– Нет! – глаза Мелиссы налились яркой зеленью, и она закричала: – Нет! Этому не бывать! Я не дам принести Кейт в жертву! Она моя дочь!
– У тебя не должно было быть детей, глупая, – в голосе старухи даже промелькнуло сочувствие. – Ты бесплодна, Мелисса. Но тебе позволили родить этого ребенка для всеобщего спасения. Радуйся, ты все равно сможешь быть с ней рядом. Ребенку с таким сильным даром нужен проводник. Ведьма подходит для этого лучше всего.
Мелисса закричала и, вырываясь из рук Джона, бросилась вперед. Но он опередил ее. На солнце блеснуло лезвие ножа, с которым он накинулся на старуху. Удар не достиг цели. Едва лезвие пустилось, как вещунья исчезла. На ее месте в воздухе кружили черные перья. Они медленно парили в воздухе и ложились на дорогу. Мелисса не обманулась отсутствием старой ведьмы. Она запрокинула голову к полупустым кронам деревьев и прокричала:
– Я не отдам вам свою дочь! И пусть хоть тысяча проклятий поразят эту землю!
Ответом ей был лишь оглушительный лай собаки.
Глава 5
Мелисса оцепенела. Она сидела на краю повозки, крепко прижимая к себе Кейтлин. Девочка не понимала, что произошло, но испугалась криков, а незнакомка вообще сразу же вызвала у нее неприятные чувства. Мелиссе все произошедшее казалось сном, кошмаром от которого просыпаешься и еще долго не можешь скинуть морок. Но, к сожалению, это был не сон, и отмахнуться от него не получится.
Джон был рядом, он что-то яростно кричал в сторону леса, ругался и потрясал кулаком, но Мел почти не различала слов. Она была оглушена, в ушах до сих пор стояли слова старухи.
– Что это была за тварь? – Джон слегка тряхнул Мелиссу за плечо. – Она ведь не человек, да?
– Не человек, – согласилась Мелисса и быстро заморгала. – Это дух этого места, его воплощение.
– Мне все равно дух или хоть сам Господь Бог, – голос мужчины звенел яростью, – я не позволю вредить нашей дочери. Мы сейчас же убираемся отсюда.
Он привязал свою лошадь позади повозки, а сам вскочил на повозку. Понукаемая им лошадь припустила по лесной дороге. Мелисса промолчала, она не стала говорить мужу, что уехать у них не получится. Он все равно попробует, так пусть убедится сам.
То, что им не удастся покинуть это место, стало ясно уже через четверть часа. Мимо проплывали осиновая рощица, большой камень у самой дороги, высокий, расколотый молнией дуб, и снова широкая просека, поворот в деревню, осиновая рощица, камень, дуб. Когда просека промелькнула перед глазами уже в третий раз, Мелисса не выдержала:
– Остановись! – ее голос зазвенел в воздухе. – Это бесполезно.
Джон натянул поводья, лошадь остановилась.
– Нам не уехать? – фраза прозвучала лишь отчасти вопросительно. Все было ясно.
– Черт! – в ярости воскликнул Джон, а потом выругался так грязно, поминая всех леших, болотниц и других представителей нечисти, а также отдельные части их тел, что Мелисса закрыла ушки Кейт своими ладонями.
– Но мы же не отдадим им… – начал было спрашивать Джон, обернувшись через плечо, но замолчал, так как не хотел испугать дочь. Пусть она была еще совсем маленькая, но все равно понимала, что над ними нависла какая-то страшная угроза.
– Не отдадим! – Мелисса помотала головой. – Я скорее отдам свою жизнь, чем позволю отнять ее у нас.
– Я так понял, что это не поможет, – Джон потер ладонью бледное лицо, – им нужна именно она.
– Мама, – подала голосок Кейтлин, чуть отстранившись от груди матери, – мне здесь не нравится, поехали дальше.
– Наши лошадки очень устали, – ласково гладя девочку по голове, сказала Мел. – Нам придется задержаться здесь, чтобы они отдохнули.
Она постаралась улыбнуться и заглянула дочери в глаза.
– А хочешь, я покажу тебе домик, где мы жили раньше и где ты родилась?
Малышка оживилась, на ее личике заиграла улыбка. Мелисса посмотрела на Джона и чуть пожала плечами.
– Не оставаться же нам посреди леса.
Вздохнув, он согласился с ней. Они проехали чуть вперед и свернули в деревню. Но едва лес поредел и сквозь него стали заметны крыши домов, как супруги взяли левее, обогнули поле и оказались чуть в стороне, там, где за высокими стройными кленами прятался их старый дом. Арма заскулила и рванула вперед, обгоняя своих хозяев.
Повозка остановилась в небольшом дворике, густо заросшим травой. Забор покосился, а местами и вообще упал, беспорядочно разбросав доски. Дом встречал их темными глазницами окон, в тени деревьев он казался совсем безжизненным. Кейтлин рвалась побежать за собакой, которая уже рыскала вокруг, принюхиваясь и поскуливая от возбуждения, но Мел остановила ее.
– Подожди, егоза, – сказала она ей, – здесь в траве могут быть змеи.
Она вытащила тонкую ленточку из кармана своего платья и повязала ее девочке на запястье.
– Теперь иди, но будь осторожна, смотри под ноги.
Джон с некоторой опаской шагнул к двери и потянул за ручку. Она открывалась тяжело, доски разбухли от влаги, кое-где почернели. Из недр дома потянула затхлым запахом грибов и сырости. Когда-то уютное жилье для дружной семьи выглядело неуютно и даже отталкивающе.
– Думаешь, здесь можно жить? – с сомнением спросил Джон.
Мелисса тяжело вздохнула и стала рядом с ним на пороге.
– Этот дом пуст, – произнесла она и пояснила: – Я про его душу, а не отсутствие жильцов. Если бы это был человек, то я бы сказала, что он мертв.
Джон бросил на нее короткий взгляд.
– Нам нельзя здесь оставаться? – спросил он. В вопросах потустороннего, непонятного и незримого, он всецело доверял решение жене.
Она принюхалась подобно Арме, а потом сказала:
– Можно, здесь, по крайней мере, безопасно.
Войдя в дом, Мелисса огляделась. У нее совсем не было ощущение того, что этот дом был ей когда-то родным. От стен веяло холодом, сохранившаяся нетронутой мебель и некоторые предметы домашнего обихода, посуда и одеяла на кроватях не вызывали воспоминаний. Все вокруг было в пыли и грязи. Даже когда Мел однажды поздним вечером пришла с новорожденной Кейтлин в заброшенный домик в лесу Дика, у нее не было такого ощущения заброшенности и безысходности. Тот дом оставался живым и ждал своих хозяев. А этот был абсолютно мертвым, безразличным и пустым. Но у него были крыша и стены, очаг, где можно развести огонь и кровати, где можно провести ночь.
Джон оставил двери открытыми настежь, чтобы выгнать сырой затхлый воздух, Мелисса проверила очаг.
– Надо будет сходить в деревню, – неохотно сказала Мелисса, – посмотреть, что к чему.
– Сколько у нас времени? – голос Джона дрогнул, он боялся повторить слова безумной старухи о проклятии.
– Последнее полнолуние весны было два дня назад, значит у нас почти один лунный месяц. – Мелисса устало опустилась на пыльный табурет. Она повернула голову к окну, там раздавался звонкий голосок Кейт, игравшей с собакой. – Месяц, за который мне нужно придумать, что делать.
– Мы придумаем, – Джон опустился рядом с ней на колени. – Слышишь? Обязательно придумаем.
Мел кривовато усмехнулась. Да, Джон будет рядом, будет защищать и любить, но думать придется именно ей. А пока в звенящей от шока голове не было ни одной связной мысли.
Люди всегда ищут, где для них трава зеленее, но бывает, что корни травы, что растет у родного порога, слишком глубоки и держат слишком крепко, заставляя возвращаться и отдавать долги.
Глава 6
В деревню Мелисса пошла одна. Джон не хотел ее пускать, но она его уговорила.
– Я буду осторожна, – пообещала она, – к тому же я еще полна силы, хотя и не знаю надолго ли. Это проклятое место высосет все, как в прошлый раз.
– Что ты хочешь там увидеть? – Джон хмурился. – Не опасно ли, что все узнают о твоем возвращении? Ведь были те, кто обвинял тебя и мать в этом проклятии.
– Мы все равно не сможем сидеть здесь все время, – Мелисса горько усмехнулась. – Нам надо где-то раздобыть еды, в лесу это вряд ли удастся. По-моему, здесь даже мошкара не водится. А вот брать с собой Кейт я не хочу.
Джон неохотно согласился с женой и остался приглядывать за девочкой, а также привести дом в порядок, чтобы в нем можно было бы жить.
Переходя широкое поле, отделявшее лес от деревни, Мелиссе отчаянно хотелось зажмуриться, а потом, открыв глаза, увидеть вдалеке замок Дика. Но это невозможно, теперь ее не упустят из виду, не дадут сбежать.
На первый взгляд в родной деревне Мел ничего не изменилось, те же домики и заборы, та же дорога со следами колес от повозок и отпечатками лошадиных копыт. Лишь несколько домов были покинуты, а окна в них заколочены.
Жителей деревни Мелисса тоже увидела почти сразу. Кто-то деловито сновал в своем дворе, выполняя рутинные хозяйственные дела, кто-то копался в огороде, таскал воду из колодца, чистил лошадей. Было довольно тихо, но воздух раннего вечера, что уже успел стать золотистым, то и дело прорезал чей-нибудь громкий голос или детский смех.
Мелиссу тоже заметили быстро. Головы поднимались, и взгляды провожали женщину, медленно идущую по дороге мимо домов. Вдруг тишину прорезал крик:
– Она вернулась!
Мел вздрогнула и напряглась, готовясь защищаться. Она не сразу поняла, что в голосе кричавшего была радость.
– Вернулась! – повторил другой голос, и слово покатилось от дома к дому.
Люди стали выходить из домов и из-за изгородей. Мужчины и женщины спешили подойти к растерявшейся Мелиссе. Довольно скоро вокруг нее образовалась толпа людей. Мел с напряженным вниманием вглядывалась в лица, готовая, если придется, защищаться. Но лица выражали радость и облегчение. Стоящий впереди всех рослый мужчина с темными волосами, переглянувшись с остальными, решился говорить от имени всех.
– Здравствуй, – поздоровался он, а Мел просто кивнула в ответ. – Ты, значит, вернулась?
– Временно, – ответила Мелисса, и тут же поднялся гомон голосов.
– Ты же останешься? Поможешь? Должна помочь. Не уйдешь?
– Почему вы решили, что я вернулась, чтобы помочь? Разве вы сами не хотели, чтобы я ушла?
– Нам сказали, – вновь взял решающий голос темноволосый мужчина, – что ты придешь спасти нас всех.
– Вам сказали, – тихо повторила Мел и спросила, хотя уже знала ответ: – Кто?
– Недавно к нам стала заходить одна женщина, – начал говорить мужчина, – мы ее не знаем. Она появляется, обходит деревню и уходит. Мы думали, она поселилась в твоем доме. Но, когда приходили туда, там никого не было. Но она, судя по всему, как ты. Иногда она предсказывала.
– Предсказывала?
– Да, но всегда плохое – чью-то смерть или болезнь. Мы ее боялись, но и не прогоняли.
– Почему?
Мужчина насупился и снова оглядел всех собравшихся, словно ища у них помощи.
– Как-то мы уже прогнали ведьму, – опустив глаза, продолжил он, – лучше от этого нам не стало, только хуже. Но однажды эта новая ведьма предсказала нам избавление. Она сказала, что проклятье потеряет свою силу, когда ты вернешься. Ты принесешь что-то, что всех нас спасет.
Вся толпа в каком-то едином порыве устремилась вперед, обступив Мелиссу.
– Ты принесла? – спрашивали они. – Теперь все закончится?
«Они имеют ввиду Кейт, – пораженно подумала Мелисса, -это ее я „принесла“, она – то, что спасет их. Значит, старуха, рассказала им».
Мелисса продолжала молчать, а люди вокруг жаловались.
– У моего маленького сына вся кожа в язвах, – плакала молодая женщина. – А ему всего полгода. Как же он мучается, бедняжка.
– А у меня вторая жена в родах помирает, – протянул один из мужчин и досадливо махнул рукой. – И детишки не выживают.
– У меня муж за дровами в лес ушел и в болоте утоп, – заплакала еще одна женщина.
– У меня глаза почти видеть перестали.
– У меня дом сгорел.
– Коровы все пали от неизвестной болезни.
– А мне теща житья не дает! – один из мужчин нисколько не озабоченный общими несчастьями лихо сдвинул на затылок соломенную потрепанную шляпу.
На него тут же гневно зашикали, нетерпеливо оттеснив дурака назад.
– Ты должна нам помочь!
– Должна? – Мелисса тряхнула головой, ее кудри рассыпались по плечам. – Почему я должна?
– Нам сказали, что только у тебя есть средство, – произнесла женщина, у которой пропал муж, – иначе нам житья не буде. Даже тот, кто уезжает не находит лучшей жизни. Брат мой уехал и помер. Сестра замуж вышла, уехала с мужем, и оба утонули в озере прошлым летом. И так у всех.
– А еще, – всеобщий гул голосов прорезал чей-то пронзительный и сердитый, – Ты должна все исправить, потому что это проклятье пало на нас из-за тебя.
Стало очень тихо. Все внезапно замолчали и опустили глаза. Мелисса искала в толпе того, кто это сказал, и нашла говорившего без труда. Это была молодая светловолосая женщина. Ее привлекательное свежее лицо портил злой взгляд и поджатые губы, из-за чего она стала походить на ящерицу.
– Из-за меня, значит, – Мелисса не стала делать вид, что не услышала. – Это еще почему?
– Потому, что таким как ты не место здесь. Ты своей ворожбой привлекла каких-нибудь злых духов, потом сбежала, а они теперь вредят нам.
Женщина вышла вперед, напирая на Мел, уверенная в своей правоте, но та не отступила и осталась стоять, не уступая ни клочка земли.
– Все так думают? – Мелисса задрала подбородок и окинула собравшихся колючим взглядом.
– Нет, – раздался лишь один неуверенный голос, – но, может быть, ты рассердилась на нас за что-нибудь и нечаянно…
– А хотите я расскажу, почему нас всех коснулись эти несчастья? – Мелиссу начала бить мелкая дрожь, но твердым взглядом она нашла обвинившую ее женщину. Она узнала ее. И теперь не собиралась молчать, не собиралась проглатывать обвинения, как бывало раньше.
