Перед тем как войти, я сжимаю ее руку:
– Вам что-нибудь говорит имя Рауль?
Она качает головой. Она похожа на кролика, попавшего в капкан.
Вообще-то мне лучше бы в таверне не появляться. Там наверняка куча бандитов и моряков. Надеюсь, что выгляжу настолько непохожей на Гадюку, насколько мне того хотелось бы.
Наше появление никто не замечает, и я чувствую, как мои плечи расслабляются. Оглядывая помещение, быстро определяю наиболее вероятных членов экипажа «Черной ночи». Отсев подальше от остальных, они будто забились в свой угол, и, хотя оттуда раздается смех и стук кружек, все явно начеку. Один из моряков выделяется: по тому, как он сидит, и по тому, как остальные сидят вокруг него, я заключаю, что это важная птица, которую побаиваются. Кожа его такая же черная, как одежда, густые волосы спадают на спину канатами, а огонь в глазах горит так яростно, что видно издалека. Рауль.
– Побудьте тут, – прошу я женщину, беспокойно топчущуюся у двери. – Если что-нибудь произойдет, бегите.
Похоже, говорить этого не стоило, поскольку она готова бежать прямо сейчас, но я ободряюще касаюсь ее руки и направляюсь к столу, за которым пьют эти люди.
При моем приближении некоторые из них встают, придерживая рукоятки мечей. Рауль знаком велит им сесть, не считая меня угрозой.
– Господа, ну кто же так приветствует даму, – говорит он, посылая мне улыбку, лишенную малейшей теплоты. – Что я могу для вас сделать?
– Вы Рауль?
– Сдается мне, что, раз вы спрашиваете, то уже знаете ответ.
– Вот это для вас что-нибудь значит? – Я протягиваю письмо и наблюдаю за тем, как меняется его лицо. На мгновение сквозь маску проглядывает настоящее чувство.
Через мгновение он уже на ногах, а его нож – у моего горла.
– Откуда ты это взяла?
– Давайте успокоимся, хорошо? – прижимаю я собственное лезвие к его животу просто для того, чтобы он не видел во мне легкую добычу.
Он отпускает меня, и мы оба поднимаем руки, показывая готовность продолжать разговор.
– Скажи, где ты это нашла?
– Это принадлежит моей подруге. – Я делаю жест в сторону двери. – Вы ее знаете?
Лицо Рауля озаряется, и я замечаю знакомое выражение. Любовь. Он идет к ней.
– Лайла!
Однако женщина, которую, очевидно, зовут Лайла, только пятится и сильнее прижимает к себе ребенка. Рауль замирает и вопросительно поворачивается ко мне.
– С ней произошла неприятность, – объясняю я и делаю Лайле знак, чтобы она присоединилась к нам.
Она соглашается с некоторой неохотой. Когда мы уже сидим, окруженные людьми Рауля, я продолжаю свой рассказ.
– И ты ничего не помнишь? Не помнишь меня? – Рауль уязвлен, потому что Лайла качает головой.
– Я даже не знаю имени ребенка. – Голос ее дрожит.
– Бэй, – говорит Рауль. – Нашего ребенка зовут Бэй.
Да уж, приятного мало.
Рауль поворачивается ко мне:
– Она должна была встретиться со мной сегодня утром. Мы ждали ее.
– Она ваша жена?
– Пока нет. Она убежала из семьи. Они против меня.
– Мне очень жаль.
– Откуда мне знать, что ты ни при чем?
Рауль явно хочет найти козла отпущения, чтобы расквитаться за Лайлу, и, хотя без меня она сейчас была бы мертва, в том, что с ней произошло, есть и моя вина.
– Она спасла меня, – говорит Лайла тихо, но твердо. – Без нее меня бы здесь не было. И кроме нее я никого не знаю.
Взгляд, которым Рауль смотрит на Лайлу, рвет мне сердце. Я бы тоже была убита, если бы Бронн так смотрел на меня – будто понятия не имеет, кто я, будто все, что нас связывало, исчезло.
Мысль о Бронне приходится не к месту. Мне сейчас совсем не хочется на него отвлекаться. Удалось ли ему узнать что-то про незнакомца со свадьбы? Знает ли он, что я жива? Ищет ли меня? Или его так же соблазнила роль Гадюки, как меня – волшебство?
Один из людей Рауля рассматривал меня слишком внимательно, и теперь он наклоняется к нему и шепчет что-то на ухо.
Его взгляд резко устремляется на меня, глаза прищуриваются. Он собирается меня о чем-то спросить, когда дверь таверны снова распахивается, и на сей раз заходит полдюжины королевских гвардейцев. Я опускаю голову, и Рауль улыбается.
– Значит, это правда? Ты и есть та принцесса-изменница?
Я пожимаю плечами:
– Что-то вроде того.
– Ищешь способ удрать с острова?
– Если честно, то, не будь Лайлы, меня бы уже и след простыл.
Рауль стискивает зубы:
– Так ты из-за нее рискуешь?
– Послушайте, я знаю, что мне никто не верит, но Гадюкой я стала не просто так. Я хотела помогать людям. И хотя этот план у меня чудесным образом не задался, я не могла бросить Лайлу и ребенка умирать.
Гвардейцы приближаются, осматривая каждый стол, и мое желание дать деру усиливается.
– Ничего не говори.
Рауль уже принял решение относительно меня, потому что поворачивает свой стул так, чтобы более или менее заслонить меня. Я наклоняю голову, прячась от рыскающих по сторонам взглядов.
– Добрый вечер, – как старых друзей, приветствует Рауль гвардейцев. – Чем обязаны?
– Да ищем кое-кого, – отвечает самый высокий и подсовывает Раулю лист бумаги с похожей на мою физиономией. – Видел ее в этих местах?
Рауль делает выдох и изображает раздумья.
– Не скажу, что видел. – Он поворачивается к своим людям. – Кто-нибудь видел такую?
Команда следует его примеру и качает головами.
– Уверены? – Гвардеец настойчив. – За ее голову полагается вознаграждение.
Рауль вздергивает подбородок:
– Сколько?
Я, затаив дыхание, прикидываю, за какую сумму он меня продаст, и украдкой оглядываюсь в поисках путей к бегству, если до этого дойдет.
– Достаточно хрусталя, чтобы такой, как ты, был счастлив, – отвечает гвардеец.
Глаза Рауля сужаются, он больше не разыгрывает дружелюбия. Вероятно, ему не нравится, когда какой-то гвардеец ставит его на место.
– Боюсь, ничем не могу вам помочь.
– Мы будем тут несколько дней, – говорит гвардеец, понимая, что дело проигрышное. – Отыщи нас, если что-нибудь заметишь.
Рауль кивает, но, когда они отходят, сплевывает на пол и поворачивается к своим людям.
– Думаю, нам пора отсюда, как считаете?
Когда все встают, Лайла пугается.
– Я не понимаю.
– Я отвезу тебя домой, – говорит Рауль, и она оглядывается на меня. – Она может поехать с нами, – добавляет он, затем поворачивается ко мне: – Если хочешь.
Я обдумываю предложение.
– Куда вы направляетесь?
– Это важно? Отсюда.
Он прав, однако я не собираюсь слепо следовать за этими людьми.
– Это важно.
– Ладно, – озорно ухмыляется он. – На Третьем острове была когда-нибудь?
6
«Черная ночь» – потрясающий корабль. Сколоченный полностью из того же дерева сердценочи, что и фигура на носу «Девы», он – истинный сын Черного острова.
Хотя это относительно небольшое торговое судно, двухмачтовый бриг, наше плавание проходит быстро и гладко, и я не могу понять, почему до сих пор его не встречала.
Когда я спрашиваю Рауля, какие воды он предпочитает, тот лишь лукаво ухмыляется. Будто понимает, что в действительности стоит за моим вопросом.
– Она особенная, правда? – Он явно горд своим кораблем. – Сам ее строил. С помощью своих братьев.
Я под впечатлением, но не удивлена. Быстро прихожу к выводу, что Рауль – человек-тайна.
Мы незамеченными пробрались из таверны в порт, и, едва успели взойти на борт «Ночи», так здорово замаскированной, что ее было почти не видно на фоне черной воды, как уже отчалили. Нас с Лайлой отвели в трюм, который служил временным жильем, но при этом недоверчивый Рауль расположил своих людей по другую сторону запасного паруса, отгораживающего нашу половину.
– Они проводят вас на корабле, куда потребуется, – сказал он, однако мы оба понимали, что это средство предосторожности. Ведь вообще-то я была беглянкой, обвинявшейся в попытке убийства и измене.
Несмотря на то, что расстояние между мной и королем увеличивается, тревога, сдавившая мне грудь, не отпускает.
Мне по-прежнему тошно от страха за Торина. И от сознания вины, что я оставляю его на милость жадного до власти родителя. Может быть, не следовало покидать замок, не попытавшись помочь ему? Не было ли мое бегство проявлением эгоизма?
Однако возвращаться уже поздно, а потому я лишь надеюсь, что королевский целитель достаточно опытен, чтобы не дать Торину умереть, а король достаточно умен, чтобы ему не мешать.
Другая моя проблема остается неизменной. Восточные острова нисколько не ближе к миру, чем раньше, причем король представляет собой гораздо большую угрозу, чем мы с Торином предполагали. Во время суда я поняла одну очень важную вещь: на всех шести Островах у него есть сильные союзники. Без Торина флот снова подчиняется королю, а я вообще не командую ничем. Война никогда еще не казалась мне такой огромной, а моя армия – такой крохотной.
Мне понадобится помощь.
Если я тешила себя надеждой, что помощь может прийти со стороны Рауля и его людей, мысль эта испаряется, когда он приглашает меня отужинать в его каюте. Я ожидаю увидеть там и Лайлу, но, если не считать его охранника, расположившегося у двери, мы одни.
Когда я интересуюсь, зачем подобное уединение, он протягивает мне кружку рома.
– Мне кажется, нам нужно поболтать, и я не хочу, чтобы кто-то этому помешал.
Я делаю большой глоток золотистой жидкости и киваю.
– Понятно. Так что же я могу для вас сделать?
– Вылечить мою Лайлу.
Внезапно меня охватывает усталость. Растирая лицо, будто таким образом можно снять с себя ответственность, я спрашиваю:
– А с чего вы взяли, будто я это могу?
Рауль поднимается на ноги и начинает расхаживать по комнате.
– Думаешь, я ничего не знаю? Думаешь, не в курсе слухов о том, что ты уже однажды сделала?
Я не до конца понимаю, что он имеет в виду, поэтому не отвечаю.
