Евгений Шалашов "Воспитанник орков. Книга вторая"

– Таггерт? Сын Силуда, торговца? Странно, – покачал головой Курбада. – А я-то думал, что парень из рыбаков.

– Племянник, – уточнил Гилберт.

– Почему ты решил, что из рыбаков? – поинтересовался Данут.

– По запаху, – лаконично ответил Курбада.

Парень открыл рот, чтобы узнать, как это можно узнать по запаху рыбака (а он уже год как не ловил рыбу!), но Гилберт торопливо сказал:

– В дороге наговоритесь, а сейчас пора. За ночь надо подальше от города отойти.

Дануту стало любопытно – как Курбада из рода Фроглингов сумел определить, что он из рыбаков? По рукам, иссеченными сетью? Ладно, можно спросить и потом.

Конечно, Данут не ждал, что их выпустят прямо через ворота. Предполагал, что со стены спустят какую-нибудь лестницу, веревку, и они тихонько пойдут мимо постов нежити. Но вместо этого Гилберт повел их прочь от стены, завел в какие-то закоулки, а потом юркнул в небольшой сарай. Сдвинув в сторону какое-то барахло, начальник разведки обнажил крышку люка, запертого на замок. Открыв его собственным ключом, с усилием откинул крышку.

– Ну, парни, вам сюда, – кивнул Гилберт куда-то вниз. – Сначала вниз, потом вбок. Ну, не заблудитесь, дорога одна.

Не сговариваясь, Данут и Курбада заглянули в открывшуюся яму. М-да. Углубление напоминало колодец, разве что вода не плескалась.

– Мешки лучше снять, – посоветовал начальник разведки. Потом добавил, с неким сожалением: – Тесновато там, застрять можете.

Первым туда полез Курбада а, а следом, чуть помедлив, Данут.

Спускаться вниз было удобно – в стенках сруба обнаружились железные скобы, потом появился лаз, шедший почти под прямым углом, по которому можно было двигаться только на четвереньках.

Данут терпеть не мог тесных помещений, ненавидел подземные жилища. Если бы предложили лезть в какую-то нору по доброй воле – отказался бы сразу. Уж лучше бы идти мимо скелетов! Теперь же, деваться некуда, пришлось двигаться на карачках, толкая перед собой тяжелый мешок и, стараясь, чтобы ножны меча не выбили глаз.

Сколько они проползли – час, два, а может, все три, но Дануту показалось, что прошла вечность, пока спереди не повеяло свежим воздухом, а темнота подземелья не рассеялась полной луной и далекими звездами.

Выход из тайного хода оказался в овраге. Данут, успевший изучить город и его окрестности, прикинул, что овраг этот находится всего лишь в полмили от города. А вот, поди же ты – всего ничего, а показалось так много! С другой стороны, мог бы и сам пораскинуть мозгами, чтобы понять, что никто не станет копать под землей длинные ходы сообщений. Такой ход мало выкопать, его еще нужно чем-то укрепить, чтобы не завалился.

Курбада старательно заложил выход из подземелья специальным щитом, набросал сверху веток, мха. Критически осмотрев свою работу, сказал:

– Опытный человек и так поймет, а неопытный сюда не полезет. Ну, потопали!

Курбата шел размеренным шагом, к которому было не сложно приноровиться. Именно так Данута учили ходить в лагере для щенков.

Проводник ориентировался в ночном лесу так, словно мог видеть в темноте. Данут, хотя и был далеко не новичком, мог только угадывать, куда ставить ногу, чтобы не зацепиться за какую-нибудь корягу.

– Все! – сказал вдруг Курбада, остановившись так резко, что его спутник чуть было не врезался ему в спину. – Дальше дорога совсем плохая, подождем до утра. Если хочешь – можешь поспать. Разбужу. Костер разводить не станем, с утра всухомятку перекусим. Ручей неподалеку есть.

Если предлагают поспать, почему бы и нет? Данут улегся под деревом, прикрыл глаза.

– Тебе не холодно? – поинтересовался вдруг Курбада. – Если одеяло не взял – могу одолжить свое.

– Нет, спасибо, – отказался Данут, досадуя, что своей заботой проводник прервал ему сон. Ну, не объяснять же человеку, что он с детства привык спать на голой земле, а костер ему почти без надобности? Тогда придется рассказывать, кто он такой, что орки не так чувствительны к холоду, как неженки-люди.

Данут проснулся оттого, что Курбада собирался потрясти его за плечо.

– Пора?

Проводник убрал руку. Если он и был удивлен, то вида показывать не стал.

Шли почти целый день, сделав небольшой перерыв на перекус. Даже костер разводить не стали, довольствовавшись домашними запасами, да парой глотков ключевой воды. Курбада пообещал, что ближе к вечеру они устроят настоящий бивак – с костром, с горячей кашей и всем прочим. Данут мог бы обойтись без костра, но успел соскучиться по горячей каше, а особенно, по чаю из тех трав, что ему дала Далина. Этот чай он теперь предпочитал пиву и всему прочему. Одна беда – его оставалось мало.

Данут уже предвкушал, как он пьет чай, как вдруг Курбата насторожился. Подняв руку – мол, стой, проводник вслушался в легкие шумы леса, а потом скомандовал:

– Бежим! Быстро на поляну!

Курбада ринулся вперед, сминая кусты, словно молодой лось. Данут за ним. И фроглин, и человек бежали, желая лишь одного – побыстрее миновать чащу и выбежать на поляну. По дороге Данут успел избавиться от заплечного мешка – лишняя тяжесть ни к чему, а коли останутся живы, подберет. В худшем случае, барахло уже просто не понадобится. Курбада, кажется, не беспокоил лишний вес.

Наконец-таки они выскочили на открытое пространство и, не сговариваясь, встали спина к спине. Данут вытащил лук из-за плеча, вытянул из тула две стрелы. Одну взял в зубы, вторую наложил на тетиву. И, как только уловил за кустами какое-то движение, без колебания, выстрелил. Раздался вой.

«Попал!» – с удовольствием подумал юноша, досылая вторую стрелу на звук. Вой сменился коротким рыком, напоминавшим агонию.

– Стрельни моего. Слева, у сосны! – отрывисто попросил Курбада.

Данут обернулся, определил – где там сосна слева? И засадил туда две стрелы, а потом, для надежности, еще одну!

Парень стрелял наугад, но нападавшие не прятались. Будь на его месте более умелый стрелок, он бы уже сделал из чудищ подушечки для иголок. Нет, не сделал бы – стрел было прихвачено только десять штук. Правда, на дне мешка лежала связка наконечников про запас, но сейчас их все равно, что и не было.

Между тем, вокруг спутников начали зажигаться мерцающие красноватые огоньки, похожие на масляные светильники, которые сердобольные жены зажигают около входа в дом, чтобы пьяненький муж, грешным делом, не заплутал…

Огоньки понемногу увеличивались и, скоро можно было понять, что это глаза непонятных существ. Данут успел истратить оставшиеся стрелы, пытаясь попасть в глаза чудовищ, а потом отбросил лук и выхватил меч.

При приближении, монстры были похожи на огромных летучих мышей – вытянутые морды, большие уши, а за спинами было что-то напоминавшее крылья.

Монстры ринулись в атаку с утробным рычанием, пытаясь ухватить спутников клыками, с которых капала пена. Данут рубил мечом, Курбада орудовал лабрисом.

– Данут, дай мне минуту! – выкрикнул проводник, отмахиваясь от какого-то назойливого чудища.

В горячке боя до парня не сразу дошло, как можно дать минуту, если кругом враги? Но Данут сделал все, что смог – прыгал, махал мечом, пытаясь прикрыть своего проводника, лихорадочно копавшегося в своем мешке (Ну, нашел время!), а потом, услышав приказ поднявшегося во весь рост Курбада «Ложись!», без раздумий распластался по влажной земле.

Данут лежал, вжавшись в траву, жалея, что не может отрыть себе небольшой окопчик, чтобы уж совсем скрыться с поверхности, а над его головой творилось непонятно что. Слышался мерзкий вой и свист клинка, рычание, стоны, звуки ударов. Раза два по спине прошелся кто-то тяжелый, а один раз наступили на задницу сапогом. Спина – еще куда ни шло, но задница сразу же заболела!

Наконец, стих последний вой, умолкли стоны, наступила тишина.

– Ты живой? – услышал Данут голос проводника.

– Ага, – поднялся парень с земли.

– Беги за мешком, – устало скомандовал Курбада.

Данут с трудом прошел между теми ошметками, что остались от монстров. Порадовался, что ночью не видно – с кем это они сражались и, что там валяется.

К своему удивлению, мешок отыскался быстро. Хотел поискать еще и стрелы, но плюнул.

– Давай быстрее, – подстегнул его Курбада. Когда парень подбежал, проводник хрипло выдохнул: – Нам сейчас к воде нужно выйти. Давай, пока у меня силы остались.

Курбада шел все медленнее и медленнее, еле переставляя ноги, а потом и вовсе принялся заваливаться набок. Дануту пришлось вначале забрать тяжеленный мешок проводника, потом его двухсторонний топор, а потом уже подставлять плечо и для него самого.

Наконец-таки удалось дойти – ну, скорее доползти до речки. Данут осторожно уложил Курбада на землю, огляделся, чтобы найти удобное место под бивак.

– Воды… – прохрипел проводник.

Данут притащил полный котелок, осторожно приподнял голову Курбада и начал его поить. Тот пил жадно, захлебываясь и обливаясь водой. Выпив один котелок, проводник попросил еще. И опять пил, торопясь напиться. Потом, оторвавшись ненадолго, прошептал:

– Ты… это … когда я …

Не договорив, Курбада закрыл глаза и … умер.

Несколько мгновений Данут пребывал в оцепенении. Не то, чтобы он очень жалел своего проводника – они еще и познакомится-то толком не успели. Но все-таки, на той полянке Курбада спас его от смерти, приняв какое-то зелье, что ускоряло в разы скорость движений, но взамен отнимало жизнь. К тому же, парень до сих пор не привык, чтобы умирали люди, с которыми он только что был рядом. Да и можно ли к этому привыкнуть?

Данут осторожно оттащил тело соратника под дерево. Решил, что копать могилу лучше все-таки при дневном свете, а сейчас нужно поесть, слегка отдохнуть, привести себя и все вещи в порядок. А о том, как он будет искать дорогу, можно подумать попозже.

Вздохнув, принялся собирать хворост, благо, что его здесь было много. Спустился к речке и, разогнав нахальных лягушек, зачерпнул воды.

Скоро на костерке уже варилась пшенная каша, куда Данут, для вкуса кинул несколько кусочков сушеного мяса. Сдвигая котелок чуть в сторону, где огонь поменьше, услышал.

– Мне не забудь оставить.

Только недюжинное самообладание Данута позволило ему не упасть в костер от неожиданности. Выдохнув и, как его когда-то учил Шумбатар, мысленно посчитав до десяти, сказал:

– Мог бы и попозже ожить.

– Ага, попозже, – жизнерадостно заявил живой-здоровый Курбада, приподнимаясь. – Встал бы попозже, ты бы всю кашу слопал!

Но когда проводник попытался встать на ноги, его «повело». Осев на землю, попросил:

– Водички.

Второго котелка не было, но в мешке имелась медная кружка. Пока Данут копался, проводник бросил ему свой котелок.

К удивлению Данута, котелок Курбада оказался деревянным. Не показывая удивления, парень снова сходил на речку, зачерпнул воды. Когда вернулся, то увидел, что проводник уже вовсю наворачивает его кашу. Протягивая котелок напарнику, не удержался:

– Ты меня нарочно за водой посылал, чтобы в одну харю всю кашу слопать?

– Точно, – кивнул Курбада, облизывая ложку. Взяв из рук парня котелок с водой, с наслаждение припал к его краю. Оторвавшись, кивнул на кашу: – Ты бы лопал пока. Будешь клювом щелкать, ничего не останется. И в следующий раз пшенку кипятком обдавай.

Данут кивнул. Он, в общем-то, знал, что пшенку надо обдавать кипятком, чтобы она не горчила, но сегодня об этом запамятовал, тем более, что несмотря ни на что, каша была вкусной.

– Испугался? – поинтересовался проводник.

– Есть немного, – согласился Данут. – Я думал, что с твоим топором делать? В могилу вместе с тобой положить, чтобы с собой не тащить, или родственникам отдать? Только, где их отыщешь? Решил, что в могилу лучше.

– Это ты правильно, – кивнул Карбуда, подтаскивая к себе котелок с кашей. – Топор мне и в следующей жизни пригодится, а для моих родичей он тяжеловат будет. Они из него наконечники для копий накуют.

– Что ты такое выпил? – поинтересовался Данут. – Вытяжку из мухоморов?

– Настой из пыльцы болотного лотоса.

Данут и про обычный-то лотос ничего не знал, а уж про болотный, тем более. Но на всякий уважительно покачал головой.

– Ты не вздумай пробовать! – сказал Курбада, отвлекаясь от каши.

– Не буду, – честно сказал Данут, пользуясь моментом, чтобы зачерпнуть ложку-другую пшенки.

Уже насытившийся Курбада, погладив себя по брюху, изрек:

– Такая настойка только на фроглингов действует. Фолки от нее в один миг мрут. Но и у нас очень много силы она отнимает. Меня даже как-то похоронили. Хорошо еще, что закопать глубоко поленились. Я, когда выкопался, очень сильно разозлился.

– А кто такие фроглинги?

– Слышал легенду? – спросил Карбуда. Не дожидаясь ответа, принялся рассказывать: – Мой дед, говорил, что когда Единый создал небо, землю, море и болото, он заселил их бездушными тварями: птицами, зверями, рыбами и лягушками. Но стало ему скучно – они только и умеют, что жрать да спариваться. И решил Единый создать существ, чтобы и думали, и говорили. Взял он немного манны – волшебной пыльцы, и скинул ее на землю. И те твари, которым досталась пыльца, стали людьми. Полевые мыши превратились в фолков, подземные – в гворнов, ну а лягушки – во фроглингов. Есть, наверное, люди-рыбы, только я их ни разу не видел.

– А тролли от кого произошли? Гоблины?

– Тролли? Хм. Может, от горных козлов. Здоровые, козой воняют. А гоблины, скорее всего, от хомяков. Такие же жадные и морды шерстяные.

Представив себе, что родоначальником тестя (или, кем ему приходится опекун жены?) был какой-то хомяк, набивавший защечные мешочки, Данут заржал.

– Ты чего? – насторожился Курбада.

– Да вот, – сказал Данут, вытирая нахлынувшие слезы, – прихожу я к господину Альц-Ром-Гейму, и говорю – вы, мол, сударь, от хомяка произошли!

Теперь уже ржали вместе. Наконец, успокоившись, Данут спросил:

– А кто же тогда создавал некромантов, да монстров разных?

– Известно кто, – буркнул Курбада. – Те, кто против Единого идет. Хотят они с ним в силе уравняться, да не выходит у них. Вон, на поляне, ты же сам видел. Этих монстров из летучих мышей сляпали.

– Летучие мыши? То-то я гляжу – морды знакомые.

– Морды… Хотел какой-то маг-идиот из летучих мышей монстров летающих сделать. Придумал заклинание, прочитал – вроде, все честь по чести. Вот только про крылья забыл! Пытался потом исправить, не получилось. Потому-то, не стоит магам с Единым тягаться, рылом не вышли.

6. Монстры и звери

Выйти в путь на следующий день не удалось. Курбада, пытавшийся встать на ноги, сумел лишь утвердится на коленях, а потом вздохнул, грустно покачал головой и лег обратно. Видимо, настой из болотного лотоса отнял у него слишком много сил. Весь день он пролежал у костра, отпаиваясь водой из реки, которую Данут таскал ему сразу в двух котелках. Парень предлагал вскипятить воду на костре, но фроглинг отказался, заявив, что худую воду он пить не станет, а эта сгодится не только ему, но и фолку.

Данут, хотя и был огорчен задержкой, не показывал вида, чтобы невзначай не обидеть проводника. Человек, то есть, фроглинг спас этой ночью ему жизнь. А один день они как-нибудь наверстают. Тем более, у него не было жестких сроков и определенного времени выхода к оркам.

Чтобы не терять время зря, Данут решил навести порядок в своих пожитках. Для начала, нужно собрать стрелы.

Когда парень вернулся на поляну, где они ночью сражались с монстрами, он слегка обомлел – поверхность земли не было видно из-за разной летающей, ползающей и бегающей живностью, собравшейся полакомиться на дармовщину. На бесплатный пир слетелись вороны, сбежались ящерицы и даже ежики. Теперь, все падальщики деловито клевали, грызли или кусали останки вчерашних монстров, отпихивая друг друга от наиболее вкусных кусков. Он-то хотел рассмотреть, что же такое получается, если увеличить в размерах безобидных летучих мышей, но теперь уже поздно. Еще день-два, от чудовищ останутся только обглоданные кости, растасканные по кустам, а уж там их будут доедать какие-нибудь мелкие жучки – червячки. В природе ничего не пропадает, все пойдет в дело.