Дара снова перевернулась на другой бок. Чечевица прыгнула на диван и устроилась у нее в ногах.
Дара почесала часть собаки, до которой достала. Вроде бы переднюю лапу.
– Спи, – прошептала она Чеви, а потом достала из-под подушки смартфон.
На ночь телефоны великая тетя не отбирала. «Я что, зверь какой-то, будете еще трястись за свои переписки!» – говорила она, но перед сном в своей комнате выдергивала из розетки роутер, похожий на муравьиную голову. Засыпает великая тетя, засыпает город, мафия и интернет тоже.
Александра Константиновна была отвратительно, совсем не по-индейски прошаренной в вопросах техники. «Вся во внука!» – с гордостью говорила она, а Лис закатывал глаза: «Обучил на свою голову!»
Правда, великая тетя еще не знала, что на смартфон можно скачивать книги, а то бы схватилась за сердце: читать в темноте – такая нагрузка для глаз! Наверное, где-то там, далеко, в сутках езды на поезде, ворочалась и мама Дары, видя в кошмарах, как мерцает в ночи смартфон дочери.
Дарине стало совсем тоскливо. Хотелось оказаться в родной квартире, в своей комнате. Но завтра они наконец-то поедут глядеть на спасенные из утонувшего города дома. И пусть только эта Лес попробует испортить поездку!
Дара открыла в смартфоне галерею и машинально полистала фотографии мологских домов, словно разглядывала редких зверей, с которыми предстояло встретиться завтра.
Но как они пойдут знакомиться с домами? Всем табором? Много ли увидишь в такой компании! И что теперь делать? Правда, остается крошечная надежда, что Олесе очень понравится на даче у Елисея. Она будет болтать без остановки с его мамой и бабушкой, а заскучавший Лис поведет Дару на охоту за мологскими избами. Конечно, вероятность такого плана ноль-ноль-один процента. Но надежда умирает последней.
Ладно, что гадать, от нее все равно ничего не зависит.
Чеви неожиданно вздрогнула и почесала задней лапой за ухом, а потом снова уронила голову на ноги Дары.
О, идея! Надо будет попробовать улизнуть с Чечевицей! Хорошо, что есть собака, с которой можно гулять. Лучший спутник для поиска приплывших домов. Всегда составит компанию и не подведет.
* * *
Майя укладывала все имена в три буквы и обожала, когда короткое прозвище что-то обозначало, поэтому от подружки Елисея девочка заранее была в восторге.
– Май, Дар, Лис, Лес, – удовлетворенно бормотала она, словно считалку.
Великую тетю Майя звала просто тёть, не признавая мягкий знак полноценной буквой. А троюродная сестренка Яна так и осталась Яной. Куда уж короче.
Субботним утром жители и гости квартиры «Над сиреневым кустом» ждали подружку Лиса во дворе. Та опаздывала. Великая тетя, известная оптимистка, приговаривала:
– Чеви хорошо погулять подольше перед поездкой.
Дара не считала это оправданием для Олеси. Может, подружка Лиса сейчас позвонит и скажет, что у нее не получается присоединиться? Трубу прорвало, курьер должен привезти что-то, краснуха напала или ветрянка.
Дара глянула на окна квартиры великой тети. На маленьком балконе бурно цвели петунии и виолы. О, так их квартира же совсем рядом, а значит, и вайфай тоже!
– Лис, скажи пароль от вафли? – попросила, вернее потребовала, Дара, решив взять желаемое напором.
– А упражнения для глаз сделала? – спросил Елисей.
Сдались им всем эти упражнения!
– Иди лучше с Майей и Чеви побегай! Весело же! – подразнил Дару Лис.
– Я смотрела вдаль без очков, пока гуляла с Чечевицей утром, – сердито отчиталась Дара. – И упражнения тоже делала. А вообще, это твоя подружка опаздывает, я-то собралась вовремя. И жду тут, скучаю из-за нее!
Даре и правда было обидно. Утром она специально завела будильник на смартфоне и встала пораньше, чтобы спокойно одеться. Она долго сидела у чемодана в раздумьях. Вроде на дачу нужно надеть что-то простое, а с другой стороны, она же по городу собиралась гулять. И Лес еще эта, перед ней надо выглядеть достойно. Но и на водохранилище же поедут, значит, лучше что-то практичное. А если брать много вещей, Лис задразнит, будет говорить, что для ее чемодана нет места в багажнике.
В итоге Дарина выбрала короткое джинсовое платье с карманами – хорошо хоть, день выдался по-настоящему летним – и взяла с собой свитер на вечер. Волосы она привычно заплела в две коротенькие косички – буквально пару витков – и перевязала черными шнурками, оставив длинные пушистые хвосты. Как назло, на лбу вылез красный бугорок прыща, хорошо, что под челкой он не был заметен. Только болел противно, и постоянно хотелось его потрогать, почесать.
Что же мешало Олесе тоже встать пораньше?
Дара продолжала сверлить Елисея взглядом. Лис сдался и выдал:
– «Китеж-град».
– Не подходит, – нахмурилась Дара, набрав пароль.
– Дай посмотреть, – сказал Лис, наклоняясь к ее плечу и заглядывая в смартфон.
Дара сама не поняла, почему покраснела. Наверное, потому что с вайфаем и великая тетя управлялась на раз, а Дарина даже с собственным смартфоном обращалась как с чужим.
– Так слитно же! – усмехнулся Лис.
– Что? «Китеж-град» в два слова пишется! Балда!
– У нас тут не урок русского языка, – обиделся Лис и отошел от Дарины к играющим в мяч Майе и Чечевице. – Эй, бросай мне!
Ну вот, обидела Лиса. Хотя так ему и надо. Меняет пароль каждый день, и не лень ведь! Зануда. Настроение у Дары совсем испортилось. Она полистала ленту инстаграма, скорее по привычке, чем из интереса, а потом снова забила в поисковик «Молога» и открыла первую же статью в «Википедии». Раз уж приходится стоять без дела, лучше посвятить время чему-то полезному.
«Википедия» сообщила, что в городе Молога проживало семь тысяч шестьдесят четыре человека. Какая точность, однако. Хотя это же совсем мало! Дара всегда считала свой родной город крошечным, а в нем, между прочим, людей обитало в шесть раз больше! Так что несложно, наверное, было в Мологе всех посчитать. Вот такие раньше были города. Меньше народа, больше кислорода.
В статье обнаружился и герб Мологи. Две темные полоски углом вверх, словно крыша дома на детском рисунке. На основании угла стоял медведь с секирой, такой же, как на гербе Ярославля. В общем, герб как герб, но Дарине бросилось в глаза, что две трети его было закрашено голубым, скрывавшим полностью угол-крышу, и медведь на вершине напоминал бедолагу, спасающегося от затопления. Даже выражение морды у него казалось растерянным.
Дара открыла другую ссылку и вслух прочитала:
– Герб Мологи утвержден в 1778 году, – и развернула смартфон к великой тете и Лису. – Это что, еще в восемнадцатом веке знали, что через два столетия город затопят?
Елисей хмыкнул.
– Забавно! И правда, чертовщина какая-то, словно накаркали. Обрекли город этим своим гербом. Или выбирали, какой топить, по гербу.
– Жуткое совпадение, – кивнула великая тетя.
Дара снова развернула к себе смартфон. Да уж, не подозревал город Молога, что его герб станет пророческим.
– А вот и Лес! – воскликнул Елисей и помахал рукой.
Дара подняла от экрана голову и увидела спешно идущую к ним миниатюрную девушку.
Лес оказалась совсем не лесной. Смуглая, с короткими темно-каштановыми волосами, маленькая, ниже Дары, тоненькая, как коктейльная трубочка. Совершенно городская на вид, в темной блузке и коричневых шортиках.
– Привет! – робко поздоровалась Олеся, подойдя к компании, глядя одновременно на всех и ни на кого. – Здравствуйте! – отдельно добавила, кивнув великой тете.
Лис быстро обнял подружку, коснулся губами ее лба и тут же отпрянул, как от крапивы. Опять весь в нервных красных пятнах.
Чеви приветственно обежала Олесю.
– Привет-привет! – обрадовалась Лес и присела перед ней на корточки.
Умеют все-таки животные разрядить атмосферу!
Майя всматривалась в Олесю, кажется, тоже выискивая в девушке сходство с лесом, потому что вдруг выдала:
– Ты похожа на ольховую шишку!
Ага, вот и нашла!
– Не обращай на нее внимания, – подбодрил Лис подружку. – Единственный в семье ребенок, сама понимаешь, балуют.
– Вообще-то это комплимент! – надулась Майя.
Олеся смущенно улыбалась, видно, соображая, как эта самая шишка выглядит. Все-таки лесная, но не дриада или русалка, а скорее чертик. Существуют ли лесные чертики?
– Ладно, заканчиваем с приветствиями, по местам! – скомандовала великая тетя.
Она одернула пеструю тунику и села за руль своей красной «Лады Калины».
– Чур, я впереди, а женский коллектив сзади! – распорядился Лис и запрыгнул в автомобиль.
Несправедливо! Пусть бы Елисей сам сидел рядом со своей Ольховой Шишкой!
Майе выдали подушку, чтобы удобнее было пристегнуть ремень безопасности. Дара специально замешкалась, сделав вид, что поправляет парусиновую тапочку. Она ждала, пока Лес займет самое неудобное место – посередине.
Олеся устроилась на сиденье, сняла с плеч синий тканевый рюкзак, похожий на мешок, и обняла его. Лис мог бы предложить убрать рюкзак в багажник, но раз он сам не позаботился о своей подружке, то Дара уж тем более не собиралась думать об удобстве Олеси. Довольная своей маленькой хитростью с тапочкой, она села последней, оказавшись у окна.
Лис забрал к себе Чечевицу. Собака устроилась внизу, у него под ногами, и Елисею пришлось отодвинуть сиденье назад. Спинка уперлась в колени Дары, словно бумерангом вернув ей ее вредность.
Великая тетя вырулила со двора на дорогу, и путешествие началось.
Все молчали. Александра Константиновна раздумывала, как лучше проехать, а остальные не знали, о чем говорить.
– У тебя такие красивые волосы, – вдруг подала голос Ольховая Шишка, обращаясь к Даре. – Русые с рыжиной, как у моей мамы.
Никакие они не русые с рыжиной, а просто рыжие!
– Рыжие! – простонала Майя, словно откликаясь на мысли сестры, и покрутила на пальце хвостик одной из своих светлых косичек. – Рыжие девушки становятся ведьмами и умеют общаться с духами!
– Подожди, Май, у тебя еще детский волос, – со знанием дела сказал Лис, – может, еще порыжеешь.
– Надеюсь, – закивала Майя.
– Ну или покрасишься. Хной. Не вижу проблемы, – передернул плечами Лис.
Майя уничтожающе поглядела на брата.
– Магию хной не обмануть! – проворчала она.
– Да, мне тоже иногда хочется быть рыжей, – поддержала Майю Олеся. – Мама у меня рыжая. На тебя похожа, – добавила она, кивнув Даре.
Дарина выдавила из себя вежливую улыбку. Да поняла она уже, что похожа на маму Олеси, зачем повторять-то сто раз? Думает, что от этой новости в ней заполыхают родственные чувства? Фигушки!
– Вроде прабабушка тоже была рыжей, но я помню ее только седой. Да, точно, она говорила, что они с братом были одинаково рыжие и очень похожие. Вот как вы с Лисом, – продолжала беззаботно болтать Олеся.
– Да уж, странная штука генетика, – отозвался Лис, стараясь поддержать вялый разговор. – Правда, мы с Дариной не близкие, но хотя бы родственники. А вот интересно, когда чужие люди друг на друга похожи.
– Да, – хихикнула Олеся. – Я легко представлю Дару своей прабабушкой, а тебя, Лис, ее братом! Вернее, братом моей прабабушки, я имела в виду.
Дара закатила глаза. Этот вежливый разговор в замкнутом пространстве автомобильного салона становился все бредовее и невыносимее. Дара и до этого не ждала, что ей понравится Лес, но теперь подружка брата раздражала. А им еще больше часа ехать вместе! И какой интерес знать, что она похожа на родственницу чужой девчонки? Уж лучше бы Олеся молчала, за умную бы сошла.
– Дара, это по твоей части! История! – Лис попытался втянуть сестру в разговор.
– Вообще-то генеалогическое древо – твоя сфера, – буркнула Дара. – Вечно гуглишь, кто кому каким родственником приходится и как это правильно называется.
– Просто хочу знать, что за девочка надумала у меня жить, – парировал Лис.
– У меня, – с улыбкой поправила великая тетя.
Елисей смущенно хмыкнул.
Дарина понимала желание Лиса подружить ее с Ольховой Шишкой. Мир, дружба, жвачка, все дела, счастливые родственники. Но это он выбрал Олесю, не она, так пусть и развлекает девушку сам. С чего Дара должна помогать брату в этом? Еще и сел на самое удобное место!
– Прабабушка рассказывала, – не сдаваясь, продолжала трещать Олеся, – что род наш идет от сицкарей[2 - Сицкари – этническая группа, проживающая по берегам реки Сить на севере Ярославской области, на территории бывшего Мологского уезда.].
– Сицкари? – переспросил Лис. – Не помню, где я про них слышал.
– Может, на классном часе? – предположила Олеся. – Я-то в краеведческий кружок ходила, поэтому и знаю. Сицкари были как раз русо-рыжими. Настоящие лесные люди. Искусные плотники, резчики и пильщики. Могли сделать из дерева всё – от ложки до терема. Их работа в округе очень ценилась.
– Возможно, и с нашей пракакой-то там родственницей замутил сицкарь, вот мы с Дарой тоже получились рыжие, – хмыкнул Лис. – Может быть такое, бабуль?
– Все может быть, – неопределенно ответила Александра Константиновна.
Эх, жаль, что великая тетя знает об их предках гораздо меньше, чем Ольховая Шишка о своих. Дара бы лучше послушала интересные истории о собственной семье.
Зато теперь Олеся хотя бы может называться Лесом, раз она из рода «лесных людей». Хотя, наверное, не то что ложку сделать, карандаш поточить не может, вон ручки какие хлипкие. Дара глянула на Олесины пальчики-прутики, теребящие завязки рюкзака.
Тема исчерпала себя, и все снова замолчали. Майя глядела в окно, Лес же гуглила в телефоне ольховую шишку. Насмотревшись на своих чешуйчатых собратьев, Олеся подняла голову и окликнула Лиса:
– А мы ведь по городу прогуляемся?
– Да, собирались, – ответил Елисей. – Дара у нас будущий историк, она увлеклась мологскими домами-переселенцами, пойдем вот их искать.
– Здорово! Я с вами! – тут же загорелась Олеся. – Мне тоже эта тема интересна! Прабабушка моя была из Мологи.
Да что ж такое! Все достается этой Олесе, даже родственники из утонувшего города! Хотя, думая о мологжанах, Дара невольно представляла руки, тянущиеся из воды. А кругом рыбки, рыбки. Надо меньше слушать рассказы Лиса про утопленников и Майю с ее заложными покойниками.
