– Для кого как, – повёл плечами Аверьянов.
– И до сих пор не простили?
– Потом он ещё дел натворил.
– Например?
– Развёлся с Настей.
– Кто это?
– Вторая жена отца.
– Насколько я понял, сначала вам не понравилось, что он на ней женился?
Аверьянов кивнул.
– Тогда логично было бы радоваться его разводу с ней.
– Как бы не так! – огрызнулся Аверьянов.
– Погоди, Макс, – вступила в разговор его жена. – Там всё не так просто, – стала объяснять она капитану.
– То есть?
– На Настю набросилась собака и повредила ей лицо. А Настя была моделью.
– Да! – стукнул кулаком по столу Максим Аверьянов. – Мой отец вместо того, чтобы помочь ей, поддержать её материально, хлопнул дверью.
– Согласен, ваш отец поступил непорядочно. Что стало потом с этой Настей?
– Долго лечилась.
– Сейчас у неё всё хорошо, – снова вклинилась жена Аверьянова.
– Вообще-то мы думали, что вы уже знаете о смерти своего отца, – проговорил капитан.
– Откуда?
– Разве ваша мачеха вам не звонила?
– Дашка, что ли? Тоже нашли мачеху, – фыркнул Аверьянов.
– Нет, она не звонила нам, – сухо проговорила Ася.
– Максим Касьянович, ваша мачеха, простите, Дарья Гавриловна считает, что вашего отца убил кто-то из выведенных из себя жильцов.
– Чепуха! – сказал Аверьянов.
– В принципе, мы тоже так думаем, – признался капитан, – но сам способ убийства всё-таки наталкивает на мысль о том, что вашему отцу могли отомстить за недобросовестное исполнение своих служебных обязанностей.
– Вы слишком пафосно изъясняетесь, – усмехнулся сын заместителя директора.
– Вы тоже так думаете, Есения Витальевна? – спросил Турусов женщину.
– Откуда вы знаете моё полное имя? – растерялась она.
– На то мы и полиция, – улыбнулся он ей дружелюбно и пояснил: – Прежде чем приехать к вам, я, конечно, узнал, как зовут вас и вашего мужа.
– Да. Я как-то сразу не подумала об этом, – проговорила Аверьянова, – теперь отвечу на ваш вопрос. Я наслышана о работе моего свёкра. Но мне никогда не приходила в голову мысль, что его могут убить из-за этого.
– Ася! – воскликнул мужчина. – Его убили не из-за этого!
– Я тоже так думаю, – согласилась жена.
– Может, у вас есть догадки, кто и за что мог убить вашего отца?
– Нет, тут я вам не помощник, – развёл руками Максим Аверьянов.
– Не хотите нам помочь?
– Почему не хочу?! Просто не знаю как. Я же вам уже сказал, что мы с ним давно не виделись.
– А ваша сестра?
– Двоюродная. Только не надо приплетать сюда Майку. Она ни сном ни духом.
– Ваша сестра тоже не поддерживала отношения с вашим отцом?
– Нет, конечно!
– Почему?
– Как почему? С моей мамой отец развёлся. Майя осталась с мамой.
– Мне очень жаль, – проговорил капитан, поднимаясь с табурета, на котором так удобно сидел.
– Мне тоже, – ответил Аверьянов.
– Спасибо за кофе, Есения Витальевна, – обратился он к женщине.
– Пожалуйста, только вы его не допили.
– Извините. Я найду дорогу, не провожайте.
Но Аверьянова всё-таки пошла за ним и, вежливо попрощавшись, закрыла за капитаном дверь.
Капитан дорого бы заплатил за то, чтобы услышать разговор между мужем и женой. Возможно, это сэкономило бы время полицейских, но кухня находилась слишком далеко от входной двери. И Турусов при всём желании услышать ничего бы не смог.
Между тем Есения спросила мужа:
– Макс, ты пойдёшь на похороны?
Он покачал головой.
– Почему? – спросила она с некоторым укором.
– Потому что мы с тобой были бы там лишними.
– Что ты такое говоришь? – всплеснула руками женщина. – Как сын может быть лишним на похоронах своего отца?!
– Ася, – попросил Максим Аверьянов ласково, – давай закончим этот разговор и не будем больше к нему возвращаться.
– Я понимаю, что ты обижен на своего отца, – решила продолжить она.
– Да при чём здесь обида? – перебил Аверьянов жену. – Неужели ты ничего не поняла?
– Что я должна понять? – спросила она с недоумением.
– То, что отец не хотел бы видеть меня на своих похоронах!
– Что ты такое говоришь! Если Дарья не сообщила тебе о его смерти, то это говорит только о том, что именно она не хочет твоего прихода! – Есения не удержалась и язвительно заметила: – Вероятно, опасается за наследство.
– Чего ей опасаться, оно и так всё ей достанется.
– А тебе?
– Ты же знаешь, что нет. Нам и не нужно это грязное наследство.
– Ты думаешь, что твой отец воровал?
– Громко сказано, – усмехнулся Аверьянов, – скажем так, подворовывал, запускал руку в деньги жильцов, которые должны были идти на текущий ремонт и прочие нужды.
– Но ведь его никто не поймал за руку!
– Не успели, – пожал плечами Максим. – Хотя, насколько мне известно, там был целый воз жалоб и рано или поздно отцом бы занялись.
– Ты думаешь, что деньги могли конфисковать? – спросила она с явным интересом.
– Не знаю, – пожал плечами Максим.
– Тогда избавиться от твоего отца в первую очередь было выгодно его третьей жене.
– Возможно, ты права. Но я не хочу лезть в это дело.
– Ладно, я поняла, – смирилась Есения.
– Ну, вот и умница, – Аверьянов приобнял жену и с удовольствием чмокнул её в щёку. А потом наигранно воскликнул, указывая взглядом на настенные часы: – Аська! Ты только посмотри, сколько времени! Мы же на работу опаздываем, – он схватился за голову и выбежал из кухни.
Она тихо рассмеялась и стала складывать в мойку грязную посуду. И в это время раздался звонок стационарного телефона.
Есения быстро вышла в прихожую и подняла трубку:
– Алло!
– Ася, это ты? – раздался слабый женский голос, который Аверьянова и не узнала в первые минуты, а потом быстро проговорила: – Да, это я.
– Ася, позови, пожалуйста, Максима.
– Даша, здравствуй, – сочувственно проговорила Аверьянова, – я бы рада его позвать, но Макс уже ушёл.
– Касьяна убили, – всхлипнули на том конце провода.
– Мы знаем.
– Откуда? – в голосе Дарьи прозвучало некоторое удивление.
– К нам полиция приходила.
– Значит, они и до вас добрались, – грустно усмехнулась Нахрапова.
– Даша, давай я продиктую тебе номер сотового Макса, и ты…
– Не нужно, – перебила её Нахрапова, – лучше сама ему передай, чтобы он зашёл.
– Он… – начала Есения.
– Я знаю, он не хочет, – снова перебила её Дарья, – но пойми, мне одной не справиться.
Аверьянова хотела напомнить мачехе мужа, что у неё есть родители и семья брата, но вместо этого сказала:
– Хорошо, я передам ему. Не беспокойся. – И добавила твёрдо: – Даже если Максим заупрямится, я сама приду и помогу тебе.
– Спасибо тебе, Ася, – с искренней признательностью прозвучал голос Дарьи Нахраповой. – Ты извини меня.
– Не за что.
– Может, и есть за что, – ответила женщина, – тут никогда не знаешь, кто из нас перед кем виноват.
Фраза, произнесённая Дарьей, прозвучала загадочно и даже двусмысленно. Но Есения Аверьянова не придала этому значения. Сказав мачехе мужа несколько утешающих слов, в которые она постаралась вложить как можно больше душевного тепла, Есения положила трубку. Мужу она решила позвонить в обеденный перерыв, так как знала, что по утрам он особенно загружен на работе. Ещё она подумала о том, что о смерти деда волей-неволей придётся сказать их сыну Славе. Мальчик почти не знал своего деда: так получилось, что муж был против общения их сына с его отцом. И Есения смалодушничала, не стала спорить с мужем. «К тому же, – думала она, – возможно, Максим прав. Я же толком не знаю, что произошло между его отцом и матерью и между самим Максимом и его отцом. Может быть, разумнее не будить лихо, пока оно тихо». Именно этой линии она и придерживалась на протяжении всех лет своего замужества. Максим со своей стороны тоже шёл ей навстречу. Когда она не захотела жить со свекровью, он аккуратно разрешил ситуацию с матерью, и молодые поселились с родителями Есении. У Максима оказался на удивление уживчивый характер. Они прожили сначала вчетвером, а потом и впятером, когда у них родился Славик, целых шесть лет, пока не купили себе квартиру на вторичном рынке жилья, опять же с помощью её родителей. А вот с покупкой мебели помогла мать Максима. Вернее, она дала деньги на её приобретение, а выбирать мебель полностью предоставила своей снохе. Инна Львовна, мягко улыбаясь, отвечала снохе: – Асенька, ведь на этой мебели сидеть, спать и прочее вам, а не мне. Так что советуйся с Максом и со Славиком.
«Аверьяновой Даша, конечно, не позвонит, – подумала Есения, – и я не стану, пусть Макс сам решает, как ему быть». Хотя она бы на месте мужа проинформировала мать. Но, решив не лезть в хитросплетение родственных отношений мужа, Есения самоустранилась.
Время до обеда пролетело незаметно. У Аверьяновой отлегло от сердца после того, как муж адекватно отреагировал на её сообщение о звонке Дарьи и даже буркнул:
– Хорошо, я заеду и посмотрю, чем там ей можно помочь.
