C Шимми "Золотые пески Египта. Воспаленное воображение, или Видения прошлого"

– Ты нежен был со мной. А я тогда грустила по маме и отцу. Но все это давно так было, – промолвила она и замолчала, нахлынули воспоминания, но вдруг Изида отмахнула их.

– И что, ты тут живешь? Как долго?

– Живу я так же, как и ты, с рожденья своего. И так же сирота, как ты. Нет мамы и отца. Но звери их мне заменили, и жрец учил премудростям своим.

– А хочешь покажу тебе свой уголок, где я живу, в любви пространстве?

– Ну что же, покажи.

– Пойдем смотреть, – и взял он за руку её так ласково и нежно, что сердце встрепенулось у нее. Пришла любовь, и счастьем одарила…

Так виделись они. Встречались и болтали, и со зверьми играли. Делились мыслями. О сокровенном говорили. Рассказывали о себе.

Тянулись дни, года прошли в беспечности и счастье. И по велению жреца он обучал её. И так же по весне она в день равноденствия рождалась в солнечном луче на башне и с солнцем света уходила.

В назначенном часу во храме восседала и ритуал, что предстояло совершить, все изучала. Безропотно все пассы повторяла, ни разу не спросивши: «Для чего?»

Теперь уже никто ее не беспокоил, не приходил, не звал, не навещал ее. Поэтому все время проводила с любимым Тутмосом.

И вот пришел их час. И ей исполнилось шестнадцать…

Весна нежданно прилетела, на крыльях принеся любовь!

Все звери, птицы, бабочки и рыбки искали пару. Был наполнен лес стенанием любви! Все клокотало, пело и звало! Уединяясь в чаще, предаваясь нежности и ласке.

Ходили все по парам и ревностно любовь свою хранили. И все это передалось, Земли Богине. Куда ни глянь, все ласки и любовь!

Олень ласкает олениху, по холке гладя головой. Клубком сплелись на солнце змеи. Прекрасный лебедь ходит гусаком, своими крыльями играя, радует гусыню, кричит, танцует и зовет ее. Рычит медведь, ступая косолапо, и мед несет избраннице своей.

За всем за этим наблюдая, Изида изменилась. По ночам томилась и скучала о любимом, сны снились ей, как он ласкал ее. И соловей в той чаще поселился, и по ночам избранице своей пел о любви.

Томилось сердце у Изиды. Однажды ночью не могла уснуть, лежала, звездным небом любовалась. И вдруг заметила, что Тутмос не заснул и тоже взгляд его направлен в небо.

– О чем ты думаешь, и что увидел в небе? – она спросила.

– Я слушаю, как страстно выводит трели соловей! – ответил он, помедлив. – Хотел бы я тебе спеть о своей любви, как он поет любимой.

– А ты не спой, а расскажи мне о своей любви.

– Люблю тебя! И солнца краше ты! Люблю тебя! Ты всех милей. Нежней! Люблю тебя! Мечтаю о тебе! Хочу по жизни плыть с одной тобой. Так сильно я люблю! Тебя люблю!

– И я люблю тебя, и о тебе мечтаю. Хочу тебе родить прекрасное дитя!

Он потянулся к ней, она к нему прижалась. В объятиях его кружилась голова. Он с нею нежен был, она ему поддалась. Весь лес запел и зашумел. Луна за тучку забежала. Смолк соловей, утихло всё в лесу и замолчало, нарушил тишину её прекрасный стон…

Любовь и счастье наполняло тишину, весь лес примолк – любовь по лесу пробежала…

Взыграла самость у мужчин

Прошло немало дней в любви и счастье. И как-то Тутмос и Изида сидели на полянке и говорили про людей.

– Ты говоришь, что люди глухи, они не видят ничего, что было и что будет, не знают ничего?

– Да, раньше было так, что видели всё люди, и знали всё, и говорили молча меж собой, без слов.

– А что ж теперь случилось? Они слепы и глухи отчего?

– Они от бога отказались, ушли, решили сами жить, по своему уму.

– Не понимаю. Если ум, душа и тело есть, в содружестве живут они и счастье, то видят всё они и знают свой дальнейший путь и доверяют Богу.

– Они от Бога отказались, сказали, что и сами смогут решить все о себе, и поступать, как хочется ему, не будут больше, а сами все решат. И я хочу от бога отказаться. Сказал мне жрец, что я могу просить его о том.

– Кого просить? Жреца?

– Нет, Бога!

– Да ты с ума сошел! От Бога отказаться! А кто тебе поможет, если ты все сделаешь не так, кого ты спросишь?

– А я и сам решу, как сделать лучше мне!

– Ты, как они, лишишься слуха и видеть перестанешь, что будет в будущем, что было и прошло.

– Зачем все это мне – о прошлом видеть, мне главное – решать, как поступать сейчас.

– Но ведь без прошлого, без мысли человеческой – людской нам будущего не построить!

– Что люди мне, я сам себе глава!

– Но Бог не сможет тебе помочь ничем, коль от него отказываешься ты, – она ему сказала.

И молвил он в ответ: – А мне и помощь не нужна Его! Я сам решу, как без него прожить! Я так велик! Я Богочеловек! Умею и могу я больше – много, чем Боже может. Он бестелесен, и нет ума и рук. А у меня он есть, Бог наделил меня и всех людей всем тем, что не имеет сам.

– Прости нас, Бог, я за него прошу прощения! Не оставляй его.

И появился Бог, с небес спустился и, как всегда, сиял, лучился…

Ответил Бог: «Коль он не хочет помощи моей, оставлю я его и принуждать не стану. В поступках волен, он своих. Прошу лишь я тебя: не оставляй его, он так раним и импульсивен. Любовью окружи его, согрей и пожалей в минуты скорби. Быть может, он поймет и призовет меня».

– Но как же я смогу без половинки, без тебя, наш Бог, удерживать любовь меж нами?

– Большое сердце у тебя, его Я дал тебе. И помни, я всегда с тобой! Доверься! И даже в те мгновенья, что не видишь ты меня, с тобою Я, незримый, буду рядом. Терпеньем запасись, пройдут века, тысячелетия промчатся мимо. И он оттает, он поймет, что половинки две лишь в единенье – целым станут…

– Но как же, Боже, я узнаю, что делать мне, коль я тебя не вижу и не слышу?

– Я подскажу тебе, а также и ему:

Творите вы добро, поступки добрые – то сердце отзовется восторгом и блаженством.

А если вы печальны или творите зло – то тело отзовется болью. Болезни разные придут, и вам о том подскажут.

И если в радости живете вы, в согласии, в любви – блага придут, ни в чем нужды не будет.

А ссоритесь, грустите и печальны – печальны так же ваши дни.

Об этом расскажи ему! Быть может, он поймет, ко мне вернется, и будет всё, как прежде. Будем жить в Раю!

Не падай духом и держись, я рядом!

Запомни, лишь ЛЮБОВЬ изменит все и победит печаль.

– Спасибо, ты мой Бог! Тебя я не забуду, и помогу ему.

И молвила она ему:

– Мой милый Тутмос! Взыграла самость у тебя, но я тебя люблю и убеждать тебя не стану, все делай, как решил, хоть это не приемлю я. Я лучшего хочу для нас с тобой. Пусть будет наша жизнь нам дарена судьбой.

Она в молчании приблизилась к нему и голову свою на сильное плечо склонила, и тихо молвила она ему:

– Есть новость у меня! Хотела я сказать: в такт сердцу моему дитя сердечко бьется.

– Дитя сердечко?

– Да, милый мой – ты сотворил дитя!

– Любимая! Что я сказать могу? В восторге я! Я сотворил дитя! С тобою мы дитя зачали! Ты мне родишь дитя! Я счастлив! Я безмерно счастлив! Заботиться я буду о тебе!

Он в радости вскочил, её на руки он схватил.

– О, милый, ты и так заботлив! Я рада, что случилось так, как захотели мы!

А он её уже не слушал, кружился, пел, её кружил, потом на травку усадил, и целовал её уста, и нежен был, и слов полста о красоте её сказал, и обещанье тут же дал, что сына будет он любить, и лучшим папой хочет быть.

*

Какой чудесный сон приснился мне сегодня. И даже глаз мне не хотелось открывать. Но я открыл глаза. Все, как и прежде, палатка и пески…

Сегодня выходной нам дал начальник наш. Работали неделю мы без устали и лени.

Что было раньше? Раньше видел я, как родилась Изида. Она росла в глуши, вдали от глаз людских.

Влюбилась, зачала…

В чем смысл здесь? И почему я это вижу? Но что-то здесь не то. Здесь видится родное, как будто бы со мной все здесь произошло.

Я что-то говорю стихами. Пора вставать. Арабы встают рано, пока не началась сильнейшая жара. Нам надо запастись свечами, батарейками и мылом. А вечером надеюсь все это досмотреть…

Вторая глава. Любомила

Богиня истинных знаний, радость

знание истины, сокровенные, сокрытые знания

Венчание

Россия. Весна. Все пробуждается.

Волнистые, русые волосы – золото, льющееся с плеч. Ресницы длинные и густые, а глаза так красиво очерчены самой матушкой Природой, что не требовали подводки. Большие, почти круглые глаза небесного цвета – ярко-голубые. Алые губы. Лицо – овал. Черты лица плавные, мягкие, правильные. Кожа бело-розовая – кровь с молоком, бархатистая. Округлые формы, осиная талия, плоский живот. Высокая, упругая, округлая грудь с бледно-розовыми сосками.

Движения плавны и пластичны.

Чистота, свежесть, радость во всем ее облике.

– Настал твой свадьбы час. Проснись, Любовь, к тебе любовь стучится.

– Ах мамочка, как счастлива я в этот ранний час. Спешу, лечу, бегу ему навстречу. Я знаю, ждет меня любимый мой, Ратмир.

– Ты помнишь, там за лесом, на опушке вас будут все встречать, подарки вам дарить.

– Да, помню, мамочка! Я не забыла это, ведь с миленьким моим хотим мы там любви пространство заложить.

– Поешь, дитя мое, и с Богом отправляйся.

– Нет, мамочка моя, здесь есть я не могу, я по пути поем травинку, ягодкой наемся, к любимому бегу, уж солнце поднялось. Ведь ждет меня любимый и дождется.

– Счастливого пути! Беги, дитя мое.

Весна. Россия, древняя страна. Ведруссы здесь живут и правят миром. Дружны, чисты их мысли, помыслы, дела их чисты. В содружестве живут, друг другу помогают. И в родовых поместьях процветают.