Ксения Богда "Двойня для случайного папы"

По рукам пробегает табун мурашек, а сердце приятно сжимается.

Запускаю пальцы в прохладные волосы и откидываю голову. Каждую секунду чувствую, как взгляд незнакомца путешествует по моей фигуре. А потом мне становится так жарко, что каждая клеточка вспыхивает. Меня дергают за прядь волос, и я чувствую, как на губах рассыпается его теплое дыхание.

Я уверена, что открой я глаза – и столкнусь взглядом со случайным зрителем моего танца.

– Привет, красавица, – его шепот прошибает все тело. – Рад, что сегодня ты не плачешь.

Удивленно распахиваю глаза. Он меня помнит! К щекам устремляется жар, и незнакомец хмыкает.

– Сегодня нет повода, – уверенно отвечаю ему, не прерывая зрительный контакт.

Мне нравится его близость. Мы словно тысячу лет знакомы, хотя на деле столкнулись только однажды, когда меня вышвырнули из квартиры.

– А тогда был? – парень притягивает меня к своему крепкому телу.

Нос упирается в его плечо, и я глубоко вдыхаю его парфюм. Не могу ничего с собой поделать, он словно магнит. У меня нет никакого желания его отталкивать, и поэтому я с маниакальным наслаждением погружаюсь в объятия.

За секунду во мне крепнет желание, чтобы наши тела не разъединялись. Пытаюсь изгнать эту мысль из головы, но она только крепче впивается в меня.

– Это в прошлом.

– Ноготь сломала?

Я хмыкаю и шутливо ударяю его по плечу. Он перехватывает мое запястье и, смотря в глаза, подносит руку к губам.

– Рома.

Тепло его губ пробирается под кожу, и я прикрываю глаза.

– Ноготь ни при чем. Лена, – пересохшими губами отвечаю, смакуя его имя.

Оно ему идеально подходит.

– А в чем же причина того, что такие прекрасные глазки тонули в слезах?

Его улыбка согревает все внутри, и я не могу перестать улыбаться.

– Жених изменил, – впервые эти слова не вызывают боли, только злость от поступка Стаса.

– Ну и идиот.

Музыка заканчивается, и я с сожалением возвращаюсь в реальность. Вокруг столько же народа, свист, крики, и снова уши закладывает от какофонии.

– Может, угостить тебя? – кивает на барную стойку.

– А может, сбежим? – выпаливаю я.

Прикусываю губу и жалею об этих словах. Боже, что он обо мне подумает? Что я ветреная девчонка, которая готова повиснуть на первом встречном?

– Да, тут немного шумно, – окидывает взглядом танцующие тела и переплетает наши пальцы. – Думаю, было бы идеально сбежать отсюда.

Киваю. Оглядываюсь в поисках сестры и вижу, как она с широченной улыбкой показывает большие пальцы и кивает в сторону выхода.

***

– Так что же все-таки произошло?

Мы медленным шагом идем по парку недалеко от клуба.

– Ну я так, чтобы ненароком не задеть тебя, – поднимает руки.

– Да ты и не заденешь. Это в прошлом, но как в плохом анекдоте. Жена вернулась из командировки, а там – любовница.

Рома замолкает и о чем-то задумывается. Не решаюсь прервать молчание, но через минуту на его лице снова обольстительная улыбка.

– Никогда не понимал таких мужиков, – дергает плечом. – Для чего держать рядом женщину, если не можешь предложить элементарного – верности?

Только пожимаю плечами, потому что понятия не имею, что можно ответить.

– Ладно, с другой стороны, я очень даже рад, что ты теперь свободна. Свободна же? – хитро подмигивает.

– Абсолютно, – не сдерживаюсь и улыбаюсь, – а ты?

– У меня сейчас никого нет, – останавливаемся возле колеса обозрения, и Рома вскидывает голову, – по крайней мере не было сегодня утром. Ты когда-нибудь каталась на колесе обозрения ночью?

Распахиваю глаза и перевожу взгляд туда же, куда сейчас смотрит Рома:

– Не приходилось.

– А хотела бы?

Его глаза впиваются в мое лицо, и на щеках загорается румянец.

– Предлагаешь прокатиться? – поддеваю его и вижу, как серые глаза хитро прищуриваются, а губы изгибаются в заговорщицкой улыбке.

– Не сегодня. Сегодня у меня немного другие планы.

– Я тебя задерживаю? – не могу сдержать сожаления в голосе и опускаю голову.

Рома сокращает расстояние между нами и вжимает меня в ограждение аттракциона.

– Ты меня не так поняла, веснушка.

Надо же! Заметил.

Неотрывно смотрю на его губы. Дыхание сбивается, когда снова замечаю родинку на его губе. Как и тогда, в подъезде.

– Ты веришь в судьбу? – как зачарованная смотрю на движение его губ, но вопрос пролетает мимо ушей.

Не могу оторваться. А он же что-то спросил, да? Но я отмахиваюсь и не думая о последствиях целую его. Сама. И все сомнения вылетают из головы, когда он отвечает.

Сквозь сон чувствую, как к щеке прислоняются теплые губы, и на ухо шепот:

– Не убегай, веснушка, мне отъехать надо, потом вернусь.

Невнятно мямлю и снова проваливаюсь в сон. Следующее пробуждение от непрекращающегося трезвона. Шарю по тумбочке в поисках телефона.

– Алло, – голос после сна звучит, как скрип несмазанного седла, и я морщусь.

– Систер, у меня проблемы.

Распахиваю глаза и сажусь.

– Ты не могла бы меня забрать?

Мне не нравится, как разговаривает сестра, и эти крики на заднем фоне.

– Откуда? – с опаской интересуюсь.

На том конце снова слышится неразборчивый выкрик, даже я сжимаюсь от угрозы.

– Из полиции, – шепотом отвечает сестра, а у меня на голове волосы встают дыбом.

– Куда ты вляпалась?

Но мне ответом служит только тишина.

Нахожу раскиданные по полу вещи и осматриваю квартиру Ромы. Закусываю губу, ощутив, как внутри взрывается сожаление, что приходится вот так сбегать. Но не бросать же сестру в беде, а потом можно вернуться и поговорить.

Если Роме это будет нужно.

Захлопываю дверь, отсекая себя от возможности передумать, вернуться и дождаться своего случайного знакомого.

Глава 4

– Елена Давыдова, – в коридор выходит врач, уткнувшийся в папку с документами, – проходите.

Делаю глубокий вдох и встаю. Сегодня у меня УЗИ, чтобы понять, есть ли еще шансы иметь детей. Как-то закрутилось все, что только спустя несколько месяцев удается попасть на прием. Ну и врач сначала отправляет на обследование, чтобы потом иметь всю картину перед глазами.

Проходила эту процедуру сотни раз, но сейчас меня окутывает непонятное волнение.

Дрожащей рукой прикрываю дверь и прохожу вглубь кабинета.

– Проходите, раздевайтесь, – специалист заполняет бумаги, пока я торопливо стягиваю рубашку.

Расстилаю салфетку и укладываюсь на кушетку. Сердце замирает, и я тянусь к груди. Пытаюсь успокоить расшалившиеся нервы. Стискиваю кулаки и зажмуриваюсь.

– Успокойтесь, это обычный осмотр, все хорошо.

Киваю, все так же не решаясь открыть глаза.

– Так, что тут у нас?

Прохладный гель заставляет вздрогнуть.

– О как, интересно.

Распахиваю глаза и перевожу взгляд на экран. Но, как и следует ожидать, ничего там не вижу.

– Что такое?

– Когда у вас была менструация? – задает врач банальный вопрос.

Напрягаю память, чтобы вспомнить точную дату:

– Неделю назад закончились.

– Обильные были?

– Да не особо, а что такое?

Пульс подскакивает, и сердце колотится так, словно готовится пробить ребра насквозь.

– Ну что я могу сказать, поздравляю.

Ее улыбка заставляет еще сильнее стиснуть кулаки.

– Вы беременны.

– Что? – пораженно выдыхаю.

У меня слуховые галлюцинации? Ошибка? Может, она что-то перепутала?

Но нет же! Сейчас датчик скользит по животу, и на экране мои внутренние органы. Но как…

– Срок – три месяца. Двойня.

– Что? – щиплю себя за запястье и ойкаю от боли. – Двойня?

– В роду были двойни? – продолжает опрос специалист.

– Я сама из двойни.

Она неопределенно пожимает плечом, словно тут и без слов все ясно.