Тоже отпил чаю и продолжил:
– Жениться сейчас не так-то просто (я разошелся с женой два года назад и на тот момент был одиноким), нынче женщины не руководствуются чувством ”большой и чистой любви”, ищут отношения только с какой-то выгодой. Либо это деньги, либо, на худой конец, квартира и автомобиль, желательно престижной марки. А я ретроград, мне в отношениях важны честность и чувства. Мы и с бывшей по этой же причине разошлись. Да ты и сам знаешь. А за деньги можно и проститутку снять, дешевле выйдет.
Иван засмеялся:
– Сеня, ты, как всегда, в своём репертуаре. Но тут я с тобой согласен. Общество скурвилось. Наверняка есть действительно искренние женщины, но это уже редкость. Твоя-то нашла кого более престижного, или так и живёт у мамы?
– Не знаю, – ответил я. – Я с ней не общаюсь. Года через пол, после развода, она было пыталась снова наладить отношения, но я не повёлся. Предатели мне не нужны. Предала раз, предаст и второй.
– Она же тебе, вроде, не изменяла! – удивился Иван. – Или…?
– Я не знаю, рядом свечку не держал. Но если человек решил уйти, то не просто так. Хотя причина, на мой взгляд нелепая: ”ты мало зарабатываешь, поищи другую работу!”, то есть мерилом счастья у человека являются деньги. А мне нравится моя работа! И что, мы нищенствовали что ли?
Иван снова усмехнулся:
– На некоторых окружающие оказывают сильное влияние, коллеги по работе, подруги....
– Ну вот пускай с коллегами и живёт, – перебил я его.
Мы помолчали. Иван машинально посмотрел на экран телефона, потом бросил взгляд на девушек за соседним столиком, те тоже посмотрели на нас и хихикая принялись что-то оживлённо обсуждать.
– Вот смотри, – кивнул он в их сторону, – они явно заинтересованы, давай познакомимся!
Я чуть не поперхнулся чаем, который отхлебнул в этот момент.
– Иван! Что ты такое говоришь? Они же мелкие! Нам в дочки годятся!
– Вот и хорошо! – парировал Иван.
– Чего хорошего-то? Сопли им подтирать?
Иван нахмурился:
– Семён, ты что-то вообще…, как старый дед! Я слышу нотки брюзжания. Это же девушки, а не девочки!
– Так для нас – девочки, – ответил я, – Сколько им? Восемнадцать, двадцать…?
Я глянул на девчонок, они продолжали стрелять глазками, видимо почуяв потенциальную добычу.
– Не хочу становиться папиком, – имитируя стариковский голос съёрничал я.
– Думаю им года по двадцать три, – не обратив внимания на мою остроту ответил Иван. – И ты зря так скептически на это смотришь. Сам же только что сказал, что нет в жизни счастья. Вот тебе, пожалуйста, молодой, сыренький материал, ещё не успевший в конец оборзеть и стать циничным потребителем. Бери и воспитывай, лепи под себя свою музу.
Я посмотрел на Ивана и решив больше не деликатничать, спросил прямо в лоб:
– Так ты из Леры себе музу лепишь? Получается?
– А из неё ничего лепить не надо, – нисколько не смутившись ответил Иван, – она уже готовая муза и человек.
– Да неужели?! – искренне удивился я. – Как это возможно? Она же, наверное, только вчера в ”куклы” играла!
Иван отрицательно качал головой, то ли в знак отрицания, то ли укора моей вспыхнувшей бестактности. Признаться, я уже стыдился того, что начал говорить, но остановиться не мог.
– Сколько ей, шестнадцать, восемнадцать? Ты не боишься…?
– Сеня! – перебил он меня, дело не в возрасте, а в жизненном опыте и воспитании. Лера уже готовая личность и, поверь, не безмозглая сиколка. Это девушка с готовым стержнем, на, который, теперь можно только добавлять жизненный опыт и доброе, разумное, вечное, он только твёрже будет становиться.
Иван отпил чай. Соседний столик притих, вероятно прислушиваясь к нашей беседе.
– Послушай, – понизив голос сказал я, – ну вот о чём ты с ней разговариваешь, какие у вас с ней общие точки соприкосновения, кроме генитальных? Пойми, я тебя нисколько не упрекаю и уважаю твой выбор, мне просто это интересно! После той нашей встречи я не устаю, размышлять, ставить себя на твоё место и.... я ничего не понимаю! Зная тебя уже не первый год.... Тем более, что ты следователем работаешь.
– Следователь – он тоже человек, – усмехнувшись ответил Иван, – и ты не прав, что у нас нет тем для разговоров, и общих точек. Ты не общался с молодёжью, а потому делаешь умозрительные заключения. Она очень начитанная девушка, любит и классическую литературу и музыку…, но не в этом дело, с ней всегда есть о чём поговорить и, только не смейся, с ней действительно интересно! А главное, я сам начал чувствовать себя моложе. Всё – таки круг общения имеет значение для ощущения возраста.
Я снова пригляделся к Ивану: ”По внешности, так наоборот”, подумал я, он действительно постарел и осунулся, но говорить вслух этого, конечно, не стал.
Мы снова помолчали. Только сейчас я заметил, что в кафе негромко играет приятная музыка, девушки за соседним столиком больше не интересовались нами, они что-то обсуждали, глядя в экран смартфона.
– Хорошо! – нарушил я молчание, подливая в чашки свежего чая и ещё более понизив голос, спросил: – А как в постели? Тебе её не жалко? Она же совсем ребёнок!
– Опытная женщина, – серьёзно ответил Иван.
Он поблагодарил за налитый чай, отпил и, видимо прочитав недоразумение на моём лице, вздохнув сказал:
– Ладно! Я тебе сейчас расскажу всё с начала. Не со знакомства с Лерой, а с самого начала.
Глава 1
История Ивана
*История Ивана, описанная здесь с очень откровенными интимными подробностями, записана не с его слов. Всё, что поведал Иван было описано более кратко и менее откровенно. Детали, которые последуют в дальнейшем рассказе взяты из других, сторонних, источников, а потому повествование ведётся не от первого лица.
”События, которые, со слов Ивана, послужили толчком к его роману с Лерой произошли, когда он был юношей. Все мы знаем, что период становления личности, а юный возраст относится к этому периоду, как психически, так и сексуально оставляет отпечаток на всю его последующую жизнь. Так вот.
На то время они жили с матерью вдвоём, в двухкомнатной квартире на окраине города – в Купчино. Его отец ушёл из семьи, когда Ване было восемь и основными воспитателями ему были мама, школа и улица, (хотя, к чести мамы, можно сказать, что с воспитанием мальчика она справлялась вполне успешно), плюс – спокойный характер сына.... В общем хулиганом и гопником парень не стал, несмотря на то что дружил он как раз с такими.
Учился Иван вполне себе хорошо. Уже тогда он решил, что будет работать в милиции следователем, потому старался учиться, чтобы поступить в юридический. Юноша занимался боксом, имел третий юношеский разряд, потому проблем с местной шпаной у него не было. В свои годы Иван был уже достаточно развит физически – крепкий шатен с развитой мускулатурой и не детским детородным органом, он вполне мог сойти за молодого человека призывного возраста.
Однажды, на Новый год, его мать пригласила в гости свою школьную подругу – Свету, которая приехала на праздник с дочкой, (папа у них, к сожалению, не так давно умер) и своего знакомого Юру, с которым встречалась уже полгода. Последнее время Юра частенько появлялся у них дома, хотя у него была и своя квартира, однако мама предпочитала приглашать Юру к себе. Видимо мама, руководствуясь материнским инстинктом, старалась не оставлять сына лишний раз без присмотра, а может хотела, чтобы Иван попривык к её новой пассии, потому приглашала Юру к себе. Поначалу Ивану это не очень нравилось, но потом он как-то попривык, да и мужик он не плохой оказался, общительный и весёлый. Юра часто привозил разные гостинцы, типа сырокопчёной колбасы, осетрины или чёрной икры – по тем временам, в середине восьмидесятых и с маминой зарплатой, угощение знатное, а иногда даже иностранные жевательные резинки! Работал мамин друг в порту, а вот кем, Иван не интересовался, ему-то какая разница?
Мамина знакомая – Света была женщиной видной, ухоженной и состоятельной. Её умерший муж был очень известным специалистом – строительным инженером и работал на строительных объектах не только в нашей стране, но и за рубежом, поэтому после его скоропостижной смерти за вдовой и дочкой остался немаленький капитал. Света и сама занимала должность директора кооперативного магазина, имела неплохой оклад и ”левые” деньги, потому могла себе позволить хорошую одежду, макияж и маникюр. Это была эффектная брюнетка, красива лицом, со стройной фигурой и удивительно тонкой талией. Одевалась Света всегда изящно и, сказать по правде, Иван, в силу своего уже не детского возраста, порой в моменты мастурбации, выбирал её в качестве одного из объектов вожделения. Он вспоминал её аккуратную округлую попку, обтянутую узкой чуть выше колен, с небольшими разрезами по бокам юбкой и представлял, как его руки скользят по стройным ногам Светы, обтянутым гладким нейлоном, всё выше и выше, под эту самую юбку, добираются до округлой попки со всем остальным прилагающимся, и дальше-дальше-дальше....
Дочь Светы – Юля, была с Иваном одного года рождения. Весьма симпатичная девушка, с волнистыми густыми русыми волосами, милым маленьким носиком, приятными припухлыми губами и яркими серыми глазами, обрамлёнными длинными ресницами. Сама худенькая, однако с красивой складной фигурой. Мама Ивана пророчила, что в будущем фигура у Юли будет Светина.
Иван знал девушку уже давно, лет пять, но виделся с ней не часто. Они с мамой всего раза три ездили в гости к Свете, она жила во Всеволожске, а вот сама мамина подруга частенько к ним заезжала, но без Юли, потому что работала в Ленинграде и ей было удобно после работы заскочить к ним в гости. Из всего вышесказанного можно понять, что знал Иван Юлю не особо, но она ему нравилась. Стоило юноше освежить в памяти облик девушки, одной из немногих встреч, как она могла стать предметом его вожделения для нескольких минут интима с правой рукой.
Тем вечером Света и Юля прибыли как две кинозвезды. Когда гостьи вошли с зимней улицы и снимали в прихожей верхнюю одежду, Иван, хоть и не обнимался при встрече гостей, а только вышел из своей комнаты поздороваться, сразу ощутил запах свежего морозного воздуха, смешанный с запахом парфюма, косметики и, вероятно, женских феромонов. От такой внезапной ”атаки” у парня захватило дух и даже слегка закружилась голова, а член начал бесконтрольно тяжелеть и увеличиваться в объёме. Окончательный эффект был достигнут, когда гостьи разделись.
На Свете было надето бархатное, подогнанное по фигуре, длиной до колен и разрезом по передней части правого бедра платье с полуоткрытыми плечами и откровенным декольте. На красивой шее красовалось колье из каких-то черных камней. Волосы женщины были строго убраны на затылке и уложены на косой пробор, от чего её пронзительно темные глаза казались смотрели ещё пронзительнее.
Юля была одета в нежно голубое, атласное платье, тоже по фигуре, тоже с открытыми плечами, но декольте не столь откровенное, и было ясно почему – хвастаться, пока, особо было нечем. Подол Юлиного платья был украшен воланами и длиной доходил до середины бёдер. Волосы девушки были распущены и только по бокам убраны красивыми, сделанными в виде блестящих снежинок, заколками.
Глаза Ивана разбежались от такого эффектного зрелища, и он не сразу вспомнил, что вышел к гостям, чтобы поздороваться.
– Здравствуйте, – нерешительно пролепетал он непослушными губами.
В ответ на него блеснули две пары огненно – карих и серых глаз, сверкнули белоснежные красивые улыбки и приятный женский голос Светы, и, не менее приятный, девичий голос Юли произнесли в ответ:
– Здравствуй, Ваня!
– Привет, Иван!
Юноша смутился и тут же хотел ретироваться, но мама его остановила:
– Иван, – сказала она, – поухаживай за девушками! Помоги повесить одежду!
Он двинулся к гостьям, чувствуя, что беспощадно краснеет, а член в праздничных брюках встаёт, становясь всё заметнее.
Иван приблизился к Юле, она стояла к нему ближе, чем Света и с улыбкой смотрела прямо ему в глаза.
– Привет! – ещё раз поздоровалась она.
– Привет! – ответил Иван, готовый провалиться со стыда сквозь землю.
Его член стоял по стойке ”смирно”, и юноша понимал, что он заметен, но ничего не мог с этим поделать. Не будет же он при гостях поправлять его чтобы было незаметно?! Юля протянула Ивану своё серое пальто, и он с радостью принял его, ибо это могло послужить хоть каким-то прикрытием. Молодой человек надеялся, что Юля сразу пройдёт в комнату, но она, почему-то, оставалась в прихожей. Иван повесил пальто девушки на плечики и осознавая, что эрекция по-прежнему предательски дискредитирует его, обратился к Свете.
Света стояла позади Юли, ближе к входной двери и, ослепительно улыбаясь, оценивающе разглядывала Ивана. Видимо поставив мысленную оценку увиденному, она сказала радостным голосом:
– Ваня, я тебя месяца два назад видела, а ты уже как будто еще больше возмужал!
Иван смутился ещё сильнее, снова покраснел и на миг потупил взгляд. Когда он вновь посмотрел на Свету, то заметил, что она отводит свой взгляд от его промежности. Улыбка на её лице слегка спала, а глаза сверкнули каким-то другим, как будто ”глубоким” огоньком. Иван спешно протянул руку за Светиной норковой шубой. Отдавая её, женщина, как бы случайно, коснулась руки Ивана своими прохладными аристократическими пальцами. Он спешно отдёрнул руку с шубой, прижав её поближе к себе, чтобы скрыть предательскую выпуклость на штанах. Света, будто бы ничего не заметив, поглядела на дочь, Иван последовал её примеру и увидел, что Юля, хитро ухмыльнувшись наблюдает за ними. Тут же отведя взгляд, юноша отвернулся от гостей и принялся вешать шубу. Всё это происходило в течение нескольких секунд, но Ивану показалось, что время растянулось или вообще остановилось. Повесив наконец источающую женский аромат шубу, Иван намеревался тут же вернуться в свою комнату, но не тут-то было. Света остановила его. Только сейчас он обратил внимание, что обе гостьи держат в руках полиэтиленовые пакеты. Как-то особо чётко врезались в тот момент в его сознание картинки на пакетах двух ”искусительниц”. Он так и запомнил их на всю жизнь: у Юли, почти новый, целлофановый пакет с улыбающимся снеговиком и яркой надписью ”С Новым 198.... Годом!”, у Светы, достаточно свежий – ”Montana Jeans” с фотографией сексуального женского зада, плотно обтянутого джинсами этой самой марки.
– Подержи пожалуйста! – попросила Света и передала свой пакет в руки Ивана, предварительно раскрыв его.
Там оказались туфли на высоком каблуке. Иван взял пакет двумя руками и держал перед собой, чтобы Свете было удобнее брать из него обувь. Теперь ему не оставалось ничего другого, как смириться со своей участью. Света извлекла одну туфлю из пакета, поставила её на пол и стала её надевать. Женщине пришлось приподнять правую ногу и нагнуться, чтобы помочь себе рукой, при этом бедро Светы выскользнуло из разреза платья и совершенно обнажилось. Иван сглотнул и постарался отвести взгляд от зрелища оголённой ноги, но не тут-то было. Куда бы он ни посмотрел, в итоге, его глаза возвращались к изящному бедру Светы. Между тем Юля положила свой пакет на обувную полку, что стояла под вешалкой и, достав из него туфли, тоже стала обуваться. Она быстро надела обе туфли на невысоком, но изящном каблучке. Затем, предварительно бросив взгляд на Ивана, словно хотела убедиться, обратил ли он на неё внимание, присела на корточки так, что обе её ноги выгодно обнажились и стала застёгивать на них ремешки. Юноша не знал куда спрятать глаза! Его взгляд ”цеплялся” то за бедро Светы, то за её, ещё больше открывшееся при наклоне, декольте, то за Юлины, не менее сексуальные чем у её матери, ноги. Если бы девушка сидела не вполоборота, а лицом к молодому человеку, он наверняка смог бы увидеть какого цвета на ней трусики. От такой мощной эмоциональной нагрузки в голове юноши случился кавардак, а в ушах зашумело. На кухне готовили салаты и что-то обсуждали мама и Юра, рядом Света возилась с туфлей и что-то шутила про свой, по её мнению, уже не молодой возраст, а Юля ей что-то отвечала, но Иван ничего этого не слышал, его сознание заполнила эрекция.
– Ой! – вдруг вскрикнула Света.
Возглас вывел Ивана из забытья. Он увидел, что женщина теряет равновесие. Юноша хотел её поддержать, но руки были заняты фирменным пакетом и, к тому же, он не знал, как бы её корректнее подхватить, чтобы не попасть впросак. У Светы, при её наряде, каждая часть тела казалась интимной, и у Ивана невольно создалось впечатление – к чему ни прикоснись, всё будет приравниваться к лапанью деликатных женских ”припухлостей”. Света не удержала равновесие и начала падать прямо на Ивана. Будто бы случайно, через пакет, который Иван держал перед собой, дабы сохранить баланс она опёрлась своей ладонью аккурат на его затвердевший член. Юноша даже не успел понять, что произошло, а когда понял, всё закончилось. Света уже снова стояла в рост и извиняясь извлекала вторую туфлю. Юля, всё ещё возясь со своими ремешками от обуви, по-прежнему оставалась на корточках и усмехнувшись бросила:
– Мама, осторожнее, а то я без кавалера на праздник останусь!
Снова мельком глянула на Ивана и продолжила заниматься ремешками.
Юноша осознал, что только что мамина школьная подруга – Света, которую он называет на Вы, тронула его эрегированный член своей ладонью! Он не мог в это поверить, но это случилось! Ему было ужасно неловко, он знал, что Света заметила его эрекцию, а теперь она коснулась его члена. Пускай через полиэтиленовый пакет, с рекламой фирмы Montana Jeans и через праздничные брюки, но он твёрдый и она его наверняка почувствовала.
”Что это? – думал он. – Случайное стечение обстоятельств или намеренное действие?”. По-любому ему было очень стыдно. Он уже двадцать раз пожалел, что вышел поздороваться. Уж лучше бы он прослыл невежливым!
Света надела вторую туфлю, продолжая широко улыбаться поблагодарила Ивана за помощь и, вероятно забыв забрать у него свой пакет, как ни в чём ни бывало прошла на кухню поздороваться с Юрой. Юля тоже, наконец справилась со своей парадной обувью и теперь стояла в полный рост на ровных красивых ногах, обтянутых нейлоновыми колготками с лайкрой, телесного цвета. Она подмигнула Ивану и пошла следом за Светой в кухню, оставив свой пустой пакет со снеговиком лежать на полке. Сквозь доносившееся из кухни смешение голосов Иван снова услышал приятный голос девушки:
– Мама, а куда ты свой пакет убрала?
Догадавшись, что Юля сейчас вернётся, а член у него по-прежнему стоит, он, как и был с пакетом Montana Jeans в руках, ретировался в свою комнату.
Весь вечер Иван, без веского повода, старался не показываться перед гостями. Один раз он вышел, когда его позвала мать и попросила достать из шкафа праздничную скатерть. Как назло, в гостиной он столкнулся со Светой. Та, завидев ”жертву”, тут же принялась очаровывать его улыбкой и спросила:
– Чего в комнате один сидишь?
Иван, не смел на неё взглянуть. Боялся, что у него снова встанет. Ему мерещилось, что пока он прячет глаза, женщина с усмешкой смотрит на его промежность. Он снова покраснел и пробубнил, что читает.
– Все с Вами понятно, юноша…, – каким-то необычно – звонким голосом сказала Света, в неестественной для неё, кокетливой манере хихикнула и вышла из комнаты.
Иван сидел за своим письменным столом с открытым томиком братьев Вайнеров, но читать не мог. Сегодня Глеб Жеглов говорил как-то невнятно и неинтересно. Текст книги не лез в голову, а смысл романа терялся. Пробежав взглядом строчку, он ловил себя на том, что ничего из прочитанного не понял. Приходилось перечитывать заново. Мысли витали где-то в его брюках, одновременно подныривая под платье, то к Свете, то к Юле, но больше к Свете. Всякий раз, когда мимо запертой двери его комнаты проносился звук топающих по паркету каблучков женских туфель, шествующих с очередным салатом в гостиную, или неразборчивый бас Юрия, у которого был хорошо подвешен язык, глухо доносившийся с кухни, прерывался внезапным взрывом женского смеха, Иван отвлекался и прислушивался. Он думал, не над ним ли смеются? Хотя было вполне понятно, что воспитание Светы и всех остальных, не позволит им не то что смеяться, но даже обсуждать эту тему, всё же он представлял, что в момент очередной Юриной шутки, перед глазами Светы, а может и Юли, возникает он, с нелепо оттопыренными в районе промежности брюками и от этого зрелища шутка кажется в два раза смешнее. Так, пока ”девчонки”, как их называла мама, облачившись в передники накрывали на стол, мама с Юрой на кухне готовили горячее и заканчивали украшать торт, а из телевизора в гостиной доносилось: ”Если у Вас нет собаки, её не отравит сосед…”, Иван сидел нахмурившись и размышлял: ”Как я теперь буду вместе с остальными встречать Новый год? Так по-дурацки вышло всё! И пакет этот…!”, – он бросил взгляд на лежащий на диване пакет. – ”Зачем я его к себе в комнату притащил?! Теперь подумают, что мне он понравился и я решил его стырить. А Света – женщина воспитанная. Она, ведь из деликатности не спросит. Как же некрасиво получилось! Нужно его незаметно вынести и повесить в прихожей на вешалку, рядом с её шубой”. Иван прислушался, не идет ли кто мимо двери? На кухне шла оживлённая беседа. Набравшись решимости он быстро встал со стула, взял с дивана пакет и подошёл к двери. Дверь отворилась и перед ним возникла его мама.
Иван попятился, мама вошла в комнату. Она была в отличном настроении и весело смотрела на сына. Потом ей на глаза попался фирменный пакет, который Иван снова держал в руках.
– Какой у тебя красивый пакет! Импортный…?
Иван хотел ответить, что это не его пакет, а Светы, но мама не дала ему сказать:
– Света подарила? На Новый год?
Иван снова хотел опровергнуть мамины домыслы, но вновь был прерван:
– Вот видишь какая Света хорошая! Она и Юля сегодня останутся у нас ночевать. Ты сам понимаешь, не маленький, в гостиной спим мы с Юрой, а Света с Юлей немного тебя потеснят. Ты же не против?
От маминых слов тело Ивана онемело. Он понял, что пропал. Он не знал, как ему Новогоднюю ночь-то с ними пережить, а тут – вместе в одной комнате спать!
– Матрац у нас есть, тебе мы застелем на полу, а девочки на твоём диване лягут.
Диван у Ивана был раскладным и на нём запросто могли спать два взрослых человека.
– Ты же не против? – снова спросила мама, вглядываясь в лицо сына. – Что ты так побледнел? – в голосе мамы прозвучали беспокойные нотки, лицо приняло озабоченное выражение. – Ты не заболел?
Она потрогала его лоб тыльной стороной ладони.
– Мама, всё хорошо! – отстраняясь от маминой руки, наконец смог вставить своё слово Иван.
Он догадался, что его волнение отразилось на лице и, чтобы это не было неправильно истолковано, срочно нужно было что-то придумать. Про пакет он тут же забыл.
– Просто… Я зачитался, – сбивчиво пояснил он и кивнул на книжку, лежащую на столе, – а комната не проветрена… Душно!
