Речь вновь шла о том, чтобы на первый день операции определить глубину наступления в 12 км для стрелковых корпусов и 16 км для передовых отрядов. Это обеспечивало прорыв тактической зоны обороны противника и захват передовыми отрядами узлов дорог и населенных пунктов, что, в свою очередь, позволяло ввести подвижную группу и создавало условия для успешных действий ударной группировки на второй день операции.
Докладывая, я высказал твердое убеждение в том, что нельзя ограничивать задачу дивизий на первый день преодолением лишь рубежа обороны противника вдоль западного берега Вислоки. Необходимо продвинуться дальше – на рубеж р. Бернарка. И не потому, что эта речка являлась хоть мало-мальски серьезной водной преградой. Нет, тому была другая причина: Бернарка и тесно расположенные вдоль нее населенные пункты Особница Северная, Особница Южная, Радосьць и Дзелец пересекали под прямым углом всю полосу наступления ударной группировки армии. Таким образом, это был естественный рубеж, куда вражеское командование в течение ночи могло подтянуть резервы из Беча, Горлице и вместе с остатками отошедших частей организовать сопротивление.
Для упреждения такого развития событий и требовался прорыв тактической зоны на всю глубину к исходу первого дня.
И. Е. Петров после некоторого размышления дал на то свое согласие. Считая вопрос исчерпанным, мы при уточнении боевого приказа и поставили войскам задачи, согласованные с командующим фронтом. 5 января я подписал этот приказ.
Надо сказать, что одновременно мы составили тщательно отработанную карту-план первого этапа наступательной операции (до захвата переправ и плацдармов на р. Дунаец). Она была подписана мною, А. А. Епишевым и В. Ф. Воробьевым и одобрена командующим фронтом, после чего представлена нами на утверждение Военному совету фронта. Эту карту мне довелось вновь увидеть спустя более 25 лет. Много подробностей тех дней напомнила она.
В те дни мы энергично готовились к операции по плану, который после упомянутой корректировки полностью отвечал целям наступления.
Войскам были поставлены задачи на первый этап, рассчитанный на три дня. Он должен был завершиться захватом переправ и плацдармов на западном берегу р. Дунаец силами подвижной группы. Последующие задачи пока не ставились, указывалось лишь направление дальнейшего движения войск.
Хорошо оправились со своим делом штаб армии и штабы родов войск. Я не рискнул бы сказать это в отношении предыдущих двух операций – Львовско-Сандомирской и особенно Карпатско-Дуклинской, когда меня далеко не удовлетворяла работа начальника штаба армии генерал-лейтенанта В. Ф. Воробьева. Правда, тогда многие недостатки объяснялись крайней ограниченностью подготовительного периода. В канун же Ясло-Горлицкой операции, когда мы располагали достаточным временем для подготовки, В. Ф. Воробье» развернул все свои недюжинные способности.
Под его руководством штаб проделал колоссальную работу по организации и планированию операции, по доукомплектованию и боевой подготовке войск. Отделы оперативный, разведывательный, боевой подготовки, кадров и другие возглавлялись опытными, инициативными офицерами. Они высококачественно отрабатывали документы, своевременно давали войскам нужные распоряжения и контролировали их исполнение. Отдел боевой подготовки сумел значительно повысить выучку солдат, сержантов и офицеров, навыки действий в горно-лесистой местности и по форсированию рек в зимних условиях.
Образцом четкости и высокой организованности была работа оперативного отдела во главе с его начальником полковником Н. Л. Кремниным. О полковнике И. С. Черных я уже говорил. Следует добавить, что как в дни подготовки, так и в ходе операции он и его разведчики проявили большую изобретательность.
Хочу сказать и об отделе кадров армии. В войну мы предъявляли к кадровикам особенно высокие требования и частенько бывали недовольны ими, однако мало вникали в тяжелые условия их работы. В период же подготовки Ясло-Горлицкой операции было по-другому, и что позволило отделу кадров 38-й армии проделать огромную и весьма ценную работу.
Большую помощь в этом оказал ему начальник политотдела армии генерал-майор Д. И. Ортенберг. Он прибыл в армию в начале февраля 1944 г. с должности главного редактора «Красной звезды» – боевой газеты, пользовавшейся у фронтовиков большой популярностью. С Д. И. Ортенбергом я встречался еще в период обороны Сталинграда, где он побывал тогда вместе с К. М. Симоновым. Результатом его поездки была опубликованная в газете передовая статья «Отстоять Сталинград», отражавшая непреклонную волю войск защитить волжскую твердыню.
Газетчиком он был хорошим. А каким будет руководителем политорганов и партийных организаций армии, подумал я, когда Ортенберг представился по прибытии в армию. Для ответа на этот вопрос не потребовалось много времени. После краткого ознакомления с работой политотдела Д. И. Ортенберг по моему и А. А. Епишева совету выехал в одну из дивизий, чтобы посмотреть, как она готовится к наступлению. Знакомство с войсками он начал с передовых позиций. Это понравилось нашим воинам. Новый начальник политотдела и в дальнейшем проявил себя как человек дела, смелый и настойчивый. Его авторитету в войсках способствовало то обстоятельство, что работу он строил не на заседательской суете, а на живом общении с воинами, преимущественно на передовых позициях. В грязи и снегу, на перевалах и переправах, в бою и на отдыхе рядом с бойцами находились работники политотделов и представители партийных организаций, деля с ними все радости и невзгоды.
В период подготовки Ясло-Горлицкой операции по инициативе политотдела весь партийный и комсомольский актив участвовал в отборе представляемых к наградам рядовых, сержантов и офицеров, отличившихся в предшествующих боях и раненых, но пока не награжденных. К 10 января 1945 г. мы смогли вручить высокие правительственные награды более чем 6 тыс. человек.
Кроме того, только в стрелковых дивизиях примерно такое же количество воинов получило нагрудные знаки за ранения. Воинское звание ефрейтора было присвоено 2741 человеку. В красноармейские книжки были внесены все необходимые отметки – о принятии присяги, присвоении званий, участии в походах и боях, ранениях и награждениях. Почти 3 тыс. семей военнослужащих послали справки о предоставляемых им льготах. Словом, наверстали в данном отношении все, что не сделали в течение последних месяцев напряженных боев.
Это была очень важная работа, нужная каждому воину и армии в целом. Она способствовала еще большему морально-политическому подъему в войсках, явственнее дала почувствовать всем нам заботу и внимание Родины к фронтовикам.
Что касается политуправления, возглавляемого генералом М. М. Прониным, то его деятельность в этот период была чрезвычайно плодотворной. Под его руководством в частях и подразделениях проводились интересные встречи бывалых воинов с молодыми, сборы кавалеров орденов, митинги, партийные и комсомольские собрания.
Войска армии, охваченные высолим наступательным порывом, к середине января были готовы к нанесению сокрушительного удара на своем участке. Изготовились к наступлению и другие армии 4-го Украинского фронта – 1-я гвардейская генерал-полковника А. А. Гречко и 18-я генерал-лейтенанта А. И. Гастиловича.
Был канун новых крупнейших операций Красной Армии по окончательному разгрому врага. Главный удар должны были нанести в Восточной Пруссии и на варшавско-берлинском направлении войска трех Белорусских и 1-го Украинского фронтов.
Несколько слов о предстоявших действиях 1-го Украинского фронта, с которым 38-й армии предстояло взаимодействовать на краковском направлении.
1-й Украинский фронт, согласно директиве Ставки Верховного Главнокомандования, должен был нанести удар главными силами с сандомирского плацдарма в западном и северо-западном направлениях и во взаимодействии с 1-м Белорусским фронтом разгромить кельце-радомскую группировку противника. Его 60-й и 59-й армиям было приказано обеспечивать действия главной группировки с юга наступлением на Краков. Им предстояло наступать с сандомирского плацдарма вдоль северного берега Вислы. 60-й армии была также поставлена задача прикрыть силами четырех стрелковых дивизий 80-километровый участок к югу от этой реки вплоть до Ясло.
Здесь на стыке 1-го и 4-го Украинских фронтов начиналась полоса нашей 38-й армии. Учитывая, что и нам нужно было наступать в направлении Кракова, нетрудно понять, насколько важным для взаимодействия являлось строгое согласование сроков нанесения ударов.
1-й Украинский фронт перешел в наступление 12 января. Мощным ударом он прорвал оборону противника, разгромил вражеские войска и два дня спустя начал их преследование. Одновременно с ним для отвлечения внимания и сил противника от участка 38-й армии, где 4-й Украинский фронт наносил главный удар, перешла в наступление 18-я армия на кошицком направлении. В тот же день готова была начать прорыв и 38-я армия. Однако командующий фронтом счел нужным перенести наш удар на три дня позднее, что в дальнейшем, как мы увидим, неблагоприятно отразилось на взаимодействии с правым соседом.
Помню, когда в те дни мне позвонил начальник штаба 1-го Украинского фронта генерал В. Д. Соколовский и поинтересовался сроком перехода армии в наступление, я ответил, что готов начать его одновременно с их армиями. Лучшим же временем для перехода 38-й армии в наступление, на мой взгляд, было утро следующего дня после атаки правого соседа. Суточного срока было вполне достаточно, чтобы приковать внимание врага к району севернее Вислы и, быть может, даже заставить его перебросить туда часть сил с нашего участка. Более же длительный разрыв мог, на мой взгляд, привести к тому, что даже при весьма успешном продвижении 38-я армия не успеет достичь Кракова раньше или одновременно с войсками 1-го Украинского фронта.
Эти соображения были мною доложены командующему фронтом. Не сомневаясь в том, что они будут одобрены, я приказал произвести в ночь на 13 января смену дивизий на переднем крае.
Но начало наступления все же было перенесено на 15 января.
Глава 7. Битва за Карпаты (Глазами командующего 1-й Гвардейской армии)
(Карта №1 Словацкое восстание 1944)
Условия для наступления в Карпатах у этих трех фронтов были неодинаковы.
Войска 1-го Украинского фронта развивали наступление в основном севернее карпатских кряжей. Лишь на его левом крыле 38-я армия до передачи ее в состав 4-го Украинского фронта действовала в сложных горных условиях.
Капитуляция Румынии и поспешный отход на северо-запад немецких и венгерских войск позволили войскам 2-го Украинского фронта сравнительно легко преодолеть высокую гряду Южных Карпат в районе Брашов, Турну-Северин.
В гораздо более сложной обстановке пришлось действовать войскам 4-го Украинского фронта. Они наступали в районах труднопроходимой горно-лесистой местности Восточных Карпат, преодолевали мощную оборону противника, заранее подготовленную на этом выгодном естественном рубеже.
Лишь сложный маневр войск 4-го Украинского фронта при массовом героизме советских воинов и искусстве военачальников позволил меньше чем за 2,5 месяца, несмотря на упорное сопротивление врага, преодолеть Карпаты на всем 275-километровом фронте и выйти в Закарпатскую низменность.
Гитлеровское верховное командование предполагало, что главный удар советские войска нанесут к югу от Полесья. Поэтому оно сосредоточило против 1-го Украинского фронта сильную группировку танковых войск, форсировало оборонительные работы. Особенно прочную, глубоко эшелонированную оборону противник создал восточнее Львова. Пересеченный рельеф местности, леса и болота, реки Западный Буг, Днестр, Сан и Висла способствовали возведению оборонительных рубежей.
К началу наступления войск 1-го Украинского фронта противнику удалось подготовить три полосы обороны глубиной 40–50 км. Первая полоса, глубиной 4–6 км, состояла из трех-четырех сплошных траншей, соединенных ходами сообщения. Вторая полоса была создана в 8–10 км от переднего края главной полосы. По берегам Западного Буга и Гнилой Липы в 30 км от переднего края строилась третья полоса обороны. Города Львов, Станислав и другие крупные населенные пункты были превращены в сильные узлы сопротивления. Почти все пехотные дивизии противник сосредоточил в первой и второй полосах обороны, а танковые дивизии располагались в 10–20 км от переднего края.
Ближайшей задачей войск 1-го Украинского фронта было разгромить противника на рава-русском и львовском направлениях и выйти на рубеж Грубешув, Томашув, Яворов, Николаев, Галич. После прорыва вражеской обороны на львовском направлении намечалось частью сил левого крыла фронта нанести удар на Станислав.
Перед наступлением в составе 1-го Украинского фронта имелось 74 стрелковые и 6 кавалерийских дивизий, 10 танковых и механизированных корпусов, 13 900 орудий и минометов калибра 76 мм и выше, 1614 танков и самоходно-артиллерийских установок. В состав фронта входил также 1-й чехословацкий армейский корпус. Всего в войсках фронта было 843 тыс. человек. С воздуха войска поддерживала 2-я воздушная армия генерал-полковника авиации С. А. Красовского.
Наступление началось утром 13 июля. Войска 3-й гвардейской армии, которой командовал генерал-полковник В. Н. Гордов, и 13-й армии под командованием генерал-полковника Н. П. Пухова перешли в наступление на рава-русском направлении. На львовском направлении наступление началось 14 июля силами 60-й армии, которой командовал генерал-полковник П. А. Курочкин, и 38-й армии генерал-полковника К. С. Москаленко.
На рава-русском направлении после ожесточенных боев советские войска к исходу следующего дня продвинулись на 15–20 км. Более медленно развивалось наступление на львовском направлении, где противник заблаговременно укрепил оборону. В район прорыва враг подтянул 1-ю и 8-ю танковые дивизии. К исходу дня 15 июля советские войска с упорными боями продвинулись на 10–15 км. Но в полосе 38-й армии враг в этот день нанес сильный контрудар танковой группировкой и потеснил паши войска.
Для того чтобы завершить прорыв вражеской обороны, было решено ввести в действие подвижные войска. 16 июля на рава-русском направлении перешли в наступление конно-механизированная группа генерал-лейтенанта В. К. Баранова, а 17 июля – 1-я гвардейская танковая армия генерал-полковника танковых войск М. Е. Катукова.
Ввод танковых войск на львовском направлении осуществлялся в трудных условиях, через узкий колтувский коридор шириной 4–6 км. С утра 16 июля через этот коридор в сражение была введена 3-я гвардейская танковая армия генерал-полковника П. С. Рыбалко, а на следующее утро и 4-я танковая армия генерал-полковника Д. Д. Лелюшенко.
Чтобы расширить прорыв в сторону левого фланга, утром 16 июля в общем направлении на Бережаны перешла в наступление ударная группировка 1-й гвардейской армии. В то же время для прочного обеспечения флангов в районе Колтува были сосредоточены дополнительные силы артиллерии, танков и инженерных войск.
Введенные в прорыв подвижные войска развернули наступление на города Рава-Русская и Львов. К исходу 18 июля войска 1-го Украинского фронта прорвали оборону противника на участке 200 км, продвинулись на глубину 50–80 км и в районе Броды окружили восемь вражеских дивизий. Гитлеровское командование прилагало отчаянные усилия, чтобы освободить свои окруженные войска и удержать Львов, но мощными ударами с разных направлений окруженная группировка была расчленена на части и 22 июля полностью ликвидирована.
Попытки 3-й гвардейской и 4-й танковых армий овладеть Львовом с ходу успеха не имели, так как противник дополнительно перебросил сюда крупные силы. Тогда было решено освободить Львов путем глубокого охвата.
22 июля 4-я танковая армия достигла южной окраины Львова и завязала уличные бои. С востока наносила удар 60-я армия. К 24 июля 3-я гвардейская танковая армия вышла в район Яворова. 27 июля в результате совместных ударов с разных направлений Львов был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. В тот же день войска 1-й гвардейской армии освободили Станислав.
Наступление советских войск продолжалось. 29 июля передовые соединения 3-й гвардейской и 13-й армий, 1-й и 3-й гвардейских танковых армий вышли к Висле. 350-я стрелковая дивизия генерал-майора Г. И. Вехина с ходу форсировала реку и захватила плацдарм на западном ее берегу в районе севернее Баранува. Отражая ожесточенный натиск врага, дивизия обеспечила наращивание сил на плацдарме 13-й и 1-й гвардейской танковой армий.
В первых числах августа противник нанес сильный контрудар из районов Мелеца и Тарнобжега на Баранув. Чтобы удержать за собой плацдарм, в бой была введена 5-я гвардейская армия генерал-лейтенанта А. С. Жадова. Войска армии разгромили противника на восточном берегу Вислы и переправились на плацдарм. В течение почти всего августа войска фронта вели там кровопролитные бои, отражая контрудары противника. Несмотря на яростное сопротивление врага, плацдарм к концу месяца был расширен до 75 км по фронту и 50 км в глубину. В ходе боев был освобожден город Сандомир. Созданный плацдарм получил наименование сандомирского. На него были перенаправлены три танковые (1-я, 3-я гвардейские и 4-я) армии и основные силы трех общевойсковых (3-й, 5-й гвардейских и 13-й) армий.
Тем временем войска центра и левого крыла фронта продвигались к Дембице и Карпатам.
Таким образом, войска 1-го Украинского фронта к концу июля 1944 г. действовали на двух направлениях: основные силы, захватившие важный плацдарм на Висле, нацеливались на берлинское стратегическое направление; армии левого крыла развернули бои в Карпатах на подступах к восточным границам Чехословакии.
