– Лёха, валить надо! – дёрнул я товарища за плечо.
– Ща, салют досмотрим, – отозвался тот.
Больше я ничего сказать не успел. События начали развиваться с бешеной скоростью, оправдывая мои самые страшные опасения.
Люди, что постепенно окружили толпу, резко сорвались с места и набросились на задние ряды. Атака прошла настолько синхронно и быстро, что жители города не сразу сообразили – их убивают.
Твари запрыгивали им на спину и моментально вгрызались в шею. Крики боли, стоящие впереди воспринимали как восторг, отчего начинали голосить ещё громче. А тем временем монстры продвигались вперёд.
Они вырывали куски плоти, бросали жертву, чтобы как можно скорее броситься на следующего. А люди всё ещё не понимали, что происходит, однако паника уже постепенно охватывала плотно сбитую толпу. Прошло секунд пять, прежде, чем вся масса пришла в движение, но чудовища словно ждали этого момента. Они метались среди людей, разрывая им глотки, будто голодные звери бросались каждого, кто попадался на пути.
Один из уродов вдруг взмыл над толпой и набросился на девочку, которая, закрыв лицо руками, сидела на плечах отца. Их тут же снесло с ног, и все трое исчезли в кишащей толпе, которая ревела, вот только уже не от восторга.
Салют продолжал подсвечивать творящийся кошмар и всё это под громкое, эпичное музыкальное сопровождение. А я и мои друзья попросту замерли, наблюдая за происходящим, не в силах сдвинуться с места. Страх, нет, животный ужас сковал тело. Мозг просто отказывался верить, что такое возможно.
Сердце гулко стучало в висках, зрение словно расфокусировалось, и это позволило заметить движение слева. Там, возле частной медицинской клиники, как раз дежурил наряд полиции и да, спустя долгих десять секунд, они наконец начали действовать. Ни о каких предупредительных выстрелах даже речи не шло, они попросту стали поливать толпу свинцом. Благо патронов у них на всех не хватило. Да и толку, в общем, от этой стрельбы чуть. Разве что отдыхающих слегка проредили, а хищным тварям пули не причинили совершенно никакого вреда.
Я видел, как одному из них прилетело в голову, в этот момент он как раз рвал какого-то подростка. После полученного ранения рухнул, вот только не прошло и секунды, как он вновь поднялся, и бросился на пробегавшую мимо девушку.
Однако выстрелы всё же повлияли, вот только не на событие – на меня. Оцепенение спало, хотя страх всё ещё продолжал будоражить организм, вбрасывая в кровь порции адреналина. Я забыл обо всём и всех. Лёха с Настей всё ещё продолжали тупо пялиться на происходящее, когда ноги понесли меня прочь от происходящего кошмара.
От площади влево отходит дорога, что ведёт к школе, за которой расположился внушительный овраг. В своё время мы с пацанами бегали туда курить, и мозг отчего-то решил, что в данной ситуации это самый оптимальный маршрут отступления. Вот только я даже до школы домчаться не успел: из проулка вывернула небольшая группа людей, и весь их вид говорил о том, что они спешили на кровавый пир и, скорее всего, полакомиться.
– Беги, мясо, беги! – донеслось в спину, а затем компания взорвалась хохотом.
Бардак на площади не прекратился, хотя живых людей заметно поубавилось. Трупами было усеяно всё, а от запаха крови во рту появился медный привкус. Лёхи с Настей не видно, как и полицейских, хотя нет, вот же их машина, обняла капотом столб. Видно лишь водителя, над которым склонился один из уродов и впился ему прямо в горло. Вся рожа в крови, впрочем, как и у большинства таких же.
Самое поганое, что эти твари перекрыли все выходы, даже самые неприметные проулки, которых, впрочем, не так уж здесь и много. Те, кому удалось вырваться из основного окружения на площади, неминуемо попадали в их объятия, где и находили смерть. Глядя на всё это, мной овладела паника, а тем временем из-за поворота, что вёл к школе и казался мне свободным, вывернула та самая компания.
Отступать больше некуда, устраивать драку, похоже, бесполезно, раз их даже пули не берут. Мозг судорожно соображал и наконец подкинул решение.
Я развернулся и бросился к зданию вечерней школы, её окна как раз выходили на площадь. Укрытие, конечно, так себе, но другого попросту нет. А судя по разбитым окнам соседних домов, не я первый решил спрятаться подобным образом.
Камень вынес стекло, после чего мне удалось проникнуть внутрь. Не без труда, разумеется, но я умудрился даже не пораниться.
Здание встретило меня широкой лестницей на второй этаж и пустотой. В него уже несколько лет не ступала нога человека – школу перенесли, а на реставрацию, как всегда, нет денег.
Но это сейчас волновало меня меньше всего, я судорожно осматривался, в надежде отыскать хоть какой-нибудь угол, чтобы забиться туда, спрятаться. Ноги пронесли меня мимо ступеней, справа расположились бывшие классы, мебель из которых вынесли подчистую. Укрыться в них не было ни единого шанса.
Приют я отыскал в подвале. Спрятался в каком-то древнем шкафу и старался даже не дышать, дабы не привлекать к себе внимания. Сердце бешено колотилось в груди, словно пыталось вырваться из клетки. «Отчаяние» – наверное, это слово сейчас лучше всего подходило, чтобы описать моё состояние.
Крики на улице давно стихли, но твари никуда не ушли. Их голоса, хоть и приглушённые стенами, прекрасно доносились до моего слуха. А вскоре сверху раздались шаги. Кто-то вошёл в здание, возможно, сейчас они обыскивают всё вокруг, а может, этот кто-то пришёл именно за мной.
– Са-аня-а, – довольно громко позвал знакомый голос. – Санё-ок! Я знаю, что ты здесь, я слышу, как бьётся твоё сердце!
Шаги замерли прямо надо мной, словно он действительно знал, слышал меня. Страх окончательно овладел мной, сковал тело, я был готов расплакаться от собственного бессилия.
– Не бойся, дружище, ты даже не представляешь, как это круто, – голос слегка отдалился, вот только непонятно – он идёт к подвалу или же просто гуляет по пустому помещению. – Тебе понравится, не бойся, выходи. Я всё равно найду тебя.
На какое-то время шаги исчезли, а затем на подвальную дверь обрушился удар, от которого я вздрогнул и едва не пробил затылком заднюю стенку шкафа. Удар повторился, затем ещё и ещё раз, пока не раздался противный хруст. А значит, теперь от чудовища меня защищают лишь хлипкие дверцы моего убежища.
Вновь навалилась тишина, от которой стало ещё страшнее. Я не имел ни малейшего понятия, где он, или оно, отчего мозг рисовал страшные картины собственной смерти. Животный ужас полностью овладел мной, руки тряслись, но я всё ещё старался не шевелиться, не дышать.
Дверь шкафа распахнулась внезапно, я даже малейшего намёка на приближение Серёги не услышал. И тут меня прорвало.
Вместо того чтобы попытаться забиться в угол ещё дальше, побежать, или хоть как-то выскользнуть из ловушки, я набросился на старого друга. Мы вместе повалились на пол, я даже, кажется, что-то кричал, сомкнув руки на его горле.
Резкий удар в печень мгновенно смял моё сопротивление, а рефлекс заставил согнуть тело, в попытке унять резкую боль. Я почувствовал горячее дыхание на шее, попытался выкрутиться, но Серёга крепко держал меня за затылок, с каждым мгновением приближаясь к заветной артерии. Зубы уже начали смыкаться, как вдруг бывший напарник зашипел, словно обжёгся.
Он отстранился, что дало мне возможность высвободиться. В темноте было не разобрать, что случилось, как собственно, и не видно пути к свободе. Прежде чем добраться до выхода из подвала, я несколько раз упал, ободрал ладони и локоть. Но боли не было, страх гнал меня вперёд.
Глава 4. Предатели
Сентябрь 2027 г.
Взрыв прогремел так неожиданно, что хватка одного из «быков» ослабла, и мне удалось высвободить левую руку. Окна брызнули стеклом, засыпая кабинет осколками, и почти сразу снаружи застрекотали автоматные очереди. Это отвлекло остальных, а уж за собственную жизнь я привык бороться, как никто другой.
Эти люди сильно недооценили меня, а может, понадеялись на собственный опыт, количество и силу. Нужно было меня как следует обыскать, прежде чем приступать к допросу. С другой стороны, лишь атака на город дала шанс воспользоваться заначкой, так сказать оружием последнего боя.
Нет, я не был уверен, что смогу завалить всех, просто хотелось забрать с собой хоть кого-нибудь, прежде чем сдохнуть, чтобы победа не казалась им такой лёгкой. Свободная рука метнулась к поясу, где в пряжке ремня скрывался небольшой нож. Несмотря на свои скромные размеры, он способен доставить серьёзные неприятности.
Первым ударом я пробил руку, что сжимала плотный полиэтилен, который плотно прилегал к лицу, и как только хватка ослабла, сорвался со стула и дважды ударил в предплечье «гориллу» справа. И когда наконец полностью освободился, перешёл к активному нападению.
Пока правый пребывал в первичном шоке, я прыгнул на него, сокращая дистанцию до минимума. Можно сказать, что я обнял его, не оставляя шансов к сопротивлению, а левой рукой принялся наносить удар за ударом. Его шея быстро превратилась в кровавое месиво, мы повалились на пол, и всё это время я продолжал кричать, и резать ублюдка.
Позади что-то дважды грохнуло. Боль пронзила моё тело, сковала движение, а самое страшное, что я снова утратил возможность дышать. Лёгкие просто отказывались втягивать воздух, а в глазах моментально потемнело.
– Да хуй на него, он уже не жилец! – голос старика донёсся до меня, словно сквозь вату. – Валим, быстро!
«Интересно, это он меня имел ввиду, или того ублюдка, что продолжает плевать кровью мне в лицо?» – промелькнула мысль в голове, но естественно, ответа не последовало.
Дверь хлопнула, странная компания покинула кабинет, оставляя подыхать и меня, и своего товарища.
Я отвалился от него, перевернулся на спину. Ох, с каким бы удовольствием я сейчас заорал от боли, вот только нечем, воздух всё ещё не желает поступать в организм, а глаза всё так же видят лишь разноцветные круги. Ощущение такое, будто мне раскалённый лом в спину вогнали, тело ватное и совершенно не желает слушаться.
Ещё одно неимоверное усилие, нужно перевернуться на живот, чтобы добраться до рюкзака. Надеюсь, эти уроды не прихватили его с собой, иначе всё, кранты, не топтать мне больше эту грешную землю. Понятия не имею, какие механизмы сейчас задействовал организм, но мне удалось исполнить задуманное. Руки практически утратили чувствительность, а ноги попросту отказывались слушаться.
Казалось, что я ползу целую вечность, хотя с момента выстрела в спину, прошло не более десяти секунд. Ещё один рывок дался неимоверными усилиями, тело постепенно немело, наливалось свинцом, но кажется, я нащупал рюкзак.
Бороться с застёжками не было сил, а потому я попросту вспорол его, ведь нож всё ещё находился в руке. Да я собственно и добрался до поклажи, только благодаря ему, вонзал его в доски пола и по паре сантиметров подтягивал тело.
Уже на остатках сил, скорее, даже на каком-то безумии я принялся вытягивать из рюкзака вещи. И вот наконец рука нащупала тугой свёрток, который никак не желал вылезать наружу. Хотелось кричать, крыть последними словами, навалилось отчаяние, чувство безысходности и близкой смерти, а я всё продолжал трепать толстовку.
Удалось, я смог добраться до чёрного сердца. Странно, что эти уроды не забрали его, видимо, им, в самом деле, нужно было нечто более ценное. Но с этим я разберусь потом, а сейчас, необходимо как можно скорее добраться до плоти чудовища.
Непослушными пальцами я пытался добраться до содержимого свёртка, и едва пальцы коснулись чего-то скользкого, подтянул толстовку ближе к лицу. И за каким хреном я так плотно всё замотал? С другой стороны, кто же знал, что такое случится?
Зубы впились в чёрное сердце, но плотность сырых мышц оказалась настолько жёсткой, что я даже прокусить его не смог. Пришлось сильно сжать зубы, насколько это вообще возможно в моём состоянии. Попутно я взялся елозить нижней челюстью то вправо, то влево, в надежде хоть как-то перепилить тугую плоть.
Удалось! Я прокусил его, но кусок всё ещё не полностью отделился, и я не придумал ничего лучше, чем помочь себе ножом. Кажется, я до кучи отрезал себе часть губы, но это были уже мелочи, потому как частичка чёрного сердца, наконец провалилась в желудок. И на этом мои силы закончились, в глазах окончательно потемнело.
Я какими-то неведомыми усилиями продолжал удерживать сознание на плаву. Может быть, чёрное сердце помогло, но скорее всего, простое желание выжить любой ценой.
А тем временем в животе заработал ядерный реактор, именно такие ощущения я сейчас испытывал. С каждым мгновением становилось всё жарче, огонь постепенно распространялся по всему телу, заполняя собой всё. Вскоре не осталось ничего, кроме жгучей боли, словно по венам пустили кислоту, и она вот-вот разъест тело и вырвется наружу.
И я закричал! Даже не заметил, как сделал глоток воздуха, как затянулись раны на спине, в мире не осталось больше ничего, только нестерпимый огонь, что выжигал меня изнутри. А затем я почувствовал силу, да такую, что готов был стены ломать голыми руками.
Я был словно Терминатор, Супермен, если угодно. Готов поклясться, если сейчас мой кулак встретит кирпичную кладку, то последняя не устоит и разлетится на мелкие осколки. И я снова закричал, хотя сейчас это больше походило на львиный рык.
Ощущения схлынули так же внезапно, как и навалились. Уже через секунду я устало опустился на стул и вытер рукавом холодный пот со лба.
– Твою мать! – выдохнул я, – Если эти ублюдки чувствуют такое постоянно, нам ни за что их не победить.
Однако яростная перестрелка снаружи быстро вернула меня к реальности. Я метнулся к выпотрошенному рюкзаку и вытряхнул всё его содержимое на пол. Чёрное сердце обратно в толстовку, туда же банка тушёнки, соль, спички и холщовый мешочек с крупой. Патроны рассыпались и раскатились по полу, на них ушло чуть больше времени, но я подобрал все до единого и сунул в карман, револьвер отправился туда же.
Всё, нужно скорее валить, но куда? Как теперь выбраться из города, который находится в опале? О том, что это не внутренняя перестрелка, говорил мерный ультрафиолет, что заливал голубым свечением улицы за окном. А значит, твари близко и неизвестно ещё, смогут ли сдержать их стены.
Очередной взрыв сотряс здание, и на голову с потолка прилетели крошки штукатурки. На размышления нет больше времени. Попадать к этим уродам в плен я больше не желаю. Уж лучше сдохнуть, чем вновь оказаться в распределителе.
Свет несколько раз мигнул, и город погрузился в полную тьму. Лишь бледный лунный свет хоть как-то позволял рассмотреть очертания предметов в комнате. Ультрафиолет тоже погас, а значит, из строя вывели основной генератор. Сейчас дружина запустит резервный, но за это время может многое пойти не так.
Словно в подтверждение моих мыслей на стене загрохотал пулемёт, а значит, началось полноценное наступление. Больше я не сомневался и выскочил из кабинета через разбитое окно.
На улице царил хаос. Постоянно, то тут, то там мелькали тени, кто-то крыл трёхэтажным матом на стене. К пулемёту уже присоединились автоматные очереди, но пока ещё короткие, прицельные.
Я рванул к противоположному выходу, но не преодолел и половины города. До ушей долетели звуки перестрелки, а это значит – мы находимся в полноценном кольце. Выхода попросту нет, остаётся надеяться только на дружину, чтоб им удалось удержать периметр.
Мысли судорожно метались в голове, в попытке отыскать хоть какой-нибудь выход. А тем временем со спины раздался первый крик боли и ужаса.
– Пиздец, – выдохнул я, понимая, что это, скорее всего, прорыв защиты.
Не факт, но вероятность очень высока, при подобных атаках пал уже не первый город. Они всегда действуют слаженно, чётко и практически не оставляют шансов. К тому же для того, чтобы убить человека, не нужны особые пули, а вот для них, напротив, требуется серебро.
Вновь вспыхнул ультрафиолет и за стеной раздался оглушительный вой, что вызвало на моём лице кровожадную улыбку. Нет, просто у них не получится, не удивлюсь, что ход с отключением электричества, оказался спланированной акцией. Всё же зря я гнал на дружину, они хорошо знают своё дело.
То ли нервы слегка расслабились, а возможно, помог синий свет, от которого стали более заметными мечущиеся люди вокруг. Взгляд вдруг упал на пару: женщину с дочкой, которые, как мне показалось, двигались вполне целенаправленно. Они замерли на перекрёстке, осмотрелись и рванули налево, словно знали, что там есть спасение.
Думал я буквально мгновение, после чего поспешил присоединиться к ним. Женщина бросила на меня короткий взгляд, но ничего не сказала, просто молча кивнула, словно бы давая согласие.
Очередная короткая перебежка, и мы втроём замерли у выхода на широкую, главную улицу. Помимо ультрафиолета её освещало несколько фонарей. Нечего и мечтать перебраться через неё незамеченными. А народу там сейчас более чем достаточно, в основном дружина, но и среди мирного населения добровольцев хватало.
Если женщину с ребёнком пропустят, пожалуй, без лишних вопросов, то, что до меня – вряд ли. Мужское население в подобных случаях привлекается в полном объёме, начиная с возраста десяти лет. Пацаны, как правило, уже способны загнать патрон в магазин, для чего их, собственно, и используют. Ну а всех, кто дожил до двенадцати, без зазрения совести посылают на стену, не зависимо от того, гость ты или постоянный житель.
По идее, я сейчас как раз должен поливать серебром атакующих, вот только шли бы они все вместе с городом. Когда мне требовалась помощь, об меня вытерли ноги, да ещё и грохнуть хотели, притом прямо в отделении безопасности. Так что хрен им всем, а меня даже совесть ни разу не уколет.
Вопрос в другом: как теперь перебежать центральную улицу, чтобы не привлекать внимание? В том, что нам нужно именно туда, я отчего-то не сомневался. А ещё казалось очень странным, что женщина тоже не спешит рваться через дорогу.
До меня не сразу дошли её мотивы, для этого пришлось переключить внимание на девочку, что упорно куталась в платок и старалась спрятать от меня лицо. Да это же пацан как раз подходящего возраста, чтобы принять участие в набивании магазинов патронами прямо на передовой. Замечательно, значит, мы заодно.
– Где выход? – сухо спросил я женщину. – Да не молчи ты, бля, я тоже на стену не хочу.
– На Карла Маркса, там коллектор, из него можно выйти за стену, – ответила та.
– Ясно, идите за мной, – кивнул я и развернулся в обратный путь.
Вопреки моим ожиданиям, лишних вопросов не последовало. Семья тихо шмыгнула за мной в проулок, после чего мы снова замерли на перекрёстке, пропуская мимо себя грохочущий подвеской УАЗ. Затем выскочили на улицу, параллельную центральной, немного пробежали по ней и снова скрылись в переулке.
Здесь нас ожидал тупик, но я знал: сто?ит преодолеть кирпичный забор, и мы выберемся во двор местной пекарни. За ней придётся преодолеть ещё пару проулков, чтобы попасть к задним воротам боксов. В голове созрел не очень хороший план, скорее всего, после его воплощения город будет обречён. Но не факт, что этого не случится и без моей помощи. В любом случае, это гораздо лучше, чем вылезти из канализационного коллектора прямо посреди основных боевых действий.
– Давай! – я присел на корточки, прижался спиной к стене и сложил руки лодочкой перед собой.
Пацан оказался сообразительным и первым поставил ногу на ладони. Я помог перебраться ему, затем матери, после чего они вдвоём помогли вскарабкаться мне. Перевалившись на другую сторону, я подхватил свёрток, что предварительно туда перекинул и, пригибаясь, преодолел открытое пространство. Последнее, наверное, было лишним – сейчас все защищают город – но рисковать не хотелось.
Забор с лицевой стороны был уже новый, сколоченный из обычных досок и его мы перелезли без особых проблем. Снова перебежали через улицу, пересекли бывший, хотя и нынешний тоже, спальный район и наконец выбрались к восточной части стены, где, собственно, и расположились транспортные боксы.
Когда-то они принадлежали пожарной части, а во время строительства стены их решили оставить. Внешние ворота укрепили, а вход в город сделали исключительно пешим и отодвинули на четверть периметра к северу. Но именно они, гаражи, и являлись самым слабым местом в обороне, потому как имели чёрный ход. Небольшую, неприметную дверь на задней стенке. Для врага боксы всё равно оставались неприступны, а вот изнутри, всего один человек мог легко изменить ход сражения. Чем я сейчас и собирался заняться.
Нечего было и мечтать, что это место останется без присмотра, а потому мы не побежали к боксам сломя голову. Из них как раз имелся один из выходов на стену, а потому в дверях суетились люди. На стене короткими очередями грохотал пулемёт и, на первый взгляд, моя затея казалась полным бредом.
– Стрелять умеешь? – спросил я женщину, и та коротко кивнула в ответ. – Значит, план такой: уверенной походкой идём в боксы и делаем вид, что мы подкрепление. Основной бой на центральном входе, так что есть все шансы проскочить здесь.
– Нас убьют, я не хочу… Не пойду… – испугано запричитала та.
– Заткнись, дура! – влепил я ей хлёсткую пощёчину. – Мы здесь все подохнем, если не выберемся, город обречён. Как звать?
– Света, – отозвалась она.
Страх в её глазах всё ещё не прошёл, однако теперь он предназначался мне и это гораздо лучше. Я вытряхнул серебряные пули из револьвера и зарядил обычными, нет смысла тратить такое добро на людей. Только после этого вручил оружие Светлане.
– Стрелять только по моей команде, поняла? – строго приказал я и снова получил короткий кивок в ответ.
М-да, надежды, конечно, на неё никакой, может, хоть инстинкт самосохранения поможет ей надавить спуск в нужный момент.
– Соберись, блядь! – рявкнул я и снова замахнулся.
Подействовало, женщина вначале отпрянула, но после подобралась, даже взгляд немного прояснился.
– Всё, двинули! – я ещё раз окинул взглядом наш «диверсионный» отряд и поднялся на ноги.
К задней двери бокса мы подошли уверенно, старались даже делать вид, что спешим. Я ввалился внутрь и тут же принялся наводить суету.
– Старший кто?! – крикнул я. – Нас в подкрепление прислали.
– Оружие есть? – тут же отозвался один из присутствующих, кстати, единственный в форме дружины.
