И действительно, маги и эльф ускорились до невероятности. Я таращил глаза, не успевая считывать ни одного приема.
Танриель же вытряхивала из себя последние крохи магии, подлечивая Раама. Один я тупо стоял и смотрел на поединок, не в силах помочь Рааму, своему врагу и своему союзнику.
А потом он стал уставать. Пропустил несколько ударов и чуть не растянулся на той же коряге, что и я. Если стану главой клана, прикажу ее выкорчевать!
Сонорные же будто взбесились. Казалось, что слабость Раама только воодушевила их.
Я опять дернулся ему на помощь, но был остановлен жесткой рукой эльфийки и едва не завыл от осознания собственной слабости.
– Успокойся. Ты сделал все, что мог и даже больше. Результаты тебя порадуют, – улыбнулась Танриель. – А теперь беги в каминный зал. Ты говорил, что кураторша снабдила тебя в дорогу ценными артефактами. Самое время узнать, насколько они ценные.
Мне хватило минуты, чтобы домчаться на второй этаж, схватить сумку и вернуться.
Первой в руки попалась фигурка. В свете факелов я даже толком ее не разглядел. Несколько раз сжал в ладони, но ничего не случилось.
– Бедный мальчик, ты настолько слаб, что даже не можешь активировать артефакт, – вздохнула Танриель, забирая у меня статуэтку.
Я вгляделся в ее озабоченное лицо, и понял, что битва доконала мою любимую эльфийку: глаза ввалились, скулы стали резче, руки тряслись.
– Я тоже не могу… Я пустая, – и вдруг девушка заплакала. – Мы проиграли.
Кто-то мне говорил, что боль – это тоже сила.
Слезинка упала на фигурку, и та начала расти, дергаясь в ладони Танриель.
Эльфийка брезгливо бросила ее на землю.
И только когда существо выросло до размеров собаки, я понял, кто это.
– Да твою ж мать! Горгулья! Убей сонорных!
Горгулья расправила крылья, несколько раз похлопала ими и обернулась. Тварь взглянула мне в глаза, будто понимая слова. А потом она бросилась в бой, избивая сонорных крыльями и клювом. Впрочем, несколько раз досталось и Рааму.
Синкретисты совсем ошалели и отмахивались мечами от летающей твари, как от надоедливой мухи.
Жаль, что запала горгульи хватило ненадолго. Она не рассыпалась в прах, как я ожидал, а унеслась куда-то в леса. Наверное, проголодалась.
Сонорные выглядели так, будто их разбудили и среди ночи дали в руки мечи. Я воспользовался этим, чтобы вступить в бой. Раам благодарно взглянул на меня – даже мой слабый меч сейчас мог решить исход боя.
В пылу схватки я их даже не заметил. Только когда бич всадницы рассек землю рядом, я пришел в себя.
– Сейчас же расступитесь! Именем короля прекратите бой.
Я чихнул от острого запаха рыбы и сразу понял, что передо мной наяды – группа из двенадцати всадниц, вооруженные двумя мечами каждая.
– Мы требуем, чтобы вы остановились, – повторила дама с бичом. – Я – Индира из клана свистящих, ветвь серебряных наяд, глава дворцовой стражи и главный дознаватель. Сообщаю, что мятеж подавлен. И стычки между кланами приравниваются к государственной измене.
Один из синкретистов проигнорировал ее слова. Зачерпывая воздух ладонями, он зашептал себе под нос, за что мгновенно получил удар бичом по хребту. Так, что рухнул, как подкошенный.
– Вторая попытка воспользоваться силами синкретизма будет караться тюрьмой, – сообщила Индира.
Как-то неожиданно взошло солнце, и я смог разглядеть воинственную даму. Короткая стрижка синих волос, чуть ассиметричное лицо сердечком, очень стройная и, вероятно, мускулистая – под плащом и не поймешь. Красивая наяда, ее портит лишь рыбный запах, поджатые губы и злобное выражение лица.
Истинная госпожа.
Я положил меч на землю. Раам последовал моему примеру и отвесил наядам поклон.
– Ваше синкретство… Как будет угодно.
– Все закончилось? Это точно? – с надеждой спросила эльфийка.
Индира впервые позволила себе улыбнуться:
– Не чувствуете? Как же вы пострадали, уважаемая Танриель. Приношу искренние соболезнования по поводу гибели вашего клана.
Я прислушался. В воздухе не было ничего, кроме звуков пробуждающейся природы. Обычное утро без чудовищных выплесков синкретизма.
– Мне нужна защита короля, – потребовала эльфийка. – После того, что натворили маги, в лесах полно мутантов и мародеров. А я – слабая и одинокая женщина.
Вот ведь пройдоха! Еще и претензии предъявляет.
– Вы получите охрану и денежную компенсацию, – заверила ее Индира. – Так, сонорные могут быть свободны. А вы, молодые маги, назовите имена и кланы.
Вампиреныш вытянулся и расправил плечи. Казалось, что он вот-вот отдаст честь. Наверное, нашему наследному принцу нравятся властные женщины.
– К вашим услугам Раам из клана черных эльфов. Я являюсь наследным принцем.
– Меня зовут Аль и я, наверное, из этих… светлых эльфов-аффрикатов буду.
– Деревенщина! – хмыкнул вампиреныш.
– На тебе нет клановых цветов, – покачала головой Индира.
– Это дело времени, – вступила Танриель.
– Аль, а я ведь слышала про тебя. Ты добыл ценный артефакт, меч Медуз, который попал в руки мятежников. Ладно, мы уходим. Аль, будь готов к новой встрече и… неприятным разговорам.
Наяда вытянула руку, будто бы прощаясь. Бич змейкой скользнул к ней в рукав.
– Я не знал, что меч Медуз послужит началом мятежа. И доверял ректору…
Индира покачала головой.
– Наше счастье, что ты добыл лишь часть артефакта. И что активатор не попал в руки мятежников. Неслыханное везение! Но и в ослабленном виде меч очень опасен. До скорых встреч, Александр!
Я еще долго стоял, прислушиваясь к удаляющемуся стуку копыт. Не было сил удивляться, что Индира знает не только про меч, но и мое настоящее имя.
– Как легко дышится без магии, – вдруг сказала Танриель. – Даже жить захотелось.
У меня едва хватило сил, чтобы снять доспехи, потную одежду и рухнуть в кровать рядом с любимой женщиной и заклятым врагом.
***
Проснулись мы ближе к закату. Я был так голоден, что, не жуя, проглотил вчерашнее мясо неизвестного животного.
Эльфы же не ели ничего, лишь быстрыми глотками пили вино. Пришлось отобрать у них бутылку, а то эти бездонные бочки все выжрут и мне ничего не оставят.
Бедного филолога каждый может обидеть!
– Я сейчас принесу еще из погреба, – пообещала Танриель. – Не зря же я доблестно защищала свои запасы от мародеров. Да и тебе, Аль, будет легче понять.
Она вернулась через несколько минут с двумя бутылками, засохшими конфетами, караваем чуть заплесневелого хлеба и, неожиданно, квашеной капустой.
– Ешь и задавай вопросы, – сказал Раам, разливая вино.
– С какой радости ты взялся помогать своей «двоюродной тетушке», рискуя жизнью? У черных эльфов нет друзей и союзников. Твои слова?
– Не было у нас друзей, у вечных изгоев, ютящихся в деревушках в Черном лесу, – эльф залпом выпил свое вино. – Но когда само наше существование поставлено под угрозу, приходится искать помощи. Знаешь, лучше быть изгоем в лесу, но живым изгоем. При нынешнем короле мы жили, хоть и бедно, но спокойно. А вот мятежники быстро выкурят наш клан из леса… Им нужны знания. Им нужна сила.
– А кому помешала безобидная хозяйка трактира?
– До роли Танриель мы еще дойдем. Помнишь ту ночь, когда мы вместе бродили по Школе в поисках артефакта? Это была вторая, наименьшая часть, меча Медуз. Наш гарант, что мятежники не смогут обрести полную силу артефакта. К счастью, эти тупицы, как и сказала Индира, не догадались использовать Танриель в качестве активатора. Хотя не стоит их недооценивать. Вероятно, мятежники хотели сначала добыть вторую часть меча, а потом уже провести обряд.
– Ты понял, в чем смысл активатора? – спросила Танриель. – Обычно это представитель древнего клана, обладающий сродством с определенными видами артефактов. Активатор усиливает их действие многократно. Это первое. А еще активатор способен менять характер артефакта. В основном в сторону обогащения, чем и хотели воспользоваться сонорные. Например, боевую горгулью при наличии активатора можно превратить в поисковика кладов.
– Наши кланы давно уже тайно сотрудничают друг с другом, – добавил Раам. – Эльф эльфу всегда друг, товарищ и брат. Мятеж был предсказан задолго до его начала. Жаль, что мы не смогли предположить, какие потери понесет клан эльфов-аффрикатов.
– И что теперь, когда меч Медуз канул в небытие?
– Думаю, он еще явит свой лик, – усмехнулся эльф. – И ждать этого недолго.
– Я благодарю тебя за помощь, Аль, – эльфийка нежно сжала мою руку. – Ты можешь возвращаться в Школу магии, восстанавливать силы и ловить свой сбежавший гарем. За меня не беспокойся – справлюсь. Отстрою трактир лучше прежнего. И… проси, что пожелаешь.
Я желал тело и душу эльфийки… Но не могу же сказать это при вампиреныше и стать навечно объектом его подколок.
– Погадай мне на будущее. Эльфийки же превосходные предсказательницы.
– И любовницы, – усмехнулась Танриель. – Хорошее желание. Тем более, я могу показать тебе, как работает активатор. Нам нужны цветы, стол, уголек и колода карт. Раам, ты представляешь себе обряд? Можешь помочь?
– Попытаюсь, – промямлил эльф. – А может, вы и без меня справитесь?
Чего это он растерялся? Да еще и покраснел. Не похоже на нашего доблестного принца.
Но и эльфийка уже принесла все необходимое.
– С тобой будет проще. Аль, ты хоть представляешь, как проходит обычное гадание?
– Примерно. «Вас ждет дальняя дорога, опасайтесь блондина в черном ботинке, а бубновая дама вам благоволит».
– Да, да, именно так. Общие слова и никакой конкретики. Активатор же дает больше определенности. А еще его можно использовать при минимуме магических сил, так что за меня не волнуйся. Раам, ты готов?
Эльф дул на уголек и выглядел на редкость несчастным.
Не дожидаясь ответа, Танриель полностью разделась и, раздвинув ноги в позе лотоса, улеглась на стол.
Раам, казалось, вот-вот упадет в обморок. Я подтолкнул его кулаком в спину.
– Нечего ронять слюни на мою эльфийку, работай!
Тот дрожащими руками начертил на животе девушки треугольник.
– Древняя кровь! Благословенны уста твои! Правду, правду, правду! – и поцеловал ее в губы.
В тот момент я пожалел, что затеял ритуал ради пустого любопытства, да еще и подзуживал Раама.
Но это было только начало.
– Древняя кровь! Благословенны груди твои! Правду, правду, правду! – эльф приложился губами к соскам эльфийки.
– Древняя кровь! Благословенно чрево твое! Правду, правду, правду! – вампиреныш поцеловал животик моей красавицы.
Кажется, это начинает ему нравиться. А что дальше-то?
– Древняя кровь! Благословенны стопы твои! Правду, правду, правду! – Раам нежно поцеловал маленькую ножку Танриель.
Да этот ублюдок сейчас ее трахнет прямо на столе!
Но Раам молча начертил несколько символов на теле эльфийки и положил на ее грудь несколько цветков.
Воздух заскрипел от магии, и у меня уже привычно заболела голова.
– Аль, помоги ей… отрешиться, – попросил Раам.
Мы с принцем на пальчиках подняли тело Танриель, и эльфийка буквально взмыла воздух.
– Она так и будет левитировать? – озадачился я.
– Да нет, сейчас спустится, – и эльф стыдливо накинул на парящую девушку плед.
И действительно, через несколько минут Танриель опустилась прямо мне в руки. Мы с Раамом устроили ее в кресле и укрыли пледом.
А потом Танриель открыла глаза, надела нижнюю рубашку, уселась в позе лотоса и стала мешать колоду, как заправская гадалка. И все это с такой естественностью и грацией, будто бы не она парила нагишом в воздухе десять минут назад.
– Подержи в руках карты, – попросила меня.
– А посидеть не надо? В нашем мире девственниц усаживают на колоду перед гаданием, чтобы карты не врали.
