Ария рассмеялась.
– Он не кусается, честное слово.
Я разорвал обертку и замер, ошеломленный. Это было полотно с граффити. На заднем фоне были изображены очертания Нью-Йорка, а на переднем – девиз Семья красными буквами.
– Когда ты сказал, что любишь граффити в исполнении Бэнкси и других художников, я подумала, что было бы прикольно, чтобы у тебя в кабинете в «Сфере» было что-то подобное.
Я уставился на Арию. Она прикусило губу. Незадолго до Рождества мы гуляли по Нью-Йорку, и я показал ей своё любимое граффити – едва ли не единственное произведение искусства, на которое мне было не насрать, но я даже не думал, что она запомнила.
– Как ты ее достала?
– Ромеро и я попыталась выяснить, кто такой Бэнкси, но это невозможно, так что я связалась с некоторыми более известными мастерами граффити и попросила их сделать для меня картину. – Ария замолчала. – Тебе не понравилось? Я хотела подарить что-то более личное, чем просто дорогую безделушку типа часов, особенно потому, что это ощущается так, будто ты сам себе покупаешь подарок, это же твои деньги…
Я шагнул к ней, обхватил ее лицо руками и яростно поцеловал. Когда я отстранился, она смущенно приподняла брови.
– Это наши деньги, Ария, не мои. Все, что принадлежит мне, и твоё тоже.
– Так я почти что Дон, – поддразнила она меня, и я усмехнулся.
– Ты управляешь моим сердцем, так что в какой-то степени да.
Я помедлил, потому что понял, что это правда. Никто никогда не имел надо мной такой власти, как Ария, и это было самой пугающей вещью в мире, потому что никто не должен был об этом узнать.
– Так тебе понравился подарок?
– Черт, да. Он идеален. И как я теперь смогу соответствовать на твой день рождения?
Ария ухмыльнулась.
– У тебя впереди целый месяц, чтобы что-то придумать.
– Класс, – пробормотал я—.
Ее глаза искрились весельем.
– Ты же большой мальчик, опасный мафиози, плохиш с дурной славой – думаю, ты справишься.
Я наклонился, в моме голосе прозвучали низкие и опасные нотки.
– Плохиш, да?
Она обняла меня руками за шею.
– Я на самом деле не знаю, чего тебя все так боятся – ты же очаровашка.
Я застонал, потому что никто и никогда так меня не назвал и никто так никогда и не сделает, ради своего же блага.
– Они боятся меня, потому что я опасный парень, любовь моя.
Фраза «опасный парень» даже частично не отражала действительности.
Ария кивнула с легкой улыбкой.
– Знаю. И вот что. – Она понизила голос. – Мне нравится, когда порой в спальне ты ведёшь себя как плохой мальчик.
Боже, Ария! Я яростно поцеловал ее.
Ария всегда видела лишь мою светлую сторону.
АРИЯ
– Черт подери! – рыкнул Лука, от чего я резко проснулась. Матрас прогнулся под его весом, и я обернулась, сонно моргая. Лука одевался, его телефон был зажат между плечом и ухом, пока он натягивал штаны.
– Буду на месте через пятьдесят минут. Сука!
Я с беспокойством села. Лука отложил телефон и надел кобуры поверх рубашки, а затем обернулся ко мне, хмурясь.
– Кто-то швырнул коктейль Молотова в один из борделей Семьи. Две шлюхи сильно пострадали, помещение полностью спалено. Полиция и пожарные работают на месте. Я должен ехать и минимизировать ущерб.
Я медленно кивнула, подавляя грусть. Он двинулся ко мне, быстро поцеловал, а затем вышел.
Я прикусила губу, успокаивая боль. Сегодня мой день рождения.
Я выскользнула из кровати, схватила телефон и обнаружила сообщение от Джианны. Как только она увидела, что я в сети, мой телефон зазвонил. После того, как я поговорила с Джианной, Фабиано и Лили, то почувствовала себя лучше и пошла одеваться.
Я знала, что Луке нужно позаботиться о делах Семьи, если он хотел быть хорошим Доном, но я все равно гадала, не забыл ли он ко всему прочему и про мой день рождения. Я направилась вниз, где Ромеро сидел за барной стойкой. Он улыбнулся, когда заметил меня, и поднялся.
– С днём рождения, Ария.
Я ответила ему дрожащей улыбкой, и выражение его лица смягчилось.
– Лука вернётся так скоро, как только сможет.
Я легонько пожала плечами и налила кофе. Одиночество охватило меня. У меня не было друзей в Нью-Йорке. Учитывая, что я была женой Дона, никто в наших кругах не относился ко мне как к простому человеку, и у меня не могло быть друзей из обычного мира. Проглотив комок в горле, я отпила кофе.
Лифт пискнул, Ромеро шагнул передо мной, но расслабился, когда вошла Марианна, неся торт. Ее темно-русые волосы были как обычно стянуты сеточкой, а платье обтягивало пышную фигуру и большую грудь. Ее материнское лицо расплылось в широкой улыбке, она поставила торт, подошла ко мне и крепко обняла.
– С днём рождения, крошка. Я испекла для тебя миндальный торт. Лука сказал, что это твой любимый, – она нахмурилась, глядя на Ромеро. – И где же он?
– Занят, – просто ответил Ромеро.
Больше Марианна не задавала вопросов.
– Лука попросил тебя испечь для меня торт?
– Попросил.
Марианна отрезала три куска, затем положила их на тарелки, передав по одной мне и Ромеро и оставив одну себе. Мы попробовали, и я должна была признать, что этот торт был вкуснее всего, что я ела за поеследнее время. Марианна была богиней готовки.
Марианна коснулась моей щеки.
– Ты выглядишь печальной. Почему бы тебе не выйти и не повеселиться с Ромеро?
Я хотела провести весь день с Лукой, но раз уж это не произошло, я кивнула. Ромеро отвел меня на ланч в милый ресторан, а после этого я, как типичная трофейная жена, спустила тысячи долларов в Century21, моем любимом торговом центре на Манхеттене. Мы вернулись в пентхаус после быстрого ужина в бистро. Я даже не стала доставать вещи из пакетов, а просто схватила плед и книгу и вышла на террасу, где свернулась в кресле. Ромеро не пошел за мной, вероятно уловив мое угрюмое настроение. Мое взгляд скользил по линии горизонта, из глаз скатилось несколько слезинок, и я подтянула ноги, крепко обняв их руками.
От звука раздвигающихся французских дверей мой взгляд метнулся к окнам. Лука вышел на террасу, его глаза были полны сожаления. Я быстро вытерла слезы и поднялась, но Лука остановил меня и поцеловал.
– С днем рождения, principessa. Мне жаль, что я не смог провести этот день с тобой.
– Ромеро не дал мне скучать, – ответила я, слегка пожав плечами.
Лука покачал головой.
– Этого недостаточно.
Он понес меня в апартаменты и поднял в спальню. Мой взгляд устремился на постель. На ней лежали букет белых роз и сверток. Я улыбнулась и поцеловала горло Луки, прежде чем он меня отпустил. Я вдохнула аромат роз, затем взяла подарок и распаковала его. Внутри была красная вельветовая коробочка, которую я открыла. Браслет из розового золота лежал на серой подушке. Одиннадцать бриллиантов были инкрустированы в гладкую поверхность розового золота.
– Поверни его, – тихо произнес Лука.
Я так и сделала. Внутри браслета были выгравированы слова:
В самые мрачные часы ты – мой свет.
Сглотнув, я посмотрела в нежные глаза Луки. Он схватился за ворот рубашка и стащил ее через голову, а затем обернулся. Я застыла, когда увидела новое тату на лопатке прямо напротив татуировки Семьи. Кожа все еще была покрасневшей.
Я прочитал замысловатые буквы, выведенные черными чернилами: Куда бы ты ни шел и как бы ни был темен путь, я всегда последую за тобой.
Слова, которые я сказала Луке вскоре после нашей свадьбы. Он запомнил их. Я глубоко вдохнула и сжала губы, чтобы не разреветься, но это было бессмысленное усилие. Два тату по обе стороны от его сердца. Лука обернулся и подошел ближе ко мне, стирая мои слезы. Он прижал мою ладонь к татуировке Семьи.
– Клятва Семье на первом месте, но слова на спине значат куда больше.
Я сглотнула. Он не должен был говорить ничего подобного. Он – член мафии, и для него Семья всегда на первом месте, а уж тем более учитывая его положение Дона. Я кивнула, целуя его губы.
– Те слова на твоей спине… Я говорила серьезно, Лука. Я последую за тобой куда угодно. Твоя тьма не пугает меня. Я люблю твою силу и твою верность, твои мягкость и стремление защищать. Я люблю твою светлую сторону, но также сильно люблю и темную. Я буду любить тебя в самый мрачный час, я буду любить тебя, даже когда ты будешь слаб. И если ты будешь нуждаться в том, чтобы я стала твоим светом – я буду им. Я люблю каждую твою часть, Лука.
Он прижал меня к груди, и я не менее крепко обняла его. Его любовь была величайшим подарком.
* * *
В апреле прилетели Лили и Джианна. Стоило мне увидеть Джианну, я поняла, что что-то происходит, но у нас не было ни единого шанса поговорить до того вечера, когда Лука и Маттео уехали по делам, а Ромеро был занят игрой в Скраббл с Лили.
– Ты что-то задумала, верно? – спросила ее я, пока мы любовались видом на Нью-Йорк с террасы на крыше.
Джианна помедлила с ответом, что было не типичным для нее.
– Я не могу сделать этого, Ария. Я хочу исчезнуть. Из этого мира. От этой свадьбы. Просто исчезнуть.
Я подозревала нечто подобное, но сейчас, когда она произнесла это вслух, беспокойство и страх охватили меня.
– Ты хочешь сбежать?
– Да.
– Ты уверена?
Джианна зыркнула на меня. На ее лице не было ни тени сомнения.
– Абсолютно. С тех пор, как Братва напала на поместье и я увидела, на что способен Маттео, я знала, что должна сбежать.
– Дело не только в Маттео, ты же знаешь, да? Он ничуть не хуже любого другого члена мафии.
Маттео мог быть забавным и очаровательным. Я была уверена, что Джианна и он могли бы быть счастливы, если бы она позволила ему, но я знала ее, знала, насколько упертой она могла быть. Она не позволит мне уговорить ее дать Маттео шанс.
– От этого все хуже. Я прекрасно знаю, что все мужчины в нашем мире способны на ужасные вещи, и однажды даже Фаби станет жестоким. И я ненавижу это, ненавижу каждую секунду, которую заперта в этом проклятом мире.
– Я думала, что у тебя и Маттео все налаживается.
– Он пытается манипулировать мною. Разве ты не видишь, как легко он смог вынудить Лили расслабиться рядом с ним?
– Все могло бы быть куда хуже. Большинство мужчин не простили бы тебя за то, что ты доставила им столько хлопот, но, кажется, ты действительно ему нравишься. Я не была уверена, что Лука позволил бы мне вытворять подобное с ним.
– Ты на его стороне?
Я не собиралась выбирать ничью сторону.
– Я не на его стороне. Я просто пытаюсь показать тебе альтернативу побегу.
– Зачем? Ты же знаешь, что я никогда не хотела такой жизни! Зачем, ты пытаешься оставить меня в нем?
Я схватила ее за запястье, начиная злиться.
– Потому что я не хочу потерять тебя, Джианна.
– Ты не потеряешь меня.
– Нет, потеряю. Стоит тебе убежать, и мы никогда больше не увидимся вновь, возможно, даже не поговорим, как минимум до тех пор, пока не придумаем способ сделать это, не рискуя тем, что мафия тебя поймает.
– Знаю, – прошептала Джианна. – Ты можешь поехать со мной.
В прошлом я часто возмущалась из-за золотой клетки, в которой выросла, и даже сейчас я иногда гадала, каково это – гулять по Нью-Йорку без Ромеро, пойти в колледж и жить по своим собственным правилам.
– Я не могу.
Она отвернулась от меня.
– Потому что ты любишь Луку.
Толика недовольства мелькнула в ее голосе, но я не собиралась извиняться из-за своих чувств. Любовь к Луке было чем-то, из-за чего я никогда не переживала.
