От мысли о любимых пирожных глаза Жени засветились, а рот наполнился слюной.
– А ты что хочешь, Артём?
– Ничего.
– Сегодня можно, думай, пока едем домой.
Раньше Артём бы просто встретился с друзьями и напился, празднуя победу. Сейчас ему предлагают отметить победу совершенно по-другому. Непривычно. Странно.
Они взяли два набора пирожных, восторгу Жени не было предела, а Артём нравилось наблюдать за сестрой.
– Мам, я тоже хочу ходить на кикбоксинг.
– Ты же на танцы просилась.
– А теперь на кикбоксинг хочу.
– Мелкая, зачем тебе это?
– Чтобы защищаться могла.
Артём напрягся, всё веселье из глаз испарилось, он вцепился пронзительным взглядом в сестру.
– Тебя обижают.
Галя тоже замерла и посмотрела на дочь. Женя непонимающе переводила взгляд с мамы на брата, пока до неё не дошёл смысл сказанного.
– Эй! Вы чего? Никто меня не обижает, я так в перспективе.
– Тогда займись танцами, не дело девочке кулаками махать.
– Ты просто боишься, что я смогу задницу тебе надрать.
– Женя!
– Прости, мам. – Женя скорчила виноватую мордашку, но тут же перевела взгляд на брата и задорно подмигнув, тихо, нараспев протянула: – тру-у-ус.
– Ты сначала вырасти, мелкая.
– Ой, тоже мне большой нашёлся. Сила есть, ума не надо.
– Женя!
– Да, я молчу, мам. Честно.
Женя счастливо улыбалась, ей нравилось дразнить брата. Ей вообще нравилось, что у неё есть брат. И тем более она была рада, что он теперь живёт с ними. Они сблизились за полтора года переписки, но практически не виделись, что её огорчало. Зато сейчас она могла сидеть и подначивать его.
– Эй! – возмутилась девочка и, перегибаясь через весь стол, стала отбирать у брата пирожное, – возьми другое, это моё любимое и оно последнее осталось.
– Не-а.
Артём подмигнул сестре и откусил половину.
– Мама!
– Сама раздразнила. – Галя развела руками, начала вставать из-за стола. – Жень, уберёшь всё. Вечером поужинайте, поздно спать не ложитесь.
– Ты куда?
Всё хорошее настроение тут же испарилось, тело девочки напряглось, предчувствия что-то нехорошее.
– На работу.
– Но у тебя выходной.
– На основной работе, но я нашла подработку.
Галина ласково погладила дочь по голове, попыталась успокоить её, заговорив мягко. Ласково.
– Не беспокойся, я только иногда буду выходить на работу по вечерам, ну может, ещё в выходной.
Женщина наклонилась, поцеловала дочь в макушку и вышла из кухни, не замечая, как изменилась атмосфера. Больше не было праздничной лёгкости, теперь в воздухе повисло напряжение.
Артём боялся посмотреть на сестру. Не хотел увидеть ненависть или того хуже – презрение.
– Тём?
Раздался тихий, наполненный грустью или даже тоской голос сестры, отчего парень дёрнулся, как от удара, опуская голову ещё ниже.
– Тём, – повторила сестра, но уже громче, – а разве папа не должен помогать?
– Не знаю. – прохрипел брат в ответ.
Артём прекрасно знал, что такое злость, ненависть, презрение. Он часто испытывал эти чувства, успел сродниться с ними, но впервые в жизни, он испытывал их по отношению к самому себе.
Сейчас сидя на этой уютной светлой кухне с простеньким ремонтом, он осознал, что был неправ. Это не Галина с Женей разрушили его жизнь, наоборот, его появление всё поломало. У них была семья, пока он не появился. А сейчас он снова ворвался в их жизнь своим звонком, как итог, Женю выселил из комнаты, Галина устроилась на вторую работу.
Он резко подорвался со стула, чуть не опрокидывая его, но вовремя успел схватить за спинку и поставить на место.
– Ты куда? – взволнованно крикнула Женя, но он не обращал внимания, уже обувался и натягивал куртку.
На шум выглянула Галина и обеспокоенно огляделась.
– Что случилось?
– Артём куда-то подорвался и убежал.
– Чёрт.
Галя метнулась в комнату к телефону, стала набирать номер мальчика, но знакомый рингтон зазвучал в квартире. Нарезка популярной песни зазвучала громче, Галина обернулась и посмотрела на дочь, что сжимала в руке телефон брата.
– Мам, он оставил телефон на кухне.
В голосе звучало беспокойство, а в голубых глазах застыли слёзы. Женя посмотрела с нескрываемой надеждой, молча прося утешения.
– Жень, что случилось? О чём вы разговаривали, когда я ушла?
Девочка нахмурила лоб, пытаясь припомнить всё дословно, но от беспокойства получалось плохо.
– Ни о чём, только спросила, почему папа не помогает. Ты же поэтому на вторую работу пошла?
Галина не спешила отвечать. Врать дочери никогда не хотелось, но и произнести две буквы, было чертовски трудно. Едва заметно кивнув, она поспешила объяснить всё.
– Женька, всё немного не так…
– Мам, мы просто не нужны ему. – Женя говорила спокойно, без боли и надрыва. Переболело. – Он отказался от нас, поэтому мы с Тёмой тут, с тобой. Я же все его звонки пересчитать смогу. Тёма к нему поехал?
– Надеюсь, что нет.
На сердце было беспокойно. Галина не знала, что делать: идти на работу или искать мальчика. Да и где его искать? Если только и впрямь ехать к бывшему мужу.
– Мам, я позвоню, как он вернётся. Всё будет хорошо.
Женя старалась говорить уверенно и даже смогла улыбнуться, но она сама не верила в то, что говорит. Оставалось только надеяться, что брат не наделает глупостей и скоро придёт домой.
Глава 9
2006 год. Москва.
В училище была жёсткая конкуренция. Там не было друзей, каждый был сам за себя, боролся как мог. Ксения предпочитали честную борьбу, но некоторые не брезговали грязными методами, например, подсыпать что-нибудь в напиток, спрятать или испортить личные вещи. Каждый боролся, как умел. На что был способен.
Было тяжело, но Ксения не жаловалась. Справлялась. Папа говорил, что это помогает закалять характер, она соглашалась, иначе тебе нечего делать на Большой сцене – не потянешь.
Многое было и она никогда не жаловалась. Но не сейчас.
Сейчас ей хотелось, чтобы родители были живы, она рассказала бы, как ей трудно. Хотя, если бы они были живы, она никогда не оказалась в этом доме и не узнала весь этот ужас.
Её дядя был страшным человеком: он не только себе позволял унижать и третировать жену и Ксюшу, но позволял и поощрял сыновей к такому же отношению.
Ксюша жила в постоянном страхе, она перемещалась с оглядкой, боясь встретиться с кем-то из братьев.
Вот и сейчас мимо комнаты Дениса, она кралась. Дверь не была захлопнута, Ксения боялась, что её услышат или заметят предательскую тень, которую она отбросит.
– Ян, говорю же, у меня нет сейчас таких денег.
– Возьми у папочки, в чём проблема?
– Не могу. Дай отсрочку, знаешь же, что отдам.
– Ден, ты мне ещё за дурь деньги торчишь, а сейчас ещё предлагаешь карточный долг простить. Не надо было садиться за карты, раз был на мили.
– Да я отдам. Просто прошу время.
– Нет, так дела не делаются, Ден. Но мы же друзья, я предлагаю тебе выход.
– Какой?
– Твоя сестра. Я хочу её.
– Она не согласится.
– А мне её согласие и не надо, ты просто организуй встречу.
Ксюшу прошибло от услышанного. Затаив дыхание, она стала ждать ответ брата. Он же откажет? Не может же, он согласится на это? Да её братья те, ещё сволочи, го подкладывать под друга против её воли. Нет. Он откажет. Должен отказать.
– Я всё организую.
– Не затягивай, Ден, иначе через неделю приду за деньгами с процентом.
Девушка отпрянула от двери и тихо побежала в свою комнату. Она и так услышала много того, чего не должна. В панике заметалась по комнате, не понимая, что же ей делать.
Не придумав ничего лучше, Ксюша вышла из комнаты и пошла на поиски дяди.
Обежав весь дом, она уже отчаялась, думала, уехал куда-нибудь, но заметила приоткрытую дверь на застеклённую веранду. Ксюша вышла на неё. Дядя был здесь. Сидел в одном из кожаных кресел и курил сигарету.
– Можно?
Было страшно, но голос Ксюши звучал ровно, решительность придавала уверенности и отлично маскировала страх.
– Проходи.
– Дядя Артур, я хочу уехать. Хочу жить с бабушкой.
– Мы это обсуждали не единожды, Ксюша, это невозможно.
– Почему? Зачем я вам здесь?
– Ты моя племянница, и я не могу оставить тебя одну с пожилой женщиной. Разве так поступают любящие родственники?
– А третировать можно?
– Ох, какие громкие слова. Ну что ты, девочка. Тебя никто не третирует и не обижает. Лучше расскажи, что случилось? Почему решила снова об этом заговорить?
Ксюша замялась: не знала, говорить об услышанном разговоре или нет.
