Лия Рой "Расул"

– Я…

– Четыре.

– Не могу…

– Три.

– Я…

– Два.

– Я…

– Один.

– Согласна.

Последние слова мы произнесли одновременно, и я довольно ухмыльнулся, отходя от своей жертвы.

– На что?

– Я согласна… – едва слышно прошептала Лиля побелевшими губами. – согласна… с тобой… быть с тобой на любых твоих условиях. Делать все, что ты скажешь…

– Ну, вот и умница.

Победа.

Глава 2

Расул говорил серьезно. Я поняла это, когда взглянула в его глаза. В черных глазах полыхало столько откровенной и неприкрытой ненависти вперемешку с презрением, что гадать о серьезности его намерений пришлось недолго.

Мне было страшно.

Это чувство не покидало мен всю мою сознательную жизнь. Сначала в детстве, когда жестокие, вечно пьянствующие родители могли отлупить и наказать меня ни за что. Затем в отношениях с Андреем, что за считанные год-два изменился, превратившись из заботливого и любящего мужчины в жестокого тирана. А теперь мне предстояло бояться и близкого друга, некогда самого верного и надежного.

– Можешь ехать домой, – небрежно бросил Хасаев, усаживаясь обратно в свое кресло, словно в трон. А, впрочем, он и был на троне. А мне было велено опуститься у его ног.

– Но… я ничего…

Я ничего не понимала. Сколько он собирался унижать меня? Мне нужно было оставаться взаперти? Он полагал давать мне четкие инструкции? У меня были десятки вопросов, но я не знала, который из них важнее и какой из них мне стоит задать.

– Я сказал – езжай домой!

Я вздрогнула. В который раз по счету за сегодняшний день?

– Я не знала… что ты такой.

– Какой же я? – Хасаев снова неприятно ухмыльнулся, демонстрируя свое презрение ко мне.

– Жестокий…

Я правда помнила Расула совсем другим. Тот Расул, которого я знала со второго класса школы был открытым, добрым, у него были совесть и честь. Тот же мужчина, что сейчас сидел передо мной, перекрестив между собой пальцы и закинув нога на ногу, был королем ситуации, он был тем, кто наслаждался мучения своей жертвы. Это был монстр и тиран, до боли напомнивший мне моего бывшего супруга.

– Я не знаю, за что ты мне мстишь. Ты никогда не был глупцом, но сейчас почему-то не видишь очевидных вещей. – Не знаю, откуда во мне взялась смелость говорить и возможность связно произносить слова, но я была этому рада. – А, может быть, ты мстишь мне вовсе не за вчерашние обиды?

– На что ты намекаешь? – тут же взвился Хасаев, повышая тон и подаваясь вперед, словно хищник, готовый наброситься на свою жертву.

– На то, что ты хочешь взять с меня плату за ошибки давних лет.

Он резко замолчал, а я тут же тоже осеклась.

Да, это тема была под запретом. На нее было наложено негласное табу, причем нами обоими. Но да, я жалела о когда-то сделанном выборе. Я не могу сказать, что все эти годы училась от любви к Расулу, но я отмучилась за любовь к Андрею, которую он на корню убил во время нашего брака. Я жалела просто о сделанном выборе. Останься я тогда с Хасаевым, и кто знает, как бы повернулась моя жизнь? Может быть, мы бы поженились и стали бы счастливой парой, замечательной семьей. А может, расстались бы со временем, и я бы встретила кого-нибудь другого, более достойного, чем Андрей. В любом случае, Соколов был неверным решением.

– Правило номер один – короткий язык, – гневно выпалил Расул. – Если мне не понравится то, что ты говоришь, я могу перестать быть таки милосердным. Правило номер два – открывай свой рот тогда, когда я тебе прикажу.

– Перестань… – Я покачала головой. – Это же не ты…

– Откуда тебе знать? – нахмурившись, поинтересовался Расул. – Мы не виделись… сколько лет после выпуска со школы?

– Не важно, даже несмотря на то, как мы разошлись, ты мне помог. И ты сделал это потому, что у тебя доброе сердце.

– Ну да… – Хасаев как-то грустно улыбнулся. – И вот, чем ты мне отплатила…

– Не надо так. Я благодарна за все, что ты мне сделал. За то, что приютил, помог с жильем, работой, Андреем, в конце концов… Я ничего не забыла…

– Все это пустые разговоры, – отрезал он. – Все, я велел тебе – отправляйся домой. Дальнейшие инструкции получишь либо сегодня вечером, либо завтра утром.

– Но…

– Я не повторю это в третий раз, – опасливо прошипел Расул свои слова. Я попятилась назад.

Это правда был кто-то незнакомый. Совсем чужой. И очень-очень злой.

Может, Хасаев был прав, и он действительно изменился за эти годы? Откуда мне было знать? Мало ли, как его успела потрепать жизнь? А, впрочем, жил он очень даже неплохо. Как говорят в народе – грех жаловаться. За годы, что мы не виделись, он разве что похорошел – возмужал, да и только. В свои тридцать два он выглядел отлично – черные, как уголь волосы еще не подумала тронуть седина, а морщинки виднелись разве что вокруг глаз, когда он искренне над чем-то смеялся. К сожалению, происходило это крайне редко. Спортивная фигура выдавала в нем силу и говорила о том, что ее обладатель заядлый посетитель спортзала. Среди девушек Расул прослыл знатны женихом и лакомым куском добычи одновременно. Те немногие девушки, что работали в его офисе, кто тихо и молча, кто открыто и настойчиво вздыхали по нему все, как одна.

К моему стыду – я тоже.

Да, я относилась к первой категории, которая предпочитала соблюдать профессиональную дистанцию, но я так чертовски жалела о том, что когда-то с ним рассталась. И нет, не потому, что Андрей оказался такой сволочью, какой оказался и не потому, что у Расула сейчас были деньги, и он крепко стоял на ногах. Это потому, что даже после стольких лет и такого расставания, он все равно протянул мне руки помощи. И ничего не потребовал взамен.

Только в этот момент я поняла, что проглядела в своей жизни человека с большой буквы.

Такие люди, как Хасаев становятся преданными друзьями, верными мужьями и прекрасными отцами. А я собственноручно вычеркнула его из своей жизни, выбрав тирана с зависимостями.

А еще он стал красивым. Гадкий и неприметный утенок в школе, повзрослев, он стал таким восхитительным мужчиной, что невозможно было отвести глаз. Густые брови, что часто сходились на переносице и неизменная щетина придавали ему суровости, но стоило ему улыбнуться и земля уходила из-под ног. Это была голливудская улыбка. Я не знаю, почему Хасаев пошел в военные, из него получилась бы прекрасная модель, за которую модные дизайнеры и фотографы еще сражались.

К сожалению, годы взяли свое в другом. Если на внешности они отразились с хорошей стороны, то вот его внутренний мир стал другим. Прежний Расул никогда бы меня не обидел. Что бы я не сделала. А нынешний… страшно было подумать, что он делал в прошлом и что мог с легкостью сделать в настоящем.

– Я могу собрать свои вещи?

– Те, что в кабинете?

– Да.

– Можешь. У тебя десять минут на сборы, а затем освободи место. Ты его не заслужила, – жестко отрезал Расул.

Что ж, переубедить его оказалось невозможным. Значит, смысла тратить время на это дальше попросту не было. Стоило собрать вещи, отправиться домой, чтобы еще сильнее не злить зверя и подумать.

Подумать над тем, как разрулить всю сложившуюся ситуацию. Придумать, как найти доказательства своей невинности и продемонстрировать их Хасаеву.

С такими мыслями я отправилась к своему кабинету, что находился в самом конце коридора с уверенной решимостью, что я все разрулю. Так или иначе. Рано или поздно.

Глава 3

Она дрожала. Снова. Так сильно, будто дул холодный ветер, пронизывавший ее насквозь. Так, словно находилась на Северном полисе.

Впрочем, может, ей и впрямь было холодно, ведь Лиля вынужденно была стоять передо мной совершенно нагой.

Она была в моей власти. Голая. Уязвимая. Хрупкая.

Так близко, что протяни я руку и мог дотронуться до фарфоровой кожи. Надавить и сломать. Или приласкать.

Я приехал к ней, как и обещал. На следующий вечер. Я бы приехал еще вчера, но были дела, а превращать наш первый секс в пятиминутный перепихон мне совершенно не хотелось.

– Расул… не надо, пожалуйста, – взмолилась старая подруга. А вообще… кого я обманываю? Никогда мы не были друзьями. Хотел ли я ее? Да. Всегда. До умопомрачения. Хотел ли взять в жены сразу, как нам исполнилось бы восемнадцать? Да. Безумно. Встречались ли мы когда-то давно? Да. Общались? Тоже да. Разбежались когда-то? К сожалению. Но вот друзьями… друзьями нас было не назвать, потому что друзей не хочется трахать в самых разных позах. Постоянно. По-разному. Без остановки.

У меня было много друзей, и вот ответственно заявляю, что никого из них я не хотел разложить на каждой встречающейся горизонтальной поверхности.

– Закрой рот, – выдохнул я, стараясь вложить в интонацию максимум власти. Наверное, получилось хреново. Вышел какой-то жалкий хрип.

Я был уже очень сильно возбужден.

Черт.

Я хотел ее. Как долбанный подросток, у которого постоянно стоит на всех и вся. Который не может насытиться сексом, сколько им не занимается.

У меня так стояло на Лилю, несмотря на то, что я был уже давно не подростком.

И если последние несколько месяцев общения я сдерживал себя, давал себе какое-то призрачное подобие надежды на то, что когда-нибудь у нас с ней все-таки будут нормальные отношения, то после того, что она сделала, а я наговорил вчера… пути назад уже не было.

Я больше не видел смысла скрывать своего истинного отношения к ней.

Я хотел только одного. Уложить ее в постель, да как можно скорее.

А затем иметь так долго, как только смогу.

В разных позах.

В разных местах.

В разные места.

Интересно, как у нее там все было? Она была узкой? Что там сотворил с ней Соколов? Каким обычно бывал их секс? Простым, быстрым и незатейливым? Он просто удовлетворял себя и сползал с нее, будто им давно уже за шестьдесят? Или он грязно жарил ее, а она кончала под ним раз за разом?

Может быть, бывший одноклассник был отличным трахалем, поэтому Лиля так долго его терпела?

– Расул, давай мы просто сделаем вид, что ничего не было… давай просто забудем, – прошептала Лиля, вырывая меня из моих грязных мыслей.

Я прикрыл глаза и глубоко вздохнул, стараясь успокоиться.

В голове мелькнул вопрос – потечет ли она, когда я начну ее целовать?

–Я не хочу, – упрямо заявила Лиля, прикрывая оголенную грудь рукой. Из одежды на ней остались только кружевные белые трусики. На глазах навернулись слезы, губы упрямо сжаты. Она не желала сдаваться.

Что ж, характер у Лили всегда был, я уяснил это еще со школы. Упрямая. Вот только я изменился со времен школы и стал не менее упрямым, чем она.

– Тогда возвращай мне три миллиона. Сбегаешь, принесешь? – Я усмехнулся, удобнее усаживаясь на кожаном диване, разводя ноги в стороны. Это оказалось непросто сделать. Мешал стояк.

– Я уже много раз говорила, что не брала их.

Я усмехнулся, покачав головой. Чтобы хоть как-то себя отвлечь от наготы, стоявшей передо мной девушки, я перевел взгляд вбок. Нужно было немного успокоиться.

– Одно и тоже, сколько еще я буду слушать эту чушь?

– Расул, ты все неправильно понимаешь. Кто-то подставил меня, я бы не смогла, я бы не стала!

– Слова, слова… пустые слова, – отмахнулся раздраженно. – Я здесь за другим. Ты знаешь, за чем.

Боже, она была шикарна. Не знаю, осознавала это или нет, но в ней я видел самую желанную и красивую женщину в мире.

Лиля была идеальной. В моих глазах она всегда была самой прекрасной…

Маленькая, хрупкая, худенькая, с грудью, наверное, третьего размера и восхитительно большими голубыми глазами с длинными ресницами. Длинными волосами, доходившими до поясницы, аппетитными бедрами и маленькой, круглой попкой, по которой так хотелось пройти ремнем…

– Подойди, – потребовал я.

– Нет, – тихо, но упрямо ответила Лиля.