Кстати, сейчас будешь смеяться – сливы знаешь сколько! Еле с мамой урожай сняли. Я же тебе говорил – будет много, а ты – «опадет, опадет». Моя мама пироги мальчишкам пекла каждый день. Варенья закатали! У-У-Ух! Она скоро приедет – привезет, попробуешь. А да, Борю зачислили в гимназию, я все сделал, как ты сказала: конверт занес Марине Игоревне, приняли как миленькие! Хоть он все тесты завалил. Ольгу твою снова Димка поколотил. Ну она, правда, сама виновата…
Можно мне обратно?
Ничего из этого не я. Никого из этих людей я не знаю и не люблю.
И самое главное – в какой момент я перестала быть собой и впала в кому?
Мечта
У меня много идей, как и что можно улучшить. Вот, например, если взять и спросить у женщины, какого бы она хотела мужчину? Одна скажет – красивого, другая – умного, третья – богатого, жадная запросит все вместе плюс заботливого.
Чтобы вечером с работы пришла, а он тебе рад, и чай горячий с имбирем. А потом ты уютно у него в объятиях телевизор смотришь, и он еще плед подтыкает. А да, еще чтобы интересовался, как у тебя день прошел, и кивал, что босс – козел, и он бы его ушатал для тебя с удовольствием. Все об этом мечтают, только не знают, что это не главное.
Главное в мужчине, чтобы он растворялся, когда не нужен. Встретилась ты в баре с подругами, весело вам, «хей-хоп две маргариты», «а бармен очень даже ничего симпа», «ну что, девчонки, порвем танцпол!». Хорошо вам, и – нет мужчины. И не звонит никто, эсэмэс не пишет, совесть не елозит по душе: как же он там один, догадался ли борщ подогреть или прям в холодный булкой тычет. Нету.
Или корпоратив на работе. В принципе, можно и с мужьями, но смысл тогда вообще ехать? А мужа и нету, след простыл. Растаял на время, может быть, даже к маме своей уехал, молча. Я не знаю, куда делся, и мне все равно, не мое дело.
А когда усталая и все еще чуть пьяная домой возвращаюсь, раз – на кнопочку секретную нажала: жди дома через полчаса, чайник кипяти, плед грей. Ну как такси.
И он снова дома и снова рад.
И с подругой то же самое.
Вот она билеты в театр достала, вот юбку модную отдала – больше не влезает. А вот вдруг хочет мужа своего обсудить и эту его любовницу носатую, ради которой он семью бросил. И нету подруги. Исчезла. Когда повышение соберется обмывать в дорогом ресторане – снова появится, а пока нету.
И мама тоже. Сидит с внучатами, когда ты с мужем в ресторан идешь, цветы поливает, пока ты в Риме. А вот решила покритиковать тебя – нужно меньше о работе думать и больше о семье, родительское собрание снова пропустила, у младшей сопли, а ты опять на море собралась… Ау, мама! Где ты? Не слышу тебя, только легкий морской бриз…
В век высоких технологий… Ё-мое, что, сложно, что ли?
Родители
Матрас провалился совсем. Лежишь на нем теперь, как в гамаке.
Мама сперва жаловалась, что дрянь матрасишко был изначально, да и прослужил всего двенадцать лет.
Но потом стала папе в глаза заглядывать и начинать издалека: мол, всю жизнь работали, работали, во всем себе отказывали. Помнишь, в перестройку есть было нечего. Я вот помню, как мечтала, – только деньги лишние появятся, сразу себе сосисок куплю и йогурта. Почему-то ужасно йогурта хотелось, он тогда только-только появляться стал…
К папе нужно заходить издалека, чтобы он постепенно к переменам привыкал. Совсем идеально его, конечно, к мысли подтолкнуть, что покупку нового матраса он придумал сам.
Но мама уж очень издалека начала. А считывать ее намеки – все эти слегка поднятые брови, немного опущенные уголки губ – папа так и не научился.
Поэтому просто кивал и говорил, что помнит, как было тяжело, но смутно. Он профессор физических наук, и ему все эти сосисочные трудности всегда до фени были. Он каждый день сталкивался с бесконечностью… а тут какой-то йогурт.
Тогда мама решила ва-банк пойти: неужели до пенсии дожили, а матраса нового не заслужили? На книжке деньги копятся, инфляция их сжирает, все равно пропадут, а тут матрас будет.
Но папа хотел, чтобы его не трогали и оставили в покое там, где он лежит. Прова?лин он не замечал, пожимал плечами и говорил: «Да вроде же все так и было».
Тогда мама пошла на беспрецедентную хитрость: под видом скорой зимы и необходимости утепляться затащила папу в магазин.
Обычно он на улице стоял и ждал, пока она выйдет с пакетами, а тут она – кис-кис-кис, или не знаю, как там это чудо произошло, – и он зашел внутрь… и случайно попал прямо в отдел новеньких матрасов.
Продавец Богдан как раз дораскладывал косынку и был готов к атаке. Он подошел к все еще ничего не подозревающему папе и стал предлагать попробовать любой:
– Вам какой больше по душе? Помягче, пожестче?
Мама была тут же, на подхвате:
– Нам пожестче, да, Борь?
Папа Боря кивнул.
– Тогда пробуйте этот.
Мама быстро забралась на кровать и поежилась, пытаясь примоститься поудобнее:
– Вроде ничего. Борь, ты сядь.
Папа сел на краешек кровати. Тоже слегка потерся:
– Ничего, да.
– А теперь ляг, потому что, когда сидишь, ничего не понятно.
Папа послушно лег на матрас.
Богдан промурлыкал, что матрас американский – сносу ему не будет. Папа резко встал:
– Американского нам не надо.
Папина лаборатория выиграла американский грант, который он называл жалкой пиндосской подачкой, потом еще этот Трамп с ракетами и санкции, так что американцы с недавних пор в семье были не в почете.
Богдан носом уловил, откуда дует ветер, и быстро исправился:
– Но отшивается все у нас, на фабрике в Подольске. Просто американцы в свое время украли наш патент.
Папа кивнул. Богдан тоже кивнул и на всякий случай запрятал айфон поглубже в «Левайс».
– А вы еще вот этот попробуйте. Немного дороже, но и разница чувствуется.
Папа помотал головой:
– Нам не надо.
Мама проворно вскочила и резво перелегла на подороже:
– Уууу… сразу чувствуется. Борь!
Папа глубоко вздохнул и попробовал:
– Да мне и этот нравится.
– Борь, все равно пришли, давай все перепробуем. Ну что мы с тобой, как неандертальцы, будем первое попавшееся покупать. За попробовать вы же деньги не берете? – хихикнула мама.
– Конечно нет, – подтвердил Богдан и хихикнул в унисон.
– Надо все попробовать, а возьмем тот.
Папа пересел на матрас подороже. Слегка попрыгал:
– Тоже хороший.
– А ты ляг, ляг. Небо и земля. Ляг уже, хватит тут мне. – В ход пошла тяжелая артиллерия.
Папа лег и поерзал.
– Берем этот! – констатировала мама.
– Вы еще на том не полежали.
– Он дороже?
– Нет.
– Ну и ладно тогда, а то Боря устал уже, да, Борь?
Папа ничего не ответил.
– Прекрасный выбор, – одобрил Богдан. – Сейчас оформим вам доставочку. Кровать покупать будете?
– Кровать точно нет, – сказал папа уверенно.
Мама слегка опустила вниз уголки губ, но папа лежал на матрасе и смотрел в потолок. Мама отодвинула Богдана и прилегла рядом с ним:
– Борь, вот смотри, что я подумала.
– Даже не начинай. Все!
Мама поняла, что папа начал выходить из себя, а это означало, что и матрас мог повиснуть на волоске.
Маме очень хотелось кровать! Богдану хотелось впихнуть и кровать, и матрас, плюс как женщину он очень хорошо понимал маму. Папе хотелось, чтобы все было как раньше. Если бы он мог, то купил бы свой старый проваленный матрас за любые деньги и ушел бы из магазина навсегда.
– На нашу старую дээспэшную – и такой роскошный матрас, – с сомнением вздохнула мама.
– Нет.
– Тем более вот на эту скидка пятьдесят процентов, у нас утилизация, – вставил Богдан.
Папа тяжело поднялся с кровати, подошел к маме вплотную:
– Ты же как танк, Оля. Ты же по мне всю жизнь катаешься гусеницами своими. Послушай меня на этот раз внимательно – я сказал НЕТ!
Мама коротко взглянула на него, и папа присел. Мама начала выходить из себя, а это означало, что его жизнь висит на волоске.
– А вот теперь ты послушай меня. Если бы не я, Боря, ты бы так и жил бы в первобытно-общинном и палкой-копалкой свои черные дыры ковырял, или что ты там ковыряешь. Ретроград чертов! Богдан, оформляйте и кровать, и матрас.
Богдан с уважением посмотрел на маму и пошел к компьютеру.
– Я вам еще пять процентов от себя скину на белую экокожу.
– Борь, еще пять процентов. На белую. Экокожу. Как раз к обоям… старым нашим не подойдет, давно хотела поменять.
– Оля!
– Ну нет так нет, бог с ними, с обоями.
Богдан посмотрел на чудо-маму и одними губами шепнул:
– Наматрасник?
Мама покачала головой и махнула рукой. Папа достал карточку.
У родителей будет новая кровать.
Про людей и так себе
Недавно у моего босса случился припадок, он побелел, начал орать и кидаться на всех с кулаками, обещал собственноручно наладить сотрудникам половую жизнь, преимущественно анальную.
И когда он ушел в свой кабинет, громко хлопнув дверью, я тихо сказала ему вслед: «Мудило!» Коллеги посмотрели на меня с осуждением: «Как ты можешь! У тебя нет сердца! Ты не знаешь, что он пережил! Мать-алкоголичка бросила его подростком, просто выставила с вещами за дверь. Он рос на Киевском вокзале, его насиловали бомжи, а воспитывали пьяные проститутки».
И ему всегда все сходит с рук. Будто он сызмальства выстрадал право быть козлом.
А я нет! Мои родители даже в этом не смогли мне помочь, они любили меня, баловали и покупали игрушки.
Так хочется, чтобы на приеме у психолога было чем козырнуть. «Помню, как мама хлестала меня в детстве мокрой тряпкой… Отца никогда не было… Зато был дядя… Дяди менялись каждый месяц, поэтому к двенадцати годам я перестала запоминать их имена… Разве что дядю Валеру не забуду никогда… Мой первый мужчина. Да, мама была шлюхой, но предпочитала формулировку – „устраивает личную жизнь, ищет вторую половину“».
Но нет! У меня были прекрасные родители, идеальные и заботливые. Сволочи. Исковеркали всю жизнь.
