Над арками в башнях призывно полыхал огонь, я брела к ним, волоча за собой плащ. Тело еще плохо слушалось, будто деревянное, но вместе с тем в нем возникло что-то еще.
Да-да, я знаю, это невозможно по всем законам структурной магии! Так не бывает! Но мой резерв… мой потенциал только что сильно увеличился. В разы. И это… несомненное чудо!
Вот только… к чуду этому я осталась почти равнодушной. Ведь там, внутри, было еще что-то… светлое, цельное, что значительнее любых резервов.
Над древними гранитными колоннами хлопали флаги, створки высоких врат были раскрыты настежь. Тир подпирал одну из них. Задумчиво сложив руки на груди, он ждал. Меня.
Я приблизилась, остановилась, посмотрела на него. Он посмотрел в ответ. Ничего не сказал. Уже и не требовалось говорить. Я же… дерзнула коснуться сильного плеча, чуть сжала пальчиками и кивнула.
Не важно, кто он. Он не должен был. Мы чужие. И он мог ничего этого не делать, но сделал.
Не поучал, не шантажировал, не ставил сто пятьдесят условий, как остальные. Просто сделал что-то важное, когда это требовалось.
И я не могла не оценить.
Его губ коснулась загадочная всепонимающая улыбка, Тир взглядом пригласил войти в храм и затворил за нами дверь.
Великая пустыня. Храм Миражей
Флориан Келерой
– Вау…
В желобах у стен полыхало пламя, играло тенями на сводах купола, его поверхность пестрела уже знакомой мне причудливой резьбой. В центре обширного пустынного пространства находился постамент, на нем гигантская, сложенная из костей клешня ящера, сжимавшая чашу с синим огнем. И на этом все. Никаких иных предметов культа в зале не наблюдалось.
– Вы поклоняетесь вымершим арцедокам?
– Нет. Это убежище. И хранилище.
Я пригляделась. Под скелетом лапы валялись монеты, пригоршни алмазов. Генерал приблизился к длинному когтю, повесил на него золотую цепочку, затем достал из-за пазухи бумажный сверток и ловко зашвырнул его в чашу. Пламя зашипело, пыхнуло клубами дыма, ввысь взметнулись искры и унеслись в отдушину купола, а помещение сразу заволокло вяжущим травяным ароматом. Пока Тир выгружал вещи из баула, я бродила вдоль стен и заглядывала в узкие окна-бойницы.
Сумерки над пустыней сгущались, рубиновый горизонт гас как прогоревший за день фитиль. Барханы – черные волны, небо – глубокое, полночное и блещущее. Никогда и нигде я не видела таких близких, ярко мерцающих звезд. С небом перемигивалось море, его гладь искрилась, шла таинственными всполохами-трещинами, кромка воды тускло люминесцировала. Почему, отчего такая фантастика? Вообще не важно. Сейчас надо просто быть, внимать, позволить соленому ветру путать волосы и наслаждаться новой энергией, распиравшей измученное тело. Еще один момент из тех, что пропечатает память насквозь, из тех, который подвесишь на шелковую ленту воспоминаний в закромах сознания, чтобы однажды, в особенно темные времена, когда вновь заплутаешь, он вспыхнул спасительным маяком и осветил тебе путь.
Внезапно я обернулась. Захотелось обернуться. И наткнулась на пристальный, следящий взгляд Тира. Командующий закончил с вещами и теперь сидел на расстеленном спальнике, широко расставив ноги, уперев локти в колени. И вид у него был такой… сосредоточенный, будто он что-то прикидывал в уме, будто и не на меня смотрел, а на доску для рейшиха, например. На какой-то хитрый и оттого очень любопытный расклад фигур. Пространство между нами мигом наполнилось неуловимыми смыслами, я поспешила отвернуться, спрятать волнение и… улыбку.
Уже холодало, но я не отходила от окон. Воздух чересчур прозрачный, сочный до одури. А после пришли звуки. Очень низкие. Сначала едва уловимые, на грани слышимости, потом выраженные, жутковатые. Словно где-то далеко в унисон жужжали громадные шершни.
– Что это? – Я инстинктивно попятилась.
Тир уже провернул неприметное колесо-рычаг у постамента, и на бойницы опустились тяжелые железные листы, отрезав основную часть шума.
– Песок поет.
Песок не пел, песок выл, скрежетал и даже свирепо лаял.
В центре храма было тепло. На полу, на салфетке, стояли лампы и термосы, с одной стороны лежал спальник командующего, с другой мой. Облокотившись на подушку, Тир лениво тянул из фляги свой напиток и иногда подбрасывал в маленькую лампаду сухой травы.
– Этот звук сеет панику в людях, – продолжил он, – неконтролируемый страх. Порой даже сводит с ума. Но в храме мы в безопасности.
Я уселась на матрас, взяла ближайший термос. Есть почти не хотелось, а вот пить… Но когда открутила крышку, в нос ударил запах специй, тушенного с рисом мяса, и я незамедлительно влезла туда ложкой. Во втором сосуде оказался чай с моей любимой малиной. С малиной. В Воленстире.
– А трава зачем?
– Некоторые отзвуки все же способны вызывать беспокойство. Фимиам расслабляет. Ты же хочешь выспаться?
Казалось, я так вымоталась, что усну раньше, чем голова упадет на подушку.
– Конечно. Завтра же эксперимент.
Командующий усмехнулся.
– Нет. Эксперимент завершен. Завтра возвращаемся в Тиреград.
Ложка застыла перед моим носом.
В глазах генерала таился провокационный интерес – как именно я отреагирую?
– Но… – Еду я все же до рта донесла, не торопясь прожевала мясо. – Ты обещал рассказать, как вы так быстро перемещаетесь, попытаться разогнать меня?
Ты обещал. Соврал, благороднейший? Соврал, да?!
– И я разогнал, – возразил моим сомнениям Тир.
Отхлебнула чаю. Подумала немного.
– Не понимаю.
– Посмотри на свои часы.
Посмотрела. Без пятнадцати девять.
– Теперь сюда. – Он развернул ко мне свой циферблат.
Три минуты десятого.
– И… мои отстают, – установила я очевидный факт. – Что… это значит?
– Я не ускорялся сегодня, Флориан.
Не ускорялся…
Повисла пауза, помогать моему мыслительному процессу никто не спешил. Сама, Фло, все сама. Куда-то делась примерно четверть часа. Мои пятнадцать минут? То есть… нет… это все как-то очень сложно, непостижимо. Такого не бывает. Мозг силился осмыслить снизошедший на него когнитивный диссонанс.
– И куда… пропали эти пятнадцать минут?
– Никуда.
Еще хуже. Мозг вообще впал в ступор.
– То есть… я…
– Да. – Командующий кивнул. – Последние километров семь.
Нет! Невозможно!
– Вранье! Они наверняка сломались!
– Но сейчас идут точно. Сверь завтра с бортовыми. Или со временем восхода солнца. Или не сверяй. Если так хочется.
Пока он говорил, я вспоминала свои ощущения в походе. Определенно трансовые, странный шум в ушах, замедленный пульс, пустота в голове, но в целом лично для меня вроде бы ничего не поменялось. И ведь не бежала даже.
– Я полагала, нужен какой-то наркотик.
Раздался ехидный смешок.
– Можно обойтись и без химии. Я обхожусь без нее. Но большинству легионеров требуется помощь. Неизвестно, когда именно доведется вступить в бой, и часто нет времени сосредотачивать ум. Проще вколоть катализатор. Эффект мгновенный.
– Все равно не понимаю как… Ты обещал объяснить технику.
Его бровь насмешливо выгнулась.
Ладно, не обещал.
Вот же…
Попробовали, получилось, а я ничего и не заметила. Впрочем, этого следовало ожидать, Легион надежно хранит свои тайны. За моим разочарованием наблюдали снисходительно, но еще один глоток из фляги – и командующий улыбнулся благосклоннее.
– Все просто, Флориан. Если ты действительно хочешь двигаться очень быстро, придется заставить остальной мир притормозить.
Что?
Притормозить? Весь мир?!
От шока я едва не подавилась малиной.
– Да-да. Разгадка здесь. – Тир выразительно коснулся виска, затем повел ладонью перед собой. – Все это – лишь твое восприятие. Только твое. А теперь… – Он подался вперед, собираясь поведать самый страшный секрет, я аж дыхание задержала… Ну же, откройся мне… Откройся… В колыхавшемся свете особенно выделялся шрам на его щеке. – А теперь, Флориан… мы ложимся спать. – И он погасил лампу. – Спокойной ночи.
Шутник токсичный!
Фыркнув, я принялась допивать чай, а Тир заворачиваться в спальник.
Закрыв термосы, я тоже легла. Приглушенная песнь песка убаюкивала, сонный взгляд вяло скользил по замысловатой фактуре купола, порой выхватывал рисунки, диковинные символы, барельефы из клыкастых морд и переплетенных хвостов. Смотрела, смотрела и, уже уплывая в дремоту, невнятно пробормотала:
– Ты ведь теперь меня не отпустишь… – не спросила, а скорее констатировала для себя и вообще не рассчитывала на ответ. Генерал наверняка спит давно.
Тем удивительнее было услышать:
– Эта информация никак не поможет Регестору, а ты сама, без меня, вряд ли настроишь свое сознание на верную частоту.
И почему же, интересно? Хотя… я и в собственный боевой транс через раз вхожу.
И все же…
И все же на мой вопрос-то он ответа не дал.
* * *
Утро будило теплым сквозняком. Ветерок струился по полу, дразнил колючими песчинками. Распахнув глаза, я не сразу сообразила, где нахожусь. А когда вспомнила, резко села. Перво-наперво проверить резерв. Моя сила никуда не делась, она туго набивала тонкие тела, приятно давила на кожу. Потрясающее чувство! Я сжимала и разжимала упругую энергию в кулаках и млела, млела…
Пески, к счастью, уже закончили свой концерт, передав эстафету тишине. Сам храм тоже преобразился и не казался таким мрачным, как накануне. Окна, купол, боковая дверь были раскрыты, из проемов на полированные кости ящера лился свет.
Рядом лежал спальник. А вот его владельца нигде не наблюдалось.
Выбравшись из-под одеяла, я вышла из храма. И там никого. Слева – дюны, справа – море, сверху – перистые облака. Минут десять обходила монументальное сооружение по периметру, но Тира так и не обнаружила. Ну и ладно.
Не удержалась, сбежала по ступенькам к воде. Красотища! Изумрудная лазурь накатывала на берег, баламутила песок и откатывалась обратно, маня последовать за ней. Говорите, на тысячу километров никого? Отлично!
Не раздумывая, скинула с себя всю одежду и понеслась вперед, нырнула в очередную волну и сразу ушла на дно, такое же белое, песчаное, покрытое рябью, как пустыня на суше, но гораздо более обитаемое. Рыбы, рыбы… повсюду серебристые рыбьи косяки переливались в пробивавшихся сверху лучах. Упиваясь невесомостью и непривычной обтекаемостью собственного тела, я доплыла до разноцветного рифа и долго парила там над темной бездной, рассматривала дивный подводный мир.
С тех пор как я в Воленстире, именно подводное плавание доставляло мне особое удовольствие. Жаль, за воздухом приходилось выныривать, иначе бы меня вечность на поверхности не увидели. Вот только, увы, организм мой протестовал против неуемного купания, поэтому, когда и без того стянутые напряжением мышцы начало сводить, а, если верить часам Дэша, случилось это всего через каких-то сорок минут, пришлось грести обратно к берегу. Там, где мелко, встала и сразу замерла.
Ой-е-ей…
Тир расположился на ступеньках храма как великий царь на троне – развалился, удобно устроился, его взгляд – узконаправленный луч порочного внимания – навелся прицельно на меня. А я-то… голая!
Крайнее смятение обвилось невидимой удавкой у горла, но сзади набежала игривая волна, остудила прохладой и подтолкнула.
И правда… Кто это тут тушуется? Порхающие в животе бабочки вредненько захихикали.
Тебе не смутить меня, командующий. Хочешь, чтобы я выскочила отсюда испуганной помидоркой, схватила свое тряпье и позорно удрала? Хочешь-хочешь, иначе откуда эта бесстыдная издевка в твоих глазах? Я закусила губу, обманчиво потупила взор. В конце концов, какие условности между нами, да? Ты же уже почти все видел. И вообще тебе все равно. У тебя царевна. А у меня прививка. Так что… все чудесно! Беспокоиться не о чем, и я никуда не тороплюсь. Между прочим, я еще не порадовалась ласковому солнышку.
Из воды выходила грациозно, как морская богиня. Худая, правда, богиня, хилая – ручки-ножки ноют после вчерашнего марш-броска. Ну так надо размять их. Как давно я не тянулась? Не занималась любимой зарядкой? А тут красота – природа, гармония… то, что нужно! Без шуток, мне здесь очень-очень нравится!
Магнетические глаза предупреждающе сощурились, но я уже повернулась к генералу спиной. Зачем о нем думать? Ни к чему. Мистер Невозмутимость все-таки. Хе-хе…
Улыбаясь светилу, сложила пальцы в замок, потянулась ладонями к небу и едва не застонала от приятной боли. Энергетический кокон завращался, по каналам потекла магия. Какая я теперь… другая. И какое восхитительное могущество насытило каждую мою клеточку. Шейку тоже проработаем, возьмемся за коленку. Мм, как хорошо-о-о, прижмем ее к груди…
Тело отзывалось неохотно, косточки похрустывали. Как я могла так себя запустить?! Нет, о чем я думала, балда?! Вторую коленочку… Боги, какой ка-а-айф, энергия текла живительным потоком по пересохшим руслам. О-о-ох… Как я вообще посмела к себе так относиться?! Стыдно! Самой перед собой стыдно! Наклонилась вперед и едва достала покрытого пеной песка. Непорядок. Совершенный непорядок. Связки деревянные. Больно. И в то же время неописуемо приятно. Я окончательно погрузилась в ощущения, отключилась от реальности, абсолютно позабыла про своего зрителя. К одной ступне наклонимся, к другой… Кажется, все же застонала вслух. Но та-а-ак кла-а-а-ассно! У-у-ух! Нет, на руки мне сейчас не встать. И ни о каком кувырке не могло быть и речи – мышцы слишком слабы. Сейчас важно вспомнить, каково это – качать через себя магию. Вибрировать. По-новому… С другим потенциалом.
Завершая комплекс, расправила плечики, наполнила легкие раскаленным воздухом. В состоянии полнейшего умиротворения я развернулась и…
Во мне словно что-то взорвалось.
