Татьяна Серганова "Замуж по договору"

Однако все мысли о проблемах исчезли, стоило вернуться Филиппу.

– Прости, что оставил тебя, – начал мужчина.

– Понимаю, слово именинницы закон, – улыбнулась я. – Ты не мог ей отказать.

– Потанцуем?

– Я думала, ты уже не пригласишь.

– Как я могу. Ты же знаешь, как я отношусь к тебе, Ник.

Знала. Он меня любил. И я тоже любила его.

Зазвучала новая мелодия, и мы закружились в центре зала.

Это был последний день, когда я ощущала себя по-настоящему счастливой. Когда улыбалась и смеялась. Когда любила и знала, что это взаимно.

Последний день перед тем, как моя жизнь рухнула.

Но все это будет потом.

А тогда я наслаждалась каждым мгновением этого вечера, словно чувствовала, что еще немного, и все изменится.

– Ник, я безумно соскучился.

Прямо во время третьего совместного танца Филипп ловко увел меня в сторону. Только мы кружились у всех на глазах, а в следующее мгновение сбежали из душного зала на свежий воздух. С террасы, украшенной яркими огнями оранжевых светильников, очень сильно напоминающих тыквы, вниз по ступенькам на дорожку.

– И я скучала, – прошептала, позволяя увести себя еще дальше в глубину огромного сада.

По петляющим дорожкам, вымощенным пестрой тротуарной плиткой, меж высоких кустов, которые благодаря искусной работе садовников, имели невероятные формы и размеры.

Несмотря на сгущающиеся сумерки в саду было светло. Яркие лучи множества зажженных на высоких столбах фонарей прогоняли темноту ночи, создавая вокруг причудливые тени и узоры.

Мы словно очутились в волшебной сказке. Казалось, того и гляди оживут огромные топиары, и за нами погонится огромный дракон или страшная мантикора, а Филипп, как настоящий герой, спасет меня ото всех чудовищ.

Я тихо рассмеялась своим фантазиям.

– Чему ты радуешься? – поинтересовался жених, замирая и прижимая меня к себе.

– Не знаю. Всему. Этому вечеру, празднику… тебе…

– Ох, Ник, – глухо пробормотал мужчина, а потом вдруг резко отстранился и снова повел меня куда-то.

Лето заканчивалось, и вечера стали прохладными, но я не замерзла. И дело заключалось вовсе не в магии. Рядом с Филиппом мне было жарко и по-настоящему хорошо.

Мужчина увлекал меня все дальше вглубь сада. Уже и фонарей стало меньше, и сумрак сгущался все больше.

– Куда мы идем? – рассмеялась я, с трудом поспевая за ним.

Мы свернули с дорожки и зашагали прямо по газону. Трава была мокрой и скользкой, что еще сильнее замедлило скорость. Падать мне категорически не хотелось.

Если мокрые туфельки никто не заметит, то объяснить зеленые пятна на юбке я не смогла бы. И даже высокое положение отца не спасло бы тогда от позора.

– Скоро узнаешь, – туманно отозвался он.

– Филипп, ты же знаешь, что так нельзя. Если нас увидят… – попыталась остановить его.

Не очень успешно, если честно. Может, потому что на самом деле не хотела этого делать.

– Ты моя невеста.

– Не невеста, – поправила я. – Ты же знаешь…

Он на мгновение остановился, чтобы бросить на меня тяжелый взгляд.

– Знаю, – ответил Филипп, снова возобновляя движение и продолжая удерживать меня за руку. – Пока являешься студенткой магической академии, ты не можешь выйти замуж или с кем-то обручиться.

– Таковы правила. – Я виновато улыбнулась, смахивая с лица локон. – Да и осталось совсем немного. Каких-то три с половиной месяца. Я сдам экзамены, получу диплом, отец выкупит его у академии. И мы наконец сможем быть вместе.

– Мы пришли, – сообщил вдруг мужчина, и мы вновь свернули за очередной куст.

– Ох, Пресветлая, как же красиво, – прошептала я, с удивлением рассматривая открывшийся перед нами вид.

Небольшое озеро правильной округлой формы, в темных водах которого красиво блестели сотни звезд. А рядом на берегу одинокая ива с белой скамейкой, которая ярким пятном выделялась на темном фоне.

Вокруг стояла такая тишина, что можно было расслышать плеск волн и шелест листвы.

Безумно красивое и жутко романтичное место.

– Никогда здесь не была, – прошептала я, медленно направляясь в сторону скамейки, которая странным образом манила к себе.

– Я знал, что тебе понравится. Пойдем быстрее.

Филипп шел следом на расстоянии в пару метров. Но я все равно чувствовала его близость, и от этого сердце замирало еще сильней.

Остановившись у скамейки, я провела пальцами по спинке.

– Сколько дней мы не виделись? – хрипло спросил он, становясь за спиной.

Мужчина легко поймал мою руку и поднес к губам, осторожно и нежно касаясь каждого пальчика.

Мне не следовало ему этого позволять. Мы и так зашли слишком далеко, но отказать я не нашла сил.

– Две недели, – едва слышно ответила, радуясь тому, что здесь слишком темно, и он не сможет разглядеть румянец на моих щеках и блеск в глазах.

«Какой же он… совершенный».

У Филиппа не имелось ни единого изъяна: сын графа, занимающего не последнюю должность в королевском совете, умный, отважный, сильный, а какой красивый.

И он принадлежал мне.

– Если бы не твой дар, – со вздохом прошептал он.

– Но он есть, и я обязана…

– Отучиться три года в академии, – закончил за меня фразу мужчина.

– Как и каждый одаренный в королевстве. Нельзя допустить, чтобы кто-то пользовался силой без достаточных знаний и умений. Это может быть опасно. Не только для одаренного, но и для окружающих.

Сколько раз за прошедшие годы я повторяла эту фразу, не сосчитать.

И вроде логично, но все равно было неприятно.

Три года жизни потеряны во благо королевства.

Чувство вины стало совсем невыносимым. Если бы я только могла, непременно отказалась бы от своих способностей.

Они погубили маму, и мне не принесут счастья.

– Осталось совсем немного. Чуть больше трех месяцев.

– Я считаю каждый день. Ох, Ник… моя Ник…

Филипп отпустил мою руку и подвинулся ближе. Теперь нас разделяла всего пара сантиметров.

Я видела, какой жаждой горели в ночи его глаза, и знала, что последует дальше.

Поцелуй.

Надо было остановить его, напомнить о правилах и приличиях, но… кого они волновали?

– Вот вы где!

Чужой голос, подобно взрыву, разорвал тишину.

Дернувшись в сторону, я резко обернулась и отыскала взглядом темную тень, которая не спеша двигалась к нам.

– Что ты здесь делаешь? – нервно поинтересовалась я, поправляя прядь волос, которая выбилась из прически и теперь все время падала на лицо.

– Лучше ответь, что здесь делаешь ты? Да еще с ним.

Брэндон Дэрринг, а это был именно он, подошел ближе и встал рядом со мной, с воинственным видом глядя на Филиппа.

– Что ты себе позволяешь, Дэрринг? Николетта моя невеста, – возмутился Филипп.

– Еще не невеста. Ты же знаешь правила, – холодно отозвался Брэндон, хватая меня за локоть и притягивая к себе.

– Ты что делаешь? – прошипела я, с трудом сдерживаясь, чтобы не стукнуть кузена или подпалить его с помощью дара.

Желание было огромным, и я непременно сотворила бы что-нибудь подобное, если бы не осознавала его правоту. Не стоило сюда приходить.

– Спасаю тебя от скандала. Раз ты сама забыла о правилах поведения, – заявил Брэндон.

– Николетта не виновата. Это я ее сюда привел, – вмешался Филипп.

– В зале стало душно, – пояснила я, решив взять на себя часть вины, – мы решили погулять по парку. Это не запрещается.

– Не запрещается, – согласился Брэндон, – но вы ушли слишком далеко.

– Пусть официально Николетта не моя невеста, – начал Филипп, – но это формальности. Всем известно, что после окончания академии мы объявим о помолвке.

– Вот до этого момента прошу поберечь ее репутацию и не устраивать скандал, – холодно проговорил кузен, а потом повернулся ко мне. – Нам пора.

– Пора? Что значит пора? – удивилась я.

– Мы уезжаем.

– Как? Мы же собрались остаться на праздничный ужин и фейерверк.

– Планы поменялись. Говори своему почти жениху «до свидания» и пойдем.

Я все-таки его треснула. Локтем под ребра.

Брэндон тихо охнул и широко улыбнулся.

– Это как-то связано с приисками? – тут же спросила я.

– Дома поговорим, – отмахнулся кузен, бросив многозначительный взгляд на Филиппа.

«И чего он так переживает. Филипп нам совсем не чужой. Какие могут быть тайны?»

– Что-то не так, Николетта? – подал голос почти жених.

– Все хорошо. Вам не о чем волноваться. Приданое кузины никуда не денется, – ответил за меня Брэндон и получил еще удар под ребра.

На этот раз более сильный. Сдержать стон у дорогого родственника уже не получилось.

– Прекрати. Ты ведешь себя глупо, – прошипела я.

– Как есть. Но нам действительно пора, сестренка.

Брэндон взял меня под руку и потащил прочь от озера.

– Я тебе напишу, – только и успела крикнуть я, оглянувшись напоследок.

Все-таки это выглядело унизительно, а Брэндон вел себя грубо.

Понимаю, я совершила ошибку, но ведь никто не пострадал. Зачем так резко реагировать?