– А почему должна верить?! – Я резко остановилась. – Что вы такого сделали, чтобы я вам верила?
Его глаза сверкнули и потемнели. Зато теперь буду знать, как выглядят рубины на черном бархате.
– Как минимум помог вам сбежать от моего брата.
– Отлично. И почему вы это сделали?
– Потому что вы были в отчаянии. – Зигвальд не повысил голос, но вокруг нас ощутимо похолодало. – Сейчас вы тоже в отчаянии, но это не значит, что стоит меня оскорблять и вести себя так, как будто все вокруг в этом виноваты.
Я открыла рот и закрыла. Я вообще никак не хочу себя вести. Хочу, чтобы все от меня отстали.
– Мой папа король, – сказала я и зашагала дальше, оставив Зигвальда приходить в себя.
Кажется, ему это было нужно, потому что, когда я на него смотрела, выражение жесткости с его лица ушло, уступив место безграничному изумлению.
Он снова меня догнал. Перехватил за локоть. Развернул лицом к себе.
– Алисия!
– Что? – устало поинтересовалась я. Нет, это определенно ненормально, еще даже не полдень, а у меня ощущение, что прошел насыщенный такой день. И убить меня хотели тоже понятно почему. Стоило вспомнить про яд, как желудок подтянулся к горлу и завязался в узел.
Похоже, кто-то, кто преследовал мою мать и меня, не оставил попыток даже сейчас. Но как… Я глубоко вздохнула. Я ведь даже не спросила, жива ли та, что дала мне жизнь.
Да, Алисия, это дно, а снизу уже стучат слуги Претемного.
– Тебе сейчас не стоит оставаться одной. – Зигвальд провел ладонью по воздуху, намекая на магию. – Я ничего не знал о тебе. Клянусь. Райнхарт мне вообще ничего не рассказывал, я даже про ваш обмен под алой схемой узнал от тебя. Да, я догадывался, что ты необычная девушка…
Я усмехнулась, а он продолжил:
– Но исключительно потому, что для меня ты действительно была необычной. В моем мире слишком много лицемерия и наносного, фальши. Так было с самого детства, но ты никогда не притворялась. Всегда говорила правду и поступала так, как подсказывало тебе сердце. Именно это меня в тебе привлекло. Если ты мне не веришь…
Зигвальд развел руками.
– Я ничего не смогу сделать, чтобы доказать обратное. Но мне незачем тебе лгать. Меня привлекаешь именно ты.
– Сейчас я скажу то, после чего не буду больше вас привлекать.
Он прищурился, а я посмотрела ему в глаза:
– Я была близка с вашим братом.
Его глаза потемнели, а после сверкнули так, что стало больно даже солнцу. Я пожала плечами и пошла дальше. Зная, что он больше за мной не пойдет.
Так и случилось.
Я шла, пока лодыжка не напомнила о себе, прострелив болью. Явно намекая на то, что я зашла слишком далеко. Может быть, так оно и было – уже не было видно нашего домика, да что там, даже поворот к нему виднелся смутно. Впереди тоже расстилался лес с одной стороны и поле с другой. Если не оборачиваться и не смотреть на горы, пики которых вонзались в небо, то можно подумать, что ты и не на юге вовсе.
Солнце припекало вовсю. Настолько хорошо припекало, что я пожалела, что не взяла шляпку. Или веер. Или…
Мамочки!
Когда я поняла, что дело не в солнце, было уже поздно. Справа раскаляющимся золотом сиял Эдер, а искры сыпались с моих пальцев, как брызги Синуанского водопада.
Я слишком хорошо помню эти ощущения – так же, как нарастающий в груди и во всем теле жар. Когда кожа, кажется, начинает плавиться, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что со мной творилось в Барельвице. В мою последнюю ночь в Барельвице.
Эта мысль заставляет вспыхнуть еще сильнее, а следом за этой вспышкой приходит злость. Во мне была королевская магия. Запечатанная, но королевская! И что, я теперь не смогу справиться с какой-то там эрцгерцогской?!
Судорожный вздох дается не сразу, но, когда в грудь врывается воздух, я расправляю дрожащие пальцы. Искры с них сыпаться не перестают, но они начинают вести себя как-то более упорядоченно, собираются в струйки. Эдер заинтересованно смотрит на то, что я творю, и я его понимаю: струйки безо всяких сил сплетаются в ленты, ленты вьются в воздухе, как на ветру.
Я не представляю, как работает магия, я о ней слишком мало знаю. Да что там, я читала исключительно про маджеров, про то, что они – концентрация магической силы…
Маджер!
– Эдер, – говорю я. – Кушать хочешь? Это, конечно, не рогалики, которые подают у твоего создателя, но тоже вполне сойдет.
Сойдет же?
Эдер рычит и расправляет крылья.
– Давай, львенок, помоги мне. Потом я научусь и буду справляться сама, а сейчас мне нужна твоя помощь.
Эдер меня понимает. Не знаю как, но он меня понимает, потому что отталкивается, взлетает и вливается в потоки срывающейся с моих пальцев силы, неупорядоченной из-за отсутствия схем, но от этого еще более мощной. Ленты окутывают его, вплетаются в шерсть, в гриву, и лев начинает расти на моих глазах. Я еще никогда не видела, чтобы кто-то так быстро рос!
– Р-р-р-р-р-р!
Этот рык разносится надо мной, над полем, улетает куда-то в сторону леса, а у меня по спине бегут толпы мурашек. Несмотря на то, что я понимаю, что моя магия ему вреда не причинит, что Эдер никому не причинит вреда, видеть, как на твоих глазах раздувает магического льва – то еще зрелище.
– Р-Р-Р-Р-Р-Р!!!!
От взмаха мощных крыльев меня окатывает потоками воздуха, волосы улетают за спину. Лев опускается рядом со мной, весьма грациозно для такой махины – на все четыре лапы, а с моих пальцев срываются две последние искорки. Я затаптываю магический костерок под ногами и вытираю со лба пот.
У меня получилось.
Нет, не так!
У меня получилось справиться с магией! Самой!
– Эдер! – Я бросаюсь ко льву, напрыгиваю на него и порывисто обнимаю. Не ожидавший такого лев слегка пятится, из-за чего я падаю на траву, которая только-только пробилась, но тут же резко разворачиваюсь. Эдер смотрит на меня огромными глазами, а после прыгает. Я зажмуриваюсь, но меня мягонько прижимает к земле теплым искрящимся львом.
– Ры!
– Кошка, – смеюсь я, запуская пальцы в роскошную, королевскую гриву. – Как есть кошка!
На такое Эдер обижается, отскакивает и делает вид, что готовится снова напасть. Я догадываюсь, что случись ему меня защищать, он бы действовал молниеносно, но сейчас позволяет подняться. В итоге мы вдвоем бегаем полукругами – я в одну сторону, он за мной, я в другую – он за мной. Потом мне надоедает, я разворачиваюсь и бросаюсь по прямой, Эдер догоняет в два прыжка. От легкого удара я снова лечу в траву, но повернуться не успеваю: игривое урчание переходит в настоящий предупреждающий рык.
Я быстренько сажусь.
– Тьфу! – Не так-то это легко, выплюнуть сразу волосы и сухие травинки, но мне это удается. Откидываю с лица упавшие на него пряди и вижу выстроившуюся на дороге процессию, все участники которой смотрят на меня. Один из них, очевидно, главный – негромко кашлянул и выступил вперед.
– Ваше высочество, мы приехали за вами. У нас приказ доставить вас в Барельвицу.
Глава 7
Райнхарт
Учитывая, что от Барельвицы и до самого Гриза меня преследовали неудачи – особенно в Гризе, и особенно с Алисией – я уже был готов ко всему. Но то ли Пресветлому надоело надо мной смеяться, то ли после разговора с принцессой мне стало на все начхать, на этом неудачи взяли перерыв.
В банке мне хватило нескольких минут, чтобы снять со своего счета необходимую сумму. Меня встречал сам директор банка, и все разрешилась в самые краткие сроки. Он же посоветовал гостиницу в центре, по приезду в которую меня ждал королевский люкс на весь этаж. Из одних окон открывался чудесный вид на город и горы вдали, из других – расстилалось бирюзой море. Еще тут была плетеная мебель из редкой породы дерева, натуральный камень и самый удобный в мире матрас.
Мне было совершенно не до моря, меня интересовал исключительно матрас. Я наспех принял ванну, доплелся до постели и рухнул лицом в подушку. Уснул я, кажется, мгновенно, а вот проснулся от тонкого, но вроде как грозного рычания. Так мог бы рычать игрушечный лев, созданный схемой воплощения. В какой-то момент по мне даже протоптались, а затем стащили одеяло.
Последнего я стерпеть не смог, попытался раскрыть глаза, но тело меня не сразу послушалось, а когда послушалось, и я все-таки приподнялся на локтях, то первым увидел собственного маджера, который стоял на постели и угрожающе рычал на сидящего в кресле Зигвальда. Сама ледяная невозмутимость, только в алых глазах горят сдерживаемая ярость и магия, а набалдашник трости рискует превратиться в труху в его ладони.
– Твой маджер работает вместо схемы-будильника?
Я покосился на львицу, которая продолжала рычать, и мысленно приказал ей перестать. Она тут же плюхнулась на попу, посмотрела так обиженно, что меня кольнула совесть. Но сейчас было не до них: ни до маджера, ни до совести.
– Какого гъерда ты здесь делаешь? – поинтересовался я.
– Пришел поговорить, а ты так удачно не поставил защиту.
Потому что забыл. Потому что привык в вопросах безопасности полагаться на маджера. Моя львица не подвела, по крайней мере, разбудила меня, но что она могла противопоставить маджерам Зига? Только насмешить их до смерти.
Мне показалось, или львица надулась еще больше?
– Как ты узнал, где я?
Схему-маячок я бы сразу заметил и снял.
– Просто воспользовался мозгами, Райн. Логикой. Ты же у нас эрцгерцог и привык ко всему лучшему. Это лучший отель в городе, и лучший номер в лучшем отеле города. Сообразить, где ты, было несложно, а проверить – еще легче. Дальше я скрыл себя за схемой невидимости и оказался здесь. Ты же в курсе, что я мог задушить тебя во сне?
От последней фразы я окончательно и бесповоротно проснулся, осторожно сел и свесил ноги с кровати.
– А ты хотел меня задушить?
Красные глаза сводного братца сверкнули ярче.
– Ты даже не представляешь, насколько сильно я этого по-прежнему хочу.
– Ты свой шанс упустил.
Поднимаюсь, и Зигвальд поднимается следом – одним текучим движением. Мы встаем напротив друг друга, как два хищника. Как два льва. А в следующий миг с пальцев братца срывается магия, и он начинает чертить схему. Моя сила откликается тоже мгновенно, я чувствую, как она восстановилась, и даже быстрее, чем я думал. Поэтому воздушные потоки атак схлестываются под потолком. Меня задевает отдачей от столкнувшейся стихии, но и Зига тоже.
– Чему же я обязан такому дружественному визиту?
– Я здесь из-за Алисии.
– Она дала тебе отставку? – хмыкаю я.
– Мечтай!
– Тогда что?
– Она рассказала мне, как ты с ней поступил!
Его следующая водная схема шипит, столкнувшись с моей огненной, уходит в сторону и фонтаном выплескивается на ковер. Пылающий смерч улетает в кресло, но успевает задеть Зигвальда. Он шипит, прижимая ладонь к плечу. Его чудовища появляются мгновенно, скалят уродливые морды. И я делаю то, что должен был сделать еще по пути в Гриз: разворачиваюсь к притаившемуся на кровати львенку и большим потоком вливаю в него магию.
Правда, открываюсь, чем тут же пользуется Зигвальд. Меня сбивает с ног новой магической атакой, сносит в сторону, но подросшая и яростная львица перепрыгивает меня и с воздуха пикирует на уродцев. Она все еще мала, но крылья у моего маджера сильные, а напор яростный.
Под защитой маджера я чувствую себя увереннее, вскакиваю на ноги и отправляю в Зигвальда поток огня, который он с трудом успевает отбить.
– И как же? – выдыхаю гневно.
– Ты обесчестил ее. Принудил.
В память врезается тот вечер, когда я едва не сгорел в пламени королевской магии, но Алисия меня спасла. И это мне стоит пропущенной атаки: на груди расплывается уродливый ожог. Я охаю, но посылаю магию схемы тлена в ответ. Она приходится на трость Зигвальда и разъедает ее в мгновение ока.
– Все было не так! Она сделала это сама.
– Принудила тебя? – издевательски интересуется Зиг.
– Пошла на это. – Удар огненной плетью. – Неважно. – Водоворот. – Я собираюсь. – Тлен. – На ней. – Ураган. – Жениться.
– Потому что она принцесса?
– Откуда…
– Я знаю? От нее самой. Очевидно, мать рассказала.
– Она ей не мать.
– Она ее вырастила и воспитала. Конечно, она ее мать, Райн.
– Эри Лимор похитила Алисию.
– Или пыталась спрятать.
Я быстро теряю счет созданным схемам, и спустя несколько минут просто выдыхаюсь. Рядом практически рвут на части друг друга маджеры, но у моей девочки, несмотря на численное превосходство, есть все шансы на победу. В отличие от уродцев Зига, она бесстрашная и подпитывается королевской магией.
Правда, совсем скоро ей становится практически нечем подпитываться: я не могу создать и простой ветерок. Хорошая новость в том, что сводный брат – тоже. Маджеры растворяются в воздухе, скорпион с занесенным хвостом, другой монстр в прыжке, моя львица тает вместе с грозным рычанием. Мы с Зигом переглядываемся и сходимся врукопашную.
– Я был заинтересован в ней с первой нашей встречи, – последнее слова приходится на удар. Я целюсь в челюсть братца, но он успевает поставить блок.
Сухая фраза не передает и сотую долю чувств, которые я испытываю рядом с Алисией. Она вообще ничего не передает. Ни боль в груди, ни жар во всем теле, ни беспокойства за ее жизнь. Ни ярости, ни страсти, ни нежности.
