Каждый пишет, как он дышит. Саша
Вечером Оля варит уху из семги. Голову и хвост мы купили заранее. Я думал, что это не займет много времени, но ни разу не угадал. Оля долго вырезает ножом жабры. Говорит, что ножницами удобнее. Но на этой кухне их нет.
Я даже не знал, что жабры надо вырезать. Оказывается, из-за них будет горчить бульон. Никогда этого не замечал. Тем более с семгой. Уха, она и в Африке – уха.
Но Оля настаивает на своем. Варит рыбу. Потом отцеживает через нетканые полотенца. Обжигает пальчики, держит их в холодной воде. Но меня не подпускает. Разрешает почистить только картофель.
Она колдует над супом и рассказывает о знаменитых поварах. Оказывается, она смотрит мастер классы Гордона Рамзи и Джейми Оливера. Но больше всех обожает Джо Бастианича. Говорит, что он профи, и вообще идеал мужчины. При этом у неё такое восторженное выражение лица, что становится интересно.
– Оля, кто такой этот Бастианич? Столько комплиментов какому-то заокеанскому мужику. Срочно оправдывайся.
– Саша, гугли. Когда ты его увидишь, сам влюбишься, честное слово. Итальянский мужчина. И профи до мозга костей. – Она закатывает глаза, жмурится. Потом собирает пальцы в щепоть, поднимает их по спирали вверх и причмокивает губами. – Представляешь, он однажды судил конкурс поваров. Ему подали сыроватое мясо. Бастианич сказал, что повара отделяет от главного приза всего 10 секунд. Достал зажигалку и грел мясо прямо на тарелке 10 секунд. И оно стало идеальным!
Её глаза в этот момент сияли, она жестикулировала, как итальянка. Казалось, что именно для нее этот неизвестный Бастианич идеально приготовил мясо. Она была такая открытая и счастливая, что я залюбовался.
Потом она спохватилась и вернулась к ухе. Что-то резала, припускала и приправляла. А когда передо мной появилась тарелка с супом, я понял, о чем она говорила. Это того стоило.
Такой ухи я не ел ни разу. Прозрачная, с оранжевыми блестками жира. Она пахла так, что я боялся открыть рот. Комплимент скажу, но и слюной закапаю. Уха наваристая, с кусочками рыбы и овощей. В ней была какая-то зелень и душистые специи. Даже черный перец был высыпан из мельнички в последний момент перед подачей.
Я решил просто есть молча, но мне это не удалось. После первой же ложки я издал такой стон удовольствия, что Оля игриво нахмурилась. Сказала, что кормить меня вкусно больше не будет. А то, вдруг, я буду стонать только за столом. А я ей нужен в постели, между прочим.
Я хотел ответить, но вовремя прикусил язык. Потому, что она обозначила наши отношения, как “секс без обязательств”. И я не буду снова провоцировать серьезные разговоры. А сама она не видит, что мы друг о друге заботимся, не как любовники. Между нами уже натянулись теплые ниточки привязанности. Но об этом надо молчать. Иначе выпорхнет, как перепуганная птичка.
После еды я мыл посуду, а Оля отвечала в литературном портале на комментарии читателей. Она не говорила, что пишет книги. Сообщила, что занимается копирайтингом и следующую неделю будет работать дома за ноутбуком. Писать для разных людей. При этом Оля зачитывала вслух комментарии, и мы это обсуждали. Какие-то сообщения ее радовали, какие-то печалили.
Она делала вид, что пишут не ей, а просто автору, которого она читает. Ничего, что она отвечала им сама. Смешной такой агент под прикрытием. Наивный.
– Саша, знаешь какая у меня есть теория?
– Нет, а ты теоретик?
– Угу. Теоретик жизни. Так вот, я считаю, что у писателя все книги об одном и том же.
– Это только у плохих авторов, наверное. Один и тот же сюжет во всех книгах.
– Саша, я не про это говорю. Мне кажется, что у каждого писателя есть своя боль. И он о ней пишет в каждой книге. Вот, например, одна девушка пишет замечательные любовные романы. И не смотри так на меня, именно их я и читаю. – Она предупреждающе подняла палец вверх. Дескать, не вздумай критиковать. – Так вот, она всегда пишет про эмансипацию вопреки здравому смыслу.
– Это как?
– Она чудесно пишет. Я глотаю ее романы без перерыва на сон и еду. Но в каждом из них гвоздем торчит эпизод самостоятельности героини любой ценой. И с сомнительным эффектом.
– Пока не очень понятно.
– Сейчас приведу пример. В одной из книг героиня оказывается с любимым человеком и его двумя братьями на волшебной скале. Над ними кружит дракон, желающий забрать ее в подземное царство. Скрыться с вершины могут только те, у кого есть волшебный ключ. У девушки его нет. Такие ключи есть у мужчин.
– И как они выбираются?
– А вот тут и торчит гвоздь. Мужчины предлагают свою помощь. Она всем отказывает. Возлюбленному, потому что тогда будет вынуждена принять статус невесты. Хотя и так все к этому идет. Его братьям, потому что это не камильфо, и она не хочет быть им обязанной. Парни используют ключи и возвращаются в свои королевства.
– Интересно, а как выкрутилась девушка?
– Её случайно вывел гном. Его за что-то прогнали соплеменники, и он скитался в печали по горным переходам. Короче погибла бы из-за своего неуемного желания быть сильной и независимой вопреки здравому смыслу.
– Оля, а если бы ты писала книги, то о чем бы они были? – Я запомнил её псевдоним и поставил себе галочку познакомиться с творчеством. Но хочется узнать истину из первых рук.
– Конечно же про любовь.
– А поточнее?
– Ну, он настоящий мужчина. Сильный, надежный, целеустремленный…
– Просто вылитый я.
– Да, с тебя бы я написала парочку персонажей. Сырники достались бы одному, а цветы с утра – другому. В тебе на двоих хватило бы достоинств.
– Это приятно. А что с женщинами? Какие бы они у тебя были?
– Ну, ты что? Разумеется красивыми, умными, нежными растяпами.
– ?
– Понимаешь, я писала бы хэппи энды. Чтобы свадьба “и жили они долго и счастливо”. А для этого мужчина должен совершить подвиг, спасти её. Вытащить из огня пожарища. И чтобы девушка туда ненароком угодила. А он вытащил.
– А если у них нет войны и вообще всё хорошо?
– Так не нужны большие потрясения. Достаточно маленького, но неприятного препятствия к счастливой жизни. Вот, например, она студентка. Писала диплом, распечатала, прошнуровала и идет на сдачу. А тут, хулиган на самокате, толкнул под локоть, диплом в луже. А он просто рядом оказался. Чужой ей человек. Но надевает поверх своего костюма от Армани суперменские трусы, развевает на ветру суперменский плащ и говорит: “Не плачь, девочка, я тебя спасу”. И мчится в свой офис. Там он выстраивает всех сотрудников, и они печатаю и прошивают. А потом он сам прыгает в вертолет и доставляет готовый диплом, чтобы обойти непробиваемые городские пробки 80 LVL-а. Приносит прямо в аудиторию, где она докладывает теоретическую часть. Все в восторге. Хэппи энд.
– А Армани – обязательное условие?
– Нет, Саш, но это проще написать. Ничего придумывать не надо. Просто провел картой по терминалу – и вуаля. Я ленивый автор… была бы. – Она убрала волосы назад и наклонила голову на бок. В глазах появилась горечь. – Решать вопросы при помощи денег легче. Но и цена такого подвига меньше. Я точно знаю, что колечко, купленное с отложенной за год зарплаты дороже, чем бриллианты, которые присылает секретарь по расписанию к важным датам. Они вообще ничего не стоят. Но писать про это проще. – Она словно начинает зачитывать с листа – “Проезжая мимо на своем Бугатти-Бентли-Феррари, нужное подчеркнуть, он, вдруг, почувствовал такой прилив нежности, что скупил все цветы в соседнем киоске. И буквально заполонил ими её крохотную квартирку”. Типа того. При этом, ей, видимо там стало настолько тесно от букетов, что она с ним же и уехала.
– Ну ты даешь. Вот это фантазия.
– Угу. Мне дорого даётся её усмирение.
– Так может не усмирять, а начать писать книги?
– Я уже начинаю потихонечку. Это пока несерьёзно. – И она целует меня в щеку. Как маленького.
Ну-ну, не признаешься, значит. Ну и ладно. Значит пока я почитаю твои книжки так же сохраняя тайну, как ты их пишешь. И, вдруг, я подумал, что в жизни тоже так происходит.
С первой женой я так и познакомился. У нее на дискотеке сломался каблук. Она расплакалась. А я взял ее на руки, и мы танцевали. Вот тебе и подвиг.
А что у нас с Олей? Подвез до дома, когда не было такси, считается? Или нет? Если нет, скажи мне что делать. Я совершу этот пресловутый подвиг, чтобы ты меня начала принимать всерьез. Чтобы у нас тоже был хэппи энд и “долго и счастливо”.
Потому что такую умную, красивую и нежную я не упущу. Растяпу? Ну, можно сделать вид, что Альфа-самец, и снисходительно сказать, что все женщины растяпы. Мне это не близко. Я так не считаю. Тем более, Оля. Вполне разумная и адекватная. Безумно желанная. И у меня есть несколько дней, чтобы доказать ей, что у нас этот хэппи энд вполне возможен. Я бы сказал, что он неотвратим.
Не те ощущения. Саша
В понедельник Оля уехала в поликлинику. Сказала, что проходит целевой медосмотр и вернулась со следами инъекций и синяком.
– Это нормально. У меня вены не очень. Так что малой кровью считай обошлось.
Я уехал за вещами, забрал машину и вернулся уже к вечеру. Оля работала в наушниках. Стучала по кнопочкам и не обращала внимание на окружающие звуки. Я включил и выключил свет – она радостно встрепенулась.
– Саш, а у меня для тебя есть сюрприз.
– Хороший?
– Замечательный. Смотри. – Она достала листики с результатами анализов. СПИД, сифилис, гепатит, еще какие-то страшные названия. Везде было написано “-” или “не обнаружено”.
– Оля, замечательно, поздравляю тебя. А это сюрприз? Ты думала, что у тебя что-то из этого дикого набора?
– Са-ша! Ты что? Разумеется – нет. Просто ты всегда морщишься, когда надеваешь презерватив. Как говорят мужчины? В них же, ммм… “не те ощущения”. У меня нет никаких страшных диагнозов. Видишь? Всё отрицательно и это очень замечательно. Тем более, что у меня бесплодие. Забеременеть я не могу. Да и можно выходить до семяизвержения. Тебе же так будет лучше, чем в резинке? Так что можешь её не надевать.
Мужчины так не говорят. Если они решили предохраняться этим способом. Просто используют резину и всё. Значит другие варианты не подходят, и мужчины выполняют свои договоренности. А не провоцируют чувство вины у своей женщины.
А Оля удивительная. Про презервативы она всё правильно заметила. Особенно в первый день. Какая бы еще такое предложила? Не знаю ни одной. А эта думает, что я в презервативе только из-за страха подцепить какую-нибудь дрянь.
– Оля, спасибо, это так трогательно. Но я откажусь.
– Почему? Тебе же не нравится в резинке?
– Не нравится, но использовать её не перестану. Я и правда в первый день еле дождался, чтобы её содрать. А потом купил почти свой размер. Так что мне теперь не больно. Просто не очень комфортно. Но это не страшно. Я мужчина, потерплю.
– Больно? Свой размер? Они что, бывают разные? – Оля смотрела на меня ошарашено. Словно школьница. У нее вообще сексуальный опыт был или нет? Члены-то разные, значит и размеры разные.
– Оля, ты что про презервативы знаешь?
– Ну, что они есть. Их надо приносить на УЗИ… Еще они бывают с пупырышками. Для УЗИ они не подходят. – Потом поджала немного губы, состроила какое-то виноватое выражение лица и продолжила. – Мне они тоже… эээ… не очень подошли. То есть совсем не подошли.
– Понятно. У тебя одежда какого размера?
– Ну, я крупная. L-XL.
– Пробовала носить М-ку?
– Ага. У меня есть такая майка. Любимая. Я в нее втискиваюсь и через минут 10 уже падаю в обморок от нехватки кислорода.
– Вот и у меня так же. Мой размер презерватива – больше XXL. А в магазинах продают только M. Я взял, какие были. А это разница в 3 размера. Поэтому просто больно и всё. Сейчас я купил самый большой размер, который продается в аптеке, XXL. Он тоже маловат, но не критично. Так что не переживай. Ты у меня отзывчивая. Презерватив не успевает мне натереть.
– Но зачем его надевать? Посмотри, у меня всё в порядке, – она снова протянула листочки с анализами, – я тебя ничем не заражу.
– Это приятно, Оль. Но я его не для этого использую. Ты ведь сейчас не можешь пить противозачаточные таблетки, да?
– Не могу. Я даже алкоголь сейчас не могу пить, чтобы не влиять на вязкость крови.
– Бесплодие у женщины, которая уже родила одного ребенка, диагноз сомнительный. И если есть хоть призрачный шанс, что ты забеременеешь, я буду пользоваться презервативом. Лучше тебя поберечь, чем потом решать вопросы с незапланированной беременностью. Логично?
– Да, об этом я не подумала. Спасибо, что заботишься. Это очень приятно.
– Чтобы и тебя успокоить, скажу, что меня тоже всё в порядке. Я комиссию проходил при трудоустройстве. На прошлой неделе. Там тоже всё отрицательно.
Она обвила мою шею руками, поцеловала и прижалась щекой к груди. А я всё смотрел на листики анализов. С угловым штампиком нашего онкологического диспансера. Я сдавал точно такой же набор исследований. Мне даже скидку сделали. Потому что это лабораторный комплекс под названием “на госпитализацию”.
Онкодиспансер… “на госпитализацию”… уеду через 9 дней… проблема со здоровьем… тоже гормоны, но не диабет… не влияет на вязкость крови… пакетик с надписью МРТ… И как же ты, Оля, с этим справляешься без поддержки? Как ты это вывозишь одна? Просто невероятно. На вид такая мягкая, беспомощная. А сама – кремень.
Не устаю ею восхищаться. Надо бы с онкологом посоветоваться. Но обещал не выпытывать и не выискивать – слово надо держать. А её саму – поддерживать и не расстраивать. Если она будет уверена, что я не знаю, что с ней творится, ей будет легче. Поэтому, целую молча и нащупываю в кармане ненавистный латекс. Ничего. Будет время, будем без него. А пока это единственная защита моей маленькой от дополнительных забот.
Экскурсия по городу. Оля
Когда-то меня потрясло выражение Гюго о музыке. Он сказал: “ Музыка выражает то, что мы не можем сказать и то, о чем невозможно молчать”. Близость между мужчиной и женщиной, это та же музыка, только дуэтом. Каждый из нас телом рассказывает свою историю. Поёт свою песню. Выдыхает эмоции и передаёт образы.
Сегодня я словно жаловалась Саше. Скулила телом, как щенок. Искала защиты. А он поддерживал, успокаивал, подбадривал. Обволакивал своей заботой. И кончали оба как-то тихо, доверительно. По-семейному. И меня это так зацепило.
Захотелось вот этого простого счастья. Чтоб не феерический секс с мексиканскими страстями. А чтобы после близости оставаться в близости душевной, духовной. Посмотреть вместе фильм, или просто валяться в кровати с книжками. Или пойти гулять за ручку, как школьники. Саша словно услышал меня и позвал кататься:
– Проедемся по городу. Кругом вечерняя иллюминация. Просто полюбуемся яркой картинкой.
– А давай! Я сейчас порежу бутерброды и захвачу сок.
– Можно и в кафе зайти.
– Можно, но мы же не знаем, где нам понравится вид. А так остановимся, в любой момент и будем кормить друг друга. А в кафешку в другой день сходим.
Когда я выхожу на улицу, к подъезду подъезжает авто. Думала, что мы поедем на такси. Но Саша местный и у него есть машина. И дом есть, в котором доделывают ремонт прямо сейчас.
Машина замечательная. Серебристый красавчик OUTLANDER:
– Ну, здравствуй, брат по конюшне. Куда помчишь нас?
– В страну оленью. Просто покатаемся.
Очень чистый салон, хотя машина явно не этого года. Обожаю аккуратных мужчин. На тренинге Радислава Гандапаса запомнила лайфхак. Спикер выбирал водителя на домашнее авто, устраивая тест драйв на машине претендента. Если человек плохо относится к собственному автомобилю, то и ваш беречь не будет.
У Саши чистая машина и снаружи, и изнутри. При этом он не требует укутаться в целофан перед посадкой. Снимает с меня босоножки и укутывает пледом только для удобства и тепла. И я получаю свой первый ментальный оргазм.
