В Тверскую область они выехали тем же днем, еще засветло. В силу непригодности купе Лебедева для бездорожья в путешествие отправились на кроссовере Солнцевых.
Покидая дом, Катерина испытывала двоякие чувства. Вроде бы ей было грустно оставлять дочку, которая расплакалась при виде ее сборов, с которой она и так проводила непозволительно мало времени, и которая все больше перенимала повадки своего отца. И в то же время она была рада тому, что пару вечеров и пару ночей сможет провести спокойно, без раздражения.
И вот уже сидя за рулем, Солнцевой снова вспомнились озорные косички дочери, ее писклявый голос и кокетливая улыбка. Уголки ее губ поднялись.
– Чему радуешься? – вырвал ее из мечтаний Лебедев.
Развалившись на пассажирском кресле, тот максимально отодвинулся к боковому стеклу, будто хотел лицезреть ее в полный рост.
– Так, вспомнилось, – не снимая улыбки, Катерина повернулась к нему. – Сам-то чего на меня пялишься?
Лебедев не счел нужным отвечать. Словно зритель в театре, который может без смущения глазеть на артиста, он рассматривал профиль ее лица, ее плечи, большую по меркам ее комплекции грудь.
– Расскажи о своем муже, – последовало от него вместо ответа.
– А?! – немало удивилась Солнцева. – Зачем это вдруг?!
– Мне интересно просто…
– Сначала скажи, в чем твой интерес, – совсем не желая говорить о супруге, она напряглась.
Однако и просто уйти от ответа Катерина не могла, ведь с коллегами, и Иваном в том числе, ее связывали не только рабочие, но и приятельские отношения.
– Ты часто говоришь о дочке и никогда о муже, – Иван выпрямился и перевел взгляд на трассу. – Это странно… Ведь если он смог заполучить такую видную девушку, как ты, то по идее и сам должен быть «ого-го!»
В сердцах Катерине хотелось сказать правду, что это была просто случайность, просто глупое стремление молодой девчушки не отстать от быстро выскочивших замуж подруг. Немного подумав, она решилась лишь на часть правды:
– Он хороший отец и так себе муж, – печально произнесла она и закусила губу. – Вот так!
– М-м, – слегка надув губы, закачал головой Лебедев, словно демонстрируя ей понимание и ироническое сочувствие.
– А что с твоей подругой? – поспешила уйти от неприятной темы Катерина. – Вы уже месяц где-то встречаетесь?
О том она знала из досужих мужских разговоров, свидетелем которых ей часто приходилось быть – как в отделе, так и за его стенами – в боулинге, в баре, по пути к очередному объекту или свидетелю.
Иван усмехнулся.
– Она хороша в постели и так себе во всем остальном. Как-то так, Кать!
Катерина усмехнулась, хихикнула, потом рассмеялась. Обернувшись к нему, она увидела на его лице широкую улыбку, так не часто посещавшую Лебедева в последнее время.
– Какая уже по счету?!
– Да я уже сбился, – отмахнулся он.
За пару последних лет Лебедев, не слывший ранее ловеласом, сменил уже более десятка подруг. В представлении Катерины он был привлекательным мужчиной – высокий, серьезный, с ястребиными чертами лица и нежно-голубыми глазами. Но в отличие от Зайцева, он не был «альфой» и не был способен очаровывать девушек одним только своим видом и исходящими от него флюидами. Больше того, в каждой своей новой девушке он искал нечто иное, чем страсть и веселое провождение времени.
– Может, ты слишком придирчив? А, Вань?! – воспрянула духом Солнцева. – Ведь вряд ли удастся найти «ту самую», свою идеальную?!
– Да я и сам уже потерял надежду, – с какой-то обреченной улыбкой признался Лебедев. – Чем старше становишься, тем сложнее с кем-то сойтись, тем жестче требования… А круг общения, наоборот, сужается. Контора наша, где одни мужики, да случайные знакомые. Все к одному, в общем…
– Да уж, – цокнула Катерина. – Кто-то поторопился, кто-то задержался…
Они замолчали. Каждый задумался о своем не-счастии.
Мерно мелькали за окном столбы, монотонно гудели об асфальт шины, уставшее за день солнце клонилось ко сну, играя последними оранжевыми лучиками на их лицах.
– Кать, как ты думаешь… – нарушил медитативное молчание Лебедев, когда, сбросив скорость, они подкатили к пункту оплаты.
Солнцева в ожидании продолжения повернула к нему свое безупречно ухоженное лицо.
– Если бы ты не была замужем, был бы у нас двоих шанс? Как думаешь?
Катерина отвернулась. От столь неожиданного, честного и манящего вопроса, сердце ее учащенно забилось, а затем замерло, сжалось. Незаметно для пассажира она смахнула с левой щеки слезу, сглотнула горьковатую на вкус слюну и лишь тогда ответила:
– Думаю, мы были бы идеальной парой…
Вопрос тот глубоко запал в душу Катерины. Его нельзя было считать признанием или предложением, но он разбудил в ней что-то. Что-то неоформленное, робкое, но все же несущее в себе надежду. Весь путь до отеля, за ужином, а затем долго в постели она пыталась осознать нежданно родившееся в ней чувство.
Вдруг ставшие дозволенными мысли о том, что на месте мужа мог быть Иван – умный, понимающий, сильный, конечно же, способный подобрать нужный ключик к сердцу маленькой Насти, – никак не давали ей покоя. Образ коллеги, товарища, друга враз приобрел для нее новые очертания.
– А ведь собиралась выспаться! – уже ближе к двум ночи выругалась на себя Солнцева. – Трындец, ну что я за дура?!
Безжалостный будильник поднял девушку в четыре, чтобы ровно через час, накрашенная и уложенная, она смогла выехать с Иваном «в поле».
– Как спалось? – встретил ее «преобразившийся» коллега.
– Ужасно! – она спрятала от него глаза и не глядя передала ключи. – Ты поведешь.
– Ладно.
С лучами утренней зари они покинули отель. Уже через пять минут Катерина боролась со сном, а еще через пять, раз опустив веки, она эту борьбу проиграла.
– Кать, пора! – аккуратно потрепал ее за плечо Лебедев. – Нельзя больше ждать…
Тело ее передернуло, едва проснувшиеся зрачки суетливо забегали по сторонам, пытаясь понять, что на самом деле происходит.
– Где мы? – через стекло салона Солнцева видела лишь высоченную, закрывающую обзор траву.
– Ну ты соня! – усмехнулся Иван. – Мы около Северских, метров триста до забора.
– Да, точно! – опомнилась Катерина. – А что за джунгли?
– Я съехал с дороги, чтоб не заметили нас. Ну же, идем, – призывно кивнул он.
– Я что, по дороге уснула?
– Да, почти сразу. Мы как приехали, я тебе «Катя, Катя!», а тебе вообще пофиг… Минут двадцать запаса у нас было, не стал будить. Теперь уже все, надо двигаться.
– Спасибо, Вань, – поблагодарила она, про себя отметив, что тот отнесся к ней с пониманием и даже заботой.
Не без труда они вылезли из салона. Лебедев взял сумку с разведывательным дроном, вручил своей сонной спутнице ноутбук и повел за собой по направлению к маячившему впереди забору.
– Там, где мы бросили машину, – на ходу объяснял он, – там раньше была дорога деревенская, на карте до сих пор обозначена. Теперь сорняком поросла…
– Как же сейчас деревенские ездят? – с трудом думалось Солнцевой. – Не через Северских же?!
– Нет, – он подал ей руку, помогая преодолеть канаву, – просто больше некому ездить. Их дом в деревне единственный.
– Все скупили?
– По реестру они купили четыре участка у «физиков», остальное у муниципалитета. Думаю, деревня умирала и им с радостью все продали. В 2008-м они объединили участки и огородили этим забором, – Иван указал на профилированные стальные листы, по верхнему краю обмотанные колючей проволокой.
– Странно, что им позволили купить всю деревню.
– Формально не всю. Та дорога в поле, на которую мы съехали, она должна идти полукольцом, вон там, – Лебедев указал пальцем, – и выходить к их забору на севере. По другую сторону там будет еще гектаров двадцать, они все еще числятся как земли поселений.
– Вот не пойму, – наконец начала просыпаться Солнцева, – когда ты успел все это накопать, а?! Мы ж с тобой вместе ехали!
– Макс накопал, а я просто в почту с утра заглянул, – обернувшись, Лебедев улыбнулся ей.
– Вот как…
Тем утром Катерина была не в своей тарелке. Совсем. Жуткий недосып, рассеянность, приставучие мысли об их с Лебедевым возможных отношениях, а еще и отсутствие привычного завтрака. Ее просыпание было таким скомканным, таким сумбурным, что она даже забыла просмотреть почту и сейчас выглядела совсем неподготовленной, как не выполнившая домашнее задание школьница.
Место для запуска квадрокоптера было выбрано заранее – в северной, «заброшенной» части Сны, там, где по фотографиям со спутника деревья на участке Северских были пониже и пореже, а значит, была и меньше вероятность потерять с дроном связь.
Подняв аппарат на высоту птичьего полета, они уставились в свои экраны: Лебедев – в подключенный к пульту планшет, Солнцева – в принимающий с того сигнал ноутбук.
– Поехали, Кать, – тихо скомандовал Иван, как только дрон пересек границу участка.
Погода стояла ветреная, пасмурная – по всем параметрам не самая идеальная для съемки видео с высоты.
– Ближайшая роща, видишь что-нибудь необычное?
– Ничего, Вань. По центру деревья мелкие, возможно, сами высаживали…
– Согласен, а тут что?
– Где?
– Показалось, летим дальше.
Иван стал водить дрона от одной стены забора к другой, каждый раз смещаясь метров на тридцать вперед.
– Вроде ничего, но опусти пониже…
– Хорошо… О, смотри! Что-то вроде интересное начинается, – приметив следы присутствия человека, он направил дрон вправо.
– Это не интересное, Вань, это банальный бардак…
В той части двора Северских и в самом деле царил хаос – поваленные еще при постройке, но так и не вывезенные деревья, не выкорчеванные пни, строительный мусорный контейнер, до половины заваленный пластиковыми пакетами, вышедшим из строя оборудованием и прочим хламом.
С минуту покрутившись над местной свалкой, аппарат был направлен далее, ближе к стоящему в самом центре дому.
– Здоровый домина…
– Для двоих всяко с избытком!
– Да там и для десятерых с избытком…
Прочесав поляну около дома, квадрокоптер отправился в дальнюю часть поместья. Чтобы сохранить хорошую связь, поднять его пришлось еще выше.
Минуты шли, дрон продолжал курсировать из стороны в сторону, а озябшая на свежем утреннем ветре Солнцева – щуриться, глядя на тусклый экран ноутбука.
– Вон там, слева! – чуть не воскликнула Катерина. – Какой-то подвал у самого забора!
– И правда, – по камере хорошо было видно небольшое строение с железной дверью, круто уходящее вниз под землю.
– Видишь вентиляционные трубы? – оживилась Солнцева. – Согласись, это странно – сделать обитаемый подвал как можно дальше от дома.
– Соглашусь…
Лебедев облетел таинственный вход с разных сторон и, убедившись, что ничего больше они там разведать не смогут, дал дрону команду возвращаться к точке запуска.
– Закончили, думаю, – он опустил пульт и обратил взор на сидящую на пригорке Солнцеву.
В легкой тканевой ветровке она съежилась от холода, обняв себя обеими руками. Замерзшее лицо ее болезненно побледнело.
– Черт, Катя, да ты ж продрогла вся! – он опустил пульт и спешно расстегнул свой толстый шерстяной пиджак. – Давай-ка, иди сюда! – он взял ее за руку и потянул к себе. – Прижмись крепче!
Лебедев прижал ее посильнее к груди, насколько хватало ширины, окутал своим пиджаком и обнял поверх, дабы борты его не разъехались. От неожиданной близости щеки ее вмиг покраснели, но, не будучи видимыми Ивану, вскоре потухли.
Солнцева опустила сложенные на своей груди руки, прижалась к нему еще плотнее, осторожно обвив освободившиеся конечности вокруг мужской талии.
– Хорошо, – дрожащим голосом пробормотала она.
Под прикрытием дружеского согревания Катерина ощутила сильное сексуальное возбуждение. Она чувствовала, как губы ее непроизвольно приоткрываются, а голова уже поднимает их, чтобы приблизить к шее обнимающего ее мужчины.
– Совсем замерзла, – вовремя спохватилась она, уткнув свой холодный нос ему в ключицу. – Не заболеть бы…
– Теплее становится хоть? – обычным, но, как ей тогда показалось, мягким голосом спросил Лебедев.
– Да, отлично, Вань, ты меня спас прямо…
– Хорошо, – произнес он, наблюдая, как летательный аппарат садится в паре метров от них. – Дрон вернулся, через минутку выдвигаемся.
– Как скажешь, – Катерина еще сильнее уткнулась в его шею носом и закрыла глаза.
