Лада Кутузова "Она и он. Бои без правил"

– Не за что. Вы такая симпатичная девушка, что с удовольствием не выпускал бы вас из объятий. Даже жаль, что женат.

Ксения Николаевна шла в больницу и улыбалась своим мыслям. Лечащий врач сказал, что мать пошла на поправку, что прогнозы благоприятны, только пусть бережется – в ее возрасте нервничать противопоказано.

– Не сомневаюсь, что у такой приятной женщины, как вы, и мама очень позитивная. А хорошее настроение – путь к выздоровлению, – добавил он напоследок.

Переписка в соцсети.

15 августа.

Клавдия: «Если Артур решит переехать в деревню, я с ним туда не поеду, я городской житель. Так что мы с ним расстанемся. К тому же мы понимаем, что мы не пара друг другу, слишком велика разница в возрасте».

Владимир: «Значит, у меня еще есть шанс»?

Клавдия: «Конечно, шанс у Вас есть и не один! Просто мне трудно оставить его сейчас, когда ему так плохо».

17 августа.

Владимир: «Доброе утро, Клавдия! У меня создается впечатление, что Вы только и делаете, что "входите в его положение". Клавдия: «А что делать? Его бывшая снова звонит ему и жалуется, что мама тяжело больна, что ей плохо без него. А он после становится раздраженным».

23 августа.

Владимир: «Клава, я прочитал нашу переписку и понял, что вы ни разу не писали про свою любовь к Артуру. Вы его любите?»

25 августа.

Клавдия: «Да, вы правы. Я его не любили и не люблю. Я с ним из симпатии, сочувствия и жалости. А тут еще бывшая активировалась, что вносит раздрай в наши отношения».

Владимир: «Прочитав Ваш ответ, я был шокирован. Когда женщина испытывает чувство жалости к мужчине, это его оскорбляет, если мужчина понимает, что именно к нему испытывают».

02 сентября.

Клавдия: «Владимир, что вы себе позволили, зачем вы переслали Артуру нашу переписку? Какое право вы имели так поступить? Вы добились своего, меня просто вышвырнули! Спасибо! Я раскрыла вам свое сердце, а вы поступили как подлец! Это Ваша месть женщинам, особенно Вашей бывшей жене! Ненавижу вас!»

Ксения Николаевна ворвалась в кабинет взбудораженная:

– Я ее сделала! Больше года переписывалась с этой стервой, а она ничего не поняла. А Артур ее просто выгнал.

– Ксюш, а ты хочешь с ним снова жить? – поинтересовалась начальница.

– Нет. Просто хочу отомстить ей. Ведь она его не любила, ей просто хотелось съехать от своих родителей. Зачем она влезла в нашу семью и испохабила наши чувства? А еще хочу, чтобы Артур наконец-то понял, как мне было плохо, когда он меня предал. Пусть поймет это на своей шкуре.

Через месяц Клавдия вернулась к Романкову.

23.12.2009

Будет новый день

А может, я с тобой останусь…

В окне силуэт, чёрный. Каждый день, с утра до вечера. Ночью он исчезает, а, может, просто невидим.

Ольга шумно вбежала в гостиную, с визгом и смехом. Уронив стул, она спряталась за маминой спиной.

– Мама, а Светка дерётся!

– Она первая обзываться начала, – с этими словами старшая дочь попыталась обогнуть мать и стукнуть вредную сестру.

Женщина попыталась удержать дочерей на расстоянии друг от друга:

– Свет, ты же старшая, будь умнее.

Дочь проигнорировала мать и пихнула сестру ногой. Оля заливисто засмеялась и высунула язык:

– Ха-ха-ха, а мне не больно, курица довольна!

Вывернувшись из маминых рук, она выбежала из комнаты. Светка устремилась за сестрой, вынашивая месть.

– Дурдом! Вот папа придёт, я ему все скажу – к компьютеру больше не подойдёте! И ещё – только попробуйте подраться!

Женщина продолжила вытирать пыль со стола, аккуратно раскладывая разбросанные учебники старшей дочери и многочисленные заколки младшей. В спальне послышался визг. Тяжело вздохнув, она пошла на разборки

– Игорь Викторович, вы не скажете, как дела у Лены? Улучшений нет? – этот звонок раздавался почти каждый день в течении недели в кабинете заведующего психиатрического отделения, даже сложился определенный ритуал.

– Знаете, делаем все, что в наших силах, но пока улучшений нет, – заученно ответил Игорь Викторович.

– А если её другими таблетками полечить? Есть же разные препараты? Вдруг поможет?

– Давайте подождём, понаблюдаем ещё. У нас сложилась проверенная схема по выводу из ступора.

– Они мне сегодня все нервы вытрепали, две несведённые. То орут, то дерутся и, главное, – никак друг от друга отлипнуть не могут. Думала, чокнусь.

Муж нежно прижался и поцеловал в щёку. Дети спали, и можно было понежничать друг с другом.

– Устала?

– Конечно. Тебе хорошо, уехал на рыбалку на целый день, а я как белка в колесе – весь день по дому бегаю. Думала, гулять их выпихнуть, а они – ни в какую. От компьютера отстать не могут.

Муж пощекотал по ребрам и поцеловал в шею. Женщина обвила его руками и уткнулась носом в плечо:

– Серёжа, я скучаю, не люблю, когда ты уезжаешь на весь день.

– А на работе как же?

– На работе проще. Весь день мельтешение перед глазами. То один припрётся, то второй. Не отдел, а проходной двор какой-то. А вечерами и на выходных ты должен быть дома. Кстати, папа звонил, просил, чтобы ты завтра перезвонил.

– Игорь Викторович, она опять не ест. Что делать? – в кабинет вошла старшая медсестра.

– Примените растормаживающие препараты, – заведующий начал раздражаться на новую пациентку: принятые схемы лечения помогали мало.

Начальница снова была не в духе. Огромная, необъятных размеров, Ирина Ивановна занимала собой большую часть кабинета. После развода она стала особенно придирчивой, даже разговаривала сквозь зубы.

– Господи, хоть бы мужика себе завела поскорей, а то работать невозможно, – высказалась Олеговна, коллега за соседним столом, когда начальница вышла из кабинета, – Вчера мне фотографии мужиков в одних трусах показывала.

– Кто ж на такую польстится? – иронично хмыкнула Юрьевна, – ей бы похудеть килограмм на сорок не помешало, для начала.

Олеговну и Юрьевну звали одинаково – Татьяна, поэтому все в офисе предпочитали звать их по отчествам, чтобы не возникало путаницы.

– Меня муж скоро сожрет: ему уже надоело, что я раньше восьми вечера домой уйти не могу, – вздохнула женщина. – Ей вечерами дома делать нечего, а мы, как дуры, за компанию с ней торчим.

– А что с новой пациенткой, сдвигов нет? – в кабинете заведующего появился новый посетитель.

– Знаешь, Сергей, даже не знаю. Причин видимых для ухода в себя нет. Молодая женщина, весёлая, общительная. Друзья, подруги, любящие родители, на работе всё отлично.

– А семья, дети?

– Этого не было. Как-то не сложилось у неё. Но вроде бы и не переживала по этому поводу.

– А как всё произошло?

– Родители заволновались, когда она полдня не выходила из своей комнаты. Зашли, а она отвернулась к стенке и не реагирует на них. Мне бы первопричину знать… А ты сам как, не женился ещё?

– Да нет, не получилось пока. Сложно это всё.

– С девушками всегда сложно. Чем на выходных будешь заниматься?

– На рыбалку поеду, как всегда.

Вечер, муж ещё не пришёл, задержался на работе, на корпоративе. В комнату вошла Оля, в руках у неё было красная ленточка.

– Ты что, ещё не спишь? Я думала, вы со Светой давно уже сны видите. А ленточка зачем? Косички ведь на ночь не заплетают, – женщина протянула руки к дочери, приглашая её обняться.

Девочка остановилась возле кровати, не решаясь обнять мать. В её глазах блестели слёзы.

– Олечка, что случилось? Почему ты плачешь?

– Мама, я так больше не хочу! Я хочу, чтобы ты пришла. Мы со Светой ждём тебя и ждём, а ты не хочешь к нам прийти. И папа уже устал ждать.

Дочь кинула ленту на кровать и убежала.

Сергей уже попрощался с приятелем и собирался уходить. В этот момент в дверь кабинета постучали, и вошла молодая женщина в домашнем халате. В руках она держала красную ленту. Глядя почему-то в глаза Сергея, Лена обратилась к заведующему:

– Игорь Викторович, выпишите меня, я хочу вернуться. Меня ждут.

Силуэтов было два. Тесно взявшись за руки, они шли по улице, и листья шуршали под их ногами.

Надо жить и верить.

27.03.2009г.

Куколка

Ольга Дмитриевна всегда появлялась в офисе ровно в девять утра, не раньше, не позже. Застегнутая на все пуговицы, с аккуратно зализанными волосами, она производила впечатление очень сдержанного человека. Светло-серые глаза были подчеркнуты подводкой, губы накрашены прозрачным блеском. С сослуживцами Ольга Дмитриевна была всегда приветлива и никого не выделяла. Не сказать, чтоб подчиненные любили ее, но уважали, именно за беспристрастность и выдержку.

Оля примеряла гипюровую кофточку, муж запаздывал. Распущенные волосы спадали на плечи роскошными волнами. Стукнула дверь, Ольга бросилась навстречу супругу.

– Так, что это за порнография? – ввалившийся муж едва держался на ногах. Весь вечер он праздновал с друзьями день рождения жены.

– Это мне тетя Ира подарила. Красивая, правда? – Оля растерянно продемонстрировала мужу черную ажурную блузку, сквозь которую матово отсвечивала кожа.

– Ах ты, дрянь, – муж схватился за ворот блузки и рванул на себя, послышался треск разрываемой материи, – думаешь, я тебе позволю, чтобы все мужики глаза на тебя пялили?

Муж, тяжело ступая, прошел в спальню и рухнул на кровать. Ольга, схватившись обеими руками за разорванную обновку, тихо выла в углу.

Ольга Дмитриевна, захватив подготовленные отчеты, направилась к начальству. Коридор был выкрашен в скучный светло-серый тон, лампочки тускло мерцали в навесном потолке. Секретарши, вертихвостки Ирочки, на месте не оказалось. Робко приоткрыв дверь, Ольга Дмитриевна заглянула в кабинет. Шеф, Геннадий Борисович, был не один. Посетитель оказался плечистым мужчиной с шапкой светло-русых волос. Недовольно взглянув на экономиста, директор буркнул:

– А-а, это вы? Заходите. Что там у вас?