх постепенно съеживается и отползает. С каждым новым поворотом бесконечного лабиринта я чувствую все большую уверенность в том, что поступаю правильно. Вопросы больше не терзают разум, есть цель – и надо идти.
«Хорош-ш-шая девочка, умница», – одобрительно шепчет пространство.
И я искренне радуюсь, довольная, что удалось угодить господину.
Господину? На миг останавливаюсь, силясь понять, откуда возник этот образ, но тут же улыбаюсь и продолжаю путь. Все в порядке, господин декан. Асти. Мужчина, разгадать которого я так и не сумела, но к кому чувствовала непреодолимую тягу. Знала, что пропадаю, и все равно шагала на свет его обжигающего пламени…
Внезапно шершавые стены исчезли, а я оказалась лежащей на каменном столе, в цепях. Пара чадящих факелов рассеивала сумрак помещения. С удивительной отстраненностью заметила, как от левой лодыжки протянулись крупные звенья, исчезая где-то внизу. Приподнялась на локтях, села – путы не сильно ограничивали движения. Страх по-прежнему отсутствовал, напротив, в груди поселилось предвкушение. Будто вскоре я получу что-то страстно желаемое, ждать осталось совсем немного.
Шорох. Повернула голову и увидела, как из тени ко мне шагнула фигура в накидке с капюшоном – лица не разобрать. Будоражащее возбуждение во всем теле усилилось. Я протянула руку, не решаясь дотронуться до гостя.
– Не бойс-с-ся, девочка, – прошептал он. – Ты привыкнеш-ш-шь.
