Мои ноги почти сделали шаг; я была готова уйти. Пусть выкладывают в интернет, чтобы все хорошенько посмеялись. Брат разозлится, потому что в воображении дорисует недостающие детали, которые подходят к тому, что он услышал.
Все равно, ведь я уже привыкла.
Затем Уилл сказал:
– Двери открыты. Иди, поешь пиццы. – Он поднял маску с пола. – Мы тут приберемся.
Замешкавшись, я оглядела груды разбитого стекла. Если Мартин узнает о моей причастности к погрому, серьезных проблем не избежать. Хоть я и защищалась, если разобраться, все равно не горела желанием, чтобы до него дошел слух о произошедшем здесь. Он обвинит во всем меня.
Я моргнула. Ладно.
Выйдя из кабинета, стремительно пошла к лестнице.
Я должна быть дома. С бабушкой.
Уилл хотел лишь поиграть со мной. С единственной целью – доказать, что может.
Однако… свободная ночь – это такая редкость. По крайней мере, в отсутствие брата я могла расслабиться. Наушники и книга у меня с собой.
Уиллу сегодня я больше ни в чем не уступлю. В спортзале полно свидетелей. Пусть попробует.
Спустившись вниз, я проигнорировала пиццу, уселась на трибуну, открыла приложение в телефоне, планируя продолжить «Вечную ночь», в то время как вокруг кипело веселье и гремела музыка. Спустя десять минут едва осилила один параграф.
Когда Уилл с друзьями наконец вернулись, я совершенно забыла о книге, ожидая, что он подойдет и попытается задеть, разозлить, поиздеваться надо мной. Парень этого не сделал, оставив в покое.
Я пришла в замешательство. Думала, Уилл вовлечет меня в ссору или охоту за сокровищами, которую они устроили.
Пока я сидела здесь, минуты складывались в час, час – в два.
Как я и предполагала. Лишь бы доказать, что может…
Директор позвонила моему брату, спросила, можно ли мне поработать еще несколько часов, помочь на кухне, а после остаться на ночь, ведь будет слишком поздно идти домой.
Скорее всего, Мартин не стал возражать, потому что я «работала», но я ни на секунду не поверила, будто она выдумала эту ложь сама.
Ведь я даже не заходила на кухню.
Я решила продолжить чтение. Уилл тусовался с друзьями, танцевал медленные танцы с какими-то девчонками, периодически поглядывая в мою сторону и убеждаясь, что я на месте.
Ему нравилось играть на моих нервах. Вот в чем дело.
Контроль.
Не успела я опомниться, как свет постепенно начали тушить. Уилл подошел и толкнул меня к своему спальному мешку в самом центре между Майклом, Каем и Дэймоном.
Я испустила стон. Мне обязательно находиться именно здесь?
– Забирай спальник. – Он снова подтолкнул меня, и я покачнулась. – Я без него не замерзну.
Можно подумать, меня беспокоит твой комфорт. Серьезно.
Парень лег на маты, возле черного мешка с подкладкой в черно-красную клетку, а я осталась стоять, хмурясь. Затем, не разуваясь, забралась в спальный мешок. Крист лежал справа, Торренс – у моих ног, Мори – над моей головой. Майкл снял футболку; его мускулистый торс оказался почти вплотную со мной, словно парень был не в курсе, что мы окружены людьми, независимо от того, что спали рядом.
Мои щеки вспыхнули. Я быстро отвернулась, но кто-то, схватив за ноги, дернул меня обратно. Грозно уставившись на Уилла, увидела его легкую улыбку, и вдруг свет в спортзале окончательно погас. Ученики устраивались поудобнее, хихиканье пронзало темноту. Кураторы патрулировали зал, следя за тем, чтобы никто не распускал руки.
Да, давайте запрем больше сотни подростков с бушующими гормонами в одном месте. В темноте. Какая глупая идея.
В животе заурчало. Я резко подняла взгляд. Глаза парня, подложившего руку под голову вместо подушки, были закрыты. Уголки его губ приподнялись в улыбке.
Он слышал. Мне принесли пиццу, пока я сидела в одиночестве – возможно, по приказу Грэйсона, – но я послала их куда подальше.
И теперь сожалела об этом. Я не ела больше суток.
Тянулись минуты, болтовня начала затихать. С противоположного конца зала донесся храп Брайса. Арион Эшби натянула маску для сна, некоторые надели дорогие наушники, заглушающие шум.
Мне не спалось из-за голода. Злаковый батончик, лежавший в кармане, манил меня.
Повернув голову, посмотрела на Уилла. Его волосы высохли. Я еще ни разу не видела их такими растрепанными, но ему все равно это шло. Он родился притягательным. Упрямые каштановые брови, острый нос, нежные губы. И самые прекрасные на свете глаза, в этот момент скрытые за опущенными веками с длинными ресницами.
Почему такие симпатичные парни никогда не бывали милыми?
Я моргнула, опустив взгляд. Конечно, он уступил мне свой спальный мешок.
Вероятно, батончик и Годзилла тоже от него, хоть он и взломал мой шкафчик, чтобы положить их туда.
– Итак, что же ты пытался сделать? – тихо поинтересовалась я.
– Когда?
Посмотрев на него, заметила, что глаза Уилла остались закрытыми.
– Наверху ты сказал, что не пытался меня напугать. Что ты на самом деле задумал?
Грудь парня ритмично вздымалась и опадала, потом замерла на мгновение.
– Я хотел проверить, понравится ли тебе, – прошептал Уилл.
Понравится что? Он?
Погоня? Опасность? Риск?
Ну, мне не понравилось.
Я не удержалась от вопроса:
– И? К какому выводу ты пришел?
Уголок его рта изогнулся в улыбке, однако глаза он так и не открыл, ответа не последовало.
– Засыпай.
Устремив взгляд к потолку, увидела дождь, молотивший по стеклянной крыше.
Парню надо отстать от меня. Просто сдаться. Если Уилл продолжит давить, я сделаю какую-нибудь глупость. Я это чувствовала.
Я крепко сжала ткань спальника.
Порой мне хотелось совершить что-то возмутительное. Разумеется, я хотела завести бойфренда. Хотела веселиться.
Но я не могла впустить постороннего человека в свою жизнь. Это сущий кошмар. К тому же мне нужно сохранять самообладание ради бабушки.
Найди себе другую мишень, Уилл Грэйсон. Я не жажду твоего внимания.
Не удержавшись, я вновь обернулась. Он выглядел так умиротворенно во сне. Кожа его шеи казалась гладкой и мягкой. Что бы произошло в химической лаборатории, если бы я его не оттолкнула?
В итоге я пожалела бы о случившемся, но, думаю, мне понравилось бы.
Я разглядывала его ресницы, касавшиеся кожи под глазами.
А мои глаза горели от сдерживаемых слез.
Я понимала людей, позволявших себя использовать, даже на одну ночь, если это означало, что ты в кои-то веки не будешь одинок.
Перевернувшись на бок, продолжила рассматривать Уилла. Вдруг что-то привлекло мое внимание. Я посмотрела вниз и обнаружила Дэймона, который лежал на животе, подперев голову рукой, и внимательно наблюдал за мной. Затем, не моргая, он провел большим пальцем другой руки по горлу.
Из-за его грозного взгляда я сильнее сжала спальный мешок. Потом вновь легла на спину и уставилась в потолок. Его намек был мне понятен. В тебе нет ничего особенного, поэтому не обольщайся, девочка.
Сунув руку в карман, сжала в кулаке злаковый батончик.
Но есть уже не хотелось.
Глава 5
Уилл
Наши дни
Я смотрел на нее сквозь полупрозрачное зеркало. Озираясь по сторонам, она изучала спальню Эйдина.
Заметив ванную, Эмери поспешила туда, открыла кран, набрала в стакан воды, запрокинула голову и осушила его залпом. Наполнила снова и тоже быстро выпила.
Я сжал кулаки. В укороченных черных брюках и облегающей белой блузке, застегнутой до горла, она выглядела как и подобает профессиональному архитектору, если бы не белые кроссовки Adidas вместо туфель на каблуках.
Уголки моих губ приподнялись в улыбке. Мне вспомнились ее слова, которые я однажды подслушал. «Бессмысленно прибывать с шиком, если я вообще не смогу добраться до места».
Эмми ничуть не изменилась. Твою мать, почему она здесь?
Я заскользил взглядом по ее телу, зная, что она меня не видела. Темные волосы девушки были растрепаны после преследования в лесу. Золотистые щеки сияли прекрасным румянцем. Готов поспорить, ее изящная шея по-прежнему идеально помещалась в моей руке.
У меня потекли слюнки. Член начал набухать.
Эмери вернулась из ванной, поставила вновь наполненный стакан на комод, после чего, заламывая руки, стала осматривать комнату. Ее одежда была испачкана грязью, в волосах застрял лист.
Мика и Рори заперли ее здесь час назад, а Эйдин с Тэйлором куда-то ушли.
Но Эйдин вернется. Я посмотрел на его кровать – самую большую в доме, – с белоснежным бельем и роскошным пуховым одеялом. Остановившись возле нее, Эмери поднесла подушку к носу, вдохнула ее запах.
Сощурив глаза, я ощутил, как внутренности затянулись в тугой узел.
Она отстранилась, через мгновение опять уткнулась носом в наволочку и сделала глубокий вдох. Я стиснул зубы.
Бросив подушку на кровать, девушка продолжила изучать комнату. Открывала ящики, шкафы, порылась в медицинских записях и рисунках Хадира, лежавших на столе. Наклонившись, принялась рассматривать банки с мертвыми животными, плавающими в формальдегиде. Затем взяла со стола одну из лежавших там костей, покрутила ее в руках. Когда сообразила, что это, Эмери зашипела и швырнула кость обратно.
Я улыбнулся.
Достав нож, который Эйдин позволил ей оставить, она крепко сжала рукоятку, подошла к комоду, допила третий стакан воды. Потом направилась к двери, дернула ее.
Та не поддалась.
На что Эмери рассчитывала?
Что мне делать? Разобраться с ней я планировал, но позже.
Ее появление все изменило.
Она наматывала круги по комнате, дыша тяжелее с каждой секундой и сильнее заводясь, потом вдруг остановилась.
И посмотрела прямо на меня.
Склонив голову набок, я наблюдал, как девушка медленно подошла к стене и остановилась перед квадратным зеркалом примерно метр на метр. Казалось, она смотрела сквозь него, однако уловить мой взгляд у нее не получалось.
Эмми ничего не видела, хотя явно понимала, что это необычное зеркало. Ее не проведешь.
Заглянув за раму, она попыталась приподнять ее, чтобы изучить заднюю сторону. Я приблизился к стеклу практически вплотную. Эмери выпрямилась, прикоснулась к зеркальной поверхности кончиком указательного пальца, прильнув ближе, проверила, есть ли зазор между отражением и пальцем. Небольшой тест для выявления двусторонних зеркал.
Уголок моего рта приподнялся в улыбке.
Ее грудная клетка резко опустилась. Она замерла.
О-ой.
Спустя несколько секунд… она расправила плечи и стала пристально вглядываться в зеркало в поисках наблюдателя.
Дотронувшись до стекла всего в нескольких сантиметрах от ее лица и глядя в ее изумительные глаза, я сглотнул привкус горечи, появившийся во рту.
