Роман Фис "Чужой мир"

– Знаете, по моим наблюдениям, люди, находящиеся здесь, гораздо более честолюбивы, нежели люди из внешнего мира. Конечно, есть исключения в виде вас и вам подобных, но они лишь подтверждают правило.

– И ты вот так легко сможешь убивать людей? Ради того, что они просто захотят жить свободными в принятии своего выбора? Ты сможешь убить меня?

– Я думаю, что до этого не дойдет – это во-первых. Во-вторых, я надеюсь, что это не последняя наша встреча и что вы будете здесь жить.

– На территории ордена? Ни за что!

– Я никуда не спешу и готов ждать вашего ответа долгие годы. Но, к сожалению, мои долгие годы означают шесть лет.

– Тебе тридцать четыре?

– Да, мне осталось шесть лет. Я еще не успел познать прелесть отцовства, и это моя единственная цель на остаток жизни. Особенно остро у меня стоит этот вопрос потому, что мой товарищ, с которым я вчера к вам приезжал, сегодня с утра скончался. Ему неделю назад исполнилось сорок. Я надеялся на исключение из правил, но, видимо, их нет. Неделя-две роли не играют. Я не слышал, чтобы люди жили дольше двух недель после исполнения сорока лет.

– Мне осталось десять лет, – расстроенно выдохнув, сказала она. – Но у меня есть ребенок.

– Мальчик? – спросил он.

– Да. Кирилл.

– Он сейчас находится в детородном доме, как я понимаю?

– Да. Я не могу с ним уже неделю связаться и очень беспокоюсь, что что-то произошло.

– Могу я вам устроить сюрприз?

Дарина не сразу ответила на вопрос, вспоминая, что означает это слово. Но вспомнить не получалось, поэтому она решила не тянуть с ответом:

– Что ты имеешь в виду?

– Я хочу предложить вам встречу с сыном, – ответил Сергей.

– Серьезно?! – радостно подпрыгнув, закричала Дарина. – Ты правда можешь это организовать?!

– Конечно. Как вам известно, представителям ордена дозволены многие вещи, которые невозможны для человека из внешнего мира. Но это совсем не означает, что рядовой член ордена является прямой противоположностью человека из внешнего мира. Просто так сложилось. Я не выбирал себе привилегии, а просто их получил, заняв здесь место среди многих других.

Она вместо ответа обняла Сергея. Дарина чувствовала себя защищенной рядом с ним. Это чувство она никогда не испытывала в своей жизни. Каждый день Дарина просыпалась и засыпала в одиночестве, завидуя людям из прошлого. Тем людям, которые без последствий могли быть рядом друг с другом. Которые засыпали вместе поздно ночью и просыпались в обнимку. Она не думала, что когда-то ей выпадет шанс опробовать другую жизнь, отдаленно напоминающую о жизни из книжных строчек. Жизнь, в которой мужчина является опорой для женщины.

– Мне необходимо вас отвезти обратно, – сказал Сергей. – Без малого шесть утра.

– Да, конечно, – отлипнув от него, согласилась Дарина.

Проезжая по территории ордена, Дарина запоминала каждый увиденный дом, каждый клочок освещаемого столбами чистого асфальта. Ей до сих пор не верилось в то, что подобный контраст – действительность, а не вымысел. Значит, книги не врали. Именно поэтому внешний мир называется таковым, ведь в нем царят людская агрессия и невежество.

Выехав за пределы ордена, машина снова погрузилась во мрак и едкого вида туман. По пути к ее дому не было ни одного фонарного столба, лишь разбросанный мусор на дороге и тротуарах, какие-то коробки и бредущие словно во сне редкие люди. Они кричали друг на друга, но этот крик больше походил на рычание бродячих псов, коих во внешнем мире хоть отбавляй.

– Вы видите это каждый день, и считаете нормой подобное поведение? – спросил Сергей, кивком головы указав на тех людей.

– Нет, это ненормально. Но если они не были бы загнаны в социальный тупик, то, возможно, поведение их было бы иным.

– Я каждый день по долгу службы сталкиваюсь с похожими на них людьми. Вы даже не представляете, насколько их много. Поэтому я полагаю, что дело не в социальном тупике или притеснении. Просто подобный образ жизни для них привычный. Картина мира такая. Вот у вас другая, хоть вы тоже притеснены и, если откровенно, сами находитесь в социальном тупике. Но вам это не мешает развиваться, читать запрещенную литературу и проводить аналогии, приходя к собственным выводам.

– Не мешает.

– Вот и им никто не мешает жить так, как живете вы. Более того, им никто не мешал идти тем путем, которым я пошел. Но они выбрали путь наименьшего сопротивления и оказались там, где сейчас находятся.

Он свернул во двор к Дарине. Остановившись напротив подъезда, Сергей надел на голову шлем.

– Это для того, чтобы лишних вопросов не было к вам.

– У меня тут нет друзей. Поэтому задавать их никто не будет.

– Внешний мир хоть и ограниченный, но зависть даже от «накрученных» предположений способна на многое. Многие люди ничем не отличаются от животных. Особенно, когда речь идет о выживании.

– В каком смысле?

– Вы знаете, в каком возрасте чаще всего люди совершают преступления? Я имею в виду убийства на почве зависти или мести.

– Во внешнем мире есть убийства? Никогда об этом не слышала. Я думала, что людям некогда этим заниматься, у них работа и сон.

– Крайне редко, но случаются. В основном убийцами являются люди, недавно отпраздновавшие сорокалетие. Им терять нечего, они умрут со дня на день – вот и идут воплощать мечты в реальность.

– Странно называть убийство мечтой.

– У каждого свои мечты, – сказал Сергей, после чего резко сменил тему. – Я предлагаю вам в конце рабочей недели устроить ужин. С меня еда, ее приготовление и оформление стола. С вас – присутствие.

– Это звучит очень заманчиво, – покраснев, пытаясь скрыть улыбку, ответила она. – Но мне нужно подумать.

– Хорошо. Я предварительно с вами свяжусь.

Дарина поцеловала Сергея в затемненное стекло, которое скрывало его лицо, открыла дверь.

– Договорились.

Пройдя к подъезду, она оглянулась в надежде снова запечатлеть машину, на которой приехала сюда. Но Сергей уже уехал. Дарина пожала плечами и зашла в подъезд.

Глава 3

Доработав до девяти вечера, Дарина приняла душ и легла в кровать. Очередная попытка дозвониться своему сыну оказалась тщетной, и она решила позвонить Лизе. Лиза, подобно Кириллу, не взяла трубку. Дарину охватило переживание за подругу. Последний их диалог был прерван предупреждением – наверняка к ней тоже приехали. Что если Лиза не прятала полученную от нее книгу так, как прятала ее Дарина? И вряд ли Лизе попался патрульный ордена, который скрыл свою находку подобно Сергею. Дарина не находила себе места от этой мысли. Может, вызвать такси и направиться к Лизе? И пусть это грозит очередным предупреждением, но так хотя бы найдутся ответы. Дарина с детства ненавидела тайны с интригами. С тех пор, как пропала ее мама и больше никогда не вышла на связь. Возможно, именно поэтому Дарина так болезненно воспринимала любой тщетный звонок, держа в уме то, что человека может уже не быть. Что он больше никогда не возьмет трубку. С этими мыслями Дарина уснула.

Следующие дни шли спокойно один за другим. И когда наступило девятнадцатое число месяца, она носила телефон всегда при себе, держа в уме то, что Сергей может ей позвонить. Она каждый день с нетерпением ждала от него звонка, но он не звонил. От мысли о Сергее ей становилось легче дышать. Дарина не понимала, что это за чувство, но оно ей нравилось и не нравилось одновременно. В один момент она буквально парила над своим рабочим местом, а в другой – словно падала в пропасть безнадеги и отчаяния. Минуту назад Дарина готова была найти его номер, пойти к КПП с требованием пропустить ее к Сергею, а спустя пять минут считала, что ему вовсе не стоит ей звонить. Что он ей не нужен с подобным безразличным отношением. Но, спрашивая себя, какое у него должно было быть отношение, Дарина не могла найти сбалансированный ответ. Он помог ей, когда ее вышвырнули из фургона под дождь, пригласил к себе в гости и проводил к подъезду. Что от него требовать еще в подобной ситуации, она не понимала, но при этом выдвинуть требование очень сильно хотелось. Слегка успокоившись, Дарина сделала для себя вывод: позвонит – хорошо, не позвонит – его выбор. Но телефон на всякий случай она не выпускала из рук. Мало ли.

Дождавшись времени, когда вечер очень хочется назвать ночью, Дарина надела второе и последнее из существовавших у нее в гардеробе платьев, слегка подвела глаза и вышла из комнаты. Она не видела смысла ожидания на телефоне, поэтому единственный вечер перед выходным на этой неделе решила использовать, как и прежде – прийти на сбор любителей литературы. Телефон, как предписывалось правилами собрания, она оставила дома.

Проскользнув по дворам, Дарина наткнулась на нужную дверь и трижды постучала в нее.

– Слушаю! – послышался грозный голос безобидного Тирана.

– Говорю! – ответила она.

Дверь с привычным скрипом отворилась, и на пороге ее встретил Тиран.

– Ты снова с новой татуировкой?! – проведя пальцем по месту на лице, где виднелся ограненный покраснениями рисунок, сказала Дарина.

– Я ведь каждую неделю делаю. К сорока годам будете хоронить картину!

– Еще кто кого хоронить будет, – улыбнувшись, Дарина прошла в зал.

Рядом со стулом Дарины пустовало место, которое, по обычаю, было местом Лизы. Дарину это насторожило, но она не спешила делать выводы, решив спросить у ребят в зале.

– Ребят, привет! – сказала она. – Кто-нибудь связывался с Лизой? Ну там, вчера – позавчера. Может, четыре дня назад?