– Мы не оговаривали список ситуаций, которые бы предполагали необходимость участия в них Бурана. Просто скажи ему, что я попросил для важного дела, и ночью сам приведу его, сниму всю амуницию и заведу в конюшню, – придав голосу твердости, уверенно закончил я.
– Хорошо! – встревоженно вздохнул Радик, покосившись в мою сторону, не сумев отказать в просьбе.
Карим был известным на всю деревню коневодом и славился своим скверным характером. В молодые годы он тренировал скакунов и участвовал во всех скачках в округе, но в последние годы возраст и болезнь начали давать о себе знать, и он больше не мог ездить верхом. Он продолжал заниматься разведением и тренировкой скакунов, хоть это и было трудно в силу возраста, но это было его заработком. Своих коней он любил всей душой, заботился, понимал их, разговаривал с ними, а вот с людьми у него, почему-то. общение не складывалось, особенно сейчас, когда постоянные боли в суставах мешали ему нормально передвигаться.
Ко всему, он был родным братом моего отца и, естественно, моим дядей. Когда я был подростком, напросился к нему в ученики, и он обучал меня всем навыкам и секретам верховой езды, научил управлять конем, находить подход к каждому животному.
Три года назад, перед самым Сабантуем, он пришел ко мне и предложил участвовать в скачках вместо него. Я давно мечтал испытать себя и с радостью согласился. Для меня он выбрал Бурана, вороного коня, к которому я привязался с первых дней знакомства. Все тренировки проходили под строгим надзором дяди. После победы в первом соревновании он наградил меня одобрительной улыбкой и дружеским похлопыванием по плечу, сказав: «новичкам везет», а после второй – он произнёс долгожданное «молодец». Услышать слово «молодец» означало для меня высшую похвалу от сурового тренера. Даже выше и важнее, чем первое место с золотой медалью.
После третьей победы на скачках мы договорились, что я смогу брать Бурана при необходимости. Он не стал уточнять, какие же это могут «необходимости», просто сказал, что за коня буду отвечать головой. До этого дня я еще ни разу не подходил к нему с этой просьбой, но всё когда-то бывает впервые.
– Рамис, я принесу дров и разожгу костер к вашему приходу. Вскипятишь воду на костре, у меня есть травы для согревающего чая. Как раз будет, кстати, для твоего свидания, – предложил Альберт.
– Да, друг, не волнуйся, сделаем всё в лучшем виде! – поддержал его Марат и хлопнул Альберта по плечу, – верно?
Тот улыбнулся и кивнул.
– Спасибо, друзья! Я зайду за ней в 19:30. Пока мы дойдем, как раз и солнце сядет.
– Хорошо! Мы будем ждать вас там, в поле! – соглашаясь, кивнул Альберт.
Поблагодарив и проводив ребят, я зашел к родителям. Там отчитался о проделанной работе, поблагодарил маму за вкуснейшие пирожки, и вместе с отцом, на его рабочей машине ГАЗ 51 мы отправились в Кукмор к мастерам заказывать ворота с калиткой по нашим меркам.
– Ну что, ты пригласил ёе на свидание? – спросил папа, когда мы выехали из деревни, продолжая внимательно смотреть на дорогу.
– Да, сегодня в 19:30 я зайду за ней. И мы пойдем на свидание.
– Куда отправитесь?
– В поле, где обычно проходит Сабантуй. Я договорился с друзьями, они помогут мне в подготовке к свиданию.
– Значит, будешь покорять женское сердце красивым закатом и романтической обстановкой!? – одобрительно усмехнулся папа.
– Да, план такой, – подтвердил я, – хочу устроить романтическое свидание. Надеюсь, ей понравится, – мечтательно вздохнул я.
– Что ж, удачи тебе, сын! – произнёс он, бросив взгляд в мою сторону, и вновь всё внимание переключил на дорогу.
Оставив наши чертежи с измерениями и оплатив половину от стоимости заказа, мы поехали обратно. Когда проезжали по улице Ленина, машина начала издавать странные звуки, а через пару сотен метров и вовсе заглохла. Несколько раз отец пытался завести машину, но безуспешно, только пыль ещё больше поднималась.
– Судя по звукам, что-то с карбюратором, но точно пока сказать не могу, – озадаченно произнёс он, а затем вышел из машины и открыл капот. Я последовал за ним.
– Ну как там? – подошёл я справа к отцу и тоже начал всматриваться в подкапотное пространство.
– Боюсь, что без ремонта тут не обойтись. Надо отбуксировать её в наше колхозное правление, там в гараже есть необходимые инструменты для ремонта.
– Хорошо. Я сейчас поймаю машину.
Остановив грузовик, я попросил водителя взять нас на буксир. Мы договорились об оплате, и я прицепил трос.
Уже ближе к вечеру отбуксировав машину на работу к отцу, мы отправились домой. Ремонт машины отложили на утро. А мне уже нужно было начать подготовку к свиданию…
Карим.
Я осматривал и чистил трехгодовалых жеребцов, которых планировал предложить коневоду с деревни Качимир. Он давно просил меня подобрать для него двух здоровых молодых коней, которых будет тренировать для скачек. Услышав шум шагов, я перевел взгляд на входные ворота конюшни. Створки со скрипом открылись, пропуская неожиданного посетителя:
– Здравствуйте, дядя Карим, – около ворот стоял Радик, друг моего племянника.
– И тебе не хворать, чем обязан твоему визиту? – ворчливым голосом поинтересовался я.
– Эм… Меня Рамис попросил зайти к вам, – замялся он.
– Вот как? – хмыкнул я, – и зачем же он отправил тебя ко мне? – этот парнишка явно меня боится.
Это было и приятно, и в то же время забавляло. Тем не менее, я старался не выражать никаких эмоций, сохраняя сдержанность в голосе.
– Он просит у вас Бурана на этот вечер, – тихим и, как будто виноватым, голосом пробормотал он и попытался втянуть голову в плечи.
Я вопросительно выгнул бровь, намекая на продолжение.
– Рамис сказал, что у него есть договорённость с вами о том, что он может брать коня в случае необходимости, – к концу фразы его голос стал еще более не уверенным, а потом и вовсе стих.
– Да, есть такая договорённость, – согласился я, – но я хочу знать, какая же это необходимость? – я добавил голосу жесткости.
– Он просит Бурана на свидание с девушкой, – произнёс он нерешительно.
Похоже, что сам не верил в то, что сказал это вслух.
– На свидание, значит? – как будто перекатывая звуки во рту, пробуя их на вкус, проговорил я. – Интересно…
Причин отказывать Рамису у меня не было, но тогда почему же он сам не пришёл ко мне?
– А где сам Рамис? – обратился я к Радику, продолжающему стоять, как натянутая струна, и любопытно разглядывающего жеребцов.
– Он уехал с отцом в Кукмор. Они отправились заказывать ворота у знакомого мастера, – чуть увереннее произнес он.
– А свидание у него во сколько и, главное, с кем? – любопытство начало брать верх.
– Он назначил свидание Мариам на 19:30. Это младшая дочь дяди Мансура.
Я вернулся к чистке жеребца. Радик молча стоял и наблюдал за мной. Мне нравился этот парень. По выражению его лица всегда можно было узнать, о чём он думает. Я понимал, почему Рамис и Радик с детства так близко дружат. Радик был хорошим человеком и верным другом. Вот и сейчас, пересилив страх перед грозным дядюшкой лучшего друга, он стоит здесь и просит Бурана для Рамиса. Его смелость достойна уважения.
В деревне обо мне ходили разные слухи, но все они говорили о том, что я человек со сложным характером и суровым нравом. Отчасти это было правдой, я, действительно, неохотно общался с людьми. Без необходимости не болтался по улицам и не устраивал вечерних посиделок на скамейке с мужиками. Моё одиночество и закрытый от всех образ жизни были добровольными. Меня устраивало, что люди редко и неохотно ко мне заходят, а мой басовитый низкий голос заставлял их быть настороженными. В какой-то мере люди меня даже боялись. Боялись моей угрюмости, загадочности, закрытости от внешнего мира. Даже родной брат Фарид старался реже меня беспокоить, смирившись с моим выбором.
Вот уже на протяжении тридцати лет моими верными друзьями были лошади. Я занимался их разведением, продавал, покупал, участвовал в скачках. Отчасти, они заменили мне семью. Они всегда меня слушали, и в их молчаливом, умном взгляде я чувствовал некую поддержку в самые сложные моменты жизни. Лошади были понятливыми, с чуткой душой, только они знали, что творится у меня внутри, только они могли успокоить моё, разбитое горем, сердце после страшной потери жены и шестилетнего сына…
Это случилось тридцать пять лет назад. В тот злополучный день я был на выездном важном совещании, куда меня отправил директор завода. Жена и сын поехали погостить в Казань к родственникам. На следующий день, возвращаясь из Казани, они вышли из поезда на станции у деревни Карьер и пешком по рельсам пошли в сторону Старого Пинигеря. От длительных проливных дождей дороги были размыты, поэтому, чтобы сократить время, жена выбрала этот путь. Так практически все в деревне возвращались домой с работы. В какой-то момент из-за поворота показался поезд. Жена и сын не услышали приближение состава, а машинист не успел затормозить… В тот вечер они погибли.
Мне позвонил председатель колхоза деревни, я тут же приехал и вместе с ним отправился на опознание в морг Вятских Полян. Увиденное осталось в памяти на долгие десятилетия. Потеря любимой жены Амины и шестилетнего сына Нияза разбило напрочь мое сердце. В один миг я остался без семьи. Сколько ни пытался, я не смог справиться с потерей. Друзья старались меня всячески поддерживать, и даже пытались найти мне новую жену, чтобы я вновь впустил в свое сердце любовь, но я не смог… В какой-то момент отчаяние переросло в озлобленность на весь окружающий мир. Я ушёл с работы, перестал общаться с друзьями и близкими, всего себя посвятив лошадям. Только рядом с ними, в заботе о них, я находил утешение.
Однажды, десять лет назад, ко мне забрел любопытный мальчишка, который любил лошадей. Рамису тогда было четырнадцать. На моё удивление, загадочный и суровый дядюшка в моём лице не испугал его. Сколько бы я ни гнал, ни ворчал, всё равно на следующий день или через день, Рамис возвращался. В конце концов я разрешил ему приходить и гладить лошадок. Он охотно помогал мне в уходе и уборке в конюшне. Я и не заметил, как привязался к племяннику. У нас был общий интерес и любовь к лошадям, что и сблизило меня с ним.
Летом я брал его на тренировки. Сначала он смотрел, как езжу я, а потом и сам начал напрашиваться покататься верхом. Обдумав, и взяв согласие Фарида, я начал его обучать.
Для него я выбрал Бурана, своенравного, упрямого вороного коня, которого тогда только – только приобрел. Рамис с первых минут сумел найти подход к этому жеребцу, его даже не напугал его грозный вид. Я решил, что они быстро поладят, и Рамис будет отличным наездником.
А три года назад я предложил ему выступить на скачках вместо меня. После трёх побед мы и заключили соглашение, что я разрешу брать Бурана, когда ему будет это нужно. Все равно, кроме Рамиса, это упрямое создание никого не признавало и не разрешало садиться на свою спину.
Я помотал головой, отгоняя воспоминания. Обдумав всё, и не найдя причин для отказа, я озвучил решение:
– Можешь взять Бурана, но передай Рамису, что за коня он будет отвечать лично передо мной, – смягчив тон, произнес я.
Плечи Радика заметно расслабились и опустились. Я усмехнулся, изучая его забавный вид.
– Да, я понял. Обязательно передам.
– Сумеешь оседлать коня? – решил я уточнить, прежде чем отправлять его за седлом и поводьями.
– Нет, к сожалению, – потупив взгляд, виновато произнес он.
– Пойдем к Бурану, сам всё сделаю, – вздохнул я и по пути взял амуницию.
Глава 5
Мариам.
С самого утра я подготовилась к собеседованию. Сложила в папку все рекомендации, характеристику и свой красный диплом с вкладышем. Завязав картонную папку, я положила её на комод, чтобы взять перед уходом. Надев платье баклажанного цвета ниже колен, я накрасила губы и аккуратно собрала волосы в пучок, заколов их невидимками. Я хотела произвести хорошее впечатление на директора школы.
– Ты прекрасно выглядишь, – оценив внешний вид, сделала мне комплимент мама и, по-доброму, добавила, – позавтракай перед уходом.
– Хорошо, мама. Сейчас выйду, – я ещё раз бросила взгляд на своё отражение в зеркале на дверце шкафа.
Я вышла на кухню и, взяв чашку, налила себе чай.
– Молоко принести? – спросила мама мягким голосом, сидя на диване.
– Нет, спасибо. Я быстро чай попью только и пойду.
Мама наблюдала за моими сборами.
– Диплом взяла? Ничего не забыла? – заботливо уточнила она.
– Всё взяла, не беспокойся мамочка. Сложила все необходимые документы в папку и положила на тумбочку у двери, – указала я рукой на тумбочку и, оглядываясь, спросила, – а где папа?
– Он ушел к брату полчаса назад. Сказал, что скоро придет.
Я допила чай и помыла кружку.
– Спасибо за чай, я пойду, – я подошла к маме и поцеловала её в щеку.
– Не волнуйся, всё будет хорошо! – подбодрила она меня.
– Спасибо, мамочка, – я обняла её и наигранно улыбнулась, придавая себе непринужденный вид, хотя, конечно, я волновалась.
Первое собеседование в моей жизни! От этих мыслей по телу проносился холодок, а ноги становились ватными. Душа так и норовила уйти в пятки и спрятаться там до самого вечера, пока на горизонте не замаячит мой кареглазый, темноволосый, широкоплечий… Рамис.
От этих мыслей моя наигранная улыбка превратилась в настоящую и расплылась ещё шире.
– Так-то лучше, – наблюдая изменения на лице, одобрительно кивнула мама, – удачи, дорогая! – поддерживающе пожелала она.
Я ещё раз проверила документы в папке, взяла сумочку, надела туфли и вышла из дома.
До школы я дошла за полчаса.
Я зашла в практически пустое здание и поприветствовала вахтера:
– Здравствуйте!
– Здравствуйте, кого-то ищете? – на вахте сидела женщина лет сорока, плотного телосложения, с черными волосами, собранными на макушке, и в такого же цвета, как её волосы, одежде. Темная одежда придавала ей строгий, неприступный вид, который так и говорил окружающим: я не хочу с вами разговаривать.
– Да, мне бы к директору на собеседование. Он сейчас на месте? Принимает посетителей?
– Да, на месте. Пройдите по коридору, затем сверните направо, кабинет 115. Там будет секретарь, она подскажет, – ровным, ничего не выражающим тоном, произнесла она.
– Спасибо! – я прошла несколько шагов.
– А вы случайно не дочка Нины? – женщина приподнялась со стула. В её голосе появились нотки заинтересованности.
– Да, это я, – остановившись, я улыбнулась, – меня зовут Мариам. До института я училась в этой школе.
– Да, точно. У вас глаза похожи, – отметила она.
– Спасибо, многие так говорят, – постаралась я смягчить разговор.
– Хотите здесь работать?
– Если возьмут, то хотелось бы, – подтвердила я.
– Удачи вам! Пусть все сложится! – впервые улыбнулась женщина, отчего на её щеках появились ямочки.
– Благодарю, – слегка кивнула я.
Я прошла по коридору до указанного кабинета. С каждым шагом моё волнение усиливалось, появилась дрожь в коленях. Дверь была открыта, и я, войдя, поздоровалась.
– Здравствуйте! – из-за стойки выглянула голова молодой девушки, она была мне знакома, но в эту самую минуту, в напряжении, я никак не могла вспомнить её имени.
– Добрый день! – в ответ поздоровалась она, надев очки.
– Я могу пройти?
