– Договор, – мысленно хлопаю себя по лбу. – Договор истекает через месяц. Я решила смухлевать и взяла отпуск. Можно считать, что я уже уволилась.
– Хм. Странно. Ты же так хотела жить в городе.
– Именно, что хотела, – пожимаю плечами.
– Тамара Макаровна говорила, что ты закончила ВУЗ с красным дипломом. Она гордится тобой.
– Это была моя мечта.
Да. С горьким послевкусием. И пусть я зарабатывала деньги не самым достойным путем, но делала я это для исполнения своей мечты, которая оказалось не такой уж недостижимой. Оправдываю свой поступок желанием достичь цели. Достичь любым путем. Я не торговала телом на дороге. Марк был единственным мужчиной у меня за все эти годы. Я убедила себя в том, что в этом нет ничего такого. Я его якобы девушка, и он поддерживал меня в моих устремлениях. И платил он не за секс…
– … какая?
– Что, прости? – погрузившись в свои мысли, пропускаю вопрос Ильи.
– А сейчас какая? – и видя, что я не понимаю, о чем он, поясняет: – Мечта какая?
– Не знаю, – вздыхаю. – Никакой уже.
Илья бросает на меня задумчивый взгляд. Непривычно видеть его таким сосредоточенным и серьезным.
– Полин, если что-то произошло, ты можешь мне рассказать. Я помогу.
– Все хорошо, Илюсик, – улыбаюсь ему, надеясь скрыть от волка свою печаль. – Диплом я получила. От города устала. Если найду здесь работу, то останусь. Соскучилась по природе и лесу. Мама, в конце концов, не будет одна.
– Да она и не одна…
Я удивленно смотрю на парня.
– А с этого места поподробней.
– Может, лучше тебе все Тамара Мак…
– Говор-р-ри!
Илья притормаживает на обочине и поворачивается ко мне.
– Ты не рычи только.
– Не тяни резину!
– Приехал к нам оборотень в поселение. Пару свою потерял. Дети уже взрослые, свои семьи имеют. Мама-то твоя добрая душа. То пирожков напечет, то кашей с маслом из печки накормит.
Мое удивление растет по мере рассказа Ильи. А ему-то откуда знать про пирожки и кашу?
– Я как-то заехал к ней после работы вместе со Степаном Михайловичем. Вот она нас и потчевала. Со Степаном они общий язык нашли. Ну и закрутилось. Ты не думай, Полина, плохого. Степан Михайлович хороший волк, серьезный, трудолюбивый. Все уже поговаривают, что скоро они обряд пройдут.
– Что??? – глубоко вдыхаю и пытаюсь успокоиться. Не то чтобы я не рада за маму, но ведь она мне и словом об этом не обмолвилась! А я звонила ей каждый день. Да, было такое, что я заметила, будто мама стала жизнерадостней, щебетала, не переставая рассказывая последние новости, но о том, что у нее кто-то появился, я даже и не думала! Конечно, мама у меня красавица, да еще молодая… Но ведь отец же… Хотя грех мне обижаться на нее. Восемь лет уже прошло.
– Лин, – зовет меня Илья.
– Все хорошо, – выдавливаю из себя улыбку, справившись с первыми эмоциями. – Просто неожиданно совсем.
– Понимаю, но жизнь продолжается.
– Конечно, – и чтобы сменить тему, решаю идти в атаку. – А ты как поживаешь?
– Хорошо, – улыбается Илья и выруливает на дорогу.
– И все? Не откроешь мне секрет, где на такую машину заработал? – поддеваю волка.
– Так не секрет это, – хмыкает он. – Помогаю отцу с заготовкой леса. Пилорама у нас. Столярную мастерскую открыли недавно. Степан Михайлович такие вещи из дерева творит, загляденье.
– Да, стройка выгодная сфера. Хм, вот я бестолочь. Училась-училась на менеджера, а нужно было пильщиком идти. Глядишь, у вас бы устроилась, – улыбаюсь волку.
– Я бы тебя на такую работу не взял, – отвечает Илья, хмурясь. Уже хочу возмутиться, когда он добавляет: – Еще не хватало, чтобы ты поранилась.
– Спасибо за заботу, но я не такая уж и криворукая, – надуваю губы.
– Да ну? Неужели все в ноги ушло? – хохочет этот балбес. Ну как с ним можно нормально разговаривать?
За всеми разговорами и перепалками я и не замечаю, как мы доезжаем до поселения.
– Тамара Макаровна знает, что ты приезжаешь?
– Нет. Хотела сделать ей сюрприз.
– Сюрприз так сюрприз. И не только для нее, – хмыкает Илья, но на мой вопросительный взгляд лишь пожимает плечами.
Когда мы останавливаемся около родного логова, не могу поверить своим глазам. Одноэтажный домик, вечно пошарпанный, сколько бы мы его не красили с мамой, теперь и не узнать. Выглядит как сошедший со страниц сказок терем. Дом обит рыжим блок-хаусом. Окошечки обрамлены резными белёными наличниками. И крыша покрыта черепицей. Но и это еще не все. Глаз нельзя оторвать от новенького деревянного забора с украшенными резьбой воротами и калиткой.
– Как давно, говоришь, Степан Михайлович приехал? – ошарашенно уточняю у Ильи.
– Да год уже как, – хмыкает волк. – Мы ваш дом визитной карточкой сделали. Хорошо поработали.
– А,… – но ничего не успеваю спросить. Илья уже выскочил из машины.
Приходится и мне покинуть теплый салон, чтобы тут же поежится от осенней прохлады. Такая я мерзлявая, даром что оборотень.
Илья тем временем забирает мои сумки из машины и как к себе домой ступает на нашу территорию. Я семеню следом, с любопытством осматриваясь вокруг. Правда, в темноте разглядеть могу немногое. Видно только, что территория ухожена, вот и яблоньки покрашены.
– Илюша, – слышу родной голос, – ты чего не предупредил, что…
Хихикаю, понимая, что за плечистой фигурой волка меня совсем не видно.
– Я вам тут пропажу привез, Тамара Макаровна, – произносит оборотень и отступает в сторону, показывая меня.
– Лина, – выдыхает мама и буквально слетает по ступенькам. Я и сама не замечаю, как бросаюсь ей на встречу и заключаю в объятья. – Полиночка. Солнышко мое. Линочка. Красавица моя, – целует меня в щеки мама, а у самой слезы бегут из глаз. – Деточка моя.
– Мамочка, как же я соскучилась по тебе, – всхлипываю, обнимая родительницу крепко-крепко.
– Дорогая моя, – плачет она и снова расцеловывает.
– Ну не плачь, – стираю слезы с ее щек. – Я же приехала. Все хорошо!
– И не предупредила! – суровеет лицо родительницы, а я смеюсь и, выскользнув из ее объятий, оборачиваюсь в волчицу и начинаю прыгать вокруг нее. Моя зверюга, так же как и я, счастлива встретиться с матушкой.
– О, Луна, – восклицает она. – Лина, ну не ребенок же уже!
А я продолжаю прыгать – то припаду к земле головой, то крутанусь за хвостом, то подпрыгиваю всеми четырьмя лапами вверх. Счастье переполняет меня. Да так, что я поздно осознаю, что у моего представления есть еще один свидетель, который сейчас хохочет в голос.
Р-р-р!
Я подскакиваю к Илье, становлюсь на задние лапы, а передние кладу ему на плечи и провожу языком по его щеке.
– Лина! – возмущается мама сквозь смех. А мы с Ильей замираем друг напротив друга. Кажется, я переборщила. Делаю самую раскаявшуюся моську и виляю хвостом.
– Проказница, – расплывается в улыбке Илья.
– А вот ничего и не проказница, – парирую, вернув себе человеческий облик. И прежде чем убирать руки с плеч волка, поднимаюсь на носочки и целую его в другую щеку. – Спасибо, что подвез, Илюсик.
Я теряюсь, потому что волк как-то уж очень хищно смотрит на меня. Хочу сказать какую-нибудь шутку, чтобы скрыть смущение, но звонкая трель моего телефона разрывает повисшую тишину. И мне бы радоваться спасшему меня звонку, только вот данная мелодия сигнала установлена на одном конкретном волке. Не ответить ему я не могу.
Замешкавшись на мгновение, второпях забираю рюкзак из рук Ильи и быстро нахожу телефон. Буковка "М", высвечивающаяся на экране, означает отнюдь не сокращение имени волка. Просто подписать открыто "мудак" я не могла – время от времени Марк проверял мой телефон.
– Привет, – отойдя в сторону, отвечаю на звонок.
– Привет, моя ласковая, – как всегда с ленцой произносит оборотень. – Доехала до своей глухомани?
– Доехала. Все в порядке, – уточняю больше для невольных свидетелей разговора, чем для Марка. Ему, уверена, плевать, как я добралась до дома.
– Жаль, – вздыхает волк. У меня сердце замирает. Если Марк не улетел, как планировал, то он может потребовать вернуться, и я не смогу ему отказать.
– Ты уже улетел?
– Нет, – моей сердце ухает вниз. – Вылет отложили до завтра. Думал, успею еще с тобой встретиться.
– Я уехала утром, – извиняющимся тоном отвечаю ему. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не заставляй меня возвращаться.
– Знаю.
Мне хочется спросить, откуда, но… Не удивительно. Марк привык отслеживать всё и вся. Наверное, это даже не первый раз, когда за мной следили.
– Как там в глуши? Не скучно?
– Я только доехала. Пока нет.
– Я рад, моя ласковая, – хмыкает оборотень и произносит тоном, не терпящим возражений: – Не делай глупостей, Лина.
Он отключается, оставив меня в растерянности. Что значат его слова? Контракт. Да, еще целый месяц я принадлежу ему, но ведь он же отпустил! Или нет? Глупости? Что он имел в виду? Рассказывать о наших отношениях я никому так и так не собиралась.
– Лина, – окликает меня мама, а я от неожиданности подпрыгиваю на месте.
– Да, – прижимаю к груди телефон.
– Заходи в дом. Холодно уже. Вон как побелела, – журит родительница. Она делает вид, что ничего не произошло, хотя и она, и Илья прекрасно слышали весь разговор. Сталкиваюсь взглядом с волком и поспешно отвожу глаза. Мне стыдно. Никогда ни перед кем не было стыдно за свою связь с Марком, а теперь как никогда чувствую себя грязной и оплеванной.
– Илья, а ты чего стоишь? Проходи. Я пирожков напекла, – продолжает мама.
– Я поеду, Тамара Макаровна. К своим еще нужно заехать, – холодно отзывается он, ставя мою сумку на крыльцо. – Приятного вам вечера!
– И тебе, Илюшенька, – улыбается мама, но никто не разделяет ее веселья. – Полина, заходи, кому сказала. Будто я тебя не знаю, замерзла же.
Я подхватываю свою сумку и наконец-то переступаю порог отчего дома. Тут же наваливается тоска, а воспоминания прошлого вызывают слезы на глазах.
– Исхудала-то как, – ворчит мама, запирая дверь, а когда оглядывается на меня, понимает все без слов. – Ну что ты, Лина, не трави душу.
– Мамочка, – шепчу, уткнувшись ей в плечо. – Знала бы ты, что я натворила.
– Ш-ш-ш, – укачивает она меня в своих объятьях и целует в волосы. – Тихо, мое солнышко, мы со всем справимся. Ты вернулась. Теперь все образумится.
Илья
Мои планы снова рушатся. Вот уже какой месяц я собираюсь съездить в город, но всегда находится что-то, что в буквально последний момент срывает все мои задумки. Луна!
Запрыгиваю в машину и выезжаю на пустую дорогу. Снова путь домой, где не горит свет в окнах, где не пахнет свежеприготовленной едой, где никто не ждет. Мысли уже знакомо перескакивают на одну единственную самку, которую мы с волком никак не можем забыть. Лина.
Ударяю ладонью по рулю, стискивая зубы. Когда Полина приезжала в поселение, мне ни разу не удавалось с ней пересечься, а мои поездки в город были сродни преступлению. Я часами ожидал девушку около университета, только лишь затем, чтобы увидеть ее пару минут. А теперь, когда она получила диплом, я не знал, где ее искать. Тамара Макаровна на мои расспросы о жизни Лины отвечала уклончиво и даже не могла точно сказать, где работает дочь. Черти что!
Сейчас, по прошествии шести лет, я осознаю, что мне не стоило отпускать девушку в город. Нужно было добиваться ее внимания, что есть сил. Но нет же, хотел поступить благородно – отпустить, чтобы она смогла выучиться, как ей хотелось. Думал, что забуду, что просто увлекся, а время вылечит и расставит все по местам.
Трус! Я был трусом и им же остаюсь, когда речь заходит об этой самке. Все волки собственники, один я, наверное, не могу забросить на плечо понравившуюся девушку и запереть ее у себя в доме. Уверен, стоило бы мне попросить посодействовать нашего альфу, и Лина бы давно была моей парой. Плевать, что не предназначенной Луной. Плевать. Уж не знаю, что испытывают истинные друг к другу, но мои чувства с каждым днем разрывают меня изнутри. Мой волк довольно ворчит, когда я представляю Лину рядом. Да и сны, что чаще посещают меня, становятся все менее невинны. Я хочу эту волчицу. ВСЮ!
– Моя, – выдыхаю с рыком и снова ударяю по рулю. Все планы к чертям! Я собирался ехать в город, найти Полину и привезти обратно в поселение. Не знаю, как бы я это сделал, но без нее бы не вернулся. Нужно было бы похитить – похитил бы.
Свет от фар выхватывает из темноты силуэт женщины на обочине. Замечаю что-то знакомое в походке. Проезжаю мимо, но не могу рассмотреть лицо, скрытое капюшоном. Останавливаюсь, потому что волк недовольно рыкает. Что происходит?
Включаю свет в салоне. В любом случае стоит подвезти незнакомку. Не могу позволить женщине бродить одной по дороге в темноте.
Ждать долго не приходится. Девушка подходит к машине и заглядывает внутрь. Настороженность уходит из взгляда, а на губах расцветает улыбка.
– О! Здравствуй, Илюсик!
Луна! Мне это снится. Шесть лет назад я скрежетал бы зубами на такое приветствие, но сейчас готов по-щенячьи визжать от того, как это звучит из уст моей сладкой волчицы.
– И тебе не хворать, Полиночка! Какими судьбами?
