– Что я имею в виду… – немного успокоившись, продолжил Петровский. – Десять лет назад одному моему знакомому удалось создать нейтронный анализатор, он позволяет с точностью до десятилетия определять возраст того или иного предмета. С его помощью, правда, не совсем официально, я попытался уточнить возраст вещей из нашей Египетской коллекции, в принципе, результаты почти совпали. Только один предмет меня сильно удивил. Возраст, который определили наши специалисты, и то, что показывал прибор, значительно отличались. Он оказался старше почти на двенадцать тысяч лет.
– А что это был за предмет? – перебил Петровского Холин.
– Старинные сандалии, очень распространенная для Древнего Египта обувь, только материал, из которого они были изготовлены, не совсем традиционный. Обычно их изготавливали из листьев папируса или кожи, в погребальных камерах находили даже золотые сандалии. А эти были изготовлены, как показал анализ, из сплава титана и алюминия, к тому же их подошвы толще обычных. Я просканировал их и выяснил, что внутри подошва полая и заполнена какими-то маленькими предметами с большим содержанием золота. Мне казалось, что я совершил переворот в Египтологии, и наше представление об этой цивилизации рассыпалось, как карточный домик. Древнему Египту не пять тысяч лет, а двенадцать, может быть, и больше. Я написал несколько статей и хотел их опубликовать, но ни один Российский, ни один зарубежный исторический журнал не стал их печатать. Это могло полностью разрушить традиционное представление об истории человечества.
– Алексей Петрович, скажите, а к сфинксам с Университетской набережной вы не применяли методику, о которой вы рассказывали? – спросил Холин.
Возникла пауза. Наконец, Петровский ответил:
– Да, применял.
– И каким был результат? – спросил Холин.
– Их возраст более двенадцати тысяч лет, но для научного сообщества это не имеет никакого значения, а почему, я вам уже объяснил.
– Алексей Петрович, – в разговор вступил генерал. – Я прошу вас, не надо терроризировать губернатора и президента, все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Мы не можем вас посвятить во все детали случившегося, но, уверяю вас, администрация города к этому не имеет никакого отношения.
– Я не понимаю вас, что вы хотите этим сказать? – спросил Петровский и после паузы продолжил. – Вы намекаете, что их украли?
– Украли не совсем верный термин, – ответил ему Холин. – Их просто сейчас нет в нашем времени и пространстве.
– Что? – обескураженно произнес Петровский.
– Да, их нет, но мы сделаем все возможное, чтобы они вернулись обратно, – уверенно сказал Холин. – Алексей Петрович, а можно взглянуть на сандалии, о которых вы нам говорили?
– Конечно, можно, – ответил Петровский. – Правда, сейчас их нет в нашей основной экспозиции, они находятся в новом хранилище Эрмитажа под Сестрорецком, но, если вы располагаете временем, мы могли бы туда поехать.
Генерал и профессор Холин одобрительно покачали головами, и уже через тридцать минут все трое шли по длинному коридору нового Эрмитажного хранилища. Вскоре они подошли к двери, на которой висела табличка «Древний Египет». Петровский вставил электронный ключ в сканер рядом с дверью, она открылась, они вошли внутрь. Помещение, куда они попали, представляло собой большой светлый зал со множеством стеллажей, между ними стояли и ходили люди в белых халатах и белых перчатках.
Петровский обратился к Холину и Бочарову:
– Мы готовимся к открытию выставки «Древний Египет из запасников Эрмитажа», поэтому здесь такая суета.
– Никогда не думал, что ваша Египетская коллекция такая большая, – удивленно произнес Холин.
– Да, – с гордостью согласился Петровский и громко крикнул. – Нина, подойдите ко мне.
Через несколько секунд к ним подошла молодая симпатичная женщина.
– Здравствуйте, Алексей Петрович, – сказала она.
– Добрый день. Как идет подготовка? – поинтересовался Петровский.
– Все хорошо, я думаю, что через три дня мы все закончим, – ответила женщина.
– Нина, у меня к вам будет небольшая просьба.
– Да, я вас слушаю, Алексей Петрович.
– Нам с господами… – Петровский кивком головы показал на Холина и Бочарова, но смутился, правильно ли он их представил. – Нам необходимо взглянуть на сандалии, ну, те, что изготовлены из металла и у которых утолщенная подошва.
– Нет проблем, – ответила Нина, вытащила из кармана своего халатика небольшой пульт, нажала на одну из кнопок (появилась голограмма небольшого экрана и клавиатуры) и стала вводить запрос, при этом приговаривая, – Так, сандалии, третье тысячелетие до нашей эры.
Когда Нина произносила фразу: «Третье тысячелетие до нашей эры», – на лице Петровского появилась гримаса, выражающая явное неудовольствие.
– Они по каталогу в секции «С», номер три тысячи шестьсот девяносто один, – сказала Нина и крикнула. – Саша, принесите нам номер три тысячи шестьсот девяносто один из секции «С».
– Хорошо, – откуда-то из середины блока ответил мужской голос, а через несколько секунд он же произнес, – но на месте их нет.
– Как? – удивленно сказала Нина и быстрым шагом направилась вглубь блока, за ней сразу последовал Петровский, а за ним Холин и Бочаров.
Через несколько секунд они стояли рядом с боксом, над которым светился инвентарный номер три тысячи шестьсот девяносто один, он был пуст.
– Не может быть, – растерянно сказала Нина.
– Этого еще только не хватало, – обреченно проговорил Петровский.
– Скорее всего, это какая-то ошибка, я сейчас все проверю, – Нина побежала обратно к голографическому экрану и клавиатуре.
Прошло два часа, а поиски, в которых принимали участие все сотрудники блока Древнего Египта, ни к чему не привели, сандалии бесследно исчезли.
– Неужели их украли, – мрачно проговорил Петровский. – Но это невозможно, хранилище очень хорошо охраняется, несколько степеней защиты, мы проведем внутреннее расследование.
– Расследование проведем мы, – очень жестко сказал генерал Бочаров, который, как и Холин, два часа наблюдал за суетой, царившей в блоке Древнего Египта.
– Алексей Петрович, – очень мягко, чтобы разрядить обстановку, сказал Холин, – вы нам говорили, что сканировали эти сандалии?
– Да, – подтвердил Петровский.
– А у вас сохранились результаты сканирования?
– Да, сохранились, – отрешенно ответил Петровский.
– Вы не могли бы нам их предоставить?
– Конечно, я пришлю вам их трехмерную голографическую модель, – все также отрешенно сказал Петровский.
Модель была доставлена в «Центр «Z». Специалисты центра попытались понять, что внутри. То, что Петровский назвал «маленькими предметами с большим количеством золота», напоминало современную микросхему. Специалистам показалось, что там находился кристалл, похожий на многоядерный процессор. Все пришли к выводу, что пропавшие сандалии, помимо своей утилитарной функции, являлись высокотехнологичным устройством, но с какой целью его использовали, осталось загадкой.
В девять часов вечера в кабинете профессора Холина собрались руководители «Центра «Z». После просмотра видеоматериалов началось активное обсуждение, выдвигались самые смелые, порой фантастические гипотезы: начиная с того, что на Университетской набережной открылся портал в параллельный мир, кончая тем, что человечество стоит на пороге перехода в четвертое, а может, и в пятое измерение. Дискуссию жестом прервал профессор Холин и обратился к присутствующим:
– Коллеги, все это очень интересно, но у меня возникла немного парадоксальная идея. Сегодня я и генерал Бочаров побывали у доктора Петровского из Эрмитажа. И уточнили возраст пропавших сфинксов. Он считает, что им более двенадцати тысяч лет. И хотя официальная наука с этим не согласна, я на стороне Петровского. Я несколько раз очень внимательно просмотрел запись, где зафиксирован водоворот, в котором исчезли сфинксы, и мне показалось, что он очень напоминает «коридор времени», генерируемый нашей установкой. А если какая-то высокотехнологичная цивилизация из далекого прошлого, погибшая в результате планетарной катастрофы, решила поэкспериментировать со временем и пространством, чтобы вернуть из будущего артефакты, когда-то находившиеся на ее территории? Если мои предположения верны, то нашей временной реальности грозит опасность. Вы не хуже меня знаете, что наши сталкеры, отправляясь в путешествие во времени, никогда ничего не берут из нашего материального мира и ничего не приносят оттуда. Только информацию. Мы это делаем, опасаясь парадокса времени. Телепортацию материальных артефактов запрещает наша «Хартия Времени». Мы должны во что бы то ни стало вернуть все обратно. Иначе последствия могут оказаться непредсказуемыми.
Все, присутствующие на совещании, согласились с Холиным. И когда сотрудники разошлись, профессор продолжил свои размышления: «Если мои предположения верны, то зачем людям из прошлого понадобились сфинксы? Ведь, независимо от времени и пространства, законы мирозданья везде одинаковы. И на Земле, и на далекой планете, что от нас в миллиарде световых лет, молекула воды везде «аш два о». Неужели они не понимают, к каким последствиям приведут их действия? А что, если их толкает на это какая-то угроза? Вдруг, людям, нарушившим вселенскую «Хартию Времени», стало известно, что они могут погибнуть? Стоп, тогда все становится на свои места, они хотят спасти свою цивилизацию и в качестве времени спасения выбрали конец двадцать первого века, как наиболее безопасное временное пространство. А телепортация сфинксов не что иное, как испытание их аппарата телепортации, и юноша в белом комбинезоне является никем иным, как их разведчиком. И скоро здесь появятся сотни, тысячи людей из прошлого».
В дверь постучали, чем и прервали размышления профессора.
– Да-да, войдите, – сказал он.
В кабинет вошла его секретарша и передала Холину оранжевую папку с заключением экспертизы о трехмерной голографической модели пропавших из запасников Эрмитажа сандалий. Профессор быстро просмотрел ее и еще раз включил запись, где был зафиксирован водоворот и исчезающие сфинксы, и очень тихо произнес:
– Я, кажется, знаю, что это такое, это портативные антигравитаторы, жаль только, что и они, похоже, вернулись в прошлое.
***
В палату, где спал Пол Смит, вошли генерал Бочаров и доктор наук, психиатр и профессиональный гипнотизер Лев Керн. Руководители «Центра «Z» не теряли надежду восстановить стертую из сознания австралийца информацию.
– Доктор, я очень на вас надеюсь, – сказал Бочаров.
– Я сделаю все, что от меня зависит, – ответил Керн и подошел к постели Смита, Бочаров достал из кармана портативную камеру и стал снимать происходящее.
Доктор произвел несколько пассов над головой спящего австралийца.
– Просыпайтесь, – очень властно по-английски проговорил Керн.
Смит моментально открыл глаза и сел на край кровати.
– Пол, вы слышите меня? – спросил доктор.
– Да, – абсолютно отрешенно ответил Пол.
– Я ваш друг, – сказал доктор и добавил. – Скажите, вы тоже мой друг?
– Вы мой друг.
– Я хочу вам помочь, – продолжил доктор.
– Вы хотите мне помочь.
– Вы должны мне рассказать, что вчера видели на набережной, вы поняли меня, Пол?
– Да, я вас понял, – ответил Смит.
– Я слушаю вас.
– Я гулял по городу, – начал Пол. – Увидел двух сфинксов, подошел поближе, у спуска к реке на коленях стоял человек, одетый в белый комбинезон, – дальше Смит подробно рассказал все то, что увидел в тот злополучный день.
– Спасибо, Пол, – сказал Керн. – То, что вы мне сейчас рассказали, вы видели во сне, вы поняли меня?
– Да, я понял вас, это был сон.
– Очень хорошо, но, чтобы этот сон не беспокоил больше вас, я сотру его из вашего сознания. Когда я скажу пять, вы навсегда его забудете. Один, два, три, четыре, пять, а теперь спать.
Пол закрыл глаза и упал на кровать.
– Спасибо доктор, – сказал Бочаров, убирая камеру в карман. – Надеюсь, об этом никто не узнает.
Лев Керн одобрительно покачал головой.
***
Пол Смит мирно лежал в постели в отеле «Камердинер» на Таврической улице, его разбудил телефонный звонок. Он взял коммуникатор и нажал на одну из пиктограмм, перед ним возникло голографическое изображение, на котором появилась симпатичная девушка.
– Господин Смит, – сказала она по-английски, – прошу прощения, что побеспокоила вас, я хочу вам напомнить, что сегодня у вас запланирована экскурсия в Царское село, экскурсовод и нано-такси ждут вас у входа в отель.
Изображение исчезло. Пол посмотрел на свои часы, и отрешенно проговорил:
– Я, кажется, проспал целые сутки…
***
Через три дня после исчезновения сфинксов руководители «Центра «Z» приняли решение отправить в двенадцать тысяч девятисотый год до нашей эры исследовательский модуль-разведчик. Так поступали перед отправкой сталкеров в далекое будущее или прошлое, когда об этом времени не было ни малейшего представления. Это значительно облегчало работу человека, он заранее получал информацию о будущем или прошлом и, исходя из нее, готовился к своему путешествию. При отправке сталкера, например, в Средние века, модули не использовали. Уже существовала базовая информация об этом времени, и необходимости в дополнительных исследованиях не было.
Модуль-разведчик изготовляли из высокопрочного титанового сплава, и напоминал он пчелу, только немного меньше. Он имел в своей комплектации портативную звуковую и видеозаписывающую аппаратуру, различные аналитические датчики, был снабжен функцией отпугивания биологических объектов, прежде всего птиц, и мог становиться невидимым для окружающих.
Прошло пять дней, как исследовательский модуль вернулся из прошлого, его информация была детально проанализирована, и сегодня у директора «Центра «Z» профессора Холина проходило совещание, посвященное экспедиции модуля. Помимо руководителей Центра на совещание присутствовал и сталкер Максим Клинг, он был выбран в качестве кандидата для путешествия в прошлое.
Капитан Максим Клинг был самым опытным и успешным сталкером «Центра», он одним из первых окончил «Школу сталкеров» и совершил уже немало путешествий во времени и пространстве, благодаря чему проявились его лучшие качества: смелость, находчивость и способность просчитывать шаги своих вероятных «противников» на несколько ходов вперед. Информация, которую он приносил из своих путешествий, всегда имела колоссальное значение для исследований «Центра», так как давала ответы на многие загадки прошлого и приоткрывала тайны технологий будущего. Для руководства Максим являлся непререкаемым в своей области авторитетом, к его мнению прислушивались и поручали самые сложные и ответственные миссии. Но, несмотря на свои достижения, Макс оставался простым и добрым парнем, о таких часто говорят «свой в доску».
– Уважаемые коллеги, – обратился Холин к собравшимся, – вам наверняка известно, что мы отправили исследовательский модуль-разведчик в Древнейший Египет, и вот, что нам удалось извлечь из его памяти после возращения, – профессор нажал на кнопку небольшого устройства.
Появился большой голографический экран. Сначала все увидели пирамиды, которые были облицованы отполированным до зеркального блеска известняком. На вершине каждой из них находился большой кристалл. Это была долина Гизы, но долина еще не стала пустыней, как сейчас, а больше напоминала субтропический лес, через который была проложена идеально ровная шести-полостная магистраль, по ней очень быстро неслись разноцветные полусферы, не соприкасаясь с основанием. Складывалось ощущение, что они висят в воздухе, а какая-то непонятная сила приводит их в движение. Над тропическим лесом иногда проносились летательные аппараты, напоминающие серебристые диски. Потом появилась картинка какого-то города с идеальными улицами и зданиями, не очень высокими (не более четырех или пяти этажей), стены которых были облицованы белым, идеально отполированным известняком, как и пирамиды. По улицам в разных направлениях перемещались разноцветные полусферы. Увиденное потрясло присутствующих.
Профессор продолжил свой доклад:
– Модуль-разведчик доставил в наше время фонетическую структуру языка, на котором общались люди того временного пространства. Наши лингвисты, проанализировав этот древний язык, пришли к выводу, что его структура даже отдаленно не имеет ничего общего ни с одним современным языком. Корни этого языка нам неизвестны. Профессору лингвистики Громову, используя возможности квадроглоба, удалось составить словарь этого языка, в нем около четырехсот тысяч слов. Мы дали ему условное название «Египтура». Модулю-разведчику удалось установить, что во главе государства стоит Верховный правитель, Фараон, он обладает неограниченной властью. Судя по кадрам, которые вы сейчас видели, все жители одеты почти в одинаковую, напоминающую современные комбинезоны одежду. Исходя из этого, наши эксперты пришли к выводу, что классового разделения в привычном понимании этого слова там не существует. Безусловно, какое-то разделение есть, но какое и на каких принципах пока установить не удалось. Полученная модулем информация позволяет сделать вывод, что в Древнейшем Египте нет рабского труда. Всю тяжелую и монотонную работу выполняют автоматы или роботы, – Холин обвел взглядом собравшихся и продолжил. – Уважаемые коллеги, у меня возникла гипотеза, почему пропали сфинксы. Предположим, руководителям Древнейшего Египта стало известно о глобальной планетарной катастрофе, грозящей гибелью их цивилизации. Возможно, как один из вариантов спасения они выбрали тотальную телепортацию в более безопасное время, например, в наше. А появление их разведчика и похищение сфинксов есть ни что иное, как испытание их «машины времени». Уровень их цивилизационного развития очень высок и в чем-то даже превосходит наш. И где гарантия, что, попав в наше время, они не захотят заполучить жизненное пространство, используя военную силу? Мне кажется, все очень серьезно, и помимо парадокса времени, нам еще угрожает и военное вторжение из прошлого.
Наступила гробовая тишина.
Когда совещание закончилось, и руководители центра стали расходиться, Холин попросил Максима задержаться на пять минут.
– Максим, когда вы сможете приступить к подготовке?
– Завтра, – четко ответил Максим.
– Сколько вам потребуется на это времени?
