– Скверное дело, сэр. Китайцы повесили таблички у всех колодцев в Гонконге и на берегу вокруг с сообщением, что их отравили. Я имею в виду колодцы. Не очень-то хороший поступок, да?
– Господи, и что мы будем пить?!
– Не знаю, сэр. Но пока рано беспокоиться!
Итак, Джон Трейдер покинул Макао. Он потерял свою женщину. Он все еще не знал, лишился ли он и своего состояния и сможет ли вообще торговать с Китаем. Может статься, что он вскоре и вовсе умрет в Гонконге из-за нехватки питьевой воды.
* * *
Ньо огляделся. В большой камере сидело не менее пятидесяти человек. Он был здесь неделю. Остальные дольше. Все контрабандисты и пираты, которых схватили и доставили туда.
Но дальше ничего не происходило. Будут ли их допрашивать, судить, казнить? Никто не знал. Единственное, что Ньо мог сказать точно, – там дико воняло.
Возможно, если бы с ними был Морской Дракон, их бы не поймали. После той ужасной ночи, когда Морской Дракон не смог уйти из штаб-квартиры Линя, Ньо и его товарищи вернулись в лагерь. Днем Ньо снова отправился в город, чтобы выяснить все, что только можно. Он проторчал там три дня, но ничего так и не услышал.
Но затем слух таки просочился. Старший офицер городской стражи рассказал своему приятелю, а тот дальше по цепочке. И вскоре, хотя никаких официальных данных так и не появилось, все триады, владельцы чайных и, конечно же, солдаты из городской стражи знали, что Морской Дракон пытался убить Линя, его поймали, пытали и он умер под пытками, не произнеся ни слова, не назвав даже своего имени. Морской Дракон стал героем на всем побережье. Без сомнения, со временем его имя будет греметь в легендах по всем морям.
Их команда не распалась. Отчасти из-за благоговения перед памятью Морского Дракона, отчасти потому, что им некуда было податься и нечего было делать. Они пообещали друг другу, что будут держаться вместе, а когда все наладится, снова выйдут в море, будут перевозить опиум и зарабатывать хорошие деньги, как они это делали под предводительством их героя Морского Дракона.
Затем, во время облавы на лагерь на рассвете, их схватили всех до единого и доставили сюда. Возможно, если бы Морской Дракон был с ними, они бы выставили лучшую охрану. Возможно, они бы перебили солдат, которые каким-то образом их нашли.
Это настоящая катастрофа. Видимо, ему конец.
Ньо по-настоящему жалел только об одном. О тайнике с деньгами для старшей сестры. Она думала о нем? Конечно думала. И он вспоминал о ней каждый день.
Деньги все еще лежали в тайнике. В тот день, когда нагрянули войска, он намеревался сказать товарищам, что должен навестить свою семью, а затем тайно отвезти сестре деньги. Ньо проклял себя за то, что не сделал этого. И каждый день он пытался придумать способы сбежать не ради собственной свободы, а для того, чтобы отдать деньги сестре и увидеть ее лицо.
Этим утром он как раз придумывал новый способ обмануть охранников и вырваться наружу и тут с удивлением увидел сквозь решетку камеры вдоль одной стены, что в их сторону движется небольшая группа людей. Четверо стражников и какой-то молодой мандарин.
Ньо слышал, как молодой чиновник велел охранникам открыть дверь, чтобы он мог попасть внутрь. Охранники попытались спорить. Им не понравилась эта идея. Но затем молодой человек упомянул имя Линя, и мгновение спустя Ньо услышал поворот ключа.
С того места, где он сидел, Ньо не мог видеть лица мандарина, но тот, казалось, очень быстро справлялся со своей задачей. Он отбирал заключенных одного за другим. Их выводили из камеры и выстраивали в линию.
Мандарин приближался. Ньо увидел его лицо и оцепенел.
Это был секретарь Линя. Ньо сразу узнал его. Он даже знал его имя. Казалось, совсем недавно они столкнулись нос к носу на Хог-лейн.
Сейчас его выведут на чистую воду. Ньо пытался спрятаться за спиной других заключенных.
Но Шижун заметил движение. В мгновение ока он оказался перед Ньо и заглянул ему в лицо.
– Этого, – велел он.
Ньо вывели из камеры и поставили в ряд вместе с другими заключенными, хотя он не знал зачем – на допрос или на казнь.
Гонконг
Октябрь 1839 года
Сомнения Ньо зародились теплым октябрьским днем.
В прибрежных районах у устья Жемчужной реки каждый октябрь спадает полутропическая жара, приходит конец повышенной влажности и долгим летним муссонам. Начинается восхитительный сезон. Небо чистое и синее, легкий ветерок дует над водой. Это похоже на идеальное английское лето, даже менее изменчивое.
Ньо стоял на мысе на оконечности Бога. Сразу за ним терпеливо ждали четверо носильщиков с паланкином с шелковыми занавесками, в котором привезли чиновника, а на небольшом расстоянии чуть дальше, вне пределов слышимости, эмиссар Линь и Шижун смотрели через воды залива туда, где совершали маневры двадцать боевых джонок.
Ньо, как и два чиновника, пристально следил за военными джонками, потому что учения гарантировали, что в бою с варварами доблестные моряки Поднебесной уничтожат британский флот.
Шижун был в восторге. Пусть он и подвел Линя во время допроса пирата, но оправдал доверие, собрав разведданные в Макао.
Сегодня, вернувшись на материк, Шижун приготовил для эмиссара небольшой сюрприз, который, как он надеялся, понравится великому человеку. Однако сначала нужно понаблюдать за учениями. В Макао он купил голландскую подзорную трубу – небольшую медную трубу капитана дальнего плавания, которой тот весьма гордился, – и теперь с ее помощью внимательно следил за происходящим с самого начала.
Но его мучил один вопрос.
– В заливе находятся британские торговцы, ваше превосходительство. Вы не возражаете, что они видят наши тактические учения?
– Я даже хочу, чтобы они увидели, – ответил Линь и пристально посмотрел на воду. – Это всегда хорошо, Цзян, напугать врага. Посеять сомнение и панику в его сознании. Разрушить его моральный дух. Именно поэтому я сказал варварам, что мы отравили колодцы в Гонконге. Мы дали им понять, что` мы можем сделать, если захотим. Сегодня мы покажем им, как легко сумеем сокрушить их в море. – Он указал на военные джонки. – Смотрите, они начинают.
Боевая тактика китайского флота была точной и совершенствовалась на протяжении многих поколений. Если противник владел многочисленным флотом, можно было послать брандеры, чтобы посеять панику. Но главный удар всегда был одним и тем же.
Военные джонки были маленькими, куда меньше крупных и неуклюжих торговых судов. В основном около ста футов от носа до кормы. Но они хорошо маневрировали в прибрежных водах, где патрулировали территорию против местных пиратов.
Военная джонка представляла собой небольшую плавучую крепость, полную солдат. На палубе имелось примерно шесть пушек, цель которых – повредить мачты и снасти противника и замедлить ход вражеских кораблей. На подходе к кораблю противника хорошо обученные лучники осыпали врага градом стрел, чтобы уничтожить строевую команду, а потом пойти на абордаж.
Сегодня пушка стреляла только ватой, а наконечники стрел были тупыми, но Шижун видел, что лучники целятся очень точно, поскольку стрелы с грохотом молотили по палубе условного противника.
– Адмирал Гуань[32 - Гуань Тяньпэй – китайский адмирал династии Цин, участвовавший в Первой опиумной войне.] знает свое дело, – заметил Линь с довольным видом. – Все корабли выстроены точно в линию. Идеальная координация.
Теперь Шижун видел, как моряки зацепляют вражеские мачты с помощью крюков и тянут корабли в свою сторону. Затем одни перемещаются по абордажным доскам, другие раскачиваются на веревках – и с короткими мечами и ножами в руках они толпой нападают на вражеские корабли.
– Вот молодцы! – воскликнул Шижун. – Давайте поднимайтесь на борт. Они как белки-летяги. – Он засмеялся. – Это правда, ваше превосходительство, что моряки адмирала обучены боевым искусствам?
– Да, многие обучены, – ответил Линь и довольно покивал. – Разорвут варваров на кусочки.
Они наблюдали за происходящим в течение получаса. По окончании учений на палубе показалась крупная фигура самого адмирала Гуаня, когда его джонка салютовала комиссару фейерверком. Линь позволил себе улыбнуться.
И вот настал момент Шижуна.
– С вашего позволения, господин эмиссар, – сказал он, шагнув вперед и подняв медную трубу так, что она вспыхнула на солнце.
Как будто из ниоткуда появились три лодки-дракона, одна впереди, две сзади, гребцы энергично орудовали веслами, причем идеально синхронно. На кормах развевались красные флаги. Когда они поравнялись с эмиссаром, гребцы приветствовали его громкими возгласами.
– Это твои парни? – спросил Линь. – Те, кого ты вытащил из тюрьмы?
– Да, господин эмиссар. У нас уже есть десять команд, и одна на подходе. Я велел им патрулировать побережье, как вы приказали.
– Их действия эффективны?
– Без сомнения.
– Это доказывает два принципа, которые я часто провозглашал, – заявил Линь. – Во-первых, никогда не казни человека, который может тебе пригодиться. А второй?
– Пусть вор ловит вора, господин эмиссар.
– Именно так. Эти бандиты знают каждую бухту на побережье, каждую уловку контрабандистов. Кто бы лучше сгодился на роль береговой охраны?
– Точно!
– Кстати… – Линь покосился на Ньо. – А почему этот молодой бандит со шрамом не в лодке?
– Оказалось, он не местный, господин эмиссар. Никто не захотел брать его к себе в команду. Я привлек его для выполнения моих личных поручений, и он отлично справляется.
Ответ, казалось, удовлетворил эмиссара.
– Пора осмотреть форт, – сказал он.
Носильщики несли паланкин с эмиссаром вдоль берега реки, а Ньо и Шижун шагали следом.
Ньо шел, почтительно склонив голову. Все знали, что Шижун допрашивал Морского Дракона, а потому его все боялись. В первую минуту, когда молодой чиновник указал на него в тюрьме, Ньо решил, что Шижун его узнал. Но постепенно стало ясно, что этот занятой молодой человек благородных кровей понятия не имеет, кто это. Для Шижуна Ньо был всего лишь одним из безымянной толпы, и пусть даже у него шрам на лице, но у тысяч других тоже есть шрамы. Ньо надеялся, чтобы все и дальше так было.
Если Шижун отдавал ему приказ, Ньо тут же выполнял его. Если задавал вопрос, то отвечал так быстро, как только мог. Он подавал голос только тогда, когда к нему обращались, а это случалось не слишком часто.
Но после успеха своего небольшого представления Шижун пребывал в таком хорошем настроении, что даже соизволил заговорить с Ньо в дружеской манере.
– Итак, молодой человек, что ты делаешь с деньгами, которые получаешь? – любезно спросил он.
– Коплю, господин.
– А для чего?
– Для своей старшей сестры, господин. Ей нужны деньги.
– Очень похвально, – одобрительно кивнул Шижун. – Что ж, сейчас мы увидим одних из лучших солдат империи.
– Знаменных гвардейцев, господин?
– Да, маньчжурских воинов. Не то чтобы наши ханьские солдаты оставляли желать лучшего, но это элитные маньчжурские знаменные. Равных им нет.
– Говорят, хакка тоже отважные воины, – заметил Ньо.
– Правда? Но им не сравниться с маньчжурскими знаменными.
Ньо не ответил.
И действительно, когда они приблизились к форту, то увидели около сотни знаменных, выстроившихся в линию на смотр.
Здесь было две группы. Первые – лучники в кафтанах, затянутых поясами, с колчанами на боку, полными длинных стрел, и с громоздкими луками – все еще были в летних конических соломенных шляпах с шариком наверху. Стрелки в мягких кожаных сапогах и куртках по какой-то причине были одеты в бархатные зимние шляпы, расширяющиеся кверху, – чертовски умный ход, вынужден был признать Ньо, – у каждого из них был длинный тяжелый фитильный мушкет.
Линь выбрался из паланкина и подал знак Шижуну встать прямо за его плечом. Ньо встал рядом с хозяином. Затем капитан стражи выкрикнул приказ, и лучники выпустили стрелы – раз-два-три – на потрясающей скорости. Ньо был под впечатлением.
– Это самые мощные луки в мире, – сказал ему Шижун. – Стрелы настолько тяжелые, что могут пробить двух человек.
Теперь пришла очередь стрелков. Капитан проорал первый приказ:
– Засыпай!
Солдаты быстро достали маленькие пороховницы из рога и насыпали немного пороха на полку.
– Закрывай!
Солдаты быстро защелкнули крышку, встряхнули мушкет и благополучно сдули остатки пороха.
– Заряжай!
Они подняли дульный конец, взяли один из маленьких пакетиков с порохом, которые носили на куртках, и высыпали содержимое в ствол. Затем в него затолкали патрон, а следом небольшой ватный тампон.
– Забивай! – (С помощью шомпола они протолкнули пулю и заряд на место.) – Шомпол на место!
Шомпол был возвращен в специальное гнездо в цевье для будущего использования.
Ньо пристально наблюдал за сложными приготовлениями. Пираты Морского Дракона не пользовались огнестрельным оружием, и он раньше не видел такой подготовки. Шижун посмотрел на него и улыбнулся.
– Похоже на то, как заряжают пушку, – заметил он.
– Подготовить фитиль! – приказал капитан.
Стрелки взяли тлеющий фитиль, который держали в левой руке, и прикрепили его к серпентину над полкой. Затем подули на тлеющий конец, чтобы образовалось крошечное пламя.
– Прицелиться! – крикнул капитан, и они прицелились. – Открывай!
Большим и указательным пальцем правой руки каждый стрелок откинул крышку полки, чтобы обнажить порох.
– Пли! – приказал капитан.
Спусковые крючки были спущены, замок опустился на открытую полку, порох загорелся, раздался громкий хлопок, и из стволов каждого мушкета вырвались сначала узкие вспышки, а затем столп пламени, за которым потянулся шлейф темно-синего дыма. Только три мушкета не сработали.
– Отлично! – воскликнул Линь и повернулся к Шижуну.
– Великолепно, – поддакнул Шижун и обратился к Ньо: – Ну и что ты думаешь об этом?
