– Бедненькая. Ты так настрадалась. Ниче, время лечит. Пойдем, мы должны быть там, даж если все внутри противится этому. Но ты права в одном – такие, как Игорь, всегда будут жить. В наших сердцах.
– И не только в сердцах. Он будет жить завтра. И еще каждый день через день. Пока я не разберусь с тем, что происходит.
Надюха посмотрела на меня с испугом, но ничего не сказала.
Погода была на удивление теплая и солнечная. Редкие облачка на небе принимали округлую форму, и в каждом мне виделось лицо Игоря… Да, может, я и впрямь сошла с ума. Но жить надеждой лучше, чем вовсе не жить. А если бы я верила в то, что происходит сейчас, я бы жить не смогла.
Мы находились на городском кладбище. Гроб уже заколотили и погружали в яму. Все скорбящие, кроме нас с Надькой, подходили к телу прощаться. Некоторые делали это громко, слезно, почти театрально. Игоря многие любили, у него была толпа друзей и знакомых. Даже малочисленные фанаты группы, слушавшие Игоря в клубах, где они выступали, тоже пришли. Вся группа, разумеется, была сегодня здесь. Мы с подругой стояли чуть поодаль ото всех. Разумеется, за оградой, потому что то небольшое пространство внутри нее оккупировали самые близкие, а я себя к таким уже не причисляла.
– Ты посмотри, этот гад ни единым взглядом не одарил меня! Будто и не встречались, – сетовала подруга, источая яд и не отрывая глаз от неподвижно застывшего возле гроба Якова, гитариста группы.
– Почему люди на меня косятся? – поражалась я вслух, обращаясь в общем-то только к себе самой, но Надька откликнулась. Все-таки могла она о чем-то другом, кроме бывшего, думать!
– Наверно, потому что не подошла к гробу попрощаться. Честно гря, я тож весьма и весьма удивилась. Ксюха, горе тебя совсем скосило. Я знаю, ты не любишь выражать свои чувства прилюдно, но приличия требовали подойти и попрощаться. Неуж ты не понимаешь, что не увидишь его больше никогда? Ой, – тут же осеклась она, – ради бога, прости, Ксю, я не должна была…
– Ничего. Я не сержусь, – ответила я хладнокровно. Просто я доподлинно знала, что увижу его снова, поэтому на слова подруги не сердилась и до слез они меня не пробрали. – Нет, это связано с чем-то еще. Как только мы приехали, вся его семья и друзья воззрились на меня волком.
– Ну, знаешь… Они все не очень-то тебя любят. Ты ведь знала? – испуганно уточнила Надя, побоявшись, что выдала страшную тайну.
– Наверно… Хотя… я не думала, что меня не любят так сильно. Да и вообще… Из-за чего?
– Насколько я знаю, маман часто грила, что ты ему не пара и что он достоин лучшего обращения. И сестрица подливала масла в огонь, хоть вы вроде и подруги, но ваших отношений она не одобрямс. Слышала, как она сказала, что ты думаешь только о себе и что якобы Игорь по твоей вине часто поступал себе во вред. Но я думаю, это оттого, что он не пошел как-то раз на ее дэрэ, потому что к тебе должен был прийти мастер, а ты боялась принимать постороннего мужчину в квартире одна.
– Да, но я просто попросила Игоря присутствовать, я его не заставляла! – оживленно начала защищаться я, вспоминая ту давнюю ссору с Эльвирой. – К тому же, я не думала, что это настолько затянется. А он мог уйти, чтобы поздравить сестру, в любой момент.
– Он не мог, – с игривой хитрецой в голосе, совершенно недопустимой на похоронах, заявила Надежда. – Ты же знаешь, он слушался тебя, словно раб. Он выполнил бы твою просьбу, даже если пришлось бы пропустить собственный день рождения. А уж сравнивать с сестрой – ты всегда была ему дороже. Она это понимала, потому и злилась.
Я немного помолчала, обдумывая услышанные слова. Потом спросила:
– Надя, как ты думаешь… Я вела себя как стерва? – И впервые посмотрела на нее, оторвавшись от движущихся лопат впереди.
Та помолчала, приглаживая ежик коротких светлых волос, затем пожала плечами.
– Ты же знаешь, мы в этом схожи. Я тож не понимаю отчаявшихся баб, которые сами вешаются на мужиков и сдувают с них пылинки, боясь, что нового они уже никогда не найдут, что этот мужик – последняя их надежда на счастье. Мне они противны, мне их жалко. Это слабые люди, которые категорически себя не любят. Я-то уверена, что нового мужика завсегда найду, я знаю себе цену. И считаю, что это мужик должен бегать за мной, а не я за ним. Так что… Насчет стерв… Надо быть стервами, иначе мужчине не захочется завоевывать тебя снова и снова, ему станет скучно. Посмотри на этих жалких подлиз – долго у них мужчины задерживаются? Вот. А ради нас они жизнь готовы отдать. – Она покосилась на копающих и, вытаращив глаза, поспешно добавила: – Ой, то есть фигурально выражаясь, я хотела сказать…
– Я поняла, – кивнула я. – Но где та грань, за которую переступать не надо? Когда неприступность и чувство собственного достоинства становятся обычным мерзким гипертрофированным эгоизмом? Я знаю, что обращалась с ним плохо, но, может быть, я слишком плохо с ним обращалась?
Надя пожала плечами.
– Не зна. Твой Игорь не похож на тех козлов, с которыми я встречалась. Вероятно, он заслуживал чего-то лучшего. Но зачем сейчас себе душу рвать? Отпусти это. Не думай.
Апофеоз всеобщей нелюбви ко мне настал, когда в квартире на поминках я прошла на кухню, собираясь помочь его матери накрыть на стол, однако меня оттуда буквально выгнали. Разозлившись, я схватила Надьку под руку и увела из квартиры. Мы немного прогулялись, пообедали в кафе, а к пяти часам я привалила на работу.
Босс встретил меня с распростертыми объятиями. Я подписала переводную, в которой стояла заоблачная цифра моего нового оклада, но это меня уже не могло порадовать. Все мои мысли занимал Игорь. Работать я в таком состоянии не могла и через пару часов ушла. Но домой я не торопилась. Влезла в автобус и проследовала по вчерашнему маршруту.
Виталик удивился, увидев меня на пороге.
– Проходи, проходи… Мне позавчера не понравился твой голос. У тебя неприятности?
– Мой голос… по телефону? – уточнила я.
– Ну да.
Отлично. Это как раз подтверждало мою теорию.
Мы прошли в комнату и устроились на диване. По телевизору транслировали передачу про НЛО.
– Будешь смотреть? Только началось.
– Давай, – смиренно кивнула я.
На рекламе, начавшейся через пару минут, Виталик стукнул себя по лбу, что-то вспомнив важное.
– Вот что я хотел тебе рассказать! Представляешь, вчера статью такую прочитал…
– Знаю, про Новую планету что-то там.
– Откуда ты знаешь?! – изумился Виталий Витальевич моим телепатическим способностям.
– Об этом и я хотела с тобой поговорить.
– О чем?
Я посмотрела внимательно в его темно-синие глаза. Мой добрый друг, верный, старый, надежный, с которым был съеден не один пуд соли. Мы знакомы с детства. Что, если я его сейчас потеряю?
– Есть хоть малейшая вероятность, что ты мне поверишь? – спросила тихо с намеком на драматичность.
– Ты меня пугаешь. Что случилось?
– Понимаешь… Я попала в почти сказочную обстановку. Только приятного здесь мало, так что это, скорее, антисказка. Но не менее волшебная. Несколько дней назад я стала проживать две разные жизни. Через день. То есть, понимаешь, первый день – у меня все так-то, следующий – все по-другому, третий – опять как в первом. И эти жизни идут параллельно, от меня не завися. Я участвую в каждой из них ровно на пятьдесят процентов, потому что, пока я нахожусь в жизни № 1, кто-то вместо меня проживает день в жизни № 2. И когда на следующий день я попадаю в жизнь № 2, то предыдущего дня вообще не знаю! Не имею представления, что я там делала и как себя вела… Но люди при этом не замечают моих преобразований! Возможно, даже общаются со мной, а я ни сном ни духом!
– Потому что находишься в другой жизни…
– Именно! – Я так обрадовалась поначалу, что Виталик мне поверил и так быстро разобрался во всем, однако уже через секунду… раздался хохот! Он потешался надо мной самым наглым образом!
– Это отличный момент для фантастической статьи! Или рассказа! Можно что-нибудь такое сочинить… То есть ты решила стать писательницей, да? – подмигнули мне в отвратительнейшей манере.
– Да нет же! Это правда! – Виталик продолжал ржать. – Ну я так и знала, что ты мне не поверишь!
– А ты бы поверила в такое? – разумно заметил друг. – Что за бред? Живешь через день в разных жизнях… До такого и Шекли бы не додумался. И Спилберг бы не снял.
– Но это правда, увы.
– Просыпаешься в новой жизни… – бубнил себе под нос Виталий, причмокивая и ухмыляясь собственным мыслям. Видимо, сама идея показалась ему занимательной. – Через день… А почему жизней не три и не четыре? А лучше бы семь, а? Чтобы не запутаться. А так по дням недели! Понедельничная, вторничная, средная жизнь, четверговая…
– Фиговая! – выдала я в рифму. – Смейся, смейся… Я вот сама не знаю, как не запутаться! Один раз уже пришла на работу, с которой меня уволили! А до этого пришла – думала за вещами – а меня повысили! Вот такие пироги.
– Повысили? Занятно. В одной жизни уволили, а в другой повысили? Слушай, я знаю, что с тобой происходит!
Я сморщилась:
– Только не говори, что я тронулась умом после смерти любимого. Ты так утверждал вчера, больше я таких намеков не вынесу…
– Вчера? А мы разве разговаривали вчера?
– Да, я была здесь. Но ты этого не помнишь. Потому что это было в другой жизни.
– Нет-нет, смотри, как все было. Повышение – твоя мечта, верно? Ты ж зациклилась на карьере. Вот тебе вердикт по двум жизням, слушай! – Виталик прочистил горло, а я затаила дыхание, предчувствуя разгадку мучившей меня тайны. Вот ведь знала я, к кому обратиться! Виталик же специалист в таких вопросах. Когда надо разобраться с таинственным и сверхъестественным – это к нему! – Короче, одна из твоих жизней, та, где тебя уволили, это… твоя настоящая жизнь!
– Обрадовал…
– Подожди, слушай дальше. А та, вторая, где тебя повысили, где ты исполнила свою мечту, это… – друг хитро замолчал, глядя мне в глаза и испытывая мое, которое ни к черту уже, терпение.
– Это… – поторопила я, так как играть в интригующего публику ведущего какого-нибудь дурацкого низкопробного шоу была не намерена.
– Это твой сон! Тебе приснилось это, дуреха! Все наши мечты сбываются во сне!
Этого я уже не смогла вынести. Схватила подушку и стала его молотить.
– Ну ладно, ладно, пошутили и хватит! – отобрал у меня подушку и поместил ее себе под спину. – Так что случилось у тебя? Рассказывай. Я готов выслушать.
– Я уже рассказала!
– Так ты продолжаешь настаивать на теории двух жизней?
– Да! И я могу это доказать!
– Ну-ка! Рискни.
– Это не смешно! И даже не весело! Заткнись и слушай. Вчера утром к тебе пришла гениальная идея создать проект, посвященный твоим интересам. Это будет Интернет-портал под названием «Экстраразум». Люди будут заходить, регистрироваться и под своим ником писать истории, которые с ними приключились. То есть необычные истории, связанные с НЛО, призраками, просто загадочными вещами, которые они не могут объяснить даже сами себе. Но здесь, – особенно выделила я, – никто над ними смеяться не будет! Потому что этот сайт именно для тех людей, кто пережил это или кто просто верит в необъяснимое. Вы скажете «нет» материалистам, зацикленным на своих деньгах и низменных инстинктах, забывших о том, что такое духовные материи, и не ведающих о том, что значит «тонкий мир».
С каждым моим словом Виталик бледнел и, как мне казалось, холодел. Во всяком случае, под конец у него изо рта чуть ли пар не шел, а губы посинели. И ладони он стал потирать одна об другую, будто мечтал сейчас о варежках.
– Ну что молчишь?! – поторопила я, так как жаждала хоть какой-то реакции.
– Ксень, я не понимаю… Откуда ты все это знаешь?! Ну ладно про мою задумку, но ты даже мысли мои все изложила… Про материалистов… Хотя… – О, нет! Хозяин квартиры начал потихоньку приходить в себя. – Это можно было логически предположить, потому что ты меня давно знаешь…
– О боже, Виталик! Ну поверь мне! А название проекта? Откуда я могла его знать?
– Ты хочешь сказать, что это я тебе рассказал все это?
– Да! Вчера!
– Мы вчера не виделись!
– В этой жизни – нет. По крайней мере, я-то не могу сказать наверняка, потому что находилась в другой. Но раз ты утверждаешь, значит, не виделись. Но в моем вчера ты был. И этот разговор тоже.
– В твоем вчера… Нет, нет, этого просто не может быть! – Друг вскочил и заметался по комнате. Я осталась сидеть на диване, лихорадочно соображая, что бы мне добавить, чтобы заставить его окончательно мне поверить, ведь еще немного – и он тоже сочтет меня сумасшедшей, предпочтя здравый смысл ненадежным фантазиям, пускай даже на излюбленную им тему. А если я его сейчас потеряю – это все! Конец! Финита ля комедия, потому как, кроме него, никто точно не сможет поверить в такое. – Я знаю, как ты это провернула! У меня есть друг в сети! И этот друг – ты! Так? – Я молчала. – Ага! Ага-а!!! Я тебя раскусил, я раскусил тебя! – ткнул он в меня пальцем. – Это с тобой я общался в чате, это тебе я рассказывал все мои идеи!
Все, это провал! Даже если я начну утверждать обратное, что это не я переписывалась с ним в сети, он уже не поверит. Хотя…
– Зайди в сеть! Если этот человек в онлайне, значит, это не я.
Виталик задумался, но все же подчинился.
– Ты в офлайне!
– Конечно, я в офлайне! Ты того человека посмотри, о котором говорил.
– Так я про него и говорю. Это же ты. Ты под разными никами со мной общаешься!
– Да нет же, это не я. Слушай, перечитай историю сообщений. Не мог же ты совершенно постороннему человеку рассказать все о своем новом проекте!
– Хорошо. – Виталик принялся читать. Я терпеливо ждала, поглаживая диванную подушку. – Да, ты знаешь, названия «Экстраразум» я ни разу не писал! Но… Что тогда получается? Что ты права, что я сам тебе рассказал?
– Так все и было, – подтвердила я, кивая. – Вчера.
– Не могу поверить… Это бред… А что я еще говорил тебе вчера?
– Про то, что ездил к матери, про то, что начал закупаться к днюхе, и у тебя уже одна бутылка водки стоит в холодильнике. Правда, мы ее вчера начали, но…
– Как начали? – выкатил глазенки Виталик и пулей полетел на кухню. – Нет, она не вскрытая, – крикнул мне оттуда.
– А в другой жизни вскрытая, – пропела я.
Он вернулся в комнату, сел подальше от меня – в кресло за компьютерный стол. Мы немного помолчали.
Потом я хлопнула в ладоши.
– Ура! Я придумала. Давай поиграем в игру.
– Нет! Ты не видишь, что я не настроен? Я пытаюсь разобраться.
– Так я об этом же! Я буду задавать тебе вопросы, ты – отвечать. А твой ответ я предварительно запишу на лист бумаги. Потом сверим с тем, что ты скажешь.
– Не понял.
– Дай бумагу и ручку!
Он взял из принтера чистый лист и отнес мне вместе с ручкой. Я кое-что накарябала.
– Давай выпьем!
– Что-то ты пить взялась каждый день…
– Раз у меня жизни две, может, и печени две? – хихикнула я. – Есть закуска какая-нибудь? Хоть что-то?
– Есть колбаса.
