– Серьезно? – немного нервно усмехнулась его клиентка. – Скажете сейчас, что это образы из моей прошлой жизни?
– Вряд ли, – спокойно возразил он. – Я пока вообще воздержусь от каких-либо выводов. Но уверен, что вы не захотите встречаться со мной впредь. То есть посещать меня постоянно. Потому нам придется немного отойти сейчас от нашей мирной и игривой манеры разговора.
– Что это значит? – Софья впервые за время их беседы забеспокоилась.
– Просто я задам вам еще ряд вопросов, – пояснил Владимир Семенович. – И уж если мы так легко с вами говорили друг другу правду до этого момента, я бы и дальше хотел слышать честные ответы. Насколько странными вам бы ни казались мои вопросы.
– Ну, – она снова нервно дернула плечами, – вы назвали меня адекватной. Это стоит награды точно. А странностей вокруг меня и так предостаточно. Одной больше, другой меньше… Что вы хотели спросить?
– Вот это мне сейчас понравилось, – вдруг сменил тему психотерапевт. – Как вы сказали. Странности вокруг вас. Не с вами, а именно вокруг. Ваши видения или сны очень логичны. Хотя в целом отрывочны. Но вы сами встраиваете их в историю. Весьма стройную. Сильно вас напугаю, если скажу, что это будет продолжаться, пока пробелы в рассказе не заполнятся?
– Нет, – подумав, так же довольно спокойно отозвалась Софья. – Это не пугает. Потому что, вы сами заметили, логично. Наверное, я и сама это подозревала.
– Не самый трудный вывод, – кивнул консультант немного задумчиво. – И вот еще кое-что… Вы рассказываете о том, что видите. Путь в подземелье, как там все выглядит, кто там присутствует. Но… Я не вижу ваших эмоций. Тех, что вы испытываете там. Нет, я понимаю, это непривычно. Страшно и все такое прочее. Все очевидно. Но все же… Назовите мне то, что вызывает самую сильную эмоцию. И какая она?
На этот раз девушка задумалась надолго. Спокойствие, невозмутимость, с каким этот человек принял ее рассказ, подкупали. Заставляли как-то взглянуть на все эти странности со стороны. Реально, как на отдельную историю. Книгу или фильм. А вот эмоции… Софья неожиданно нахмурилась.
– Тот человек на полу, – выдала она напряженно. – Не сам факт, что я, похоже, его ранила, а может быть, и убила. Не страх, что он умирает. Когда я вижу его, испытываю… злость. Нет, даже не злость. Разочарование и обиду, которые рождают злость. Почти ненависть и… чувство удовлетворения оттого, что он умирает. Только вот обида не проходит.
– Чувство предательства? – подсказал психотерапевт.
– Наверное, да, – согласилась Софья. – Просто… я никогда ничего такого не испытывала в своей жизни. Да, это, наверное, прозвучит странно, но меня никогда не предавали. Ну, максимум… Меня на втором курсе бросил парень. Некрасиво бросил. Вот… Да. Было похожее чувство, но намного слабее, чем там, в подземелье.
– Хорошо. – Она не понимала, чем Владимир Семенович так удовлетворен. – А когда ваших родителей не стало? Кого вы винили в их смерти?
– А кого винить? – искренне удивилась девушка. – Это была авария. Родители возвращались из отпуска. Вечер, скользкая дорога. Машину того, кто ехал навстречу, занесло. Лобовое столкновение. Погибли все. И мои родители, и тот, кто в них врезался. Кого тут винить? Покойника?
– Извините, – немного стушевался консультант. – Я же не знал деталей. Давайте задам еще несколько вопросов, как говорят, чисто профессиональных. Насколько напряженный у вас сейчас график?
– Обычный, – Софья пожала плечами. – Просто сейчас мы организовываем собственную службу доставки. Это немного хлопотно.
– А когда последний раз были в отпуске? – Он говорил легко, почти шутя, будто они заполняли какую-то анкету.
– Год назад, – чуть улыбнулась его клиентка. – Через десять дней годовщина смерти родителей. Я всегда беру неделю отпуска в этот период.
– Неделю? – картинно возмутился Владимир Семенович. – Как я предполагал, не были вы в отпуске все эти годы. Хобби?
– Корейские сериалы. – На этот раз ее улыбка была почти победной.
– Когда последний досмотрели? – Это снова напоминало игру.
– Месяца два назад, – сдалась Софья.
– Простите, а что с личной жизнью? – Тон консультанта стал чуть серьезнее.
– С последним своим любовником рассталась с полгода назад. – Говорить с ним на такие темы теперь девушке было почему-то легко.
– Еще следовало бы спросить вас, верите ли вы в Бога, – добавил явно довольный Владимир Семенович. – Хоть в какого-нибудь. Но, думаю, ответ очевиден. Вы атеистка. Точнее, у вас просто не было необходимости обращаться зачем-то к каким-то высшим силам. Вы неверующая.
– Скорее всего, – беспечно подтвердила его клиентка. – И? Сложился какой-то диагноз?
– Конечно, – живо подтвердил психотерапевт. – Вы по-прежнему абсолютно вменяемы.
– А все это? – Он все же ее удивил.
– Софья, – наконец-то Владимир Семенович вернулся к серьезному тону, более того, казался даже чем-то смущенным. – Я постараюсь объяснить все как можно проще. И снова – логичнее. Вы давно не отдыхали нормально, у вас напряженный график не только работы, но и жизни в целом. У вас нет чего-то, что помогло бы развеяться. Или кого-то, кто давал бы вам эмоциональную разгрузку. Я уже молчу об отсутствии секса в вашей жизни. Если собрать все это вместе, то получится затяжной стресс. Жалоб на физическое здоровье нет, значит, пока оставим в покое хроническую усталость. Вы слишком давно и долго работаете. Это простой и очевидный вывод. А вот дальше все сложнее…
Он ненадолго замолчал, будто обдумывал, как продолжать объяснения.
– Каждый из нас, так или иначе, обладает мифологическим сознанием, – все же решился он. – В этом мы ничем не отличаемся от наших далеких предков. Это может выражаться в тех самых увлечениях мистикой. Религиозности. В конце концов, в банальной вере в приметы и гороскопы. Или даже ограничивается любовью к чтению фантастики или фэнтези и просмотру фильмов этой тематики. Людям надо верить во что-то… большее, чем реальность. Так устроено наше сознание. И что более важно, с этим связана работа нашего подсознания. Вы по жизни крайне рационально мыслящий человек. У вас, если выражаться проще, функция мифологического сознания была заблокирована. А теперь…
Он снова сделал паузу, на этот раз несколько интригующую.
– Софья, – продолжил Владимир Семенович очень мягко. – Ваш накопленный стресс должен хоть как-то давать о себе знать. И в вашем случае это проявление приняло довольно необычные формы. Стресс включил ваше заблокированное мифологическое сознание. Он дал вам этот яркий ряд образов. Ваша психика сама составила для вас некую иррациональную историю. Она отбросила вас в некую сказку, которую ваш мозг сам для вас сочинил. И теперь ваша психика как бы компенсирует то, что долго оставалось в нерабочем состоянии. Как-то так получается у нас.
Девушка некоторое время обдумывала услышанное. Это реально выглядело логичным и разумным. Но легче от этого не становилось. Потому что объяснения психотерапевта, пусть они и хороши, не избавляли Софью от кошмаров.
– Ладно, – произнесла она осторожно. – Скажем так, причины происходящего стали понятны. А делать-то что? Перейдем к самому банальному? К рецепту на успокоительное?
– А смысл? – осведомился Владимир Семенович. – Сами подумайте. Успокоительное должно снять внутреннее напряжение, улучшить сон, ну и так далее. Вы хотите спать крепче? Уверены?
– Чтобы труднее было просыпаться от кошмара? – усмехнулась нервно его клиентка. – Однозначно нет. Я поняла. Да и… ходить в состоянии полного дзена мне как-то тоже боязно. Но все же что-то делать надо.
– Единственное, что я вам могу прописать, это поливитамины. – Тон консультанта снова стал легким и почти шутливым. – Это никому не повредит. Аптека в соседнем доме. Сам покупаю. Что до ваших снов и видений…
Он чуть нахмурился.
– Буду честным, – предупредил Владимир Семенович. – И еще раз настойчиво повторю, что уже говорил. Это не прекратится, пока ваша сказка не сложится полностью. Вы сами подтвердили, что даже в уже известной, показанной вам части и то еще есть пробелы. Какие-то фрагменты вы додумываете, но вы их не увидели. И эта сказка еще не кончилась. К сожалению, пока этого не случится, никакие лекарства вам не помогут.
Софья только кивнула. Она это поняла с первого раза. Так просто она от всего этого не избавится. Не бывает, знаете ли, в жизни легких путей.
– А чем может закончиться эта сказка? – осведомилась она несколько обеспокоенно. – Она не выглядит красивой и счастливой. И это пугает.
– Мы говорим о работе вашего подсознания, – напомнил психотерапевт. – Сказка может быть страшной. Но у вас, как и у любого другого человека, есть инстинкт самосохранения. И он точно не может привести к какому-то печальному концу.
– Так все же, чем это кончится? – не отступала Софья.
– Об этом вам нужно саму себя спрашивать, – чуть усмехнулся Владимир Семенович. – Тоже, знаете ли, стандартный вопрос в психотерапии. Какая была ваша любимая сказка в детстве?
– Никакая, – тут же отреагировала девушка. – Серьезно. Все эти Белоснежки-Золушки… Я не воспринимала их всерьез. Русские народные… мне было скучно. Так что не знаю. Хотя…
Она нахмурилась, внезапно кое-что вспомнив.
– Не могу сказать, что любила эту сказку, – начала Софья. – Просто мне лет в семь подарили книжку. Кстати… Никто в семье даже не смог вспомнить, от кого пришел этот подарок. Но книжка была отличная. «Щелкунчик и Мышиный король». Только я не могу сказать, что мне нравилась эта сказка. Иллюстрации были чудесные. Мне нравилась сама книжка.
– И все же вы назвали именно ее. – Консультант выглядел немного заинтригованным. – Крайне интересная сказка. Я сейчас о своем профессиональном интересе. Гофман отличается некоторой мрачностью.
– Не то слово, – искренне согласилась девушка. – Я лет в семнадцать нашла ту книгу и в кои-то веки прочла нормально. Вдруг стало интересно. И… я в курсе, что сказки по определению должны быть страшными. Но Гофман лидирует в этом плане.
– Ваши сны ненамного отстают от его фантазий, – напомнил откровенно психотерапевт. – Но вообще, «Щелкунчик и Мышиный король» считается лишь вариантом сюжета о красавице и чудовище. Еще это сказка о первых сексуальных фантазиях и первом эротическом опыте.
– Серьезно? – Софья посмотрела на него с нескрываемым скепсисом. – Да не дай бог такого. Но… Ладно, принц-Щелкунчик, он обычный. Скучный. Мышиный король и то вызывает больше симпатий и интереса. Вы же в курсе, что хорошим девочкам всегда нравятся плохие парни?
– Они помогают преодолевать табу и родительские запреты. – Владимир Семенович искренне наслаждался беседой.
– Типа того, – рассеянно кивнула его клиентка. – Но Дроссельмейер? Он же наводит ужас! И тут не поймешь, кто он вообще. На доброго крестного точно не похож. И племянничка своего он точно недолюбливает. Темная личность.
– Дроссельмейер – это внутренний «взрослый» или «родитель», он не должен быть добрым, – пояснил консультант. – И он реально может вселять ужас. Как родитель-абьюзер. Ваше отношение к этому персонажу вполне нормально. Но вопрос у нас был иным. Чем должна закончиться сказка?
– Я найду Кракатук? – предположила насмешливо Софья.
– Именно так, – победно улыбнулся Владимир Семенович. – Орех является символом тайны, скрытой истины, источника силы. Свою вы найдете, пройдя сказку до конца. Вернее, так, когда в вашей сказке заполнятся все пробелы, вы сами сможете влиять на сюжет и сформируете свой хеппи-энд.
– Оптимистично, – угрюмо прокомментировала девушка. – Пока же мне хотелось бы избавиться от навязчивых состояний, ощущения преследования и постоянного напряжения.
– А вы начните программировать свое мифологическое сознание уже сейчас, – предложил психотерапевт. – Настройте себя на то, чтобы увидеть и опознать вашего преследователя. Как принято выражаться, заставьте свой страх появиться прямо перед вами. Только… Все-таки послушайтесь совета бывалого человека, возьмите отпуск хотя бы на две недели ради таких экспериментов. Согласитесь, и вам, и всем остальным будет спокойнее.
– Логично, – признала Софья примирительным тоном. Она собиралась уходить. – Как и многое другое в нашей беседе. Было на удивление приятно пообщаться.
– Но все же не скажу: заходите еще, – вернулся к игривому тону консультант. – Рад, если смог помочь. И успокоить. А еще… купите все же поливитамины. Зима на пороге. Не повредит.
Девушка уже была у двери. Лишь улыбнулась и кивнула на прощание. Купит она поливитамины. Просто в знак благодарности. Хотя бы за то, что потратила деньги и время не зря. И что не чувствует себя больной на голову и не сгорает из-за этого от стыда.
Глава четвертая
1
Софья пребывала в некоторой задумчивости после встречи с консультантом. Пока девушка была не готова вернуться в офис, погрузиться в свои обычные заботы. Она все же зашла в аптеку, купила поливитамины, даже не решив для себя, будет ли она на самом деле их когда-либо принимать. Потом она заглянула в кофейню, заказала капучино.
Во многом Владимир Семенович был прав. Даже не это важно. Он был честен. Это не прекратится. Это не просто будет продолжаться, история обязана дойти до какого-то логического завершения. Но больше всего Софью заставил задуматься совет психотерапевта попробовать самой формировать эту страшную сказку уже сейчас. Заполнить пробелы. Убедиться в логичности истории.
С одной стороны, это звучало просто фантастически. Намного проще было бы получить рецепт на успокоительное. Но с другой стороны… Софья не соврала, она интуитивно чувствовала, что так просто она не отделается. И пугал тот факт, что после беседы с консультантом девушка как бы полностью смирилась с тем, что с ней происходит. Но вот взглянуть в глаза своим страхам, как предлагал Владимир Семенович, она пока точно не готова.
Расплатившись за кофе, Софья вышла на улицу, отправилась к пешеходному переходу. Она была по-прежнему погружена в свои мысли и впервые за эти дни перестала нервничать и ждать очередного проявления своего сумасшествия.
Загорелся зеленый свет на светофоре, девушка шагнула на «зебру». Кроме нее на переходе почти никого не было, пара подростков перебежала уже половину улицы, кто-то еще торопливо прошагал, обгоняя девушку. И…
Снова погружение было резким и неприятным. Озноб страха по плечам, спазм в горле и все то же настойчивое ощущение чьего-то неприятного враждебного присутствия. Тот же холодный ненавидящий взгляд. Только не в спину.
Софья тоже добралась до середины проезжей части. Вскинула глаза влево, на дорогу. Он сидел за рулем. Незнакомый, невнятный, снова некто среднего возраста, непонятно неряшливый. Снова его глаза казались слишком темными и нечеловеческими. Он приближался.
Грузовик вырулил из-за парочки автомобилей, стоящих ближе к переходу. И он все набирал скорость. А еще – направлялся точно на стоящую посреди дороги Софью. К счастью, она не принадлежала к той категории людей, кто застывает в панике. Инстинкт самосохранения, похоже, даже помимо воли, заставил девушку отпрянуть назад. Нужно было бы развернуться, бежать без оглядки, но при этом Софья боялась даже на полсекунды отвлечься, прервать зрительный контакт с этим человеком или тем, кто был сейчас в его обличье.
Именно из-за этого девушка заметила, как водитель грузовика резко крутанул руль, как машина послушно дернула носом, снова направляясь четко на фигурку на переходе. Тело Софьи само рвалось прочь, само передвигало ноги, стремясь назад, к безопасности тротуара. А мозг судорожно работал, замечая каждую деталь, высчитывая время и собственные возможности девушки. Еще немного… еще несколько шагов. Она успеет…
Грузовик начало заносить на скользкой дороге, он уже почти полностью развернулся поперек улицы. Но мотор все работал, и машина двигалась вперед – по-прежнему четко за своей жертвой. Софья добралась до парапета, чудом не споткнувшись, взлетела на тротуар. Только это ничего не меняло. Грузовик, зацепив бортом соседний автомобиль, приближался, теперь обещая впечатать девушку в стену дома.
Софья почти смирилась. Она уже не понимала, что делать дальше. Куда тут теперь убежишь? И как, если этот монстр за рулем готов раскатать ее по асфальту? И все равно где, на проезжей части или на тротуаре. Она почти остановилась, перестав пятиться. Сейчас надо приготовиться к боли и…
Это произошло снова. Ощущение крепких рук на своей талии, рывок, неожиданное и почти чудесное спасение. Софья поняла, что кто-то, легко оторвав ее от земли, резко потащил девушку в сторону, за стоящие вдоль тротуара автомобили, дальше от рокота мотора взбесившегося грузовика.
Ее не подхватили красиво на руки, как в романтических мелодрамах, а просто волокли за собой. И Софья даже не поворачивала головы, чтобы посмотреть, кто пришел ей на помощь в этот раз. Она продолжала смотреть только на грузовик. На то, как машина вползла на тротуар, как левый бампер смялся о стену дома, как этот железный монстр все еще пытается гнаться за ней, несмотря ни на что.
И все же грузовик остановился. Жуткое гудение мотора заглохло. Девушка почувствовала, как ее отпускает этот ненавидящий взгляд водителя, как тварь остается где-то сзади. А ее все еще тащили прочь по тротуару, за припаркованные у края проезжей части автомобили, за стойку автобусной остановки.
Теперь девушка смогла отвлечься от своего оставшегося позади преследователя и обратить внимание на того, кто ее спас. Чуть повернув голову, она увидела лишь серую куртку, накинутый на голову глубокий капюшон. И все. Софья попыталась повернуться, сказать, что они уже далеко… Незнакомец остановился сам и сам развернул девушку к себе.
Высокий, гибкий. Такое чувство, что одет не только в серую куртку, будто на нем вся одежда серая. Даже глаза какие-то дымчатые. Волосы, правда, черные. Такие рваные пряди челки, падающей на лицо. Совершенно незапоминающееся лицо. Софья посмотрела и будто тут же забыла, какое оно. Как тогда… в подземелье…
И вот тут у нее ослабли колени.
– Ты… – Она вцепилась в руки своего спасителя, которые все так же крепко поддерживали ее за талию.
– Да, – спокойно и даже как-то мягко отозвался он, усаживая девушку на край скамейки на той самой автобусной остановке. – Ты возвращаешься.
И он отпустил Софью, сделал шаг в сторону.
– Подожди! – Она не могла вот так просто дать ему уйти.
– Мало времени, – возразил он все тем же тоном, в чем-то почти ласковым. – Но помни, будь очень осторожна теперь. И никому не доверяй.
А потом он исчез. Нет, не растворился в воздухе, не рассыпался в пыль или истаял, а просто сорвался с места и легко побежал прочь. Вернее, назад, туда, где замер въехавший на тротуар грузовик.
Софья осталась на месте. Посреди шумного ноябрьского города. Только она уже не видела ни улицы, где скопились автомобили и собирался народ, ни домов и голых замерзающих деревьев. Она была совсем в другом месте.
Мрачная, какая-то узкая и кривая улочка. Дома слишком близко друг к другу, они закрывают небо, их ряд похож на лабиринт. Совершенно безлюдный. Но тут воняет затхлостью, стоялой водой и чем-то кислым. Под ногами уже не гладкий скользкий тротуар, а грубая брусчатка. Башмаки Софьи гулко ударяются о камни. Она бежит, неловко поднимая свои тяжелые юбки. На ней все то же ужасное неудобное платье, где швы врезаются в бока, вышивка и эти несуразные бляхи царапают кожу на груди. Но это сейчас не имеет значения.
Софья бежит изо всех сил. Она слышит только этот стук своих шагов по камню и свое же хриплое дыхание. А еще… этот рык за спиной. Угрожающий, злобный. Она снова чувствует этот взгляд. Ненавидящий и голодный. Но она не будет оборачиваться.
Главное, успеть проскочить эту улицу до конца. А там… если присмотреться, уже видна опушка леса. Вечером, в темноте, в чаще, она, может быть, сумеет укрыться от тех, кто ее преследует. И снова ее мозг судорожно работает, рассчитывая время, скорость и шансы выжить.
Она выскочила из-под нависающих темных домов, буквально пролетела несколько метров, врезалась в заросли кустов, запетляла между высокими мощными стволами деревьев, иногда опираясь о них руками. Дальше, дальше… пока не слышно треска за спиной. Вперед… И все же тут она позволила себе обернуться. На миг…
Их было четыре. Здоровые твари, поджарые, высокие, крупнее любой собаки или волка. С какими-то сплюснутыми мордами. Софья видела, как дыбятся их загривки, как твари щерятся, выставив тонкие длинные клыки. Видела их глаза. Совершенно черные, холодные, злые…
– Девушка! Эй! Девушка, вы как?
Ее кто-то настойчиво тряс за плечо. Софья очнулась все на той же автобусной остановке, на той же лавке, посреди шумного современного города. Над ней склонилась женщина лет сорока, с озабоченным и даже немного испуганным выражением лица.
– Ну? – осведомилась незнакомка. – Врачи нужны? Плохо?
– Нет, – проговорила Софья, чуть охрипшим голосом. – Я… Я в порядке.
