– Эй, – позвали откуда-то. – Да ты жива или как? Много всего видала я в жизни, но перелётных девчонок первый раз.
– Ж-жива, – Маринка попыталась открыть глаза, и мир вокруг заходил ходуном.
– Лежи, лежи, – обеспокоился голос. – Я пока проверю, всё ли в порядке.
Жёсткие ладони аккуратно прошлись по телу, прощупали каждую косточку, прогладили спину. Маринка разом почувствовала небывалую лёгкость – будто не было сумасшедшего броска и болезненного удара.
– Ну вот и ладненько, – пробормотал голос. – Теперь давай попробуем сесть.
Маринка послушно приподнялась – её сразу качнуло, да та же ладонь прижалась ко лбу, надавила легонечко и кружение исчезло.
– Спасибо! – поблагодарила Маринка и решилась взглянуть на свою спасительницу.
Рядом с ней на траве сидела худая высокая женщина в сером длинном платье. Пряди седых волос выбивались из-под платка, бледное аскетичное лицо покрывала сетка морщинок.
Вокруг, куда ни глянь, простирались деревья – Маринку занесло в лес.
– Вы кто? – она попыталась встать на ноги. Смутная догадка промелькнула в голове и сразу пропала.
– Сиди, сиди, – удержала незнакомка. – Сейчас вазила подоспеет, на нём поедешь.
– К-куда? – соображала Маринка ещё трудновато.
– Ко мне, куда же ещё-то. – будто удивилась женщина.
– Не хочу к вам. Мне нужно к бабе Оне!
– Вон как. Теперь понятно, откуда у тебя пыльца. А я-то смекаю, не ошиблась ли я? Уж очень знакомое лицо.
– Я вас точно не знаю, – заверила тётку Маринка и назвалась.
– Ой ли, – улыбнулась та. – А я Таисия. Тося.
– Мне очень нужно в Ермолаево! – снова повторила Маринка. – Тётя Тося, проводите меня туда, пожалуйста! Прошу вас!
– Не могу, – помрачнела та. – Нет мне ходу в деревню.
– Но почему? – не поняла Маринка.
– Так уж вышло, – скупо обронила Тоська.
– Где же вы меня могли видеть?
– А в Грачевниках. Помнишь их иль позабыла?
И Маринка охнула, вспомнив прошлые свои приключения. Ведь точно же! Это же та самая Тося, что обратила ячичну и спасла её сестру!
– Тётя Тося, – завела она виновато, да тётка оборвала, приказала. – А ну не Тоськай! Вставай потихоньку. Вон, вишь, и вазила показался.
Маринка взглянула и сжалась – к ним медленно приближалось нескладное существо. Из мохнатого туловища-стога торчали лошадиные уши да тонкие лапы с копытцами. Морды было не различить, только моргали сквозь густую шерсть красноватые узкие щёлки-глаза.
– Что так долго-то! – укорила существо Тоська. – Опять за древяницами подглядывал? Кнута на тебя нету!
Вазила что-то обиженно заржал в ответ да плюхнувшись на четвереньки, подставил спину.
– Полезай! – велела Маринке тётка. – Давай, давай, что без толку таращиться.
И Маринка решилась – осторожно забралась на широкую мягкую спину, ухватилась за длинный спутанный мех. Пахнуло псиной и неожиданно сеном, и Маринка постепенно успокоилась – запахи были знакомые, вовсе не страшные.
– Но-о-о. Двинулись! – скомандовала Тоська, и они медленно направились в чащу.
Глава 3
Как добирались до Тоськиного дома Маринка не запомнила. Стараясь удержаться на спине вазилы, крепко вцепилась в шерсть да зажмурила глаза, чтобы отгородиться от раскачивающегося вокруг мира.
Когда же тряска прекратилась, она с облегчением скатилась со спины существа и отважилась осмотреться.
На крошечном пятачке, окружённый огромными соснами, притаился бревенчатый дом. Он оказался совсем небольшим – всего одна комнатёнка да сени.
По стенам развешаны были снизки сухих потемневших грибов и пучки незнакомой травы. Посреди комнаты громоздилась коряво сложенная печь, потолок был настолько низкий, что Тоська едва не касалась его головой.
– На пороге не стой, навьи утянут. – Тоська чуть подтолкнула Маринку и вошла следом.
– Куда утянут? – испугалась девушка.
– На погост.
– Это такая шутка?
– Какие шутки. Обычное дело на изнанке.
– Изнанка?..
– Обратка, иной мир – всё одно, зови как хочется. Ты на другой стороне, девчуля. Здесь всё иначе.
Вазила сунулся в двери, заржал вопросительно.
– Сбегай, – разрешила ему хозяйка. – Да всё поле не топчи. Пощипи с краешка, и будет. Полевик ещё после спячки не оправился, злющий шастает, и серп при нём.
Вазила всхрапнул, соглашаясь, да попятившись, исчез. А с печи с шумом сверзилось существо вроде филина, проковыляло к Маринке на толстых когтистых лапах.
– Здравствуйте. – на всякий случай поздоровалась Маринка.
– Уу-ху! Уу-ху! – прогудел в ответ филин и плюхнул к ногам гостьи придушенную крысу.
Не ожидавшая подобной щедрости, Маринка с визгом скакнула прочь. Тоська же рассмеялась да попеняла домовому:
– Не про неё то угощение, голбешка. Ты хлебушек доставай. Поспел небось?
Зарокотав неразборчивое, голбешка уковылял за печь и тут же показался снова, таща доску с румяным коричневым кругляшом.
Маринка только сейчас разглядела, что кончики крыльев оканчиваются у него крохотными тёхпалыми ладонями, а под клювом над перьями пушится борода.
– Что смотришь? У нас по-простому. Подходи да ломай кусок. Есть-то охота?
– Охота, – пробормотала Маринка и бочком подобралась к одному из трёх пеньков, выстроившихся вдоль стены.
Водрузив хлеб на соседний пенёк, голбешка уукнул и пропал.
– Разносолов не держу, – из застиранной тряпицы Тоська достала несколько светлых корешков. – Вот, у лопуха накопала. Пробуй. И вкусно, и польза большая.
Маринка с опаской откусила кусочек и медленно принялась жевать. Корень оказался сочным да хрустким, немного напомнил любимый сельдерей.
– Я его и в суп бросаю, и строгаю в салат. Очень меня выручает.
Разломав тугой каравай, Тоська присыпала шматок солью, протянула Маринке.
Ноздреватый, с чуть липнущим мякишем, хлеб оказался настолько вкусным, что Маринка попросила ещё.
– Нравится? – улыбнулась хозяйка. – Это бездрожжевой, на закваске. Мне с мельницы мучицу передают. Она отсюда недалеко, на болоте.
– От шишиги? – проявила осведомлённость Маринка.
– Всё-то ты знаешь, – усмехнулась Тоська. – От неё закваска. Гераська таскает по надобности.
– Я не понимаю про изнанку, – призналась Маринка. – Вокруг ведь простой лес, и болото, и деревня. Всё знакомое, обычное…
– Обычное? – приподняла тонкие брови Тоська. – Ну-ну.
– Не совсем, конечно, – поправилась Маринка, покосившись на нахохлившегося на печи голбешку. – Он вроде домовика, да?
– Домовик и есть. Их много, разных-то. Как и дворовых, и овинных с сарайными…
– Я по бабы Ониному дворовому соскучилась, – улыбнулась Маринка, вспомнив неугомонного кота.
– Мой вазила тоже из дворовых. Приблудный он. Провинился перед родичами. Те его на изнанку и отправили.
– А кто его родичи?
– Так из дворовых. Лошадей любят, присматривают за ними.
– А почему вазилу отправили именно сюда?
– Изнанка их мир, – пояснила Тоська. – Тут их корни, тут их родня. Шастают через границу, шмыгают туда-сюда, любят отираться среди людей. Нечистикам везде хорошо. А вот люди на изнанке жить не смогут.
– А как же вы?
– Это совсем другая история, – помрачнела Тоська и сразу перевела разговор. – Ты-то зачем в Ермолаево собралась? В гости или по надобности?
– По надобности! – встрепенулась Маринка. – Мне нужно спасти Альку!
– Что за Алька? Подружка?
– Знакомая. Соседка. Её в зеркало утянуло!
– Как так? – нахмурилась Тоська.
– Она с девчонками прошлой ночью призыв делала.
– На что призыв?
– Как – на что? – Маринка непонимающе уставилась на Тоську.
– Для каких целей звали? За каким интересом?
– Не знаю. А это важно?
– Ещё бы! Наверняка на тёмное желание! Для такого подношение нужно. Вроде жертвы.
Маринка тихонько ахнула.
«Это всё Катька хотела, это она виновата» – вспомнила она слова Вики. Неужели это было задумано специально? И Катька заранее знала, чем должен закончиться обряд??
– Мне нужно в Ермолаево! – Маринка вскочила с пенька. – Спасибо вам за всё. Я пойду.
– Сама не пройдёшь, граница закрыта.
– Но сюда же я прошла.
– И это очень странно. Пыльца работает справно. Доставляет прямо по назначению. Ты всё правильно сделала?
– Вроде… Меня обо что-то ударило в конце, потом отбросило.
– Ударило… Отрикошетило, что ли? Нехорошо это. Очень нехорошо.
– Почему? – испугалась Маринка.
– Если такое случилось, значит не попасть в деревню. Вроде как закрыта она. Отрезана от внешнего мира.
– Давайте проверим. – попросила Маринка. – Пожалуйста, проводите меня!
– Нет мне туда ходу. Да и сама бы не пошла!
– Но почему, почему? Там же баба Оня, девчата! Вдруг, с ними что-то случилось?
