– Да, я подключил Джима, – ответил Рон.
Это выглядело вполне логичным. Рон делил кабинет с Джимом Райтом, который также пришел из вашингтонского полевого агентства. В нашем отделе он появился, когда мы смогли выбить еще три места, потратив больше года на расследование покушения на президента Рональда Рейгана возле вашингтонского отеля «Хилтон» и подготовку дела к суду.
Позже мы создали Секцию следственной поддержки в качестве отдельного оперативного подразделения в рамках ОПН – я стал ее руководителем, а Джим занял мое место в качестве менеджера программы профайлинга и второго человека в отделе. Рон и Джим становились прекрасными профайлерами.
В рамках такого крупного учреждения, как ФБР, мы были очень маленькой организацией, и важно понимать, как и в каких условиях мы работали. Проводя консультации по широкому спектру преступлений – от вымогательств до похищений, сексуального насилия и серийных убийств, – мы сильно перенапрягались, поскольку порой имели дело одновременно с сотнями случаев. С некоторыми из них можно было справиться с помощью простого телефонного звонка, который подсказал бы местным властям, какого человека им следует искать в небольшом круге подозреваемых, другие же требовали более пристального внимания, тщательной оценки и анализа на месте происшествия. Такого рода работу мы с Роем Хейзелвудом провели при расследовании убийств детей в Атланте, когда сотрудничали с местными полицейскими управлениями и оперативным отделением ФБР.
Еще в самом начале, когда мы с Бобом Ресслером только начали изучать заключенных преступников, мы увидели, что в спектре насильственных и хищнических преступлений есть характеристики, присущие тому или иному типу преступления, а значит, наша работа по профайлингу, анализу уголовного расследования и стратегиям поимки будет полезна в любом случае. В период многолетнего руководства директора Джона Эдгара Гувера ФБР приобрело репутацию учреждения, которое стремится участвовать в расследовании каждого преступления, попавшего в поле его зрения. В данном случае, однако, не было смысла тратить впустую наши ограниченные ресурсы или критически важное время местных правоохранительных органов, поскольку нам нечем было им помочь. Проще говоря, чем распространеннее и зауряднее преступление, тем труднее его раскрыть с помощью наших методов.
С наибольшей ясностью эту мысль изложил наш легендарный и вымышленный предшественник Шерлок Холмс в разговоре с доктором Ватсоном в рассказе «Тайна Боскомской долины», опубликованном Артуром Конан Дойлом в журнале «Стрэнд» в 1891 году.
– Слышали что-нибудь об этом деле? – спросил он.
– Ни слова. Я уже несколько дней не заглядывал в газеты.
– В лондонской прессе о нем пишут недостаточно подробно. Я только что изучил все последние номера газет, чтобы собрать детали. По-моему, нам досталось одно из тех простых дел, которые невероятно трудно распутать.
– Звучит немного парадоксально.
– Однако это истинная правда. В оригинальности почти всегда кроется подсказка. Чем зауряднее и невыразительнее преступление, тем труднее его раскрыть. Но в этом случае весьма серьезные подозрения падают на сына убитого[1 - Перевод В. Бабкова. (Здесь и далее примеч. ред.)].
Разумеется, мотив или мотивация – важный и интересный аспект каждого насильственного преступления, и на суде присяжные почти всегда хотят об этом услышать, но зачастую это не очень помогает раскрыть преступления. Как отметил Рон Уокер, рассказывая мне о деле Шари Смит, мы знали, что мотивом должны были быть деньги или сексуальное насилие, возможно, с элементом мести. И хотя выяснить это было важно, сам по себе ответ мало чего бы нам дал. Точно так же мотив ограбления в темном переулке очевиден, но не помогает определить преступника. Вот почему мы почти никогда не принимали дела об убийствах при отягчающих обстоятельствах – например при ограблении банка или похожих вещей из разряда «обычных» преступлений. Обстоятельства и поведение преступника в таких ситуациях были недостаточно характерными, чтобы мы могли добавить что-то значительное к стандартному полицейскому расследованию.
Мы рассматривали ряд критически важных компонентов, некоторые из которых упоминались ранее: виктимология, любой известный вербальный обмен между преступником и жертвой, индикаторы места преступления (показатели антецедентного поведения[2 - Поведение, являющееся предпосылкой другого, вполне определенного поведения.] или способ осуществления преступления); то, как преступник избавился от тела и где его оставил; поведение после преступления, количество мест преступления, окружающая среда, место и время, очевидное количество преступников, степень организации или дезорганизации; тип оружия, вещественные улики, пропавшие или умышленно оставленные на месте преступления или захоронения личные вещи, прижизненное медицинское освидетельствование жертвы или посмертное вскрытие.
Все эти факторы помогают нам составить профиль НС и предугадать его – в наших случаях преступником почти всегда был мужчина – следующий шаг. И чем больше у нас материала для работы, тем лучшую помощь мы способны оказать местным властям в расследовании и преследовании. Некоторые элементы, такие как телефонный звонок семье Смит рано утром от предполагаемого похитителя Шари, зародили надежду, что НС дает нам достаточно материала для работы.
Ознакомившись с делом лишь в самых общих чертах, Рон и Джим усомнились в версии, согласно которой НС случайно проезжал мимо, когда Шари возвращалась домой и остановилась у почтового ящика. Более вероятно, что он, скорее всего, следовал за ней или заранее на нее нацелился. По словам Льюиса Маккарти, Смиты занимали видное положение в обществе, но не были богатыми и не кичились своими деньгами, так что никакой особенной причины выбирать Шари главной целью в преступном предприятии – то есть преступлении ради денежной выгоды – не было. Но Рону также описали жертву как симпатичную голубоглазую блондинку, общительную и открытую, которая пользовалась популярностью в школе, так что какой-нибудь извращенец мог легко зациклиться на ней как на объекте сексуальных или романтических фантазий.
Тот факт, что отец нашел машину дочери работающей, а ее сумочку и лекарства на переднем сиденье, не только указывал на то, что она исчезла не по своей воле, но и говорил кое-что о самом похитителе. Очевидно, это был не тот тип, который мог очаровать, обезоружить женщину и увлечь своей привлекательной внешностью или уговорами. Единственный способ этого парня заставить женщину пойти с ним – это применить силу в сочетании с элементом неожиданности.
Если бы преступник провел нападение в стиле блиц и одолел ее физически – например, вырубил совершенно неожиданным ударом по голове, – мы, вероятно, увидели бы доказательства этого: отметины, оставленные на мягкой земле между машиной и почтовым ящиком, а не следы, идущие только в одном направлении – от машины к нему. Более вероятно, что он силой усадил ее в свою машину, угрожая оружием, пистолетом или ножом.
– Держи меня в курсе, – сказал я Рону, – и мы проведем консультацию со всей группой, когда получим материалы из Колумбии.
* * *
После того как Рой покинул мой кабинет, я осознал, что не могу вот так сразу сосредоточиться на остальной работе, ждущей меня на моем столе. Как бы мало мы ни знали о деле Смит на тот момент, мои мысли вернулись к другому делу пятилетней давности, которое казалось очень похожим на это.
В декабре 1979 года спецагенту Роберту Лири из полевого агентства ФБР (меньший аванпост Бюро, чем региональное отделение) в Риме, штат Джорджия, позвонили с подробностями особенно тревожного случая. Неделей ранее симпатичная и общительная двенадцатилетняя девочка по имени Мэри-Фрэнсис Стоунер исчезла после того, как школьный автобус высадил ее на подъездной дорожке к дому в Адэйрсвилле, примерно в получасе езды от Рима. Как и у Смитов, дом стоял на приличном расстоянии от дороги. Тело жертвы было позже найдено в лесистой местности, милях в десяти от места похищения. Жертва была одета, и ярко-желтое пальто покрывало ее голову.
Причиной смерти стала травма головы тупым предметом, и на фотографиях с места преступления на камне рядом с ее головой были видны пятна крови. Отметины на шее также указывали на удушение руками сзади. Вскрытие ясно показало, что она была девственницей, когда ее изнасиловал неизвестный. Шнурки на одном ботинке были развязаны, на трусиках – кровь, указывавшая на то, что девочку поспешно переодели после сексуального насилия.
Как и в случае с Шари Смит, Мэри-Фрэнсис была жертвой из категории с низкой степенью риска, поэтому я хотел узнать как можно больше о виктимологии. По описаниям, это была дружелюбная, общительная и очаровательная, очень похожая на Шари симпатичная двенадцатилетняя девочка, которая выглядела и вела себя соответственно возрасту; невинная, барабанщица-мажоретка в школьном оркестре, которая часто надевала униформу оркестра в школу. После подробного отчета Боба Лири, изучив фотографии с места преступления, я записал основные впечатления: белый мужчина, возраст от двадцати пяти до тридцати, IQ среднее или выше среднего; образование не выше средней школы, возможно, бросил, недоучившись; уволен из армии за недостойное поведение или по медицинским показаниям; женат с проблемами или разведен; «синий воротничок», возможно, электрик или сантехник; судимость за поджог и/или сексуальное насилие; водит автомобиль темного цвета, подержанный, в хорошем состоянии; сам местный. Опыт показывал, что аккуратные, организованные, компульсивные люди, как правило, предпочитают автомобили более темного цвета. Машине несколько лет, потому что позволить себе новую он не мог, но ее хорошо обслуживали.
Я подумал тогда, что могу представить картину случившегося с Мэри-Фрэнсис. Судя по месту обнаружения тела, преступник хорошо знал местность. Хотя, как и в случае с Шари, преступление было случайное, я подумал, что, как и похититель Шари, НС, скорее всего, увидел Мэри-Фрэнсис либо в тот самый день, либо раньше и, наблюдая за ней, такой светлой, яркой, счастливой, представлял, какие отношения могут быть у него с ней, точно так же, как нынешний НС фантазировал об отношениях с Шари. Как и нынешний НС, тот парень, вероятно, знал, когда ее высадят из автобуса у подъездной дорожки. Это навело меня на мысль, что похититель выполнял какую-то работу поблизости.
Единственное различие между этими случаями заключалось в том, что, учитывая юный возраст Фрэнсис, преступнику было легче приблизиться к ней, завязав дружеский разговор. Лишь подойдя вплотную, он прибег к физической силе или угрозе ножом либо пистолетом, чтобы заставить жертву сесть в его машину.
Вещественные улики указывали на то, что девочку изнасиловали непосредственно в автомобиле, и как только это произошло, насильник увидел, что реальность, с ее ужасом, криками и болью, совсем не похожа на его фантазии. В этот момент, если не раньше, он понял, что должен убить ее, иначе его жизнь будет разрушена.
Разыгрывая вероятный сценарий, я представил, как он после нападения пытался контролировать Мэри-Фрэнсис – в тот момент истеричную и испуганную, – как приказал ей быстро одеться, пообещал отпустить и повез в лес, который хорошо знал. Выйдя из машины, она повернулась к нему спиной, и он обхватил ее сзади и душил, пока она не обмякла. Но задушить человека – дело не такое простое, как думают люди, и, поскольку ему было трудно контролировать ее в своей машине, он не стал рисковать, а оттащил под дерево, поднял ближайший камень, который подвернулся под руку, и несколько раз ударил ее по голове.
Накинутое на голову жертвы пальто показывало, что НС был в смятении из-за содеянного, и мы могли бы, если бы поймали его довольно быстро, использовать это обстоятельство на допросе. Полагая, что НС из местных, и зная, насколько серьезно полиция отнеслась к этому делу, я был вполне уверен, что они уже допросили его как потенциального свидетеля, который мог заметить что-то во время похищения. Я сказал следователям по телефону, что этот парень организован, самоуверен и не сомневается, что вышел сухим из воды. И хотя это, возможно, было его первое убийство, я полагал, что это не первое его преступление на сексуальной почве.
То дело, как и многие другие в мрачной бухгалтерской книге нашего бизнеса, закончилось трагически для жертвы. В большинстве случаев лучшее, что мы можем сделать, – это использовать наши навыки для предотвращения новых преступлений. В тот момент, поймав себя на том, что невольно бросаю взгляд на фотографии двух моих маленьких дочерей, Эрики и Лорен, я с надеждой подумал – а вдруг это дело закончится не так трагически?
Глава 2
В 1985 году, когда Льюис Маккарти позвонил нам по делу Шари Смит, Отдел поведенческой науки занимал ряд помещений на первом этаже здания криминалистики в кампусе академии ФБР, расположенном в лесу, на базе морской пехоты США в Куантико, штат Виргиния. В отличие от более поздних времен, когда нас перевели в лабиринт офисов на глубине двадцати метров под оружейным хранилищем и крытыми стрельбищами, у нас не было отдельных офисов, но были окна, чтобы смотреть на природу. Мы также делили конференц-зал с соседями-криминалистами, и они не всегда были довольны этим, потому что мы занимали часть их пространства. Через какое-то время мы начали приглашать их на некоторые наши консультации по конкретным случаям, и многие из них, похоже, это оценили.
Мы встретились в четверг, через три дня после первого обращения Рона к Маккарти, для консультации по делу о похищении Шари. Мы старались проводить эти встречи не реже раза в неделю, чтобы каждый член команды мог изложить свое дело (годом раньше у нас появились первые женщины-профайлеры, специальные агенты Розана Руссо и Патриция Кирби – из нью-йоркского и балтиморского полевого агентства соответственно). В данном случае мы только что получили материалы по делу Шари Смит вместе с записями нескольких телефонных звонков НС. Кроме того, мы каждый день разговаривали по телефону с Меттсом или Маккарти, которые информировали нас о каждом новом событии, а также о ситуации в доме Смитов, где постоянно присутствовали сотрудники службы шерифа. Материалы дела и фотокопии газетных статей лежали теперь на столе в конференц-зале.
Кроме Рона Уокера, Джима Райта и меня там были Блейн Макилвейн и Рой Хейзелвуд. Все они делились своим мнением по текущему делу и продолжали вносить существенный вклад в программу профайлинга в целом. Рон и Блейн также оказали существенное влияние на программу в том, что касалось меня. Они спасли мне жизнь.
Примерно за полтора года до описываемых событий, в конце ноября – начале декабря 1983 года, я взял их с собой в Сиэтл, чтобы провести консультации с оперативной группой по делу о серийных убийствах в Грин-Ривер, которое уже тогда претендовало на то, чтобы стать одним из крупнейших в американской истории. Прошлым летом, в середине июля, мальчики-подростки заметили тело шестнадцатилетней Венди Ли Коффилд, плавающее в реке Грин-Ривер, что в округе Кинг, штат Вашингтон. Когда в течение месяца обнаружились еще четыре тела – все молодые женщины, все либо в Грин-Ривер, либо поблизости от реки, – стало ясно, что кто-то охотится на молодых женщин-бродяжек, проституток и автостопщиц на маршруте Сиэтл – Такома. К тому времени, когда мы втроем – Рон, Блейн и я – отправились туда в ноябре 1983 года, неизвестному, которого уже называли Убийцей с Грин-Ривер, приписывали уже одиннадцать жертв. Была сформирована оперативная группа, и поиски стали крупнейшим расследованием серийных убийств в стране. Масштаб убийств поражал, особенно на фоне печальной реальности, показывающей, сколько неприкаянных молодых девушек – некоторым не более четырнадцати-пятнадцати лет – пропало в одном только этом районе. Все это сказывалось и на нас, тех, кто участвовал в расследовании.
То время было особенно напряженным и для меня лично. Даже после расширения штата и набора новых сотрудников я был перегружен работой и имел проблемы со сном. Тремя неделями ранее, выступая с лекцией о профайлинге личности преступника перед 350 полицейскими Нью-Йорка, а также округа Нассау и Саффолк, Лонг-Айленд, я из-за стресса испытал мгновенное, но непреодолимое чувство страха, хотя много раз выступал с этой речью раньше. Я быстро пришел в себя, но не мог избавиться от нехорошего предчувствия, поэтому, вернувшись в Куантико, пошел в отдел кадров и оформил дополнительную страховку жизни и защиты доходов на случай, если стану инвалидом.
На следующее утро после нашего прибытия в Сиэтл я выступил с докладом перед оперативной группой Грин-Ривер и предложил несколько стратегий поимки, которые могли бы заставить убийцу выступить в качестве «свидетеля», а также дал советы относительно способов допроса, если он произойдет. Рон, Блейн и я провели остаток дня, осматривая вместе с полицией места захоронения тел, чтобы собрать больше поведенческих подсказок. Ноябрь в Сиэтле – не самый приятный месяц для прогулок на свежем воздухе, и местные жители все еще говорили о «Шторме в День индейки»[3 - Имеется в виду День благодарения.] на прошлой неделе. К тому времени, когда мы вернулись в «Хилтон» тем вечером, у меня болела голова, я был совершенно измотан и чувствовал, что заболеваю.
Пытаясь расслабиться за выпивкой в баре отеля, я сказал Блейну и Рону, что проведу следующий день в постели, а они вдвоем съездят в здание суда округа Кинг, просмотрят материалы и примут с полицейским начальством решение по стратегиям, которые мы обсуждали тем утром.
На следующий день был четверг, и мои коллеги-агенты оставили меня в покое, как я и просил. Я повесил табличку «Не беспокоить» на дверную ручку снаружи. Но когда я не пришел на завтрак в пятницу, они забеспокоились и позвонили по телефону в мой номер. Ни на звонок, ни на стук в дверь я не среагировал.
Встревоженные, они вернулись к стойке регистрации и потребовали у менеджера ключ. Вернувшись наверх и отперев замок, Блейн и Рон обнаружили, что дверь закрыта на цепочку, а прислушавшись, услышали доносившиеся изнутри слабые стоны. Дверь пришлось взломать; я лежал на полу в коматозном состоянии, по-видимому, при смерти от вирусного энцефалита, о котором стало известно позже. Я пролежал в Шведской больнице в Сиэтле почти месяц и едва не умер несколько раз за первую неделю. Я вернулся в ФБР только в мае следующего года. Выпав из работы на такой долгий период, я погрузился в уныние и подвергал сомнению все, что касалось моей жизни и приверженности такого рода работе. Рон был одним из немногих друзей, которых я видел в то время, – могу надеяться, что он понимал, через что мне пришлось пройти. Я благодарен, Рону, Блейну и другим членам моей команды, которые делились своими идеями и помогали справиться с напряжением в тот период.
Под руководством Рона мы вместе рассмотрели хронологию с момента исчезновения Шари и вплоть до настоящего момента. При обсуждении мы основывались на графике, составленном офисом шерифа и Дивизионом полиции Южной Каролины. Максимально возможное понимание личности жертвы, знание ее действий и местонахождения до совершения преступления, а также деталей всех ее возможных встреч с НС важны для разработки психологического портрета хищника. Мы хотели пережить события так же, как и их участники, анализируя каждый шаг с точки зрения того, что участники знали и не знали на тот момент.
– Поскольку мы не думали, что имеем дело с похищением ради выкупа, – вспоминает Рон, – нам оставалось только предположить сексуальный мотив. Но что потом? Этот парень, похититель, почему он выбрал своей жертвой именно Шари Смит? Может быть, это сосед? Кто-то, кто знал девушку и видел, как она приезжает и уезжает? Или он из другой категории, так называемый сталкер, столкнувшийся с ней раньше, следивший за ней до дома и напавший, когда представилась возможность? На тот момент, к сожалению, у нас не было конкретной информации о преступнике, поэтому мы просто перебирали потенциальные направления расследования и пытались представить, что произойдет дальше и какой человек способен на такого рода преступление.
Думать приходилось не только о самой Шари. Боб Смит служил добровольным капелланом в тюрьме округа Лексингтон, а также в других тюрьмах и исправительных школах и учреждениях для несовершеннолетних. Может быть, похищение – своего рода месть Бобу за какую-то предполагаемую несправедливость по отношению к одному из заключенных или просто обида на человека, олицетворявшего тот самый закон, который сажает за решетку?
Мы также узнали, что иногда Дон и Шари аккомпанировали своему отцу и пели для присутствующих. Что, если кто-то из заключенных положил глаз на какую-то из хорошеньких дочерей капеллана и решил заполучить ее, как только его освободят? Нам нужно было проверить все возможности, и офис шерифа Меттса, как и полиция, выделяли на то необходимые ресурсы.
В последний раз Хильда Смит видела дочь в прошлую пятницу в Национальном банке Южной Каролины в Лексингтоне, где они встречались, чтобы получить дорожные чеки для поездки класса на Багамы. Постоянный бойфренд Шари, Ричард Лоусон, был там с ней. Хильда ожидала, что Шари вернется домой после вечеринки у бассейна в доме подруги, и собиралась помочь дочери перешить кое-какую одежду, которую та хотела взять с собой в поездку. Поскольку Хильда и Боб Смит заметили голубую «Шеветту» Шари 1978 года выпуска, остановившуюся у почтового ящика у дороги, мы почти точно знали, когда она исчезла.
Рон и Джим предположили, что НС мог заметить Шари в центре города, в торговом центре, и, возможно, приревновать ее к Ричарду, привязанность которого к девушке была очевидна. Они были вместе как до, так и после вечеринки у бассейна, что дало НС возможность заметить ее по крайней мере дважды. Сначала пара встретилась на почте, перед тем, как пойти в банк, потом вместе с подругой Брендой Бузер поехала на вечеринку.
НС мог следовать за Шари в ее разъездах, ждать в своей машине неподалеку от бассейна, а потом последовать за тремя подростками в торговый центр. Также возможно, что он впервые увидел Шари возле торгового центра и потом ждал, когда она вернется и сядет в свою машину. В любом случае он мог следовать за девушкой до ее возвращения домой, а затем воспользоваться моментом, когда она оказалась в уязвимом положении, быстро схватить и эффективно нейтрализовать ее так, что никто и не заметил.
После похищения Смитам позвонили по телефону и сказали ждать письма от Шари около двух часов пополудни следующего дня. Как мы узнали позже, в это время им обычно приносили почту. Если НС это знал, то он мог наблюдать за домом и заметить, что Шари обычно останавливается у почтового ящика, прежде чем отправиться дальше по подъездной дорожке. При любом сценарии вероятность того, что встреча была неожиданной и случайной, стремилась к нулю.
Когда Боб поехал к почтовому ящику, но не смог найти дочь, он вернулся домой и, согласно рассказу его жены, сказал: «Хильда, я не знаю, где Шари, но ее нет». После этого пара в фойе стала молиться о возвращении своей дочери – молитва и служение Богу были центральным принципом совместной жизни Смитов.
Пока Боб звонил в офис шерифа округа Лексингтон, Хильда села в машину и выехала на дорогу, чтобы самой поискать Шари. Существовала вероятность того, что из-за несахарного диабета Шари внезапно захотелось помочиться, и она не успела вернуться в машину и подъехать к дому. Но дочери нигде не было видно. Боб позвонил Хильде и сказал ей возвращаться, наказал ждать в доме полицейских, а сам сел в машину и отправился осмотреть окрестности.
Когда он вернулся, не обнаружив никаких следов Шари, Хильда расхаживала по подъездной дорожке и молилась. Из офиса шерифа еще никто не приехал, и когда Боб перезвонил, сержант попыталась его успокоить. Как и большинство других сотрудников отдела, она знала Боба и восхищалась им с тех пор, как он начал работать капелланом в тюрьме.
Примерно через тридцать минут после первого звонка Боба в дом наконец прибыл полицейский. Убедившись после разговора с родителями, что Шари не из тех девушек, которые убегают, тем более без сумочки и лекарств и оставив машину с работающим двигателем, помощник шерифа передал информацию в свой офис, после чего шериф Меттс, который также знал и уважал Смитов, бросил все наличные силы на поиски Шари.
– Нет никаких сомнений, что ее похитили, – заявил капитан Боб Форд из департамента шерифа газете «Стейт» на следующий день. – Она не беглянка. Никаких рассуждений насчет того, что она сбежала из дома, мы не принимаем.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/dzhon-duglas/kogda-zvonit-ubiyca-legendarnyy-profayler-fbr-vychislyaet-man/?lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Перевод В. Бабкова. (Здесь и далее примеч. ред.)
2
Поведение, являющееся предпосылкой другого, вполне определенного поведения.
3
Имеется в виду День благодарения.
