Но таковых нашлось немного.
Более того, в некоторых странах состоялись демонстрации, обвиняющие переселенцев связях с дьяволом, а в Америке были даже попытки суда Линча над ними.
– Суд Линча и это в наше просвещённое время, когда мы покоряем космос, открыли строение гена человека, и приближаемся к самым сокровенным тайнам строения атома, не хватает ещё Варфоломеевской ночи, – и один из членов совета с гневом бросил газету на стол.
– Не обижайтесь, коллега, – мягко сказал ему другой. – Предрассудки живучи, они как репьи цепляются за наше сознание, не давая вырваться ему из плена невежества. Да и само сознание, – он глубоко вздохнул, – всего лишь тоненькая плёночка, покрывающая океан бессознательного, клокочущий в каждом из нас.
И достаточно какого-нибудь крупного события, чтобы наши страсти, словно злобные фурии вырвались наружу из таких тайников нашей души, о которых мы даже и не подозреваем.
– Да, но что мы будем делать! – И первый член совета сильно рубанул ладонью воздух. – Медленно помирать. Ведь через 100 лет, практически вся Земля окажется под водой.
– А о роботах вы забыли, – с пафосом воскликнул третий. – Вы помните сколько шума в прессе вызвал первый футбольный матч, проведённый между командами роботов Америки и Японии.
– Но это же безумно дорого. – Воскликнул первый член совета.
– Человеческая жизнь, существование человеческой цивилизации дороже ответил ему второй.
О робототехническом проекте укрепления суши профессор Дрейк узнал из газет.
– Вот оно, – подумал он, и у него слабо кольнуло сердце.
Весь вечер он не отрывался от телевизора. Ведущие телеканалы мира наперебой рассказывали о нём.
Назывались астрономические суммы, которые будут вложены в этот проект.
Был даже организован телемост с одним из ведущих специалистов в этой области – японским профессором, и он, широко улыбаясь, показывая свои крепкие белые зубы, отвечал на вопросы.
Наступило ночь. Но Дрейк не спал.
– Что с тобой, папа, – встревоженно спросила Николь – двадцатилетняя дочь профессора, приехавшая к нему из университета погостить на неделю.
В белой ночной рубашке, профессор сидел на кровати и счастливо улыбался.
– Мы спасём всё человечество, – тихо сказал он и ещё раз улыбнулся.
– Мы спасём всё человечество, – повторил он и обнял Николь.
На следующее утро профессор позвонил во Всеземной Совет по Спасению Планеты.
– Вы по поводу роботов? – Спросили его на том конце трубки.
Профессор замялся.
– Так да, или нет, – голос спрашивающего был громкий и неприятный.
– Видите, ли чуть ли не заискивающим тоном начал профессор, я хочу предложить альтернативный проект.
– Какой? – И на том конце трубки заинтересованно замолчали.
– Я по поводу создания людей.
– Вы хотите создать новых гомункулусов из пробирки, – и на том конце провода громко рассмеялись. – Что ж это неплохая идея. Но как вы знаете, Совет запретил создание гомункулусов и клонирование людей, исходя из морально-этических соображений.
– Нет, я буду создавать людей не из пробирки, а из обезьян.
– Что-что из обезьян? – На том конце трубки даже поперхнулись от удивления. – Вы что же хотите превзойти в этом деле самого творца.
– Ну если вам мои услуги не нужны, – печально произнёс Дрейк, собираясь положить трубку.
– Нет, отчего же, если только это реально.
– Это моя гипотеза, – и профессор глубоко вздохнул, – я собираюсь её проверить. К тому же роботы будут стоить вам значительно дороже.
На том конце трубке замолчали, обдумывая предложение.
– Хорошо, – услышал профессор через несколько минут. – Через два дня в 10.00 мы ждём вас на заседании Совета.
– Я живу не в Америке, – профессор назвал маленький город, расположенный на юге Франции.
– Хорошо, – услышал он. – Мы пришлём за вами самолёт, – и профессор услышал короткие гудки.
Через два дня профессор выступил со своим докладом на Совете.
– Вы что-нибудь поняли? – Спросил один из членов совета другого, когда за профессором закрылась дверь и он устало опустился в мягкое кресло ожидая решение своей судьбы.
– По правде сказать я металлург, – ответил ему другой. – Все эти синдромы, радиации, мутации не для меня.
– А я химик, – вздохнул первый, – может давайте подойдём к Председателю Совета.
Лицо Председателя Совета было хмурым и озабоченным.
– Делайте всё возможное и невозможное, – сказал он, внимательно выслушав их. – Я вчера прочитал сообщение, что в Атлантическом океане появился кит с двумя хвостами, если появится кит с двумя головами я сам пойду строить дамбы. Он сказал вам, что вероятность удачи эксперимента составляет 0,001%, то есть один шанс из 100 000. Нам надо, надо использовать и этот шанс. Быть может, он спасёт человечество. – И председатель устало потёр рукой лоб. – Кстати, а как насчёт финансовой стороны дела? – Быстро спросил он.
И выслушав ответ удовлетворённо улыбнулся. – Ну, вот видите в 1000 раз дешевле. «За представителем робототехнической компании посылали», – вновь быстро спросил он.
– За господином Томогавой послан самолёт, – услышал он в ответ.
Дверь зала заседаний Совета приоткрылась и навстречу профессору шагнул один из членов совета.
– Ваш проект принят, – улыбаясь сказал он.
*******************************************************************
– Мы создадим новую расу людей, – профессор Дрейк заметно волновался, тёплый ветерок, врывающийся в открытое окно телестудии слегка теребил его редкие седоватые волосы, – расу, о которой мечтали философы и политики, расу свободную от всех недостатков предшествующих эпох, свободную от всех пороков, которые успели впитать в себя люди, развращённые нашей ультрасовременной цивилизацией, сбудется вековая мечта человечества и новое поколение людей сильное и свободное, красивое как боги, ступит на нашу истерзанную Землю чтобы…
– Он создаст, если создаст, новую расу рабов, – самодовольно улыбнувшись, подумал Смит, отхлёбывая крепкий кофе с коньяком, – прибрежные районы надо срочно укреплять и именно это будут делать новые люди Дрейка.
– А вдруг у этого чудаковатого профессора что-нибудь да выйдет. Надо переговорить с Купером, – и Смит, отхлебнув кофе, продолжил смотреть выступление Дрейка, которое транслировалось не только по всем телевизионным каналам, но даже по Internet-у.
– Но мне нужны помощники, эксперимент будет рискованным и опасным, одному мне не справится, поэтому я призываю учёных всех стран и просто мыслящих людей помочь мне в этом нелёгком и долгом деле.
Я верю в Новых Людей, я верю в разум человечества! – И Дрейк закончил своё выступление.
– Браво! Браво! – И работники телестудии громко захлопали в ладоши.
Николь, которая по настоянию профессора была здесь же в телестудии, смотрела на своего отца повлажневшими от слёз глазами.
Через три дня в квартире профессора раздался телефонный звонок.
– С вами говорит профессор Лунин, – услышал он чёткий голос, – вы и вправду собираетесь создать новую породу людей, не знаю каких уж и сапиенсов. Позвольте узнать, а каковы научные разработки, положенные в основу вашей идеи.
Дрейк потер рукой подбородок, собираясь с мыслями.
– Вы что-нибудь слыхали о так называемом синдроме Бьюси- Клювера у обезьян.
– Это когда, вследствие воздействия радиации, у них огрубляются задние лапы, и половые циклы становятся все сезонными, – услышал он в ответ.
– Вот именно, – и Дрейк удовлетворённо потёр руки.
– Но ведь человек – это не больная обезьяна, не больное животное, – горячо возразил Лунин, – больное животное просто не сможет выжить, не сможет приспособиться к окружающей его среде.
– Однако первые люди найдены были именно в тех местах, где уровень радиации тогда, несомненно, был повышенным, вспомните Олдувайское ущелье, – запальчиво возразил Дрейк.
– Вы меня не убедили, но всё равно я готов участвовать в вашем эксперименте, хотя бы ради пользы науки.
– Вот и хорошо, – обрадовался Дрейк. – Приезжайте.
– Ну сам то я не приеду, – и Лунин громко рассмеялся. – Семьдесят лет, знаете ли, это всё-таки возраст. Но у меня есть толковый аспирант Павел и, если он пригодится для вашей кампании.
– Пусть приезжает радостно сказал Дрейк.
– Знаете ли профессор, – и на том конце трубки наступила неловкая пауза, – денег у нас нет.
– Но это пустяки, – проговорил Дрейк, – программа создания нового человека, я назвал его Человек Мыслящий, утверждена Всеземным Советом по Спасению Планеты, кроме того, что её финансируют ряд государств в том числе и ваша Россия, в неё входят и крупные частные компании, очевидно пожелавшие извлечь из этого дела кое-какую выгоду. Так что пусть ваш Павел приезжает. Жить он будет в первоклассном пятизвёздочном отеле, в номере люкс, или вы знаете, что, он будет жить у меня дома.
У меня есть дочь Николь, которая, кроме того, что великолепно ездит на лошади и играет в теннис, довольно неплохо для её юного и непоседливого возраста разбирается во всех этих австралопитеках, хабилисах, эректусах и других представителях рода человеческого, думаю, что она составит Павлу неплохую компанию.
На том конце трубки вновь наступило неловкое молчание.
– Алло! Алло! – Вскричал встревоженный Дрейк. – Да говорите же вы наконец.
– Дело в том, профессор, – тяжело проговорил Лунин, – что и на билет с Павлом у нас денег нет.
– Да это же пустяки. Пустяки, – горячо заговорил Дрейк – диктуйте Ваш адрес, и я сейчас же вышлю вашему молодому коллеге 1000$, самолёт компании Эр Франс летает к вам в Россию раз в неделю.
Надеюсь, что через две недели мы вместе с Николь увидим его.
Так! Россия, город Казан. Не Казан, а Казань. Понял. Улица. —
Дрейк аккуратно записал адрес.
– Ну, до свидания, профессор, а то, знаете ли, у нас в России разговоры с Францией не по профессорскому карману.
Несколько секунд Дрейк стоял задумчивый.
Рядом с ним стояло очаровательное создание с облупленным от загара носом.
– Ну вот Николь, – и профессор повлажневшими глазами взглянул на неё. – Вот и полетели первые ласточки.
Снова зазвонил телефон. Николь быстро и порывисто взяла трубку.
– Это не Павел, – сказала она и почему-то густо покраснела.
Профессор с удивлением взглянул на неё.
– Вы тоже хотите участвовать в эксперименте. Прекрасно. А какую организацию или фирму вы представляете.
Наступила секундная пауза.
– Я, знаете ли, – частное лицо, – Купер, а это звонил он, получил строжайшие указания от Смита ничем не выдавать принадлежность к его финансовой империи.
– Кто вы по профессии, – резко спросил Дрейк. – Эксперимент долгий и опасный, наверняка, он таит в себе массу неожиданностей и дилетанты, а, тем более, авантюристы мне не нужны.
– Джеймс Купер, – ответил Купер, археолог и палеонтолог, специализируюсь на эпохе Мела и Юрского периода.
– Знаю, знаю, – голос Дрейка заметно потеплел, читал в Nature вашу статью о морфологии аллозавров, (аллозавры – большие плотоядные динозавры. Обитали в Юрскую Эпоху 160 миллионов лет назад Прим автора)
вы описали их так подробно, – как будто сами побывали в той эпохе.
– Возможно, – и на том конце трубки коротко хохотнули.
– Жить вы можете у меня.
Николь взглянула на отца с недоумением.
– Знаете ли профессор, – ответил Купер, – я не хотел бы вас стеснять, к тому же в деньгах я не испытываю стеснения, – и он рассмеялся довольный произнесённым каламбуром.
– Тогда условимся так, – произнёс профессор, проникаясь симпатией к Куперу, – рядом с моим домом расположен прекрасный пятизвёздочный отель, за него ни цента платить не надо, всю программу финансирует Совет, ну, а если возникнут вопросы, то милости прошу на чашечку вечернего чая.
Николь снова взглянула на отца.
********************************************************************
Деньги от Дрейка Павел получил через неделю. Толстая пожилая кассирша, долго смотрела на паспорт Павла, затем даже сняла очки.
