Я едва сдерживаюсь, чтобы не обернуться и не обменяться взглядами с Айденом. Судя по всему, на камерах его видно не было, телохранитель держался вне зоны видимости. Умно, даже не удивительно. Но это не спасает его от прямого вопроса, соврать в ответ на который он не имеет права.
Зато имею я.
– Я сбежала, – отвечаю я быстрее, чем он успевает открыть рот.
Суровый взгляд отца возвращается ко мне. Я чувствую это едва ли не всем своим существом, но, несмотря на сжимающий горло страх, поднимаю голову и смотрю отцу прямо в глаза.
– Сбежала от своей охраны, набрала какую-то шайку, испортила чужую машину, сбежала с места преступления, – гневно перечисляет он. – Чтобы успокоить родителей этого парня и замять дело в университете, мне пришлось отдать крупную сумму. Зачем ты в это ввязалась, Шелл? Я не ожидал от тебя такой низости.
Презрение, сквозящее во взгляде папы, ранит меня куда больше, нежели его гнев. Меня начинает захлёстывать отчаяние.
– Низости? – переспрашиваю я на выдохе. – Ты бы знал…
– Я не хочу ничего знать! Я не хочу, чтобы моя дочь прославилась хулиганкой в двадцать один год. Что за недостойное поведение в таком возрасте?
Обида, чувство несправедливости и вины смешиваются с яростью. Опасный коктейль заполняет мой рассудок, слова вырываются изо рта быстрее, чем я успеваю их обдумать:
– Зато у тебя есть шанс наверстать упущенные годы воспитания, только вот с таким подходом ты с этим не справишься.
Пока отец, явно не ожидавший подобной дерзости, буквально прожигает меня взглядом, я взрываюсь окончательно и резко встаю из-за стола. Громко скрипит стул, а после наклоняется назад, рискуя с грохотом упасть, однако ожидаемого шума не следует – Айден успевает подхватить стул за спинку и аккуратно отставить в сторону.
Я выдерживаю взгляд отца только потому что нахожусь в этом зале не одна.
– А ты скажи мне, как нужно было поступать, – отчеканиваю я, смотря ему в глаза. – Расскажи, как нужно было решать дела с человеком, который травит моего лучшего друга и ни во что не ставит ни единую душу, будто весь этот мир крутится вокруг него? Расскажи, какую политику мне стоило избрать против козла, который понимает только язык таких же идиотских поступков, которые совершает сам?
Я выпаливаю эти слова с отчаянием, мой голос предательски дрожит. Наверное, отец видит слёзы, едва ли удерживаемые мной в уголках глаз. Чёрт возьми, я выгляжу абсолютно по-идиотски.
Но отчего-то плечи отца едва заметно опускаются. Он смотрит мне в глаза и молчит. В сущности, ответить ему нечего. Как я и предполагала.
Мне срочно нужно выпустить пар. События последней недели будто бы скрутили в тугой комок все мои нервы, а это состояние приносит катастрофический, нескончаемый дискомфорт. Волнительные события вроде бы остались позади, а вот тело всё ещё скручено напряжением, как старая ржавая пружина.
Поэтому, направившись прочь из обеденного зала, я прохожу мимо лестницы на второй этаж и быстрым шагом направляюсь к выходу во внутренний двор. Оказавшись на улице, жадно вдыхаю прохладный воздух и разжимаю добела стиснутые кулаки. Под ногами мягкий песок вперемешку с редкими вкраплениями травы – лучше и не придумать. Я разворачиваюсь к Айдену и сталкиваюсь с его немым вопросом, выраженным в слегка приподнятой брови.
– Ты же знаешь какие-нибудь основы самообороны?
Только произнеся этот вопрос, я понимаю, насколько нелепо он звучит. Стоило сформулировать иначе: ты знаешь именно основы, а не слишком сложные профессиональные элементы? Но уже поздно.
В его взгляде я замечаю отголосок удивления. Наверное. Мне всё ещё трудно различить, какие эмоции я сама придаю его лицу, а какие можно увидеть на самом деле.
– И не только основы. Почему ты спрашиваешь?
– Научи меня.
Вот теперь удивление в его взгляде точно настоящее.
– Ты уверена?
– Угу. В конце концов, лишними такие навыки точно не будут. Как там это делается? – я выставляю вперёд слегка сжатые кулаки. – Что-то такое?
Я пытаюсь слегка стукнуть Айдена по плечу, но он уворачивается всего лишь лёгким поворотом корпуса. Я неловко спотыкаюсь, и, пока восстанавливаю равновесие, телохранитель уже оказывается за моей спиной. В случае настоящего спарринга я бы уже была в захвате, что означало бы проигрыш. Но почему-то прилива страха я не испытываю. Моё предчувствие меня не подводит – никакого захвата не следует.
– Если желаешь изучить основы самообороны, – Айден слегка выделяет это слово интонацией, – то запомни: никогда не пытайся напасть первой. А если хочешь научиться атаковать, развернись и пробуй.
Я медленно поворачиваюсь к нему лицом, раздумывая. Смеряю телохранителя внимательным взглядом, прикидывая, как справиться с таким противником. Он высок, выше меня почти на целую голову, а разница в мышечной массе и вовсе критична. Если бы ситуация, в которой между нами произошла бы драка, была реальной, я бы никогда не смогла выйти из неё победителем, даже будь при мне серьёзное оружие. Но если откинуть глас рассудка… куда стоит атаковать в первую очередь?
Сгруппировавшись, я пытаюсь нанести несильный удар в район живота, намереваясь дополнить атаку подсечкой под ноги – таким приёмам учил меня в своё время Лиам. Не то чтобы у меня хоть когда-то хорошо получалось.
Но Айден легко избегает соприкосновения моего кулака с его пиджаком. То, как тихо, плавно и легко он двигается, начинает меня злить. На его фоне я кажусь неуклюжим медвежонком, который только-только встал на задние лапы. Я пытаюсь ударить снова, и моя рука оказывается в аккуратном захвате его пальцев.
Они оказываются тёплыми. Не знаю, почему моё сознание выцепило эту крохотную деталь и перестало фокусироваться на том, что я должна атаковать. Я останавливаюсь, просто не зная, что делать дальше.
– Если поймали, – терпеливо поясняет Айден. – Атакуй свободными конечностями не ту руку, которая тебя держит, а корпус. Чаще всего он в таком положении не защищён. Помни о болевых точках. Пах, солнечное сплетение. Второй вариант бесполезен, если противник в очень хорошей физической форме, мышцы его спасут. Если нет доступа к корпусу, бей по локтевым сгибам или носу. Ключицы и шея тоже слабые места, но их легко защитить.
Сконцентрировавшись, я почему-то расслабляюсь. Из-за парадоксального отсутствия страха я в силах обдумать каждый свой следующий шаг. Ограничения по времени нет, по крайней мере, пока Айден терпеливо ждёт моего выпада.
На выдохе я наношу резкий удар ребром ладони по сгибу его локтя. Сомневаюсь, что этой жалкой атаки достаточно, чтобы ослепить его болью, но Айден отпускает моё запястье.
А я продолжаю. Толкаю его плечом назад, наношу удар кулаком снизу, от которого телохранитель уворачивается, плавно уйдя в сторону.
– Хорошо, – одобрительно кивает он.
Почему-то я улыбаюсь. Разгорячённая кровь разливается по телу, согревая и прогоняя то давящее со всех сторон напряжение, которое преследует меня последние несколько дней. Я провожу ещё несколько быстрых атак, и Айден, легко избегая их, подсказывает, в чём были ошибки и как сделать лучше. Я внимательно слушаю каждое его слово и почти сразу же повторяю удары по воздуху с учётом новых корректировок. Адреналин и ощущение, будто бы я что-то могу, опьяняют.
Ровно до того момента, пока Айден, избежав очередной атаки, не оказывается у меня за спиной и не берёт меня в захват. Весь жар и пыл, обуревающие меня до этой секунды, бесследно исчезают, будто схлынув. Их место занимает парализующая вспышка страха.
Я не поддаюсь ему целиком всего лишь из-за одной детали: отсутствие боли. То, насколько осторожен Айден, сбивает с толку и меня, и мой страх. Его руки крепко удерживают меня со спины, блокируя почти всё, кроме ног, но не давят на шею и грудь. Спиной я чувствую два ремешка от его портупеи.
– Один из немногих способов выйти из захвата – это рывок корпусом вниз, – безмятежно поясняет телохранитель. – Но здесь нужна сила и правильный момент. Повезёт, если противник хватает не за шею. Там будет всего несколько секунд, пока не потеряешь сознание. Но и без этого никто не даёт гарантий, что рывок сработает. Пробуй.
Я зажмуриваюсь и со всей силы подаюсь вперёд, пытаясь вырваться напором танка. Но Айден даже не двигается с места – он чертовски силён. Я скорее ощущаю, чем вижу, как он покачивает головой и поправляет:
– Наклон больше вниз, так противнику тяжелее устоять на ногах. Сгруппируйся. Сосредоточь в рывке всю силу, упор на чуть согнутых ногах.
Почему-то я думаю о том, что это первый раз, когда Айден разговаривает так много и так долго. Встряхнув головой, я концентрируюсь только на управлении своим телом. А это труднее, чем кажется. Правильно распределить силу, сгруппировать нужные мышцы и не растратить на это большую часть сил – та ещё задача. Контроль над дыханием, движениями, окружением. А ведь это всего лишь безобидная тренировка.
Новый, как мне казалось, правильный рывок также не приводит к освобождению. Айден слегка переступает на месте, удобнее перехватывая меня, но дело даже не склоняется к победе. Да как это нужно сделать? Какой силищей мне нужно обладать? А ведь он даже не особо старается удерживать. От безысходности я сдаюсь, бросив попытки.
– Пробуй, – непреклонно повторяет Айден.
– Да как?
– Пробуй, пока не получится.
Я брыкаюсь, извиваюсь, пытаюсь рвануться и вперёд, и вниз, растрачивая драгоценные силы и сбивая дыхание. Осознание собственной слабости и непригодности вгоняет меня в отчаяние. Появляется даже шальная мысль укусить Айдена за руку, но даже для этого мне придётся постараться, дабы дотянуться головой вниз. Предусмотрительно.
Пытаюсь снова, снова и снова, и с каждым моим остервенелым рывком я будто бы пытаюсь освободиться не столь от мягкого захвата Айдена, сколько от… себя самой, наверное. От клетки, в которую закован мой рассудок. От эмоций, которые варятся где-то там, глубоко, близко к цепям, касаться которых запрещено. Особенно мне.
Повинуясь внутреннему порыву и инстинкту, я прекращаю прежние попытки, набираю в грудь побольше воздуха, вгоняя кислород в кровь, а после совершаю рывок назад. Айден оступается. В попытке сохранить равновесие он ослабевает хватку, и я тут же подаюсь вниз и выворачиваюсь, наконец-то освобождаясь от его захвата.
Мы оказываемся лицом к лицу. Я, тяжело дыша, и он в своём прежнем безмятежном спокойствии – лишь слегка пошатнулся от толчка. Айден поправляет пиджак и медленно кивает.
– Неплохо.
Между нами повисает молчание. Я не спешу продолжать тренировку, восстанавливая силы и успокаивая сердцебиение, а Айден кажется мне даже задумчивым.
– Я должен поблагодарить тебя, – произносит он вдруг и смотрит мне в глаза. – За то, что прикрыла меня перед мистером Мэйджерсоном. Я не мог соврать.
Я молчу, растерянная от неожиданной благодарности. Просто не знаю, что ему сейчас ответить. Банальное «не за что»?
– Но это в любом случае мой промах, – продолжает Айден тихо. – Я нарушил протокол, каковы бы не были причины. Так что было бы вполне справедливо, если твой отец уволил меня. В следующий раз не стоит меня выгораживать.
С губ едва ли не срывается вопрос: значит, следующий раз будет?
Но вместо этого я бурчу:
– Заткнись и возвращайся в стойку.
Глава 13: Омут
Следующим вечером, без всякого объявления войны, к нам приезжает Саманта. Ну, как «к нам»? Конкретно ко мне.
Сегодня Сэм особенно прекрасна: длинные волосы заколоты на затылке в крупную кичку, глаза ярко и изящно подведены, на губах уложена тёмная матовая помада, а тон кожи кажется вовсе идеальным. Короткий топ не достаёт до линии тёмных узких джинс, и весь этот образ уже наводят меня на пугающие мысли о планах Сэм. Точнее о моём месте в них. И, едва ли переступив порог комнаты, она сразу же оправдывает все мои опасения:
– Собирайся. Едем в бар.
После секундного замешательства я почти в ужасе выпаливаю:
– Ну уж нет!
– Ну уж да, – парирует Сэм и упирает руки в бока. – Знаешь, каких трудов мне стоило отпросить тебя у Артура? Он злющий, как черть.
– Подожди…
Не слушая моих жалких попыток, Сэм нараспашку открывает мой шкаф с одеждой и начинает методично перебирать вещи. Я буквально вижу, как в её голове помечается каждый раздел одежды как «нет».
Наконец, наткнувшись на серебристое короткое узкое платье, она с широкой улыбкой достаёт его из недр шкафа и протягивает мне. Заметив на моём лице отражение охватившей меня паники, Саманта в удивлении приподнимает брови.
– Да что с тобой, в конце концов? Мы едем веселиться, а не убивать кого-то.
– Я… как бы это… – вздохнув, я признаю: – Я боюсь большого скопления людей, шума, алкоголя. Тусовки – это не моё.
– Отлично. Значит, сегодня мы заодно и победим один из твоих страхов.
Я долго молчу, смотря то на Сэм, то куда-то сквозь неё. Пожалуй, ещё несколько дней назад я бы поддалась опасениям и отказалась от поездки, но сейчас…
Сейчас я беру чёртово серебристое платье и киваю.
Сэм помогает мне с макияжем. Приводит мои волосы в относительно порядочный вид, заставляет надеть туфли на каблуке. Едва ли не силком направляет меня к выходу из комнаты, где мы сталкиваемся с Айденом. Пока Сэм кратко оповещает его о наших планах, в которые телохранитель включён по умолчанию, он не сводит с меня внимательного взгляда. Такого же, как и всегда. Только почему-то на этот раз более напряжённого.
Когда мы втроём спускаемся в гараж, Сэм восхищённо присвистывает, стоит только Айдену достать ключи от своей машины. Девушка наклоняется поближе ко мне и тихо подмечает:
– Идеально тебе сегодня подходит.
Серое с серым. Серебро с мокрым асфальтом. Вот только это я скорее удачно подхожу в комплект к этой машине, а не она мне.
Мы с Сэм садимся на задние сиденья. Только покидая территорию дома я полноценно осознаю, на что я только что подписалась. Как бы моё желание бросить вызов самой себе не привело меня к ещё большим проблемам, нежели те, которым я пытаюсь противостоять.
– Когда ты последний раз была в клубе или баре? – внезапно спрашивает Сэм.
Я медлю с ответом, будто бы пытаясь подсчитать, хотя на самом деле ответить могу сразу же – больше полгода назад, вместе с Лиамом и Джексоном, хотя мне кажется, будто с момента окончания моей нормальной жизни прошло уже несколько лет.
С момента, когда матери стало хуже.
Намного хуже.
Сэм верно расценивает затянувшееся молчание и мягко подталкивает меня локтем, вырывая из водоворота мыслей.
– Даже если давно, не переживай, всё будет нормально. Я же буду рядом. Да и Айден с нами. Чего тебе вообще бояться с такой-то охраной?
Я невольно поглядываю в зеркало заднего вида. Наши с Айденом взгляды сталкиваются, и я тут же обращаю внимание куда-то в окно.
– Я не переживаю, – вру я так, будто бы абсолютно в этом уверена.
Дорога кажется слишком долгой. На улице сгущаются сумерки, но обильные огни освещения Сиэтла прогоняют темноту. Я скольжу взглядом по бесчисленным неоновым вывескам, ярким витринам и окнам, в которых теплится свет. Ловлю себя на мысли, что за последнее время я даже успела соскучиться по жизни большого города. Хотя я прекрасно знаю, что мне хватит всего пары часов прогулки по его шумным улочкам, чтобы с удовольствием вернуться обратно в глушь.
Мы проезжаем мимо знаменитых «синих деревьев». Я невольно улыбаюсь, разглядывая инсталляцию. В ночном освещении, окрашенные в глубокий синий цвет, деревья кажутся чем-то призрачным, не подходящим нашему миру и этому городу. Я провожу невесёлую ассоциацию со своим собственным мироощущением и отрываю взгляд от окна.
Айден останавливается возле адреса, названного Самантой. Я мрачно поглядываю на яркую золотистую вывеску бара и подмечаю нехилую толпу людей, ожидающих у входа. Я знала, что их будет много, но всё равно неосознанно напрягаюсь.
От внезапного смеха Сэм я недоумённо хмурюсь. Девушка переводит дух и поясняет:
– Вы сейчас оба выглядите абсолютно одинаково. Пошли, мрачные!
Я неосознанно кошусь на Айдена, но выражение его лица считать не успеваю – он уже выходит из машины.
Зря я надела такие туфли. Эта запоздалая мысль посещает меня, как только я преодолеваю первый десяток шагов. Слишком высокие каблуки стесняют каждый шаг, появляется стойкое ощущение, будто бы стоит мне всего раз неправильно поставить ногу – и я тут же растянусь на асфальте.
Айден замечает мою проблему. Он незаметно нагоняет меня и ровняется с моим шагом, и на мгновение я опасаюсь, что он предложит свою помощь – протянет руку или что-то в этом роде. Но Айден просто идёт рядом со мной, и я понимаю: это уже своего рода предложение помощи. Только такое, где, отказав, я не буду выглядеть нелепо и неловко. Однако чужой опорой я так и не пользуюсь.
Пока мы идём к бару, я старательно смотрю себе под ноги. Отчасти ради того, чтобы не навернуться, но по большей мере потому, что я вовсе не хочу знать, к чему именно относится этот тихий свист – он раздаётся, когда мы проходим мимо двух мужчин из очереди. Ощущение, будто бы каждая клеточка моего тела покрывается иголками – как у дикобраза, готового к драке.
Я бросаю быстрый взгляд на Сэм. Она уверенно идёт впереди, с идеальной осанкой, приподнятой головой, будто бы вовсе не обращает внимания ни на кого вокруг.
Мне стоит сделать так же. Я вновь напоминаю себе: тусовки – это нормально. Бары и клубы – тоже нормально. Мне стоит привыкать к естественной для человека моего возраста социализации.
