– Я подумаю об этом. Хоть соглашусь вряд ли. Я хочу уехать, а если про меня станет известно, то без головы далеко не уедешь.
– Твоя безопасность была бы моей заботой.
– Знаю и это еще одна из причин. Мне пора.
– Я провожу.
Мы вернулись так же, как и пришли. Я хотела попрощаться раньше, но Ансэль проводил до выхода из леса. Только когда стали виднеться постройки, мы попрощались.
На улице уже было светло, если отец дома, придется объясниться, почему я в таком виде и только вернулась. Скорее всего, он и сам догадается, что все дело в моем увлечении травами.
На подходе к дому стояла тишина, душу грело, что проблема была решена, мешочек с золотом висел привязанный сбоку под накидкой. Сегодня мы расплатимся со всем и нужно подумать о лицензии, рисковать, вновь не стоит. С головы не выходили слова гвардейца, что за мной будут следить более тщательно, его интерес к товару тоже не осталось незамеченным.
За дверью было шумно, раздавались голоса. Странно, гости в такое время? Я зашла внутрь, сбросила капюшон и замерла, в доме были гвардейцы. Лиц было также не видно под мантиями, но не узнать их после вчерашней встречи было невозможно. Один стоял около входной двери, я чувствовала на себе его взгляд.
– Доброе утро, господа, – я прошла к отцу и тронула его за локоть, стараясь не смотреть на гвардейцев, и говорить как можно тише. – Что происходит?
Отец был бледен, но старался держаться мужественно.
– Все в порядке, сейчас мы все решим, и господа уйдут. Иди к себе, Катарина.
Значит, про штраф отец не знает, иначе бы он не просил меня оставить их. Ослушаться было сложно, дело не в том, что отец так же считал, что женщина не имеет никаких прав, нет, но показать это при других людях, особенно при гвардейцах Темного неразумно. Оставить отца наедине с ними, понимая, что не все в порядке я не могла к тому же если речь зайдет о штрафе, мне лучше быть здесь.
Я прошла к вешалке, возле которой расположился другой гвардеец, сняла накидку и сумку, что была со мной. Вид мой, мягко говоря, потрепанный после ковыряний в земле, а затем блужданий по густому лесу, предстал на всеобщее обозрение. Только сейчас я поняла: лучше бы сначала переоделась или вовсе не снимала накидку, которая скрывала все это, но принимать другое решение было поздно. Вытащив лист куста из светло-каштановой косы, я вернулась к отцу, важно было, чтобы он чувствовал, что не один.
Видимо, осознав, что уходить я не собираюсь, они продолжили с того, на чем остановились
– Господа, такое не случалось раньше, я всегда плачу вовремя, я не мог знать, что задержат оплату, но я все отдам, мне просто нужно немного времени. У меня ведь есть часть суммы, я оплачу ее сейчас, а оставшееся смогу вернуть в течение недели.
– На уплату налога предоставляется и так достаточно времени, ты мог подготовиться раньше, не надеясь на золото, которое тебе не заплатили.
Полагаю, мои глаза были величиной с яблоки. Это что же получается, они пришли собрать налог? Гвардейцы? Такого еще не случалось и именно в этот день у нас, оказывается, не хватает денег. Я резко развернулась к отцу, переживая, что ему может стать нехорошо.
– Папа, почему ты ничего не сказал?
– Милая, ничего ведь не изменилось бы, я надеялся, что успею собрать недостающую сумму.
– Я бы нашла золото, если бы знала. У меня была возможность, – я осеклась, не стоило делать таких заявлений, чтобы не нарваться на ненужные вопросы. – Сколько не хватает?
– Триста сорок золотых, это не так много, но ныне мы все отдали.
Я шумно выдохнула, у меня прямо сейчас висела на поясе недостающая сумма. Я могу отдать монеты за налог, но как быть со штрафом? Хотя о нем пока никто не заикался, в то, что про него забыли, веры нет, но может получиться оттянуть время до конца дня, тогда я придумаю, что делать, пусть даже придется снова идти к Ансэлю.
Вообще, вопрос не стоял отдавать золото или нет, скорее я боялась, что одна безвыходная ситуация перерастет в другую, собственно это уже произошло.
– Ты знаешь, что следует в случае неуплаты налога, старик.
– Стойте, – я отстегнула мешок с монетами, отсчитала лишние и протянула гвардейцу. – Возьмите. Вам нет причин задерживаться.
– Катарина, но откуда? – в настороженном взгляде отца, казалось, промелькнуло облегчение, но так мимолетно, что не уверена, не померещилось ли мне.
– Разве это сейчас так важно, отец? – мне придется объясниться, но пусть это произойдет позже, с него достаточно переживаний.
– Господа, значит, вопрос решен.
Так считали только мы с отцом, ни один из гвардейцев не пошевелился. Вперед выступил тот, что стоял возле вешалки. Когда он заговорил, все внутри оборвалось, я узнала голос гвардейца, с кем имела честь общаться на торговой площади.
– Все могло быть так. Если бы наш визит был связан только с налогом, ты же понимаешь о чем я, Катарина?
Отец бросил на меня непонимающий взгляд.
– О чем он говорит, дочка?
Я изучала потертость деревянного пола, не рискуя поднять глаза, оттянуть момент не получилось, а жаль.
– Пап, ты главное не переживай, я просто не успела тебе рассказать, – теребя платье, я выдала почти скороговоркой: – Я вовремя не продлила лицензию, и вчера при проверке получила за это штраф, срок уплаты за который сегодня, – а затем, пока отец не переварил сказанное, обратилась к гвардейцу. – У меня же есть еще время?
Он смотрел в мою сторону, ну, по крайней мере, его капюшон был направлен на меня, медленно повернул голову в сторону вешалки, провел рукой по накидке, а после присев к сумке заглянул и в нее. Я не видела, что он делал внутри, но когда встал и потер свои пальцы, вновь заговорил:
– Как ты заработала такую сумму меньше чем за сутки, Катарина?
Это была очень скользкая тема. Заработать четыреста золотых так быстро, для такой, как я – нереально, если только украсть или нарушить закон. Собственно, как-то так я их и получила.
– С чего вы взяли, что я заработала это за день? Я давно копила.
– Всегда носишь золото пристегнутым к поясу?
– Конечно, нет, но я не знала, в какой момент нужно будет платить за налог, и решила, что лучше они будут со мной.
– У тебя нет времени, оплатить необходимо сейчас.
– Но почему? День только начался, я внесу нужную сумму до конца заката.
– Способы, которые ты используешь, могут сделать только хуже. По сути, уже достаточно причин, чтобы этот разговор проходил совсем иначе. Нет смысла оттягивать неизбежное, – гвардеец покосился на сумку. И сомнений не осталось, это непустые намеки. Он может и не знал на сто процентов, но точно догадывался и даже был уверен в своих предположениях.
– О чем вы говорите? Катарину не в чем обвинить! Да, она просрочила лицензию, но ведь это первый раз, разве есть причина для подобных разговоров? Выписывайте уже пеню, и уходите, достаточно. Мы оплатим всю сумму, не сомневайтесь. Мы честные граждане!
Гвардеец, что говорил со мной, бросил взгляд на стоящего около двери все это время, и получил едва заметную отмашку.
– Катарина отправится с нами.
Отца пошатнуло, я еле успела подхватить его и усадить.
– О чем вы говорите? Куда отправиться?
– В Замок Айдена Аскара, правителя этих земель.
Теперь осела я.
– Зачем?
– А ты считаешь, причин недостаточно?
– Меня берут под стражу?
– Нет, если не будешь делать глупости.
– Когда я смогу вернуться домой?
Многозначительная тишина была более чем красноречивым ответом.
Отец вскочил и дернулся вперед, оставляя меня за спиной.
– Нет! Катарина никуда не поедет! Я отвечу перед Темным. Тем более, золото на штраф у нее было, а вот у меня на уплату налога не было, значит, вина полностью на мне и я должен ехать с вами.
Изумление исказило мое лицо, не от сказанного отцом, а от подрагивающих плеч того, что стоял у дверей. Он что, смеялся? Ему все это кажется забавным?
– Тебе не за что переживать, старик, с ней ничего не случиться, опять же, если она будет вести себя благоразумно. Не имеет значения, кто из вас не внес плату, она в любом случае идет с нами.
Это все было слишком нереально, начиная со вчерашнего дня.
– Что значит, идет с вами?
– У этого слова есть другие значения?
Мы все поняли, о чем речь. Решение было принято и неважно, кто и что скажет.
Отец не собирался отступать, он был решителен, как никогда, что видела не только я, двое молчаливых гвардейцев отодвинули плащи, освобождая мечи, это было немое предупреждение, которое отец проигнорировал. Он схватил стоящую недалеко кочергу, еще больше задвигая меня назад.
– Я не отдам вам свою дочь! Я не позволю ему… – то, что он недоговорил, повисло серым облаком надо мной.
Так не должно происходить, все могло быть иначе. Мы бы отдали все деньги, и они ушли, а наша жизнь продолжала бы течь своим ходом. Но случилось не так, совсем не так. Я знала, отец не отступит, будет бороться за меня до конца. Вот только шансов у него нет, даже против одного гвардейца, не то что четырех. Это нужно было заканчивать и молиться, что отца не накажут за неповиновение.
Гвардеец прав, если не лезть на рожон, все должно быть менее болезненно, в любом случае противостоять сейчас в открытую глупо, отец в этом случае пострадает.
Я выпрямила спину и шагнула вперед, так чтобы быть между отцом и гвардейцами.
– Я пойду с вами, куда скажете. Прошу лишь немного времени, чтобы собраться и попрощаться с отцом, – они ничего не ответили, я говорила почти шепотом, по моему мнению, именно так звучит покорность. – Пожалуйста, с нашей стороны не будет никаких проблем, мне нужно совсем немного времени.
Я вздрогнула, когда дверь захлопнулась за одним из них, но ответ получила:
– У тебя есть пятнадцать минут, вещей много не бери, они тебе не понадобятся, – он сделал паузу. – Не заставляй нас пожалеть об этом времени.
– Да, господин.
Я бросилась на шею отцу. Меня пугала неизвестность, но еще больше страшило оставлять его одного.
Глаза обжигало, но позволить себе плакать я не могла, мои слезы сделают только хуже.
– Катарина, дочка, ты не должна ехать с ними, мы что-то придумаем. Пусть заберут мастерскую за неуплату, мы обязательно придумаем что-то, – он шептал и гладил мои волосы. – Мы можем спрятать тебя, времени достаточно, если выйти через окно твоей комнаты и скрыться в лесу, они не найдут, по крайней мере, не так быстро, ты успеешь укрыться, а потом перейти на другую землю, тогда Темный тебя не достанет, никто из них. – Я чувствовала, как он дрожит, это было похоже на панику, пока еще тихую, но опасную. Даже если мне удастся выбраться, отец не сможет идти быстро и не захочет оставлять дом, я даже боюсь подумать, что с ним сделают за это.
Собравшись с силами, я отступила, взяв отца за плечи, от вида его красные влажные глаза, становилось больно.
– Папочка, ты же знаешь, что это не выход. Это только все усложнит. Со мной все будет хорошо, я обещаю. Я вернусь к тебе целая и невредимая, но ты должен позаботиться о себе. Должен меня дождаться, пообещай мне.
Он медленно кивнул, чем не добавил уверенности, что слышит меня и понимает.
– Пап, обещай, что дождешься меня, позаботишься о себе, скажи это.
– Я обещаю, обещаю.
Он согнулся и закрыл лицо руками. В таком состоянии я не видела его никогда.
– Я сдержу обещание, но и ты должен сдержать свое. Мне нужна причина вернуться, причина, чтобы бороться, понимаешь?
Кажется, эти слова на него повлияли, отец собрался и посмотрел на меня.
– Я буду ждать тебя, Катарина, я буду здесь, пока ты не вернешься, – он сказал это твердо, и его решимость передалась мне.
На душе была дикая пустота, но он должен знать – во мне нет страха, только уверенность в том, что делаю. Пусть это и ложь.
Оставить его совершенно одного я не могла, кто-то должен был присмотреть за ним. Как жаль, что времени на это не было совсем. Как поступить, я решила быстро, надеюсь, Ансэль простит, что раскрою место его расположения, я не видела другого выхода. Даже после всего, Ансэль был тем, кому я могла доверять и на кого могла положиться, жаль, что так долго избегала этой мысли.
Я написала записку на скорую руку и запечатала.
– Отец, а теперь тебе нужно выслушать меня очень внимательно. – Я вложила записку в его руку и передала монету, что Ансэль мне вернул. Это была монета Биаты. Именно ее нужно кинуть в дупло, чтобы те, кто под землей знали – на поверхности их хотят видеть свои. Я рассказала, куда идти и что делать. – Ты должен найти Ансэля. Он будет рядом и если что случиться или тебе потребуется помощь, ты должен обратиться к нему, Анс поможет, хорошо?
– Вы общаетесь? – отец знал, что мы встречались, и был в курсе расставания, хоть причина ему неизвестна. Отец изначально был настроен к нему негативно, ведая, кто он, но со временем его отношение изменилось. Несмотря на то, чем занимался Ансэль, он заботился о нас, не только обо мне, об отце тоже.
– Мы виделись с ним недавно. Он поможет, ты знаешь Ансэля, остальное не так важно, я не хочу, чтобы ты оставался один, мне будет спокойнее, если я буду знать, что тебе есть на кого положиться. Ты сходишь к нему?
– Схожу, не сейчас, может, позже, но я встречусь с ним. Не думаю, что стоит беспокоить его просто так.
Я лишь помотала головой, но спорить нет смысла, я сама обратилась к Ансэлю, только когда оказалась в безвыходной ситуации. По крайней мере, он знает, где его найти.
Времени оставалось совсем мало, а нужно было еще собраться. Я переоделась в обтягивающие штаны, что не сковывали движения и фиалковую приталенную тунику, застегнула теплую накидку с капюшоном, брать вещей больше не стала. Волосы завязала в высокий хвост, обмотав его дополнительно лентой по длине, чтобы пряди не выбивались в пути, дорога была не ближняя.
Тяжелее всего было оставить книги, что достались от Суты. Хотелось забрать все книги до единой, но вместо этого я спрятала их под половицу – если никто не будет разбирать дом, найти не должны. Я же к ним обязательно вернусь. Захватив с собой тетрадь, в которой записаны выборочно рецепты и прочие полезные вещи, я завернула ее в палантин, было непонятно, что может пригодиться, но спокойнее, если она будет со мной.
Обнявшись на прощание с отцом, я покинула дом. На улице топтались несколько всадников, они развернулись ко мне, видимо, ожидая моего дальнейшего действия.
По итогу, пусть у меня был один, и я по нему шагнула, но, оказавшись ближе к лошадям, остановилась, не понимая, что делать дальше.
Всадник протянул руку, я секунду сомневалась, но вложила свою. Он помог забраться на коня, хотя скорее поднял меня, усадив перед собой. Обе мои ноги оказались по левую сторону и когда я почувствовала, как руки всадника напряглись на поводьях, решила, что раз уж так сложилось, и мне придется проделать с ним на одном коне длинный путь, то никто не будет против, если я сяду удобно.
– Секунду, – при маленьком пространстве для маневра, я взялась за седло и стала сгибать ногу, чтобы перекинуть, стараясь не зацепить ни коня, ни всадника. Задача была невыполнимой, когда я уже было, психанула и вернулась в прежнюю позу, меня крепко обхватили за талию и потянули на себя, прижимая мою спину к груди, я охнула и замерла, совершенно растерявшись.
