– Ты куда собралась, – громко шипит она на меня. – Отсюда нельзя уходить!
– В каком смысле? Нас что, в заложницы взяли? – усмехаюсь я.
– Лен! – начинает ныть Галя. – Ты не понимаешь! Мне же потом не дадут пригласительные! Прошу! Не уходи, ну потерпи чуток! Ну Лен! Ну хочешь, я тебе целый месяц буду данные помогать вносить, в новую базу данных, а? Ну Лен, ну пожалуйста, мне тут нравится!
Она уже натурально хнычет мне в ухо.
– Ладно.
Все же если она мне сможет с новой базой данных помочь, то я буду очень счастлива. Только так я смогу у начальника выбить помощницу – если покажу нашему директору, что одна не справляюсь, а я действительно зашиваюсь с этим делом.
– Но только попробуй потом, отказаться! – грозно рычу я, и возвращаюсь обратно, где меня ждет новый претендент.
– Спасибо, – слышу я шепот Гали. И, понуро опустив плечи, плетусь обратно за свой столик, пытаясь примерно представить, сколько мне еще мучиться. Думаю, где-то часа два не меньше, учитывая количество этих психов. Очень надеюсь, что смогу дожить до конца вечера.
Следующий претендент на мою несчастную тушку оказывает меломаном и решает, даже не представляясь, сразу же исполнить очень интересную песню, вполне себе приятным голосом, и я бы даже заслушалась, если бы не слова этой песни:
Сидели мы у речки у вонючки,
Сидели мы в двенадцатом часу
Ты нажралась почти что до отключки,
Но что-то пела, ковыряясь в носу.
Ты пела так, что вяли помидоры
И проблевался восемь раз Санек.
А мне вдруг захотелось до усеру
Поднять тебя и ебнуть об пенек.
Я пнул тебя по грязной толстой жопе,
И ты уткнулась мордой в камыши.
Санек сказал, что щас тебя уроет,
Но снова проблевался от души.
Летели годы, ты теперь профессор,
А я какой-то жалкий кандидат.
Когда мне нужно снять тоску и стрессы
Я мысленно пинаю тебя в зад.
– Это вольная интерпретация известной композиции Марка Фрейдкина – «Песня про деревянную ногу», – улыбнувшись, говорит мужчина таким же приятным голосом.
– Хм, – кашляю я в ответ. – Интересная… переделка…
– Что ж, я рад, что вам понравилось, – отвечает меломан, но следующие его слова вновь заставляют меня задуматься о побеге. – Вообще-то, когда я сидел в психушке, меня там изнасиловали два санитара. И вы знаете, мне понравилось. Да-да, я сам не ожидал такого, но мне понравилось. И вот сейчас решил поискать себе госпожу. Вы так строго одеты, мне показалось, что вы очень любите быть властной. Я готов служить вам, моя госпожа.
Он встает со стула, подходит так резко, что я не успеваю даже сориентироваться и отскочить, и падает передо мной на колени.
Я вскакиваю со стула, и в этот момент звучит сигнал.
Мужчина тут же встает на ноги.
– Мой номер двадцать четыре, – произносит он и идет к Галиному столику.
– Похоже, в психушке сегодня день открытых дверей, – очень тихо бормочу я, с тоской глядя на следующего пси… в смысле претендента.
Следующие кавалеры ведут себя не менее неадекватно, чем первые пять, однако уже не так оригинально.
А может быть я, уже закалилась и отрастила толстую шкуру, так как практически перестаю думать о побеге. Меня греет мысль, что Галя обещала помочь с базой данных. Она хоть и немного ветреная девчонка, однако обычно свои обещания выполняет, поэтому я надеюсь, что мои пытки и мучения проходят не зря.
И все равно сложно не реагировать, когда очередной претендент окатывает тебя презрительным взглядом, из-под маски все равно видно, и говорит при этом: «Ну и чо ты сюда приперлась в таком костюме? Кого найти-то хочешь? Адвоката или прокурора?» Или когда сразу предлагают секс и рассказывают о проблемах с простатой.
К концу вечера моя голова гудит, и мужчин я практически не слушаю. Не ожидала, что тут такая публика соберется. Такое чувство, будто наличие масок заставляет людей раскрывать всю свою внутреннюю суть. Организаторы хитро придумали с этими масками. Люди понимают, что ты, встретив их на улице, все равно не узнаешь, вот и не пытаются лицемерить или казаться лучше, чем есть.
Пока рассуждаю сама с собой, вдруг замечаю, что мужчина, сидящий передо мной, молчит. И молчит уже довольно долго.
Странно, обычно они всегда болтают, что угодно говорят, но все равно не затыкаются, а этот просто сидит и молчит.
Он одет в черный костюм с воротником-стоечкой и черную сорочку без галстука, волосы на голове черные, немного длинноваты, прямо как у моего любимого актера Киану Ривза, когда он в Матрице снимался. Черная матовая маска закрывает все его лицо. Он сидит расслабленно на стуле, положив локти на стол, и смотрит на меня. Я обращаю внимания на его руки. Длинные красивые пальцы, безо всяких украшений, сцеплены в замок.
– Почему вы молчите, время сейчас ведь закончится? – не выдерживаю я, все же любопытство одолевает меня.
– А смысл? – отвечает мужчина приятным мягким голосом. – Я же вижу, как вы устали. Только и смотрите на выход, и наверняка думаете, как бы поскорее попасть домой. Поэтому не хочу вам надоедать и окончательно портить настроение. Да и музыка играет приятная.
Какое-то время смотрю в его темно-синие глаза и понимаю, что он не врет, не издевается, не пытается посмеяться надо мной, а просто проявляет заботу.
– Спасибо, – с благодарностью и долей удивления говорю я, и смотрю на его номер – девятнадцать.
Оставшуюся минуту мы продолжаем молчать. И я действительно немного расслабляюсь, даже головная боль начинает проходить. У мужчины очень хорошая энергетика. Он будто заряжает меня своим спокойствием и уверенностью в себе.
Звучит сигнал, мужчина встает. У него худощавая фигура, и ростом он не очень высокий, скорее всего, меньше ста восьмидесяти сантиметров.
– Ну что ж, до свидания, – говорит он и уходит.
И тут звучит более громкая музыка, что-то типа фанфар, в зале становится темнее, а на сцене наоборот – светлее, и естественно это привлекает внимание всех собравшихся к ней.
– Ну что ж дамы и господа, – появляется ведущий с микрофоном. – А теперь пора определяться, кто же вам понравился?
Мужчины, прошу, не толпитесь возле барной стойки, выходите на сцену. Встаньте в шеренгу, по порядку номеров, я к вам сейчас подойду и попрошу проголосовать. У нас все по-честному, голосуем через специальную программу, она встроена в смартфон. – Он вытаскивает из кармана гаджет, крутит им над головой. – И обмануть её невозможно. Результаты появятся на этом экране и на тех, что расположены по углам, – он тыкает в большую теле-панель, что расположена высоко под потолком на сцене, затем в ту, что висит над барной стойкой, и в еще одну, что находится недалеко от меня, тоже под потолком, – как только проголосуют наши дамы.
По рядам столиков идут девушки-официантки со смартфонами в руках и просят проголосовать.
– Господа, вслух говорить номера нельзя, иначе вы тут же будете дисквалифицированы, – предупреждает ведущий и подходит к каждому мужчине по очереди, а те что-то тыкают пальцем на сенсорном экране телефона.
Я же в этот момент встаю, и собираюсь под шумок, пойти на выход, однако меня тормозит глазастый ведущий. И как смог заметить? Он же там вроде занят чем-то был?
– Так-так-так номер двадцать! Куда это вы собрались? Ай-яй-яй! – он грозит пальцем, и все тут же оглядываются на меня.
Вот ведь гад! Терпеть не могу, когда столько внимания. Да еще и мужчины все смотрят, и у меня такое ощущение, что я теперь знаю каждого из них. Не очень приятное чувство, особенно после того, что они мне говорили. И Галя… конечно же, Галя подскакивает и шипит как змея, и даже руками машет, чтобы я немедленно вернулась на свое место.
Тоскливо вздохнув, возвращаюсь за свой столик.
– Вот сейчас проголосуете, потом уже решите – сбегать, как золушка с бала, теряя туфельку, или все же остаться и попробовать охмурить своего принца? – мужчина мягко смеется, и публика подхватывает его веселье. Ага и все ржут как кони, особенно громко – претенденты.
Боже, этот вечер когда-нибудь вообще закончится? Хочется завыть в голос, но я всё еще держусь.
Когда ко мне подходит официантка, я смотрю на нее затравленно.
– А может я вообще не буду нажимать на кнопочку? – прошу шепотом.
– Так не положено. Вам нужно выбрать любой номер, и если тот мужчина, которого выберете вы, тоже выбрал вас, то вы останетесь на бесплатный ужин – подарок от ресторана, а если нет, то сразу же пойдете домой.
Злобно глянула на устройство и ткнула номер девятнадцать. Чтобы уж наверняка. Думаю, этот мужчина меня точно не выбрал, он же даже говорить со мной не хотел, да и сам, похоже, стремился уйти из ресторана…
Официантка идет к Гале, а я уже подпрыгиваю на месте, думая о своей милой уютной квартирке, горячей ванне и каком-нибудь легком любовном романе. Хочется поскорее уйти отсюда, но, похоже, без разрешения моей сослуживицы уйти не получится.
– Итак! – громко говорит в микрофон ведущий, который уже выгнал со сцены участников и стоит в одиночестве. – Все мужчины уже сделали свой выбор, и-и-и… мы видим, что и последняя дама, тоже определилась! А теперь все внимание на экран!
Свет в зале совсем гаснет, и начинает играть завораживающая мелодия. Все смотрят на ТВ-панели, я в том числе. На экране мигают огоньки, затем из середины медленно появляются два красных нарисованных сердца. На них я вижу первые две цифры, и у меня отваливается челюсть.
– А у нас есть первые победители! Номер двадцать и номер девятнадцать!
Я чуть не поперхнулась воздухом. Вот так сразу? Он тоже меня выбрал?
– Выходите сюда, молодые люди, не стесняйтесь, прямо на сцену!
Я с ужасом смотрю на Галю – она опять шипит раздраженной коброй, чтобы я поторапливалась и не вздумала увиливать от ужина, иначе она мне помогать не будет.
Приходиться на ватных ногах идти к сцене.
Номер девятнадцать стоит и ждет у помоста, и даже руку подает; слегка придерживая за талию, помогает подняться по неудобной лестнице.
– Спасибо, – тихо благодарю я, чувствуя его поддержку и приятный легкий запах парфюма. А еще ощущаю теплую ладонь, которой он греет мою заледеневшую от ужаса конечность.
– Не за что, – так же тихо отвечает он, и добавляет: – Я рад, что вы меня выбрали.
Глава 2
Я не привыкла врать и давать пустые обещания, поэтому решаю сразу же расставить все точки над «i».
– Вы меня простите, но я вас выбрала, потому что…
– Решили, что я вас не выберу и вы наконец-то сможете покинуть это сборище психов, – договаривает он за меня.
Я, конечно, про психов ничего не хотела говорить, но он, похоже, прочитал мои мысли.
Повернув голову, с удивлением смотрю на мужчину. В этот момент очень сильно захотелось увидеть выражение его лица, аж руки зачесались сорвать маску.
– Вы, верно, удивлены, – судя по интонации, он улыбается. – Я здесь уже не первый раз. Поверьте, публика практически не меняется, а если и появляются новенькие, то еще… эм-м-м, необычнее, чем раньше.
– Это вы о девушках так? – спрашиваю я тихо, так как ведущий уже собрал народ и громко вещает со сцены поздравления, а также слова утешения тем, кто не выиграл.
Краем глаза замечаю Галю. Она стоит рядом с мужчиной в стандартной белой маске и сером костюме с синей сорочкой. Помнится, он сильно жаловался на свою жену, которая ему отказывает в сексе. Неудивительно – моя коллега не любит долгих и серьезных отношений, вот его и выбрала. Видимо, успели сговориться.
Галя успевает показать мне кулак. Я же мысленно чертыхаюсь. А счастье было так близко. Думала, после этого представления удастся сбежать, ан нет, похоже, и на ужин придется остаться.
– И о женщинах, и о девушках и, и о бабушках, – хмыкает мой избранник, вырывая меня из безрадостных размышлений.
– Тут и бабушки есть? – изумилась я.
– Конечно, пятерых насчитал. Им от семидесяти пяти до восьмидесяти.
Не сдерживаюсь и кашляю, невольно поперхнувшись воздухом.
– Ну и ну, – качаю головой.
– Любви все возрасты покорны, – философски изрекает он. – В любом случае, здесь очень вкусно кормят, – продолжает мужчина, а я не сразу понимаю о чём он вообще. Я-то себя старухой считала, и, откровенно говоря, было стыдно идти и с кем-то знакомиться, так как на себе уже давно крест поставила. А тут… семьдесят пять… восемьдесят лет… – И я торжественно клянусь, что надоедать вам не буду, – наклонившись ко мне, добавляет он, щекоча ухо своим горячим дыханием, и пуская табун мурашек по спине.
Автоматически передернула плечами и хмыкнула.
М-да уж, остается только мученически вздыхать и надеяться, что ужин не затянется надолго.
Всем победителям предлагают пройти в ВИП-зал, где уже накрыты столики на двоих, а остальным посетителям – остаться и продолжить вечер, но уже за свой счет.
Мой кавалер цепко держит меня одной рукой под локоть, а второй за талию, пока мы спускаемся со сцены.
Странно, но его слишком интимные объятия совершенно не напрягают и не кажутся навязчивыми. И вообще он выглядит очень располагающим и адекватным человеком.
Как только мы оказываемся на более устойчивой поверхности, он как ни в чем не бывало предлагает мне свой локоть.
– Цепляйтесь.
И я действительно «цепляюсь», даже не задумавшись над этим довольно-таки интимным жестом.
Пока идем за официанткой к нашему столику, я мысленно дивлюсь своему настроению и физическим ощущениям. И уже во второй раз поражаюсь, насколько приятная у мужчины энергетика. Буквально парой фраз с ним перебросились, рядом постояли, а я уже чувствую эмоциональный подъем и спокойствие.
