Я вскинула на него глаза, менталист ласково мне улыбнулся. Мерзавец!
– Не переживайте, лея. Сейчас я отвезу вас специалистам по позднему раскрытию дара, вам всё расскажут, покажут, обучат. Всё будет хорошо.
«Ваши лекции, дорогая лея, забыть невозможно! Вы правы, успеем допросить, пока идет изоляция, уж за два месяца справимся».
Какая такая изоляция? А как же Инэс? Она с ума сойдет от беспокойства за меня! Есть перестанет и спать, мы это уже проходили! Меня тогда неделю не было, я была на практике в королевском архиве, тот расположен в нескольких часах от столицы, и руководство университета разместило нас в санатории, рядом. Так Инэс исхудала так, что смотреть без слез нельзя было! Мы с ней обе есть не можем, когда нервничаем – семейное. А тут два месяца? Не собираюсь я изолироваться!
У меня налоговая в конце концов!
– Энтони, – позвал мага Васкес.
«И некую Инэс мы тоже допросим. Как следует», – мрачно додумал менталист.
Ах, допросим?!
Сколько я себя помню, самым большим моим желанием было не доставлять хлопот Инэс. Как-то раз, мне тогда было пять – первый год обучения в младшей школе, я поднялась ни свет ни заря, чтобы самой погладить своё платье. Платье я погладила, только вот я и руку себе погладила повыше локтя. Больно было ужасно, но я не пикнула, чтобы, не дай Богиня, она услышала мои всхлипы. Несколько дней я прятала от неё след от утюга, но Инэс всё-таки его заметила. Никогда не забуду её глаза, в них тогда стояли слёзы.
Мир закружился, сияющие руны замелькали у меня перед глазами.
– Тони! – будто сквозь толстый слой воды донесся до меня крик Васкеса.
Никакая угроза не могла бы напугать меня больше, чем угроза благополучию моей Инэс! Тем более от какого-то … вуайериста! Я сцепила челюсти! Ну Тони, покажу я тебе … как злить бухгалтера! И изоляцию покажу!
– Совы! – срывая голос, заорал прокурор.
Совы? Я даже опомнилась и с недоумением посмотрела на папку в своих руках. А, собственно, что именно я собиралась показывать? Как я буду ставить на место … менталиста с черным перстнем! Он же скажет, что в целях королевской безопасности на меня голую пялился!
– Прорыв! Крис, закрой окна!
И мой вопрос сразу же отошел на второй план, потому что в кабинет с победным «уху-ху» залетели три агрессивно настроенные совы, и две из них сразу же набросились на менталиста.
Маг махал руками, руны и перья, кружась и сверкая разноцветными брызгами, летели от него в стороны. Ругаясь сквозь зубы, мужчина, пытался защититься от острых клювов и когтей. Сражение было настолько яростным, что у меня уши заложило. Васкес быстро закрыл ставни на окне и, оглядываясь на меня, побежал ко второму. Вовремя – в стекло ударила когтистая лапа. Одна, вторая, а потом стало темно – окно облепили совы. И только старушка секретарь, спокойная как скала, делала пассы руками.
– Богиня-богиня-богиня… – зажмурилась я, цепляясь за свою папку.
Вот это я сходила к прокурору на приём!
– Всё! – огласила женщина вслух.
Стало тихо. Я приоткрыла один глаз.
Менталист, с которого после драки слетел былой лоск, ласково гладил хорошо потрепавшую его сову. Вторая птица ворковала со старушкой. Васкес, морщась, оглядывал царивший в кабинете бардак.
– Уху-ху? – спросили меня откуда-то сбоку.
Я повернула голову. На краю стола сидела большая полосатая уже знакомая мне птица, из клюва её свисал мышиный хвост.
– Здравствуйте, – зачем-то поздоровалась с ней я.
Сова взмахнула крыльями и, взлетев, бросила свой трофей мне на колени. Я беспомощно посмотрела на прокурора.
– Она почувствовала, что вы голодны, – равнодушно пожал он плечами.
– А… – я кивнула.
– Знакомая птица, – с усмешкой заметил побитый менталист.
– Ах… – громко вздохнула секретарь, подозрительно аккуратно падая на пол. – Это слишком большой стресс для меня, лэрд Васкес! Я увольняюсь прямо сейчас. Без отработки!
Глава 3
Я перевела взгляд на мертвую мышь на моих коленях и с ужасом поняла, что еще немного, и я действительно её съем. Такого голода я не испытывала никогда в жизни. Цветные руны, чужие громкие мысли, слишком явное удовлетворение на нахальном лице менталиста, театральный обморок секретаря и хмурый вид прокурора – всё отступило на второй план. Желудок заурчал, я сглотнула выступившую слюну и мотнула головой.
Великая мать, мертвая мышь! Гадость-то какая!
Но если её пожарить…
– Не лезь – ударит, будешь месяц в себя приходить.
– А ты?
– А у меня отпуск, – слышала я краем уха обрывки мужского разговора, но даже головы не повернула, словно под гипнозом разглядывая совиный подарок.
Не знаю, до каких гастрономических изысков дошла бы моя фантазия – в один миг Васкес оказался рядом со мной и, двумя пальцами подхватив мышь за хвост, швырнул её куда-то в угол кабинета.
– Идемте, Фелиция, – подал он мне руку, и пока я раздумывала, чего мне хочется больше: поблагодарить его за то, что избавил меня от голодного наваждения, или покусать по той же самой причине, добавил: – на улице стоит киоск, там продают отличные соленые крендели.
– Крендели… – завороженно повторила я.
– А какие у них сосиски в тесте… – глядя мне в глаза, протянул прокурор.
– Вкусные?
– Очень, – подтвердил мужчина.
Лицо его было абсолютно серьезным, даже как будто напряженным, но я отметила этот факт совсем мимоходом. Сосиска и крендель манили меня на улицу, казалось, я даже их запахи ощущала. Вложив пальцы в ладонь лэрда Кристиана, я покрепче перехватила свою папку – хороший бухгалтер не оставит документов без присмотра, даже у прокурора! – и пошла за мужчиной на улицу через запасной, служебный вход.
Я шла, ничего не замечая. Только заминка у выхода – Васкес активировал артефакт, чтобы открыть дверь, немного привела меня в чувство. В коридоре было темно, и пахло той самой ароматической свечой, даже сильнее чем в кабинете. Я сделала глубокий вдох, голод отступил, и в голове посветлело.
Посветлело настолько, что я явственно поняла – со мной что-то очень сильно не так!
– Мне … мне срочно нужно домой, лэрд Кристиан, – выдавила я, глядя на то, как поворачивая дверную ручку, он сбрасывает с плеч форменный пиджак с золотыми эмблемами прокуратуры. – Могу я идти?
Васкес распахнул дверь. Улица обрушилась на меня словно внеплановая проверка – не просто врасплох, еще и безжалостно. Стемнело, но кристаллы в фонарях сияли не хуже маленьких солнц. Глаза слезились, и от множества самых разных запахов у меня снова закружилась голова, а потом вернулся он – голод.
Обернувшись, прокурор подал мне локоть и, окидывая меня внимательным взглядом, ответил:
– Конечно, лея. Но сначала крендель.
– И сосиска… – поправила я мужчину.
– И сосиска, – согласился Васкес.
Я сама не поняла, как мы оказались у ларька, единственное, что удерживало меня от того, чтобы не стянуть сосиску прямо с витрины – это даже не прокурор, который, и расплачиваясь, периодически на меня оглядывался, а стекло, эти сосиски закрывающее.
Когда я откусила кусок, не было на свете человека счастливее. Васкес подал мне бумажный стаканчик, я запила просто неприлично маленькую, но очень вкусную булку, в один глоток осушив весь имеющийся в стакане чай.
И тут-то я, наконец, осознала, что делаю – ем сосиску за счет прокурора. Причем делаю это после того, как совы в моем присутствии разгромили его кабинет. Злосчастная сосиска встала у меня в горле вместе с чаем.
Поддельное постановление. Сова. Дохлая мышь. Богиня-богиня-богиня. Я … менталист?
Это не точно. А вот то, что не поблагодарить за ужин – невежливо, это точно.
Лэрд Кристиан стоял совсем рядом. Через руку у него был перекинут пиджак. Рабочий день закончился, а потому широкая, мощеная светлым камнем улица, была полна людей. Кроме нас у ларька было еще несколько покупателей, но никто не обращал на нас внимания – не зря Васкес снял свой пиджак. Хотя, возможно, дело было в том, что горожанам было что обсуждать – совиный слёт, а потом и вылет прямо в центре столицы.
Я подняла взгляд на прокурора. Мужчина протянул мне ладонь, предлагая отдать пустой стакан. Машинально отметив, что глаза у него в свете уличных фонарей не серые, а зеленые, я сказала:
– Большое спасибо. Сколько вы заплатили? Я всё верну.
– Отпустило? – с сочувствием поинтересовался он.
– Вроде бы … – робко улыбнулась я. – Так всё-таки, сколько я вам должна?
– Не переживайте, – отмахнулся Васкес. – Проведем эту сосиску по протоколу, а нашу сегодняшнюю встречу запишем в королевской канцелярии как обязательное свидание. Так что это мне вас впору благодарить, хоть на несколько месяцев меня перестанут дергать по этому поводу.
Не знаю, как я удержалась от того, чтобы не раскрыть рот от удивления. Совсем рядом открыли окно, я повернула голову на звук и увидела трех сов, взмывающих в вечернее небо.
– Обязательное свидание? – переспросила я, провожая птиц взглядом.
Может, послышалось?
– Наш король, дай ему Богиня долгих лет жизни, заботится о рождаемости не только магов, но и аристократов, – пояснил мужчина.
– Селекция? – я охнула и, не успев как следует обдумать информацию, внутренне напряглась – из неприметной двери на торце здания показался менталист. Завидев меня и лэрда, он направился в нашу сторону.
Я вновь повернулась к прокурору лицом.
– Нет, – Васкес улыбнулся, качая головой. – Не селекция. Так, способ … – лэрд свел брови и по памяти процитировал: – «помочь одиноким сердцам найти друг друга».
– Всё ясно, – кивнула я. – Бюрократия.
Васкес рассмеялся, и я тоже не удержалась от смешка. Фонари мигнули, яркий свет потускнел. Прокурор мгновенно стал серьезным, бросил в урну пустой бумажный стакан и напряженно огляделся.
– Вот же змеи! – выругался рядом продавец сосисок. – Печь разрядилась! Я же только вчера магам кристалл относил!
И вроде бы не было в этом чего-то из ряда вон – ничто не вечно. Может быть, кристалл был старым и давно уже вышел из строя. Покупка нового – дело затратное, вот и заряжают их, как правило, до того момента, как они в принципе уже перестают энергию удерживать. Но я всё равно занервничала, особенно после того, как поймала пронизывающий до костей взгляд прокурора, а он возьми и улыбнись мне… подозрительно ласково…
Я достала папку из подмышки (видимо, сунула туда, пока пребывала в голодной прострации), и прижала к груди. И дело было вовсе не в оторванной пуговице – документы всегда действовали на меня успокаивающе, а потому я сразу почувствовала себя увереннее, и даже менталист, который остановился в нескольких шагах от нас, меня не смутил.
В конце концов, это он без разрешения влез в мою голову! Вот пусть сам и смущается! И, похоже, еще и намеренно меня провоцировал на пару с леей секретарем.
Если всё это мне, конечно, не почудилось.
Дождавшись приглашающего жеста лэрда Кристиана, маг подошел ближе, задрал голову и, нахмурившись, осмотрел едва светящиеся фонари.
– Кристаллы вышли из строя, – покосился на меня прокурор. – Повезло, что совы были рядом, иначе волна прошла бы по всей округе. Надеюсь, ты осознаешь, как рисковал, Энтони.
– Брось, в нашей ситуации гораздо большим риском было бы ждать естественного прорыва. И ты это знаешь не хуже меня, – возразил менталист. – Зато теперь мы можем быть полностью уверены, что в ближайшие несколько недель лея Гарсиа будет защищена от любого ментального воздействия, – бросив взгляд в мою сторону, примирительно добавил он.
Но меня уже не волновали мужские взгляды. Меня уже вообще ничего не волновало. В желудке было тепло, на улице стояла чудесная погода, настоящий летний вечер – весна в этом году пришла рано. Я прикрыла ладонью рот и сладко зевнула. Полежать бы…
Ну менталист я, подумаешь, ерунда какая. Не самое страшное, что может быть в жизни. Вот когда лей Родригез с отсрочкой платежа передал в таверну три партии лучшего вина, а потом потерял накладные – то была проблема. А это так – досадное недоразумение. Я снова зевнула.
Фонари погасли, ох и ударит же по городскому бюджету этот прорыв… но тут, главное, чтобы вышедшие из строя кристаллы не на меня записали. Если со штрафом я еще как-нибудь разберусь, то тут уже вряд ли… несправедливо, кстати. Меня же совершенно точно провоцировали! Так и скажу в суде…
Обязательно скажу…
Земля под моими ногами качнулась, я испуганно дернулась, но опора, удивительно удобная, нашлась совсем рядом, и я прикрыла веки. На секундочку…
– Откат. Очень быстрый. Так не должно быть, – где-то над моим ухом прожужжал менталист. – Хотя … с таким всплеском… в любом случае, я уже вызвал мобиль, скоро будет.
– Повезешь лею Фелицию к вашим медикам? – с беспокойством уточнил Васкес.
Медиков с детства не люблю! Я разлепила свинцовые веки. Богиня! Перед моим носом была белая ткань рубашки, и пахло той самой кабинетной свечой.
– Да. Пусть разбираются с этим уникумом, – мрачно усмехнулся маг.
Осторожно отступив от прокурора, я пригладила волосы. Спокойно, Лици.
– Я никуда с вами не поеду! – заявила я. – Мне домой надо!
К Инес!
– Это не обсуждается, лея, – отмахнулся от меня маг.
– Что значит, не обсуждается? – закипела я. Сонное марево окончательно с меня слетело.
Менталист в ответ только поморщился.
– И …– я даже подавилась от возмущения, – И где моя папка, я вас спрашиваю?!
Маг щелкнул пальцами, фиолетовые искры рассыпались вокруг нас, собираясь в полупрозрачную сияющую пленку.
– Фелиция? – с опаской позвал меня Васкес.
