Глава 2. Межпланетные маршруты
По дороге в аэропорт Алиса смотрела в окно и прокручивала в голове события сегодняшнего дня. Всё произошло слишком быстро.
Утром пришел фээсбэшник в сером костюме и заявил, что Земле нужна её помощь. Уже час спустя она находилась в здании, занимающем в Краснодаре целый квартал, и рассказывала коллегам Николая одну и ту же историю. А они что-то уточняли, совещались и просили повторить сначала. Вроде бы всё было неплохо, её никто не обвинял и не запугивал. Проблемы начались позже. Николай объяснил, что визит на Госку неизбежен, а потом отказался отдать Алисе паспорт, который у неё забрали для «стандартной оформительской процедуры».
Больше всего её злили это пренебрежительное отношение и командный тон. Неужели нельзя было попросить по-человечески? Конечно, она поломалась бы минут десять для порядка. Но в конце концов, речь шла о репутации Земли. Людям и так в последнее время пришлось несладко. Беженцев с Мива?ны уже некуда девать, в интернете всё больше высказываний недовольных, считающих, что у нас своих проблем полно и вместо того чтобы тратить деньги на мива?нцев, стоит направить их на… А дальше шёл список потребностей, который ограничивался только фантазией возмущавшихся. Помощь сиротам, повышение пенсий и развитие медицины – эти три пункта, как полагается, были среди первых. Затем следовали строительство школ и детских садов, ремонт дорог, премии врачам и учителям, спасение редких видов животных, развитие альтернативных источников энергии, изучение мирового океана… Кто-то особо умный предложил отдать деньги учёным, чтобы они выяснили, как вправить человечеству мозги, тогда люди наконец поймут, что Земле не стоило вступать в межгалактическую сеть и закроют все Врата к чертовой матери.
Алиса подобные полемики не любила. Она считала, что негодовать, сидя у клавиатуры, – это ещё хуже, чем вообще ничего не делать. Она любила свой город. Любила свою страну и планету. Спроси кто-нибудь, хочет ли она перебраться на Ирбуг или, скажем, на Фри?о, Алиса однозначно ответила бы «нет». Ей нравилось путешествовать, она обожала узнавать новые миры, знакомиться с представителями других рас, заводить инопланетных друзей. Но любовь к путешествиям ещё больше подогревала привязанность к дому. Было что-то особенное в возвращении из командировок. Она обожала это ни с чем не сравнимое ощущение покоя и умиротворения, наступающее, когда очередной заказ выполнен, жажда путешествий утолена и можно денёк-другой поваляться на кровати с книжкой. Она любила свою небольшую съемную квартиру, любила приходить к родителям в гости и до темноты пить чай за столиком во дворе, слушая папины студенческие байки. Любила ночью сесть за руль и прокатиться по Краснодару, ей нравилось, что родной город никогда не ложился спать: парочки прогуливались по центральной Красной улице, из многочисленных кафе доносилась музыка, по дорогам сновали машины. Даже ранней весной, не смотря на дождь и ветер, находились смельчаки, гоняющие по тротуарам на велосипедах и скейтах, а летом любителей механических транспортных средств становилось больше, чем обычных пешеходов.
И вот в кои-то веки ей представился шанс сделать что-то для своей планеты, ведь от результатов этого саммита зависело слишком много: примут ли другие расы часть миванцев, помогут ли организовать разведывательную экспедицию, вынудят ли госковчан отдать беженцам Коц-Црой. Тот, кто убил Мирелка, явно хотел сорвать саммит. Обсуждения снова перенесли, а значит, проблема с беженцами опять останется нерешённой.
Неужели коллеги Николая и впрямь считали, что она откажется помочь? Они же сами в один голос твердили, что ей ничего не грозит, просто дело слишком громкое, вот госковчане и решили перестраховаться. Более того, ей обещали возместить расходы на дорогу и выплатить командировочные из расчёта среднедневного заработка. Так зачем же тогда забирать паспорт? По привычке? Или того требовал протокол?
После визита в здание ФСБ Николай отвез её домой собирать вещи. Минут двадцать она просидела на кровати с телефоном в руках, пытаясь придумать, как рассказать обо всём маме с папой. Глупо было надеяться, что родители не бросят всё на свете и не примчатся дочери на помощь. А Алисе очень не хотелось портить их первое межпланетное путешествие.
Полгода назад она призналась им, что работает межпланетным курьером. Тяжкий груз, два года давивший на плечи, наконец исчез, и Алиса пообещала себе, что больше никогда их не обманет. Конечно, мама с папой её выбор не одобрили, всё-таки речь шла о Вратах, а они не были сторонниками вступления Земли в межгалактическую сеть. Они бы предпочли, чтобы дочь, как все нормальные люди, работала по специальности – переводила тексты – и за пределы родной планеты не высовывалась. Однако родители видели, как Алиса любит свою работу, а потому считали своим долгом её поддержать.
Неделю назад папа заявил, что они отправляются в отпуск на Фрио: «Проверим, что такого ты в этих Вратах нашла». Алиса была счастлива. Она прекрасно понимала, как тяжело далось им это решение, ведь родители боялись Врат больше любой природной катастрофы и старались к инородной арке не приближаться.
Вместе они отправились в Элисту, где находилось здание Перехода. Стоя у Врат, Алиса наблюдала, как мама с папой подбадривают друг друга, с ужасом ожидая своей очереди. Когда они исчезли за сиреневой аркой, она довольная вернулась в машину и не заметила, как пролетели пятьсот километров до Краснодара. Позже вечером телеграфом пришло письмо: «Погода отличная, еда вкусная. Отдыхаем с удовольствием, но в нашей Испании море потеплее будет». Алиса с улыбкой отметила, что Врата незаметно перевели Испанию в категорию «наша».
А сегодня всё пошло наперекосяк. Она сидела на кровати и думала, что без телеграфа жилось гораздо легче. «Чертовы ученые! Не могли попозже изобрести такую крутую штуку!»
Ирбужцы, госковчане, до?нтокцы и прочие «высшие» расы десятки, да что там, сотни лет бились над проблемой передачи данных через Врата. Люди же подошли к вопросу творчески. Казалось бы, чего проще: собирать все сообщения на единый сервер, а раз или два в сутки вынимать жёсткие диски и переносить их через Врата. Вот и всё. Но раньше почему-то никто до этого не додумался. Тянули провода, пытались поймать сквозь Врата вибрации и волны, изобретали суперчувствительные передатчики. А всё это время решение лежало на поверхности. Оставалось только сделать какие-то хитрые интеграции, шифрование и прочие замудрённые процедуры. Как говорится, дело техники. И вот три месяца назад появилась первая межпланетная электронная почта. Правда, с задержкой в сутки и с необходимым ручным вмешательством, но это несомненно стало прорывом.
«Уехала на Госку, срочный заказ. Отдохните как следует, жду фотки».
Алиса нажала кнопку «отправить» и отшвырнула телефон. «Так будет лучше. Вернусь домой и все им расскажу». В конце концов, она взрослая, самостоятельная девушка, через четыре дня стукнет двадцать пять, имеет же она право хоть на какие-то тайны?
Успокаивая себя таким образом, Алиса отыскала в тумбочке ручку и блокнот и принялась писать ещё одно послание: «Олька, на Госке убили ирбужского дипломата. Так вышло, что позавчера я доставила этому дипломату заказ. Теперь меня вызывают для дачи показаний. Родителям не говори. Если через три дня не выйду на связь, бей тревогу». Она специально не стала отправлять соседке сообщение в ватсап: не стоит поднимать панику раньше времени. Вечером Олька вернется домой, найдет записку, поворчит немного, но капать на мозги уже не сможет…
Машина остановилась у шлагбаума. Рыжеволосый фээсбэшник опустил окно и показал охраннику удостоверение. Тот кивнул, шлагбаум подскочил, пропуская их на территорию аэропорта. Алиса не удержалась от сарказма:
– Видимо, парковка платная только для простых смертных?
– Должны же и в моей работе быть преимущества, – парировал Николай, выруливая к международному терминалу.
– Таксист, который вез меня к твоему дому, тоже ругался на дорогую па?рковку, – заметил детектив.
Алиса улыбнулась. Она и не представляла, что так сильно соскучилась по этому лохматому сыщику. По его торчащим во все стороны волосам и земным футболкам со смешными надписями, которые (она была уверена) Расэк специально подбирал к каждому случаю. А ещё она соскучилась по его манере изъясняться на общем. Детектив нещадно путал ударения и был убеждён, что он-то говорит правильно, а все остальные просто плохо учились в школе.
Однако последние пару месяцев Алиса жутко на него злилась. Она легко сходилась с людьми, без труда заводила новые знакомства и имела кучу приятелей не только на Земле, но и на других планетах. А вот настоящих друзей можно было пересчитать по пальцам, и детектив Расэк входил в этот список. Всё-таки они очень сблизились, когда полгода назад расследовали убийство на Ирбуге. Но Расэк, похоже, их дружбу не ценил. А как еще можно было объяснить его поведение?
Три месяца назад появился телеграф, посыпались приветы со всех концов межгалактической сети, но детектив хранил молчание. Всякий раз проверяя электронную почту, Алиса расстраивалась и злилась на лохматого сыщика. Конечно, при желании можно было раздобыть его адрес и написать самой, но мешал какой-то дурацкий принцип. В конце концов она решила: если ему настолько наплевать на их дружбу, что он не удосужился сохранить её визитку, значит и ей не больно-то нужно поддерживать связь.
И вот сегодня Расэк объявился на пороге. Увидев его самодовольную физиономию, Алиса забыла все обиды. Всё-таки детектив подоспел как нельзя вовремя. Не то чтобы она переживала из-за допроса. Скорее всего госковчане и впрямь решили перестраховаться: по большому счету, она всего-навсего доставила Мирелку посылку, при всем желании её не в чем было обвинить. Однако приятно было знать, что рядом находится тот, на кого можно положиться.
Они двинулись ко входу в аэропорт. «Та еще компания!» – думала Алиса. Двое мужчин, ростом под два метра. Один – худой, рыжий, кучерявый, в коротком чёрном пальто, из-под которого виднеется официальный серый костюм и бордовый галстук, а в руке у него небольшой дорожный чемодан, которым он размахивает так, что прохожие шарахаются в сторону. Второй – лохматый ирбужец с длинной косой челкой, в зелёной куртке, широких жёлтых штанах и с дорожной сумкой, напоминающей огромную фиолетовую пулю. А между ними – невысокая девушка в джинсах, теплой куртке и с голубым рюкзаком. В любимом рюкзаке Алисы лежал стандартный набор для командировок: телефон, кошелёк, косметичка, пара футболок и белье. Не хватало только паспорта с огромным количеством межпланетных отметок. На этот раз вечный спутник Алисы хранился в кармане фээсбэшного пиджака.
Троица водрузила багаж на ленту рентгеновского аппарата, по очереди прошла под аркой металлодетектора и двинулась к паспортному контролю.
Алиса злилась на Николая, а потому не переставала над ним подтрунивать. А как ещё демонстрировать своё недовольство?
– Пересекать границу без визы – тоже преимущество твоей работы?
Фээсбэшник довольно улыбнулся, но предпочел не отвечать.
– А что такое виза? – поинтересовался детектив. – Какой-то специальный документ?
– Ну да. На Земле почти две сотни стран. Для того чтобы жители одной могли попасть на территорию другой, придумали визы. Это что-то вроде отметки, которая ставится при прохождении Вратами, только для получения визы нужно собрать кучу документов.
Расэк внимательно посмотрел на неё:
– То есть без этой визы тебя могут не пустить в какую-то часть собственной планеты?
В ответ Алиса лишь развела руками. Её и раньше такая ситуация, мягко говоря, огорчала, но с приходом Врат визовый режим выглядел совсем уж комично. Инопланетяне могли свободно перемещаться по Земле, а людям по-прежнему приходилось сдавать отпечатки пальцев и собирать документы. Если в этом и была логика, то какая-то уж слишком извращенная.
Однако лёд потихоньку начал трещать. Канада ввела специальные межпланетные визы, получить которые можно было на границе по упрощенной процедуре. А Китай запустил автобусы, курсирующие от аэропорта к зданиям Перехода. Пассажирам нельзя было покидать автобус, и выход за пределы здания Перехода был закрыт, но по крайней мере не нужно было получать визу.
Алиса часто моталась с планеты на планету и предпочитала обходной путь – через То?рнор. Врата на Торнор располагались в Краснодаре, а дальше можно было беспрепятственно пройти в любую точку межгалактической сети. Выходило дешевле, быстрее, и не нужно было заморачиваться с визой. Если бы спросили её мнения, она бы и сегодня отправилась на Госку через Торнор. Но Николай предпочел лететь в Италию. Алиса не возражала: когда ещё удастся за казенный счёт полюбоваться на тосканские пейзажи?
Дома она зарегистрировала их онлайн, что позволило избежать хотя бы одной очереди. Однако на этом их везение закончилось. От окон паспортного контроля тянулся длинный хвост. Николай присвистнул, и Алиса в очередной раз не удержалась от сарказма:
– Похоже, мы вышли за радиус действия преимуществ твоей работы? Будем стоять, как все нормальные люди?
– Будем, – нехотя кивнул фээсбэшник и негромко добавил: – Злоупотреблять не положено.
Расэк проследил взглядом цепочку людей и заметил:
– Очереди на Земле невероятно популярны.
Алиса согласно хмыкнула:
– Есть такое дело. А ты как добирался до Краснодара?
– Прошел Вратами из Бродви?гза в земной город Сирачу, дальше на автобу?се до Бангкока, самолетом до Москвы и еще одним самолетом до Краснодара.
Алиса округлила глаза:
– Часов пятнадцать потратил, не меньше?
– Восемнадцать с половиной. Хотя рассчитывал, что будет быстрее.
– Офигеть… – протянул Николай.
И Алиса была с ним полностью согласна.
– Поздравляю, детектив, ты выбрал самый длинный путь. В следующий раз добирайся через Торнор. Убьёшь на дорогу часа три.
Лицо Расэка приобрело отстраненное выражение, и Алиса прикусила язык.
– Ну или хотя бы пройди Вратами через Лондон… – пролепетала она, пытаясь выправить ситуацию.
– Разумеется, – сухо ответил лохматый сыщик.
«Чёрт! – подумала Алиса. – Надо же было ляпнуть про Торнор! Наверняка он выберет самый длинный путь, только бы не соваться на эту чёртову планету».
У Ирбуга было особое отношение к Торнору, а Расэка это отношение затрагивало больше других. Алиса не сомневалась, что детектив никому и никогда не раскрывал свою тайну. Она и сама узнала правду случайно, когда полгода назад Расэк вынужден был намекнуть, что родился вовсе не на Ирбуге. Они больше не возвращались к этой теме. Алиса не любила совать нос в чужие дела, а детектив делал вид, что того разговора вообще не было. И вот теперь она лихорадочно пыталась придумать повод сменить тему, а Расэк с наигранным интересом разглядывал стоящих впереди людей.
Люди, надо отдать им должное, беззастенчиво пялились в ответ. Особенно девушки.
– Вот бы досталось место рядом с этим розовокожим симпатягой, – шепнула подруге стоявшая позади длинноногая красотка.
Шепнула так, что её очень сложно было не услышать. Алиса мученически закатила глаза.
Мода на межрасовые пары активно набирала обороты. Соцсети пестрели фотками таких вот длинноногих красоток в обнимку с инопланетными бойфрендами. Больше всего лайков получали счастливицы, перебравшиеся на другую планету вслед за своей новой любовью. Они специально раз или два в неделю проходили Вратами на Землю, чтобы запостить очередную порцию фоток. И, конечно, особой популярностью пользовались именно ирбужцы, так как походили на людей больше, чем любые другие инопланетяне.
Расэк, похоже, внимания к своей персоне не замечал. Он задумчиво лохматил волосы, явно размышляя о чем-то важном.
– Детектив, а ты уже догадался, кто убийца?
Алиса не сомневалась, что он изречет свое коронное «разумеется», – чего-чего, а самоуверенности лохматому сыщику было не занимать. Но Расэк лишь недовольно покосился в сторону Николая, как бы говоря: не очень-то хочется откровенничать в присутствии этого рыжего типа.
– Давайте я выскажу предположение первым. – От фээсбэшника не укрылась реакция детектива. – Почему бы не поделиться мыслями с инопланетным коллегой? – Он понизил голос и заговорщически произнёс: – Лично мне известен кандидат, отлично подходящий на роль убийцы.
Глава 3. Позиция Ирбуга
город Сумрат, Госка
за 7 часов до убийства
Вождь Шой явился на заседание первым. Он вошёл в просторную светлую комнату и остановился у панорамного окна во всю стену. Впереди простирались бескрайние голубые снега, слева и справа стояли круглые здания, точно такие, в каком он сейчас находился. Шой приложил ладонь к стеклу, лёгкий холодок пробежал по пальцам. Он закрыл глаза и постарался представить, каким видят город птицы.
Наверняка, если забраться повыше, белые купола крыш превратятся в огромные пузыри на поверхности голубого моря, а тоннели между ними станут похожими на прозрачные водоросли, соединяющие дома не только по эту сторону океана, но и те, что лежат на другом континенте. Если бы на Миване был хотя бы один такой тоннель, если бы его сородичи могли добраться до неведомых земель и спастись от проклятого серого снега… Но где эти земли? Существуют ли они? Шой не переставал верить. Он не желал даже думать об обратном. Он должен найти эти земли, но для этого ему потребуется помощь других рас.
Шой отвернулся от окна и оглядел комнату. Казалось, она была сделана из толстого непрозрачного льда. Потолок возвышался над головой светло-серым куполом, плавно перетекал в округлые стены и заканчивался гладким полом. В центре по кругу стояли пять кресел, будто пять цветков с белыми сидушками-серединками и черными лепестками. Один лепесток образовывал спинку, два других – подставки для ног, ещё два – подлокотники. Больше в комнате ничего не было.
Раздался резкий звук, и в одной из стен образовалось ровное прямоугольное отверстие. В комнату вошло высокое худое существо, покрытое плотным серо-голубым мехом. Оно не спеша приблизилось к чёрно-белым креслам.
– Здра-а-авствуйте! – пропело существо на общем, растягивая углы тонкого рта в улыбке.
Следуя правилам межпланетного этикета, Шой кивнул и обнажил в оскале мелкие зубы. Потом, как того требовали обычаи Миваны, посмотрел существу в огромные ярко-зелёные глаза, мысленно досчитал до трёх и отвел взгляд. Существо постояло пару секунд, затем обошло одно из кресел и опустилось на белую сидушку. Оно плавно вытянуло правую ногу, устраивая её на черной подставке, проделало ту же процедуру с левой. Поочередно разложило тонкие руки на подлокотниках и оперлось о высокую спинку. Все его движения были невероятно медлительными, что одновременно и раздражало, и завораживало.
– Меня зову-у-ут Гуро?-о-оу, – протянуло существо.
Но Шой и без того догадался, что перед ним Гуро?у Гу, представляющий на саммите Госку.
– Вождь Шой, – пробасил он, старательно отводя глаза.
На Миване считалось оскорбительным разглядывать собеседника. А оскорблять госковчанина Шой не хотел. Но любопытство оказалось сильнее правил приличия, поэтому тайком он всё-таки посматривал на Гуроу.
Тот был худым, нескладным, с длинными тонкими пальцами, которые поглаживали подлокотники кресла. Тело госковчанина покрывал плотный серо-голубой мех, оставляя свободными лицо и ладони. От макушки до правого уха свисала фиолетовая прядь волос. На лбу поблескивала тонкая металлическая полоска. Шой знал, что эта полоска создает экран, защищающий глаза Гуроу от солнечного света. А ещё госковчане использовали её, чтобы двигать мебель, открывать двери и общаться друг с другом. Как это происходит, Шой не понимал, да не было ему дела до инопланетных технологий. Слишком многое зависело от исхода этого саммита.
«Как только боги могли сотворить такое уродливое создание?» – думал он, продолжая украдкой поглядывать на Гуроу. В последнее время Шой всё чаще возвращался к мысли, что на других планетах должны владычествовать вовсе не миванские боги. Как иначе объяснить столь колоссальные различия между представителями разных рас?
Взять хотя бы глаза. У него они маленькие, близко посаженные, практически скрытые выдающимся вперед лбом и широкими коричневыми бровями. Глаза же госковчанина большие ярко-зеленые, углом расходящиеся к вискам, а брови и ресницы отсутствуют вовсе. Далее нос. У Шойя широкий с крупными ноздрями, у Гуроу – тонкая переносица с двумя маленькими дырочками. А рост! На Миване Шой считался чуть ли не великаном: крепкий, плотный, с длинными коричневыми волосами, закрывающими голову, шею, переходящими в усы и густую бороду. Но поставь его рядом с Гуроу, макушка Шойя едва ли достанет госковчанину до груди.
Собираясь на заседание саммита, он надел свой лучший наряд: штаны из кожи то?хела и рубаху, которую его жена Ги?я сшила из серых ниток ка?буи. К тканевому поясу крепилась металлическая треугольная пряжка – признак вождя. Гуроу же надел чёрный костюм, плотно облегающий тощее тело, оставляя свободными руки и голени. Шой не обратил бы на этот костюм внимания, если бы не знал, что на Госке чёрная одежда считается вызывающей и даже неприличной. Интересно, что именно Гуроу пытался сказать, выбрав такой наряд?
Снова раздался резкий звук, и в комнату вошла еще одна ошибка богов – толстый розовокожий ирбужец в просторной оранжевой рубахе и зеленых штанах. Он широко улыбнулся и с довольным видом произнес:
– Привет, коллеги! Я вижу, практически все в сборе? Ждем только Серхата?
Шойю было нелегко воспринять сразу так много слов на общем, он учтиво посмотрел ирбужцу в глаза, досчитал до трёх и перевел взгляд на окно. Его злило, что Сибилла до сих пор не явилась. А если кто-то из этих уродов решит с ним заговорить? Как он разберёт, что им нужно?
И в третий раз дверь издала пронзительный звук. Шой обернулся. В комнату вошел темноволосый землянин. Серхат Каплан, не иначе. Он учтиво склонил голову и направился к креслам. Шой посмотрел землянину в глаза, а в комнату тем временем прошмыгнула Сибилла.
Сегодня девчонка надела зауженные к голени штаны, на которых были изображены причудливые звери с длинными носами и ушами размером с пол-головы и рубашку из легкой ткани ослепительного белого цвета. Сибилла высоко завязала концы рубашки, хотя Шой неоднократно говорил ей, что глупо выставлять напоказ болезненную худобу и отсутствие жира. Такой плоский живот разумнее было бы прятать под одеждой. Хотя и это вряд ли сделало бы девчонку симпатичной. Возможно, по земным меркам она считалась привлекательной, но по меркам Миваны Сибилла была на редкость уродлива. Худая, высокая, лицо гладкое, ни единого волоска, глаза огромные, тёмные, а губы до отвращения красные. Украшали девчонку разве что пышные черные волосы, которые она по глупости вечно собирала в хвост. И, конечно, слегка искривленная переносица, что говорило о её умении постоять за себя.
Инопланетные уродцы расположились в чёрно-белых креслах. Госковчанин продолжал поглаживать пальцами подлокотник. Серхат сел рядом, закинув ногу на ногу, слева устроился ирбужец, а около него – Сибилла. Шой знал, что стоит занять кресло, и старая травма напомнит о себе тупой болью. Но дольше оставаться на ногах было неприлично.
Он стиснул зубы и сел. Боль не заставила себя долго ждать. Поясница заныла, горячая волна прокатилась по позвоночнику и сжала в тиски основание шеи. Шой наклонился вперед, и боль ослабила хватку, но полностью отступать не входило в её планы.
– Дава-а-а-йте начинать? – пропел госковчанин.
Сибилла негромко повторила фразу на миванском. Шой бросил на неё недовольный взгляд: уж такие простые слова он был в состоянии понять. Девчонка опустила глаза и принялась перебирать многочисленные фенечки на запястье. Зелёные камушки стукнули друг о друга раз, другой… и мысли Шойя унеслись прочь из комнаты к другому, точно такому же браслету…
Он вспомнил, как стоя у Врат, прощался с родными. Гия держала дочь на руках, а та улыбалась, заставляя сердце Шойя сжиматься. Он не переставал молить богов о пощаде, просил позволить дочери покинуть умирающую планету, но боги были непреклонны. Сибилла надела на ручонку Иву?й крошечный браслетик. «Это талисман, – прошептала она. – Теперь ни одно несчастье не посмеет тебя коснуться». Ивуй принялась разглядывать зеленые камушки, а Шой послал богам новую молитву. Он просил, чтобы слова Сибиллы оказались правдой, просил уберечь дочь от проклятого серого снега…
– Пе-е-ервым по жребию выступа-а-ает Мирелк, – певучий голос Гуроу вернул Шойя на заседание межпланетного саммита. – Потом Серха-а-а-т, вождь Шой и в заключение я. Вы-ы-ы-слушаем точку зрения каждого, обсудим и обязаа-а-а-тельно найдем решение.
Шой сжал кулаки. Единственным решением, которое устроит его, будет разведывательная экспедиция.
