– Не спорь, – я поставил чашку на стол и откинулся на спинку стула, думая о том, что нам нужно проводить друг с другом больше времени, чтобы Надя начала мне доверять.
Лишь бы не заиграться и не перейти черту, потому что каждый раз, когда она просто пожимала плечами, отчего плавно двигалась ее грудь, или задумчиво терла висок, глядя на меня искренним и ясным взглядом – я готов был наброситься на нее. К сожалению, за эти годы мое желание обладать ею меньше не стало.
Через час мы втроем вышли из здания отеля. Наташа села в машину к Ивану, а Надя забралась в мой автомобиль. Повернула голову в мою сторону, а я снова поймал себя на мысли, что хочу вжаться губами в ее рот. И ведь она замечала на себе мои взгляды и каждый раз краснела так, словно со своим мужем в спальне не сексом все пять лет занималась, а учебники по медицине ему вслух зачитывала.
– Тебе нравятся спортивные машины? – она провела рукой по приборной панели.
Я усмехнулся. Всегда нравились, а этот вопрос она мне уже задавала. Лет пять тому назад…
– Нравятся. А тебе?
– Да, но я после той аварии не садилась больше за руль. И вряд ли решусь.
Забитая она стала за эти пять лет, но это легко поправимо. Я ее растормошу.
– Как это случилось? Ты говорила, что вылетела на встречку?
– Почти ничего не помню. Зато отчетливо помню момент, когда пришла в себя и не узнала отца. Первые несколько дней я даже имени своего вспомнить не могла. Память кусками возвращалась и так до конца не вернулась. Местами пробелы.
– А лекарства, которые ты принимаешь? Уверена, что они на самом деле тебе помогают? Может быть, я договорюсь с хорошей клиникой, а ты пройдешь еще одно обследование? Я могу с тобой съездить? – предложил я.
– Не знаю. Думаешь, меня специально пичкали какими-то лекарствами, чтобы мое состояние не улучшалось, а наоборот?
– Надя… Пять лет большой срок. Тебе лучше знать своего мужа… Сама-то что думаешь?
– Я ничего не думаю… – она опустила глаза и закусила губу. – Почему мы не едем?
– Ты давно прогуливала занятия?
– Что? – она резко вскинула голову.
– Поехали, погуляем где-нибудь? Погода хорошая, а я почти не видел города. Ты же здесь родилась?
– Нет, в Гатчине. После смерти мамы перебрались в Санкт-Петербург.
– Я тоже родом из этого города. Но давно там не был.
Она удивленно на меня посмотрела. Я выдавал ей много лишней информации, но, возможно, она и так скоро все вспомнит. Не удивлюсь, если новое обследование и смена лекарственных препаратов скажется на ее общем состоянии, а сонливость, заторможенность и головные боли сойдут на нет. И я даже хотел, чтобы она все вспомнила и меня в том числе. Это будет достойная для нее расплата в конце нашего общего пути, когда каждый из нас добьётся своих целей.
– Я не хочу гулять. Извини, Максим…
– А что так?
– Второй раз в жизни я сталкиваюсь с тем, что мне приходится начинать все с нуля. Сначала я привыкала к Глебу и тому, что почти ничего не помню о нем, а теперь к тому, что оказывается и не знала человека, с которым прожила столько времени. Как я могла этого не замечать…
– Кто-то живет вместе по десять, по двадцать лет, а потом все в одночасье меняется. Никто не застрахован от подобных вещей. Хуже всего, что твой муж будет пытаться доказать твою недееспособность, ну или делать на это упор в суде и тогда твою дочь…
– Прекрати, – она перебила меня. – Даже думать об этом не могу!
– А нужно. Подбирать слова и быть мягким я не хочу. Да и не привык.
– Зачем ты помогаешь мне?
– Ты жена человека, которого я собираюсь посадить за решетку и уличить в ряде экономических преступлений. Да, вот так откровенно и прямо, чтобы потом ты не говорила, что я об этом не предупреждал.
Хотя претензии, так или иначе, все равно будут. Когда она все вспомнит.
– То есть я должна сдать своего мужа в обмен на дочь? Ты это мне предлагаешь?
– Предлагаю всего лишь не прогибаться под него и его решения, не отдавать ему свою долю. Этого мне будет достаточно, чтобы уравновесить наши с ним силы.
– Зачем ты начал распускать руки у ресторана? Считаешь, что у меня нет моральных принципов, если я жена человека, который в чем-то там виновен?
– Да, считал так. Но ошибся.
– Я не поеду с тобой ни на какие прогулки. И по сути ты не помощь мне предлагаешь, а баш на баш. Если все так, как ты говоришь, то у меня нет никого, кто мог бы мне помочь, а ради ребенка я буду вынуждена согласиться на твои условия…
– Вот и хорошо.
– В таком случае жить с тобой и твоей сестрой я не хочу…
– Как все немного устаканится, я помогу снять квартиру, – заверил я ее.
Мне показалось, что она вздохнула от облегчения, когда я произнес эти слова, а я довольно усмехнулся.
– После развода съедешь от нас. Или после того, как твой муж сядет за решетку. Не знаю, что произойдет раньше.
– Что?
– Ну, а как ты рассчитывала, Надя? Твой процент акций решающий для каждого из нас. Я ведь не просто так прошу тебя определиться. Имей в виду, я могу прямо сейчас отвезти тебя к мужу, если ты того хочешь? – я вопросительно на нее посмотрел.
– Ты не вызываешь у меня симпатии и доверия. Вы оба с Глебом непорядочно себя ведете по отношению ко мне, и твоя помощь чистой воды манипуляция ради достижения своих целей.
– А если коротко и по существу? Это твое да или нет?
– Лучше быть дееспособной и с ребенком на руках, чем без права что-либо решать и всю жизнь зависеть от другого человека.
– Ну вот и отлично, Надя, – я ухмыльнулся. – Правильное решение.
Я завел двигатель, построил маршрут в навигаторе до Петергофа и вдавил педаль газа в пол, сильно злясь даже толком не понимая на кого больше. Наверное, на себя, потому что хотел провести с ней этот день вопреки всем доводам разума.
– Я же сказала, что никуда с тобой не поеду.
– Давно мечтал побывать в Петергофе, а еще говорят с «Террасы» открывается неплохой вид на Казанский собор. У меня сегодня тоже своего рода выходной, вот и составишь мне компанию, заодно узнаем друг друга поближе. Пока тебе не вернут дочь готов проводить с тобой все четверги и воскресенья вместо нее. Куда вы обычно ходите?
Надя отвернулась от меня к окну, ничего не ответив, а я снова улыбнулся.
Не было у меня никакого выходного, и дел накопилось немало, но вызов бросать мне все же не стоило. В отличие от Нади я все еще помнил многое из общего прошлого: что она любила и даже все ее чувствительные участки тела… Со временем я собирался проверить кое-какие догадки. Возможно, шоковая терапия помогла бы вернуть ей память лучше всяких обследований, лекарственных препаратов и прочей ерунды.
13
Максим
Съехав на обочину, я переслал Динару необходимые документы и файлы для переговоров с новыми партнерами, на которые он отправился вместо меня, и посмотрел на Надю. Знал бы он о моих внезапных «делах», покрутил у виска, отказавшись мне помогать.
– Ты бывала раньше в Петергофе? – спросил я, включая поворотник, чтобы возобновить движение.
– Да, много раз, – тихо отозвалась она.
– Есть любимое место?
– В Нижнем парке на берегу Финского залива.
Не очень многословно, но узнавать новую Надю было все равно интересно. Теперь она была совсем другой. Мало улыбалась, смотрела на меня недоверчивыми глазами и больше не пыталась мне понравиться. Проще говоря – не притворялась. Как и в первые наши встречи.
– Отлично. Вот сейчас его и покажешь. Надеюсь, там есть кафе, где можно перекусить?
– Есть, но все очень дорого. И… мы же только что позавтракали, – она украдкой взглянула на меня.
– Деньги – не проблема, а аппетит… – я коротко усмехнулся. – У меня в последнее время он зверский. В тюрьме плохо кормили.
Стоило упомянуть об этом, как она тут же замкнулась в себе и снова отвернулась к окну. Какое-то время мы ехали в полном молчании. Я следил за дорогой и размышлял над тем, что на ее сегодняшнюю встречу с юристом я не пойду, но завтра расспрошу у него все подробности. Теперь я собирался быть в курсе всего, что касалось Хабарова и его взаимоотношений с женой.
– Я хотела у тебя спросить… – она взглянула на меня настороженными глазами. – Что если у тебя не получится добиться своего?
– Посадить твоего мужа? – уточнил я.
– Да… Язык не поворачивается говорить такие вещи, – шумно выдохнула она. – Все же я думаю, нам нужно поговорить с Глебом после того, как я встречусь с юристом. Я бы могла съездить к нему в офис или…
– Исключено, Надя.
Я снова разозлился, но уже на нее. За то, что его любила, а меня сильно подставила пять лет назад, оставив ворох проблем.
– После этой встречи ты можешь вполне оказаться запертой дома, а Хабаров обыграет все в своих интересах, – все же я взял себя в руки и заблокировал все мысли о прошлом. – Документы я тебе верну или сделаю новые. С деньгами проблем нет, ты можешь пользоваться картой Наташи, оплачивая все, что тебе необходимо. Крыша над головой у тебя тоже есть. Дину я помогу вернуть. Зачем тебе с ним видеться?
– Не уверена, что ты поймешь…
– Если ты объяснишь, почему нет?
– Наверное, это глупо, но я не могу поверить, что все это происходит по-настоящему… Мне кажется, что это дурной сон…
– И что же должно случиться еще, чтобы ты поверила, что у твоего мужа корыстные мотивы в отношении тебя? Прошлой вашей встречи тебе было недостаточно?
Повисло молчание. Надя снова отвернулась к окну, а я включил музыку, чтобы немного расслабиться.
– Почему вы остановились с сестрой в отеле? – вдруг спросила она. – Не дешевле было снять квартиру?
– Мой друг работает в этой сфере, он организовал мне хорошую скидку. В номер приносят еду, делают каждый день уборку, в отеле есть камеры видеонаблюдения и охрана. Пока меня все устраивает, и я не намерен ничего менять. С недавних пор я забочусь не только о своей безопасности, но и сестры.
Удивительно, что Надю волновал вопрос денег. У меня не было в них недостатка. А вот с репутацией после суда и всей шумихи, которую Ворошилов устроил вокруг нашей семьи, было все очень печально. Пришлось подключать знакомых, чтобы информация о том, что я сидел в тюрьме, не всплывала в общественности какое-то время, иначе Даневич мог соскочить с крючка и не подписал бы важных для меня документов. Мне очень повезло, что он поверил в эту сказку, будто я успешный бизнесмен. Нет, отчасти так оно и было. Только не бизнесмен, а финансист. И если бы не Динар и его помощь, то я бы долго сам бился головой об лед, чтобы пробиться наверх.
– Впоследствии вам придется общаться с мужем, но все беседы будут проходить исключительно в присутствии юриста или человека с моей стороны. Когда Глеб узнает о том, что ты находишься под моей защитой, для нас наступят не самые простые времена. С тобой все время будет находиться Иван. К Наташе я на всякий случай приставлю человека или попрошу Динара на время забрать сестру к себе.
– Кто такой Динар?
– Давний друг семьи. Человек, который помог вернуть активы отца и частично мою свободу. Если бы не он и его связи, я бы еще находился в тюрьме.
Надя ничего не ответила, но задержала на мне внимательный взгляд. О чем она думала в этот момент? Переживала за мужа? Любила этого мерзавца и не хотела, чтобы отец ее ребенка сидел в тюрьме? Но я бы и Ворошилова отправил за решетку, будь он жив, за все, что он устроил для нашей семьи руками своей дочери. Хотелось бы думать, что Надю по доверчивости обвели вокруг пальца, а сама она на тот момент ничего не знала о планах своего отца, но все, увы, указывало на обратное. Я собственными глазами видел написанное ее рукой заявление о том, что я пытался ее изнасиловать.
– Сколько тебе лет, Максим? – спросила она.
– Тридцать два.
Почти пять из которых я провел в тюрьме. Я сцепил зубы и сжал руль до побеления костяшек. Тяжесть внутри от ее предательства никуда не исчезла, но эта игра затягивала и создавала иллюзию, что Надя не такая дрянь, какой была на самом деле. Или я просто хотел в это верить.
– У вас такая большая разница в возрасте с сестрой? – искренне удивилась она.
– Мне было четырнадцать, когда она родилась.
– А почему она оказалась в детском доме?
Я заставил себя сосчитать до десяти, чтобы ответить спокойным и невозмутимым голосом. Все же глупая это была затея провести с ней вместе несколько часов. И так бы начала мне доверять со временем. Ей ведь главное, чтобы я ребенка вернул? А я свое слово сдержу, даже несмотря на то ее заявление и лживые обвинения в том, чего я не совершал.
– У нас с ней разные матери. Света умерла, когда Наташе было пять. Мне тогда пришлось вернуться из Москвы в Гатчину и заканчивать обучение в Питере. Отец сильно переживал и сдал после смерти жены. За Наташей нужен был присмотр. Позже я вернулся в Москву, но приезжал к ним каждые выходные. А потом… – я взглянул на нее. – Случилась череда неприятностей, отец умер, я сел, и Наташа отправилась в детский дом. Из родственников никто не захотел оформить опеку над девочкой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=68566269&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
