– Ты не пожалеешь, что пришла на мою экскурсию и лекцию… Сегодня я научу тебя летать… Ты со мной постигнешь азы искусства левитации, а дальше уж всё по твоему желанию и по природным талантам…
– Я способная…
– Посмотрим и удостоверимся, Катюш…
5. Воспарившие
Когда они вдвоём подошли к Петропавловской церкви, Пётр рассказал короткую новеллку о святителе Петра, проклявшем и погубившем летуна Симона Мага.
– Я – тоже Пётр. Но моя задача показать тебе приме, вдохновить тебя на воспарение и дать тебе зримые азы левитации. Если мне удастся взлететь выше этой колокольни, я натру твои груди амброзией – помнишь ведьму Маргариту? – чтобы ты воспарила, но не высоко, метра на два-три ввысь…
– Амброзией?.. Маргарита натёрла всё тело мазью, которую ей дал Азазелло…
– Но Марго летала высоко и далеко… А тебе надо всего-то взлететь на два-три метра… Между прочим, мировой рекорд болгарки Стефки Костадиновой два ноль девять… Выше двух метров десяти сантиметров никто из женщин не взлетал… А тебе придётся побить рекорд кубинца Хавьера Сотомайора два метра 45 сантиметров… Это не хухры-мухры…
– У тебя есть амброзия?..
– Это неважно, есть или нет, тебе придётся поверить в это, в мою мистическую амброзию – в фантом… Я натру тебе амброзией только груди, точнее, соски… Мне придётся их целовать и возбудить тебя… Так Гомер впервые описал в приснопамятной «Илиаде» натирание грудей и сосков богини Геры, чтобы та вознеслась на крутейшую из крутых гору Ида. Шутка.
– И она воспарила?..
– Ещё как вознеслась, прославив и себя, и Зевса… Одна тонкость, Гомер описал, как Гера сама намазала свои чувствительные соски амброзией, чтобы обрести дар левитации… Это шутка и не шутка – выбирай сама, что?..
– Я поняла твой намёк… Мне бы не хотелось самой ласкать свои соски и смазывать их для возбуждения… Тем более, мои соски очень чувствительные, невероятно нежные. Я сильно возбуждаюсь, когда кручу их безо всякой амброзии. Я не хочу говорить о бывшем женихе, когда он целовал и ласкал соски… – она замялась и выпалила свой вопрос. – А твоя подруга, невеста Лида кончала, когда ты ей крутил соски, целовал их?..
– Само собой, кончала и кричала…
– Вот, видишь, и я кончаю, когда я кручу себе соски, ласкаю их, когда мне их целуют… Слава Богу, я не лесбиянка, нормальная женщина с дико чувствительными сосками… Теку… Видишь, я врать и лицемерить не могу… Говорю, как есть, потому что хочу научиться летать, как ты…
– Нормальная, текущая и кончающая женщина, – глубокомысленно заключил Пётр, – ты просто должна верить мне человеку с чистыми побуждениями, далёкому и от дьявольщины, и от церкви, к сожалению, или радости, не знаю… Говорю честно, отцы церкви, наверняка, были бы против такого эксперимента, обвинили бы и тебя и меня в сговоре с тёмными инфернальными силами… Но это не так… Это делается во имя…
– Любви?.. – робко спросила Катя.
– Вот видишь, как всё хрупко… Скажешь с пафосом: «Да, во имя любви делается мой мысленный эксперимент» и всё погубишь… Это надо подразумевать как-то естественно и бесстрашно, на кураже – но без лишней бравады… Потом я тебе расскажу о Хьюме, короле левитации… Я набрал о нём за много лет учёбы в универе тьму разнородной информации, сразу же после моего рекордного прыжка за девять метров…
– Я тоже читала где-то, что Хьюма никто не уличил в мошенничестве, всех летунов-медиумов разоблачили, а Хьюма нет…
– С тобой приятно начинать великое дело, ты любопытна…
– Пожалуй, ты прав, я очень любознательна… любопытна?.. не без этого… Скажу главное, я бы любому другому отказала в эксперименте, где надо натирать соски амброзией… Это похоже на издевательство…
– Хьюм интересен для меня тем, что он был почти бескорыстен. – Пётр перебил её в самом главном месте. – Конечно, это издевательство, когда ты обкончаешься от поцелуев сосков, а сама не полетишь… А я хочу, чтобы ты летела… А опыт просветления-левитации Хьюма мной изучен досконально. Может, из-за этого у меня на работе чуть не похитили мой компьютер…
– Кто похититель?
– Похотливый Мэлс, мой начальник, директор фирмы.
– Я его знаю… Вроде культурный, обходительный… В моей конторе он слывёт за интеллектуала… Я, по случаю, по иронии судьбы, знаю его жену и любовницу-молодку… Все довольны, и жена и любовница, что знают всё про Мэлса, и Мэлс знает, что жена знает про любовницу…
– Вот он элемент корысти, Мэлс отстёгивает большие деньги всем сторонам конфликта интересов… Но это детали, главное в том, что и Хьюм, и я бескорыстны в своих мысленных экспериментах с левитацией, просветлением… Но мы с тобой заговорились, секреты левитации и других проявлений психической энергии подождут… Психические феномены мысленного обмена мыслящими существами, телекинеза и телепортации вынесем за скобки… Ты готова к взлёту – без страха и сомнения?..
– Да готова… Твой посыл бескорыстия в экспериментах мне близок…
– Тогда расширим мой посыл до: любознательности, бескорыстия и любви, куда же без неё…
Он крепко обнял её и нежно поцеловал в губы, наполняясь невероятно психической и сексуальной энергией. Пошутил:
– Матёрые мужики говорят в подобных случаях: от таких поцелуев яйца трещат… – Хотел добавить: «И сперма в мозг затекает и на нейронные сети капают», но сдержался, грубо и брутально. – Ладно, банальности в сторону… Надо просто подняться выше колокольни этой церкви Петра и Павла… Всего-то… Пётр не возражает… Это я о себе… А святитель Пётр?..
– Он тоже не возражает… Я люблю тебя, мой спаситель Пётр…
И он взмыл в воздух, повергая в прах законы земного тяготения, давая урок ясновидения и левитации, прежде всего самому себе, а потом своей возлюбленной. У него не было никакой крамольной мысли посрамить святителя Петра, не было желанием чародейством пересилить святость святых Петра и Франциска. Как не было никакого договора с инфернальными силами, душа вольная и чистая дьяволу не закладывалась ни частью, ни целиком… Он воспарил значительно выше колокольни… Но сам же ограничил своё продвижение ввысь, к звёздам… Опять же не боязнь неожиданного, не душевный внутренний страх положил ограничение высоты вознесения… Он же хотел выполнить и вторую часть просветления – научившись высоко летать, научить летать чуть пониже и свою возлюбленную…
Он опустился также легко и естественно, как и взлетел. Катя стояла бледная, как вкопанная, возможно, тоже превратившись в соляной столб. Глядела ввысь ничего не видящими глазами, обмерев, в лёгкой прострации… А может, в тяжёлой прострации, из которой её надо выводить?..
– С тобой всё нормально, Кать, – спросил он, сжимая её руки, – ты видела это?
Она тихо выдохнула:
– Да, видела… это феноменально… натирай амброзией мне соски, пока я буду приходить в нормальное состояние… Это же невероятно… И я это всё видела своими глазами… Я даже коснулась твоих кроссовок, когда ты взлетал и приземлялся…
– А я даже этого не заметил, – сказал он глухим голосом, занимаясь второй частью мысленного эксперимента. – Закрой глаза и сконцентрируйся на своих чувствах… Распахнись и ничего не бойся… Всего-то, тебе надо стать мини-Герой, взлетев на три-четыре, максимум пять-семь метров, как тебе будет угодно, под кураж… Предел задай себе сама, но не больше семи метров, так даже шестовики с гибкими шестами ещё не прыгают…
Он задрал ей свитер, расстегнул лифчик и просто крутил ей пальцами соски без всякой амброзии, а потом стал поочерёдно целовать и сосать ей крепкие девичьи груди, соски, засунув свою ладонь ей в трусики… Она бурно текла… и потом содрогнулась всем телом, как будто её прошила разрядом внутренняя молния…
– Ещё… Ещё… Ещё хочу… Я видела звёзды, не открывая глаз…
Но он был неумолим и холоден в своём посыле:
– Кончить – это был побочный эффект, хоть и немаловажный… Открой глаза и смотри на звёзды наяву…
– Вижу…
– Взлетай, воспари потихоньку…
Он опустил свитер вниз с обнаженной груди с твёрдыми распухшими сосками и выпустил её из крепких объятий. Она выпорхнула из объятий, как птаха из гнезда и плавно полетела ввысь.
Он испугался за неё: вдруг она, подчинившись какому-то проклятью тьмы или жутким силам гравитации, рухнет вниз оземь. Хоть молись за неё, хоть самому приказывай ей мысленно: «Хватит! Спускайся! Только плавно, без суеты и спешки!»
Она спускалась… Для чистоты эксперимента он дотронулся до её кроссовок во время её плавного спуска… Не утерпел дотронулся до её зачаточных малоразмерных трусиков, меньше плавок… Там было всё мокро насквозь и пахло амброзией… Это он остро почувствовал тогда, когда она раскинула ноги, приземляясь к нему прямо на шею, закрыв юбкой обзор перед глазами…
Чтобы не напороться в темноте на препятствия, он задрал ей юбку себе на затылок и понёс ей на закорках… Они молчали и думали – каждый о своём… Пётр знал, что феномен левитации надо пережить по-своему, без потрясения сознания, как бы с катушек не слететь… Но он был уверен в одном: инициатива у него в руках, её не надо отдавать…
Он тихо спросил:
– Успела навести в квартире корабельную чистоту и корабельный порядок?..
– Конечно, иначе я не пришла бы к тебе в музей…
– Тогда идём к тебе, Катюша…
– Конечно, ко мне… Бабушка уже спит… Десятый сон видит… И утром меня не будит… Так что вся ночь в нашем распоряжении… Только мне слезть надо, а то увидят и обхохочутся… И ещё, я вся мокрая внизу, мне неудобно перед тобой.
– Тогда слезай, любимая…
– Это было нечто… Такое не забывается, Пётр… Теперь я знаю, что такое левитация и ясновидение…
– Даже так?.. Что же ты увидела так ясно?
– В несколько слов и предложений не передашь… Вот здесь и сейчас, наверху я поняла, что означают слова поэта: «Мысль изреченная, Катюша?»
– Невероятно счастлива, как будто заново родилась, возродилась из пепла, как птица Феникс…
– Милая, ты выпорхнула из моих объятий, как птаха…
– А теперь я хочу снова в твои объятья, любимый, научивший меня летать и не бояться разбиться насмерть, как от проклятья святого Петра, разжавшего свои объятья поддержки в полёте…
– Я другой Пётр… На святителя не похож ничуть… Лишь бескорыстие, любознательность и любовь властвуют над моими помыслами мыслящего творца… И я тоже хочу заключить тебя в объятья… Чтобы ты многажды взлетала, воспаряла в моих объятьях и не падала на острые камни…
– Ты летучий, бесстрашный и бескорыстный Пётр-летун, и я летучая, влюблённая в тебя птаха… зачем нам падать на камни?
6. Телячьи нежности
Они не торопились вставать утром и куда-то спешить. Лежали, распахнувшись навстречу друг другу душой и телом, абсолютно голые и готовые для новых обычных и запретных ласк, для новых телячьих нежностей.
Правда, Катя, слишком громко кричавшая от страсти ночью, во время её женских взрывов и воспарений предупредила Петра заранее, что бабушка никогда не входит в её комнату во время её страстных криков и стонов телячьих нежностей. И вообще, бабушка считает, что внучка занимается любовью со своим женихом. Потому придётся бабушке объяснить, разумеется, внучке, а не Петру, что она наставляет рога бывшему жениху с новым. Старый жених изменил невесте с её лучшей подругой – вот и получай рога! – изменой отвечаю на измену. Бабушка поймёт, она из понятливых и понимающих нравы современной молодёжи.
– Правда, тебе придётся представиться.
– Ясное дело, жокей, – хохотнул Пётр, – с кем же изменять мстящей внучке, наставляющей рога… – Он сделал паузу, чтобы уточнить имя бывшего жениха. «Говорила или не говорила она его имя?» подумал и спросил деловито и сухо. – Все детали нашего знакомства раскрывать?..
На что она отреагировала мгновенно:
– Ты что?.. Не хватало ещё бабушку посвящать в тайны мадридского двора дискотеки, где её любимую внучку чуть не изнасиловали хором отъявленные подонки… И ещё не заморачивайся насчёт имени бывшего жениха. В этом доме его имя больше не прозвучит…
– Тебе передаётся мысль, не ставшая словами… Это замечательно… Чтоб ты знала, я сформулировал вопрос, и ты тут же мне ответила вслух… Мы с тобой на одной удивительной волне мыслящих креативно личностей… Я потом сформулирую предложение на этот счёт… Я понял так, что с обычной компьютерной грамотностью у тебя всё в порядке… – Он кивнул на компьютер, соединённый роутером в внешним миром, мобильник, лежащий на томике Булгакова. – Но это потом… А сейчас я задам мысленно вопрос на который ты должна мысленно ответить… Но если захочешь получить дополнительную информацию по моему вопросу и желанию, можешь вербально…
– Ты такое практиковал с одной бывшей невестой или со всеми поклонницами жокея?..
Прежде чем начать сеанс «куни» с налетавшейся за ночь красоткой с женственными формами, созданными для плотской любви и телячьих нежностей, он пояснил:
– Только с одной невестой, тебе придётся поверить на слово… Мы же договорились говорить другу только правду… Так мы выйдем на новый уровень наших мысленных экспериментов… Можно что-то недоговаривать, – он вспомнил про «музейный развод» знакомства, точнее, незнакомства бандита Бориса и Кати. – Но если вопрос задан вербально, отвечай, как на духу…
И он начал целовать и лизать её восхитительную звезду, она зашлась в стоне и прошептала:
– Да, да, только так зови её… звезда… звёздочка, звездёнка звучат не вкусно… А ты целовал своей невесте уже рожавшую звезду?.. Кошмар… Я сейчас снова воспарю… Подождать?.. Ты мне задаёшь мысленный вопрос, отвечаю, чтобы не было околичностей и двусмысленностей… Не рожала и не делала абортов… практикую метод Огино… и тебе надо смириться с расписанием моих месячных и инструкций Огино…
– Ты прелесть, – пошептал он, оторвавшись от смачного лизания крупного похотника, – отвечаю тоже, как на духу, рожавшую звезду моей невесты уже не целовал и не ласкал… Хотя и предпринимал неудачные попытки сблизиться… Но она уже к себе не подпускала, потому что была обручена и скоро вышла замуж за моего друга…
Через несколько секунд или минут – ведь время при запретных телячьих нежностях «лизунов» теряет смысл и значение для возлюбленных – Катя громко застонала и, сдерживая крик, содрогнулась всем телом, теряя контроль над женственной «порочной» плотью.
Они снова нежно ласкались и лизались. Он задал ей мысленный вопрос, но чувствуя, что вопрос поставил её в тупик и реакция будет замедленной, без шансов разъяснения пикантной ситуации, негромко и доверительно спросил её:
– Ты делала ему минет?..
Она ответила незамедлительно и с явным вызовом:
– Да… И невинной девушкой, и после потери невинности… – Я получила сигнал мысленный от тебя, но не знала, как и что отвечать тебе… мысленно или вслух… Ты хочешь, чтобы я сделала тебе минет…
– Ещё успеешь сделать согласно порядку Огино… Некоторые называют его метод «методом Ожино». Главное, на твоём примере «метод Ожино» работает… Порядок и любознательность бьют класс даже при гениальном беспорядке… Прежде чем перейти к моим рекомендациям по развитию наших мысленных экспериментов – а они буду эффективны только при дальнейшем развитии и прорывах мысли – я хочу предложить заняться любовью в её традиционной плотской форме… Не возражаешь?..
– Конечно, нет, милый… Я – девушка темпераментная с безграничной природной сексуальной энергией…
– Только не кричи, как ночью…
– А вот это я тебе не обещаю… Особенно тогда, когда воспаряешь, кончаешь, как приговоренная к женскому блаженству, многажды…
– Сколько раз?
– Ты не поверишь…
– Почему же, поверю…
– Тогда я тебе как-нибудь сообщу мысленно количество моих взлётов и сквиртов, чтобы не напугать тебя… – она взяла паузу, сосредоточилась на своих ощущениях. – Раз ты спрашиваешь мысленно, значит, тебе это для чего-то нужно… Сообщаю, что и с бывшим женихом я кончала многажды, может, даже больше за ночь, чем с тобой… И это тебя интересует… Ну, ты даёшь… Чего не сделаешь для чистого мыслительного эксперимента при передаче тайного вопроса на расстояния посредством эфира… Да, его мужское достоинство толще и длиннее твоего… Но всё это в прошлом – бывший жених и его достоинство… Я же тебе не всё рассказала… Они с подругой ванную комнату не закрыли… по дурости или в спешке, в темноте трахались на моих глазах… Я же, открыв дверь туда, чтобы помыть руки после туалета, нарочно на свету долго наблюдала их трах… Чтобы не обломать им кайф с их одновременным оргазмом… Чёрт всегда в деталях… Это на кухне мой бывший хватал подругу за интимные места, а в ванной трахал её, возможно до многих своих и чужих оргазмов… Свет ведь из коридора был приглушенный, они, возможно, наблюдателя со стороны не заметили… Я же с ними больше не общалась… И не собираюсь общаться… Всё в прошлом… Ты в настоящем… А будущее туманно…
Он мысленно поблагодарил её за устный рассказ и так же мысленно предложил перейти от теории достижения постельных воспарений – многажды! – к любовной практике, ибо суха теория, мой друг, а любовное древо, омываемое соками возлюбленных, вечно зеленеет…
– Мы сегодня на работу никуда не идём… Так, Пётр?
– Какая работа, когда Огино дал добро для плотских экспериментов… А мысленные мы скоро сами себе придумаем ещё до моего знакомства с твоей бабушкой… А теперь, Катюш, перед нашей заключительной схваткой я тебе расскажу ответную новеллку…
– Слушаю…
– Она тебе пригодится, как информация к размышлению, когда ты будешь пробовать после сеансов левитации в этой комнате, в рамках феномена просветления, попытаешься передвигать взглядом предметы на столе, на полу, даже на потолке люстру попытаешься раскачать… Никому ни слова, ни полслова… Только ты и я, и мы с тобой… А почем так, узнаешь из моего опыта грезо-фарса… Меня как жокея приглашали в общаге на сборище «расширяющих сознание» художников, артистов, поэтов, музыкантов… Во время, после дискотеки все «расширители» обкуривались, обкалывались наркотой, алкоголизировались… Я предлагаю им, «расшившим сознание» подвигать предметы на столе… Никак, ни в зуб ногой, предлагаю мне, жокею, подвигать предметы после пары стаканов сухого вина, без всякого курева и уколов… Пожалуйста, на глазах у всех двигаются предметы, дрожит стол… Но ведь «расшившие сознание» шутники, по приколу начинают мне помогать, в меру своей испорченности… Посуда летит на пол с лязгом и визгом, стол ходит ходуном, чуть ли он переворачивается вверх ножками… Помнишь, у Маяка, дубовые гробы шагают четверками дубовых ножек… И столы, и гробы шагают… А потом крик: атас, полундра… Толпа «расширителей» выламывает двери и окна… Кто бежит в коридор, кто прыгает со второго этажа на улицу с криками «Землетрясение… Пол уходит из-под ног, потолок обвалился…Шухер… Конец света…» Паника в последних тёмных временах… Звонки в МЧС, скорую, помощь, милицию… И мчат пожарные машины, авто скорой помощи орут на всю катушку… Народ полуголый и одетый с ума сходит…
После звонкого смеха Кати, Пётр, как ни в чём ни бывало, ровным голосом приказывает:
– Сейчас, не отталкиваясь от пола, ты взлетишь по моему мысленному приказу к потолку… С закрытыми глазами взлетишь полетаешь несколько секунд и приземлишься не на пол, а ногами на подушку… Ещё для финального аккорда наших телячьих нежностей…
И она голая, невероятно женственная с одухотворённым разрумянившимся лицом взлетает и плавно парит… Через несколько секунд она уже снова на подушках в его объятьях…
